«Итоги недели» ведет Дмитрий Волчек. Принимают участие сотрудник Центра по изучению Восточной Европы при Бременском университете Николай Митрохин и обозреватель «Новых Известий» Михаил Поздняев.
Дмитрий Волчек: В одном из очень пылких некрологов я встретил такое утверждение, что при патриархе Алексии произошло второе крещение Руси. Это, конечно, не более чем громкая фраза, но в самом деле с 90-года, когда Алексий возглавил Русскую православную церковь, произошли фантастические перемены в отношениях церкви и общества. Об этих переменах мы будем сегодня говорить. Я приветствую гостей программы «Итоги недели»: сотрудника Центра по изучению Восточной Европы при Бременском университете, автора книг о Русской православной церкви Николая Митрохина и обозревателя «Новых Известий» Михаила Поздняева.
Давайте начнем разговор с общей оценки эпохи Алексия Второго, ее главных вех. Как они видятся вам, Николай Александрович?
Николай Митрохин: В целом, мне кажется, что этот период был для церкви успешен с точки зрения формальных показателей. То есть рост количества храмов, восстановленных храмов. Но крайне неудачный с точки зрения качественной. А именно: церковь так и не сумела увеличить количество своих прихожан, оно остается тем же или даже ниже, чем в конце 80-х годов. С другой стороны, церковь все более превращается в глазах общества в очень консервативный, замкнутый и отсталый институт. То есть не произошло той модернизации, которая, на мой взгляд, естественна для всех религиозных конфессий, которую прошли все христианские конфессии во второй половине 20-го века, так называемое христианство после Холокоста.
Дмитрий Волчек: Михаил Константинович, добрый вечер. Что вы дополните к сказанному Николаем Митрохиным или может быть захотите поспорить?
Михаил Поздняев: Добрый вечер. Действительно период правления Патриарха Алексия был очень долгий – это было 18 лет. И я солидарен с прозвучавшим по телевидению сегодня мнением дьякона Андрея Кураева, который сказал, что это правление ему напоминает правление Брежнева. Первые 10 лет – это было какое-то продвижение, какое-то откровенное продвижение, а остальные 8 лет – это был застой. Количество открытых храмов вовсе не означает качество.
Дмитрий Волчек: Я бы хотел поделиться таким наблюдением. Как-то раз в прошлом году, в нашей программе мы говорили о дарвиновском процессе в Петербурге, и я хотел пригласить христианина и атеиста. С первым гостем не было никаких проблем, а атеиста, - профессионального, что называется, атеиста - я нашел с огромным трудом, причем в Киеве, не в России. Вот это может быть одна из важных характеристик эпохи. Сейчас вся Москва читает книгу Докинза «Бог как иллюзия»: появление атеистической книги воспринимается как сенсация после 70 лет воинствующего безбожия. Николай Александрович, как произошла эта метаморфоза, куда исчез атеизм? Вернется ли он когда-нибудь?
Николай Митрохин: Как раз несколько лет явный взлет такого организованного атеизма, появление новых атеистов. Мы видим такие признаки, например, буквально месяц назад произошло объединение сетевых атеистических ресурсов в один, создание какого-то совета. Появились многочисленные мелкие группы. Это является отражением той агрессии, которую значительная часть общества чувствует со стороны Русской православной церкви. Особенно эта ситуация активизировалась в 2000-е годы, после серии малоуспешных, но очень заметных в публичном пространстве акций церкви по продавливанию предмета «Основы православной культуры». Этот предмет, идея его продвижения поддерживалась очень сильно Патриархом и, по сути дела, это стало основным требованием церкви к российскому государству: введение этого предмета в среднюю школу. Но в то же время ни учителя как корпорация, ни дети, ни их родители, то есть ни одна общественная группа значимая, не хотели введения этого предмета. И такое несоответствие между натиском и неучитывание реакции общества было церкви характерно и способствует развитию нового атеизма. Хотя, добавлю, что во многих случаях скучно и печально читать атеистические сайты, потому что они повторяют аргументы 70-х годов, которые, честно говоря, не слишком убедительны.
Дмитрий Волчек: Может книга Докинза вдохнет какую-то новую жизнь в это движение. Послушаем звонки слушателей. Владимир Александрович из Междуреченска, добрый вечер.
Слушатель: Здравствуйте. Вчера в программе «Грани времени» Аксючиц сказал, что отец будущего патриарха Алексия Второго был священнослужителем в немецких концлагерях. Я не считаю его предателем, однако, почему так же не считал и СМЕРШ? Как известно из книги Солженицына «Один день Ивана Денисовича», только за нахождение в окружении давали многолетнее заключение в лагерях уже советских. А тут отец дальше продолжил занимать разные церковные должности. Будущий Патриарх сразу же поступил на третий курс семинарии.
Дмитрий Волчек: Да, действительно, надо сказать, что в биографии Алексия Второго очень много белых пятен и даже тайн. Да и о взглядах, об интересах, о пристрастиях Патриарха очень мало известно - мирянам, во всяком случае. Вы согласитесь, Михаил Константинович?
Михаил Поздняев: Да. В частности, известно, что он был женат очень недолгое время. И это было сделано в карьерных соображениях. И в карьерных же соображениях он был разведен, потому что ему было предложено место епископа.
Дмитрий Волчек: По другой версии он женился очень поспешно, чтобы не идти в армию.
Михаил Поздняев: Да, чтобы избежать призыва. Но на самом деле, что мы будем бросать камни в полувековое прошлое. Патриарх, конечно, человек времени не нашего. Он человек, полностью принадлежащий времени 50-х, 60-х, 70-х годов. Не будем забывать о том, что он был при двух патриархах управляющим делами. То есть он практически был при трех патриарха – при Алексии Первом, при Пимене и при самом себе.
Дмитрий Волчек: Николай Александрович, вы, наверняка, когда работали над своей книгой, изучали эти белые пятна в биографии Патриарха.
Николай Митрохин: Я бы не сказал, что, всех, кто как-то сотрудничал с немцами, ждала в сталинских лагерях тяжелая участь. На самом деле внутри церкви как раз в конце 40-х – начале 50-х годов был достигнут определенный компромисс между церковью и государством, в котором патриарху Алексию Первому было позволено назначать на достаточно заметные позиции людей из бывшей эмиграции, репатриантов, русских людей, русских священников. И значительная часть, например, преподавательского состава, заметная часть епископата Русской православной церкви как раз подходила под ту же категорию людей, кем был Алексей Ридигер. Достаточно сказать, что духовник российского Общевоинского союза, арестованный в Праге в 45-м году, в 47-м году уже претендовал на пост преподавателя Московской духовной семинарии. Поэтому я не стал бы утяжелять вину покойного патриарха.
Дмитрий Волчек: Дадим слово нашим слушателям. Наталья из Москвы, добрый вечер.
Слушательница: Добрый вечер. Вы знаете, я хотела бы обратить внимание на тот состав священства, который был рукоположен. Они сейчас отвечают: что было, то и рукоположили. Не было особого количества в храмах открывающихся священников. В результате мы имеем то ли актера, то ли наркомана бывшего, то ли сатаниста с черепами на руках, в наколках всего, играющего Распутина – это Ваня Охлобыстин, напротив «Балчуга» его приход. Кураев, Гарри Поттер в рясе, специалист от колготок до презервативов, который был профессиональным атеистом. Дворкин, который на «Голосе Америки», ЦРУ, они теперь у нас отвечают за катахезацию. Невероятное стяжание, то есть тот бизнес, что вы о нем расскажете? И с неспокойной душой ушедший Патриарх, его, как вы считаете, роль в коммунистических подвижках? И то, что случилось сегодня, господа. А сегодня случилось то, что вчера мы все ждали, как старший по возрасту митрополит будет местоблюстителем. Сегодня тайным каким-то голосованием, хотя там автоматизм по возрасту должен был быть, им назначен митрополит Кирилл, который, видимо, так же скорым сбором Собора, который отсутствовал 18 лет, без которого полноты церкви нет, его устранили как институт религиозный, православный, как вчера Кураев объяснил, из-за боязни с Украиной напряжение вызывать в виду филаретовской истории, если вы знаете, который в автокефалию уходил и только на Поместном соборе можно решить. Это все ложь и обман. Они хотят того, чтобы скрылось все антиэкономическое, стяжательское, вот эта подмена и уход от канона, на почве которой возник Диомид. Вот, пожалуйста, ответьте мне на эти вопросы. Это все уже свершилось и что будет дальше?
Дмитрий Волчек: Спасибо вам, Наталья, за интересную реплику. Начнем с самого главного – с сегодняшнего заседания Священного Синода и его решения.
Михаил Поздняев: Безусловно, это решение совершенно фантастическое.
Николай Митрохин: Для меня решение также было неожиданным, поскольку мне казалось, что митрополит Кирилл имеет наименьшие шансы быть кандидатом в патриархи, позиция местоблюстителя подразумевает этот факт. Естественно, если митрополит Кирилл станет патриархом, то ждет даже не один раскол, а череда разных расколов. То есть значительная часть церкви, я думаю, примерно половина, ненавидит его за упомянутую экуменическую деятельность, такая репутация. Другая часть церкви, прежде всего бывших национальных республик, а ныне независимых государств, знает, что он является таким очень политизированным русским националистом, для которого интересы России больше, чем интересы церкви, судя по его заявлениям. С другой стороны, на мой взгляд, это может быть просто политический ход Священного Синода, чтобы представить Кирилла как потенциального кандидата для прежде всего российского руководства, а тем временем спокойно обдумать и выдвинуть кого-то в реальные патриархи.
Дмитрий Волчек: Звонок Владимира из Саратовской области. Добрый вечер, Владимир.
Слушатель: Добрый вечер. Обращает на себя внимание, что в день кончины патриарха прозвучал результат экспертизы, утверждающий идентичность останков лиц, захороненных в Петропавловском соборе, генотипу царской семьи. Но ведь известно, что Русская православная церковь до сего дня не признавала эту идентичность. Не может ли быть, что прозвучало как бы указание следующему патриарху эту идентичность признать? И почему это так важно?
Дмитрий Волчек: Николай Александрович, что вы скажете?
Николай Митрохин: Я скажу, что результаты экспертизы были за сутки до смерти Патриарха произнесены, а сделаны еще раньше, поэтому никакой связи между этим не вижу.
Дмитрий Волчек: Михаил Константинович, давайте продолжим ответ на вопрос нашей слушательницы Натальи, которая интересовалась решением сегодняшнего Священного Синода.
Михаил Поздняев: То, что местоблюстителем избран митрополит Кирилл, с одной стороны полная неожиданность, а с другой стороны такая ситуация была предсказуема. Потому что митрополит Кирилл в последнее время очень активно рвался к власти, очень активно позиционировал себя. Он разъезжал по городам и весям, он выступал на разных крупных форумах. И многие воспринимали его как второе лицо в Русской православной церкви. Я полагаю, что на выборах патриарха позиция его будет очень сильной. Против него могут выступить сторонники митрополита Ювеналия, митрополита Минского Филарета, митрополита Викентия Екатеринбургского.
Дмитрий Волчек: И митрополита Климента, ведь его называют как раз главным конкурентом.
Михаил Поздняев: Да, и митрополита Климента. Но митрополит Климент, о котором говорят как о главном ставленнике администрации президента, он чрезвычайно вялый. Он в своих выступлениях и в своих проявлениях и даже во внешнем своем облике, он человек, уступающий митрополиту Кириллу.
Дмитрий Волчек: Может как раз в этом и дело, что Кремль не хочет такую яркую фигуру как митрополит Кирилл, а хочет как раз скромного Климента?
Михаил Поздняев: Ну, поживем – увидим.
Дмитрий Волчек: Звонок Геннадия Ивановича из Москвы. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Я хотел ответить на реплику о том, что вы нашли атеиста в России, их полно. И может быть вы знаете академиков Алферова, Гинзбурга. Они писали по этому поводу письма. Но есть еще организация, атеистическое общество Москвы, которое выпускает журнал «Новый безбожник» и находится в очень тяжелом финансовом положении, поэтому сейчас даже не может найти помещение для того, чтобы провести свой съезд. Я тоже писал, и книга у меня по этому поводу есть, статья «Агрессия православного мракобесия» и другие. А что касается митрополита Кирилла, то ведь хорошо известно, что во время Ельцина он получил специальное разрешение для беспошлинной торговли закупаемой за рубежом спиртной продукции, табачных изделий, а затем еще автомашин. И это позволило ему и церкви нажить огромные миллионы. И поэтому по сути дела это уже миллионер, если не миллиардер, так же, как другие высшие олигархи Русской православной церкви. Я думаю, что эта возможность поделиться большими деньгами за счет спекуляции и позволила митрополиту Кириллу сейчас баллотироваться на главный пост России.
Дмитрий Волчек: Николай Александрович, вы изучали, конечно, финансовую ситуацию 90-х годов. Корректно ли изложил ее Геннадий Иванович?
Николай Митрохин: Да, что называется, тоже написал книжку на эту тему. Про автомобили я ничего не знаю, основные вопросы, которые были к владыке Кириллу, были по поводу ввоза табака и алкоголя на огромные суммы. Должен сказать, действительно, в Священном Синоде все небедные. Поэтому, я не думаю, что вопрос был вокруг банальной торговли: я кому-то дам, а кто-то меня выберет патриархом. Нет, там люди все-таки под Богом ходят и у них более серьезные интересы в голове.
Дмитрий Волчек: Вот уже было упомянуто имя Диомида. Действительно мало известно о внутренних разногласиях, и бунт епископа Диомида – такое исключение из правил, то, что узнала о нем вся страна. Но можно предположить, что противоречия есть и противоречия очень серьезные. Какие сейчас существуют внутрицерковные партии и течения?
Михаил Поздняев: Диомид – это чрезвычайно характерное явление. Это человек, который выражает крайне консервативные взгляды, который говорит о том, что церковь должна быть замкнута, должна быть от государства и от общества отпоена. И он предлагает самые необычные, самые экстремальные варианты. Я должен сказать, что Диомид продолжает служить сегодня, несмотря на то, что он находится под запрещением. Он в своей епархии, у него несколько приходов и у него есть люди, которые продолжают оставаться ему верными, но их немного. В целом по России, я думаю, тоже последователей Диомида немного. Так же, как и последователей игумена Евстафия из Стрельны под Петербургом, который выставил в своем храме икону с изображением Сталина. Это люди экстремальные, это люди крайне резких позиций, но они, тем не менее, есть.
