Ирина Лагунина: В четверг в Белграде разразился правительственный кризис. Причина - отказ вице-премьера, министра экономики Сербии Младжана Динкича возглавлять государственную рабочую группу на переговорах с Россией о заключении нефтегазового соглашения. Кризис назревал уже давно. И связан он, в первую очередь, с поведением России. Рассказывает наш корреспондент в Белграде Айя Куге.
Айя Куге: Младжан Динкич заявил, что вынужден покинуть место шефа рабочей группы потому, что больше не в состоянии защищать сербские национальные интересы. По его словам, российская сторона на переговорах не придерживается достигнутой в начале года договорённости о нефтегазовом соглашении, обвиняя во всём Сербию, а часть сербских министров поддаётся давлению Москвы. Вместе с Динкичем о выходе из команды по переговорам заявили ещё три ее участника.
25 января между Сербией и Россией был подписан документ, в котором продажа монополиста на рынке Сербии, государственной нефтегазовой компании НИС Газпрому предлагалась, как считает сербская сторона и иностранные аудиторы, по нереально низкой цене. В качестве компенсации предусматривалось, что через Сербию пройдет магистральный газопровод «Южный поток». Помимо этого Россия должна вложить крупные инвестиции в газохранилище Банатски двор в Воеводине. Сербский парламент ратифицировал этот пакет сделки осенью, однако дальнейшие переговоры с Газпромом показали, что Москва теперь готова подписать лишь контракт о покупке контрольного пакета сербской нефтяной компании, не давая твёрдые гарантии на постройку «Южного потока» и предлагая подписать лишь меморандум о намерениях по инвестициям в газохранилище, не имеющий никакой юридической силы.
Правительство Сербии оказалось в очень неудобном положении – пытаться выбить от Москвы хотя бы мелкие уступки, с целью успокоить общественность, или свалить решение на парламент – предложить ему пересмотреть соглашение с Россией, которое, по сути, выглядит теперь совсем иначе. Именно такое решение – отправить на новую ратификацию в парламенте изменённое соглашения с Россией – в пятницу принял сербский кабинет министров. Не было принято предложение вице-премьера Динкича продать НИС в два этапа – сначала 25% капитала, а остальные 26% после подписания с Россией конкретного соглашения о строительстве «Южного потока».
Чтобы разъяснить ситуацию, мы обратились к экономическому обозревателю, редактору экономической рубрики ведущей белградской газеты «Политика» Мише Бркичу. Недавно вы назвали соглашение с Россией капитуляцией Сербии в области энергетики. Есть ли повод давать такую крайнюю оценку?
Миша Бркич: Если раньше государства выдвигали своим приоритетом в международных отношениях вопрос прав человека, то теперь создается впечатление, что ключевой темой в международных экономических и политических отношениях становится энергетика, энергетическая безопасность. По моему мнению, государства, которые упускают контроль над своей энергетической безопасностью, теряют полный государственный суверенитет. По каким-то, мне не известным причинам, Сербия оказалась в ситуации, когда ей предстоит передать свою энергетическую безопасность в руки иностранной компании, которая принадлежит другому государству. Сербия отдаёт России крупнейшую часть энергетики, газовую и нефтяную ее часть. Есть сигналы, что следующим шагом могла бы быть передача России и электроэнергетики страны, даже не по условиям законов о приватизации, а в форме стратегического партнёрства. Но это уже полностью неприемлемо и не объяснимо!!!
Айя Куге: Идея о продаже НИС Газпрому родилась в минувшем году в кругах ближайших соратников националистически и прорусски настроенного бывшего премьер-министра Воислава Коштуницы, когда он требовал от Кремля поддержку в борьбе за сохранение Косово в составе Сербии. Коштуница проиграл на выборах, а Сербия, вероятнее всего, потеряла Косово. Но, несмотря на это, может быть старые долги всё-таки нужно возвращать?
Миша Бркич: Извините, но это слишком высокая цена за Косово! Посмотрите, как там развиваются события – отнюдь не благоприятно для Сербии, Сербия, по сути, ничего не получила. В Косово разместились европейские полицейско-правоохранительные силы Еулекс, там остаются международные военные силы Кейфор. Косово признали самые крупные страны мира, и постепенно на практике осуществляются цели руководства провинции и большинства населения Косово. Поэтому я не вижу, что же существенного Сербия получила от России, чтобы ей так галантно и щедро за 15% процентов территории дарить почти стопроцентную энергетическую безопасность и суверенность страны. Даже когда речь идёт о дружеской стране, какой является Россия, это слишком много.
Айя Куге: Эта нефтегазовая сделка частично стала поводом внеочередных парламентских выборов в мае, однако новые власти тогда, хоть и неохотно, но в принципе подержали соглашение, вероятно надеясь на то, что в ходе переговоров будут согласованы интересы обеих сторон. Главный аргумент в пользу энергетического соглашения: Сербии выгодно, чтобы через её территорию прошёл магистральный газопровод «Южный поток». А теперь получается, что нет никаких гарантий, что он будет построен, российская сторона лишь обещает через пару лет разработать техническую документацию. Мы помним, что в 1996 году уже было подписано соглашение с Москвой о постройке ветви газопровода из Болгарии в Сербию, с целью газификации юга страны, на деньги посреднической сербско-русской фирмы Югоросгаз. Проект был просто забыт. А что скрывается за тем, что сейчас власти Сербии по поводу новой сделки с Россией выглядят крайне растерянно?
Миша Бркич: Я вряд ли смогу объяснить, что за этим скрывается. За неделю перед последним приездом в Белград российской делегации для переговоров по энергетике я встречался с президентом Сербии Борисом Тадичем. Он сказал тогда, что Сербия будет настаивать на очень твёрдых гарантиях реализации всех трёх элементов договорённости, а если их не получит, то правительство известит об этом парламент. Как мы видим, никакие гарантии не получены и на сегодня мы имеем только честное слово российской стороны – честное слово генерального директора Гаспрома господина Миллера, который передал нам такое же честное слово политического руководства России. Однако, международные экономические отношения, особенно между государствами и компаниями, строятся на основе контрактов, которые гарантируют, что сделки будут иметь правовую основу. Абсолютно не понимаю, почему Россия, как мощное государство, не готова поставить подпись под соглашением, с помощью которого гарантировала бы Сербии, что продажа Газпрому государственного нефтяного концерна НИС по унизительно низкой цене будет сопровождаться ответной услугой – что Сербия через определённый срок получит магистральный газопровод. А официальные лица России дают нам лишь честное слово, и мы должны поверить только потому, что это честное слово мощных людей, мощных политиков и мощного государства! Разве мы просто так должны верить, что когда-то до 2015 года получим газопровод? А российские партнёры нам уже говорят, что, если этого не случится, то мы сможем подать на Российское государство в международный суд. Могу себя представить, какие у нас шансы в суде!
Айя Куге: На основании крупных проблем, которые возникают на переговорах с Россией об энергетическом соглашении, некоторые наблюдатели в Белграде делают вывод, что разногласия на экономические темы приводят к ухудшению политических отношений с Кремлём. Официальную оценку состоявшегося недавно сербско-российского бизнес форума о том, что «возрастает доверие между русскими и сербскими бизнесменами», экономический обозреватель белградской газеты «Блиц» комментирует словами: «это не странно – доверие русских растёт до тех пор, пока им своё дарим, а они своё нам втридорого продают».
Какой вывод вы делаете о политических отношениях Сербии и России на основании нынешних экономических отношений между двумя странами?
Миша Бркич: Сербско-российские политические отношения не плохие, нет причин, чтобы они были плохими. Не плохими являются и экономические отношения между Сербией и Россией, напротив. Однако Сербия настаивает на том, чтобы в этих экономических отношениях её статус приравнивался к статусу других стран-участниц Евросоюза. Например, Россия подписала с Болгарией соглашение о газопроводе, которое отвечает болгарским интересам. Не вижу никаких причин, почему Сербия должна согласиться на меньшее, ей должно быть предоставлено хотя бы ровно такое же соглашение, какое получила Болгария.
Российско-сербские экономические отношения в течение последних семи лет развивались довольно вяло. И есть пространство, чтобы они улучшились. Да, Сербия должна опираться на энергетическую базу России, но эти отношения должны быть намного равноправнее – ведь речь идёт о политически близких государствах. А сейчас получается, что мы должны «согнуть спину» и вести себя в согласии с диктатом из Москвы. Я не хотел бы, чтобы российская компания Газпром в один момент стала решающим фактором, определяющим власть в Сербии. Мне совсем не нравится идея, что сербское министерство энергетики за любым мнением и решением должно будет обращаться к Москве. Эти времена давно прошли, а если кто-то думает, что не прошли, то готовит Сербии плохую участь.
Айя Куге: Просачивается информация, что российские представители на переговорах о нефтегазовой сделке в Белграде выступают крайне жёстко, несговорчиво, иногда с насмешкой, иногда на уровне шантажа.
Президент Сербии Борис Тадич потребовал от России поменять свою делегацию на переговорах, утверждая, что она не компетентна, не в состоянии ничего решать без сигналов из Москвы. Переговоры даже были прерваны на несколько дней, а сейчас стало известно, что Россия заменила несколько членов своей делегации. Поменялся и состав сербской рабочей группы, шефом которой вместо вице-пермьера Младжана Динкича стал премьер-министр Мирко Цветкович.
Миша Бркич: Из исторических документов нам известно, что после второй мировой войны, когда политические обстоятельства были совсем другими, СССР осуществлял сильное давление на Югославию. Это давление привело к очень тяжёлым последствиям в стране. Такая имперская надменность проявляется и сейчас со стороны российской делегации на переговорах в Белграде. Я полностью понимаю президента Тадича, который потребовал от господина Миллера сменить команду на переговорах. Ведь люди, которые ведут эти переговоры от имени России и Газпрома, должны были кое-чему научиться из недавней истории. Берлинская стена пала, не существует больше Варшавского договора, нет больше связанного с ним СЭВ. Несмотря на проблемы Сербии с Косово, несмотря на то, что она - единственная в Европе страна, не имеющая ясных государственных границ, Сербия не является ничьей колонией, и никто не имеет права на неё так смотреть, тем более те, кто делает вид, что они её друзья.
Айя Куге: Мы беседовали с белградским экономическим обозревателем Мишей Бркичем.
Сербско-российские переговоры были продолжены в пятницу, но как сообщается, это больше не переговоры на тему целого пакета в области энергетики. Речь идет об условиях продажи Газпрому контрольного пакета акций Нефтяной компании Сербии НИС.
