Программу ведет Марина Дубовик. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Мумин Шакиров.
Марина Дубовик: В 2009 году российские школьники будут сдавать единый государственный экзамен уже не в порядке эксперимента, а в штатном режиме. И в 2009 году учеников ждут два обязательных экзамена в формате единого госэкзамена – это русский язык и математика. Однако, по оценкам специалистов, в 2008 году в целом по стране результаты сдачи ЕГЭ по математике там, где этот экзамен сдавали в порядке эксперимента, были весьма невысокими – это не может не настораживать. О плюсах и минусах единого госэкзамена – мой коллега Мумин Шакиров, который находится сейчас в студии, беседовал с участниками митинга, который прошел сегодня в Москве.
Мумин Шакиров: Не больше десяти человек собрались в Новопушкинском сквере столицы, чтобы в очередной раз привлечь внимание властей по поводу введения с 1 января 2009 года единого государственного экзамена по всей России. Молодые люди, а это преимущественно школьные учителя, психологи и методисты держали в руках плакаты: «Нет - "волчьим билетам" вместо аттестата!», «За полную открытость процедуры проведения ЕГЭ!», «За свободный выбор формы выпускного экзамена!». Несмотря на бурные дискуссии и критику единого государственного экзамена со стороны педагогов, школьников и родителей, Министерство образования России все же сочло, что эксперимент удался. Аргументы в пользу ЕГЭ повторялись так часто, что наверно известны каждому: он дает равные шансы для поступления в ВУЗ, определяет единый стандарт знаний, снижает уровень коррупции и упрощает жизнь абитуриентов. Иная точка зрения у школьного учителя одной из московских школ Ильи Будрайтскиса.
Илья Будрайтскис: Мы считаем, что введение единого государственного экзамена будет ударом по среднему образованию. Мы считаем, что это антидемократическая мера, которая сократит возможности для поступления в нормальные вузы выпускников сегодняшних российских школ. И мы считаем также, что это удар по всей системе среднего образования, то есть попытка его привести к некому единому стандарту, а значит, ограничить и в конечном итоге подорвать систему получения критического, творческого представления о дисциплинах, которые преподаются в школе.
Мумин Шакиров: Речь идет о выпускном экзамене или поступлении в вуз?
Илья Будрайтскис: Речь идет о том, что в течение нескольких последних лет проходит так называемый эксперимент, постоянно, с каждым годом расширяющий географические границы своего проведения. Эксперимент этот проводит Министерство образования. Вот с Нового года он перестает быть экспериментом и становится, так сказать, обязательным для каждого школьника. Речь идет о выпускных экзаменах, которые одновременно являются вступительными. То есть большинство вузов должны будут принимать результаты вот этого единого государственного экзамена и не принимать вступительные экзамены, которые они сами назначают.
Мумин Шакиров: Сторонники введения ЕГЭ в качестве одного из главных аргументов приводили пример успешной борьбы с коррупцией. То есть, когда абитуриент или выпускник не контактирует напрямую с педагогом, а сдает экзамен компьютеру, а точнее, работает с программой, которая выдает результат по балловой системе. Психолог одной из московских школ Полина Васильева, участница пикета, считает, что коррупция не исчезает с введением ЕГЭ.
Полина Васильева: Мы видели там массу статей в интернете, в которых просто открыто выкладываются тексты о том, что ЕГЭ проплачено. Более того, коррупция спускается на низовой уровень. То есть просто с уровня института коррупция уходит в школы.
Мумин Шакиров: Каким образом?
Полина Васильева: Ну, потому что приходится нанимать репетиторов из школ тогда, как раньше приходилось нанимать репетиторов из института. Сейчас ситуация еще более усложняется тем, что детям, на самом деле, приходится нанимать репетиторов и из школ, и из институтов, что сильно ударяется по кошельку, гораздо сильнее, чем это было когда-то. Более того, переход вот этот резкий на новую систему сдачи экзаменов для детей в обычных школах, которых не тренировали, он усложняет процесс сдачи экзамена. С психологической точки зрения это гораздо более страшная ситуация, когда есть только один шанс сдать экзамен, в отличие, скажем, от ситуации моего времени, когда я поступала, когда шансов сдать экзамены было – ну, вот ходи, пока есть силы. Плюс к этому по поводу коррупции, это то, что детям приходится тратить свое свободное время. Я сама работаю в школе, и они фактически не отдыхают, у них нет сил, им приходится перестраиваться на новую систему, они запуганы, и они, на самом деле, не знают, что им делать.
Мумин Шакиров: А чем запуганы? Ведь есть компьютерные программы, где нужно нажимать мышкой кнопки, - так я понимаю? Как можно сегодняшним компьютером напугать детей, не понимаю этого.
Полина Васильева: Потому что совершенно отсутствует контакт с человеком. То есть если я, например, сдавала экзамен – я могла объяснить, собственно, почему же мое решение верно, то у них этой возможности нет. Они ни к кому же не могут апеллировать, они могут апеллировать только по поводу цифр, ничего больше. То есть сказать, что ход решения правильный, а здесь ошиблась, написала по нервам другую цифру – это уже невозможно.
Мумин Шакиров: Таковы аргументы против, их привела психолог одной из московских школа Полина Васильева.
