Андрей Шарый : А сейчас я представлю вам заключительную рубрику программы «Время Свободы» - «Сегодняшний факт».
Власти Турции приняли решение о возвращении гражданства одному из самых ярких турецких поэтов ХХ века Назыму Хикмету. Хикмет, в юности бывший соратником основоположника современной турецкой государственности Кемаля Ататюрка, придерживался коммунистических убеждений. Переведенная на десятки языков поэзия Хикмета была запрещена в Турции. В общем счете от провел в тюрьме 17 лет. В середине пятидесятых годов поэт бежал в Советский Союз, где через несколько лет и скончался.
О значении творчества Назыма Хикмета для турецкой литературы и политической подоплеке его реабилитации в эфире Радио Свобода говорит стамбульский литературовед и переводчик Айше Арман.
Айше Арман : Не так давно в Турции на экраны вышел художественный фильм «Великан с голубыми глазами» о Назыме Хикмете. В фильме, пожалуй, впервые была представлена подлинная драма этого великого человека – расставание с родиной, преследование властей, любовь, которую он оставил в Турции. Надо сказать, что Хикмет был поразительно красив – высокий, голубоглазый, с правильными чертами лица. Любил общение, всегда смеялся, на широкую ногу принимал гостей. Одним словом – был талантлив во всем.
Моя взрослая дочь, посмотрев этот фильм, сказала, что очень гордится им. Он был романтиком, боролся за равенство и братство, призывал к борьбе и воспевал революцию. Его судили за пропаганду коммунистических идей. В те годы к коммунизму относились, как к чуме, которая может распространиться и заразить всех. После того, как поэт был вынужден уехать из Турции, его прокляли и объявили предателем. Все книги Хикмета изъяли из продаж. За чтение романов Хикмета можно было легко угодить в тюрьму.
Потеряв родину, которую он так любил, Хикмет стал чрезвычайно сентиментален и лиричен. Ораторская манера, что была в юности, сменилась глубокой утонченной личностной манерой письма.
После смерти писателя и долгого забвения, в Турции попытались реабилитировать его имя и восстановить его гражданство. Помню, что лет 5 назад фонд Назыма Хикмета собирал подписи у всех граждан. Тогда студенты и преподаватели литературы ходили по домам и призывали каждого принять участие в этой акции. Кажется собрали более 1 миллиона подписей по всей стране. Несмотря на это, политики никак не могли решить вопрос о гражданстве Хикмета. О нем рассказывали школьникам и студентам, переиздавали его книги. При этом всякий раз, когда парламент собирался решить этот вопрос, политики-националисты объявляли его предателем, оскорбившем турецкую нацию. Стыдно и грустно! Только теперь, наконец, власти исправили эту ошибку.
Андрей Шарый : Говорила стамбульский литературовед Айше Арман. Назым Хикмет был не единственным писателем ХХ века, на творческий путь которого сильно повлияли политические убеждения. Об увлечении деятелей искусства коммунизмом размышляет мой коллега, историк и литератор Кирилл Кобрин.
Кирилл Кобрин : Каких только эпитетов не удостаивалось минувшее столетие! И «железный век», и «апокалиптический», и даже «век-волкодав». К этому длинному списку предложу свое определение – «век-ловушка». Это касается не только сотен миллионов несчастных, которые оказались в ловушке гражданских и мировых войн, в западне Терезина или Аушвица, в страшном лабиринте ГУЛАГа, но и сотен, даже тысяч одиночек, попавшихся на удочку иллюзий коллективного прорыва ко всеобщему счастью.
Легко сейчас тыкать «левых интеллектуалов» двадцатого века в их собственные очевидные несообразности, глупости и даже сознательное и бессознательное потворство злодеяниям советского тоталитаризма и его союзников. Мы-то уже знаем, чем все кончилось. Но как было разглядеть палачей в проповедниках равенства, братства, в борцах с эксплуатацией, национализмом, фашизмом, обскурантизмом? Благими намерениями вымощена дорога в ад, это общеизвестно, но это же не значит, что благие намерения есть зло!
Аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес вспоминал, как на заре века его отец – отпрыск уважаемой буэнос-айреской семьи - прогуливаясь с ним, говорил: «Вот, смотри и запоминай,– тюрьма, полицейские, вот суд, вот солдаты. Когда ты вырастешь, ничего этого в мире уже не будет». Через десять лет, 19-летний Хорхе-Луис выпустил первый свой сборник стихов – очень революционный, он назывался «Красные псалмы». А еще через двадцать лет, когда Борхес-старший уже умер, его вдову и дочь посадил в тюрьму левый диктатор Аргентины Перон, а автор «Красных псалмов» был уволен даже с жалкой должности районного библиотекаря. Впрочем, ловушка для Борхеса окончательно захлопнулась уже в начале семидесятых, когда он – испытывавший к тому времени отвращение к любого рода левым идеям – согласился принять орден из рук Аугусто Пиночета.
Ловушка Хикмета была страшнее. Почти два десятка лет в турецкой тюрьме, потом – 13 лет в СССР, который оказался так непохож на идеальный коммунизм турецкого интеллигента. Как в случае Борхеса и сотен других людей – единственным оправданием его жизни стала литература. Ее в политическую западню не поймаешь.
Андрей Шарый : Гостями рубрики «Сегодняшний факт», которую я готовил вместе с корреспондентом Радио Свобода в Стамбуле Еленой Солнцевой, были мой коллега, Кирилл Кобрин и стамбульский преподаватель-литературовед Айше Арман. Власти Турции приняли решение о возвращении гражданства Назыму Хикмету.
