Программу ведет Евгения Назарец. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Лиля Пальвелева.
Евгения Назарец: Сегодня во всем мире отмечается Международный день памяти жертв Холокоста. В преддверии этого дня в Москве открыли мемориальную доску Василию Гроссману. Доска установлена на стене дома, в котором жил писатель, по адресу Красноармейская улица, 23. Среди произведений Гроссмана широкую известность получила книга "Треблинский ад", открывшая в литературе тему преступлений нацистов против еврейского народа.
Лиля Пальвелева: Памятная доска выполнена из гранита, поверх которого - изогнутые бронзовые листы с портретом Василия Гроссмана. Авторы проекта - архитектор Александр Великанов и скульптор Александр Цигаль, а финансирование взял на себя Фонд памяти жертв Холокоста. Его президент Алла Гербер на церемонии открытия мемориальной доски говорила о главной книге Гроссмана.
Алла Гербер: Я не могу не вспомнить эти страницы романа Гроссмана "Жизнь и судьба" и письма матери из гетто. Я видела не раз, что творилось в зале, когда на спектакле Додина читалось это письмо. Зал не мог просто спокойно сидеть. Зал тихо, молча рыдал.
Лиля Пальвелева: Роман "Жизнь и судьба" в Советском Союзе был опубликован только посмертно, в 1988 году. И вот что в связи с этим сказал поэт и депутат Мосгордумы Евгений Бунимович.
Евгений Бунимович: Какая это трагедия писателя, которого вроде знают, вот писатель, вот Гроссман, где-то присутствует и так далее. На самом деле это другой писатель, абсолютно другого масштаба. Счастье наше, может быть, не в том, что эта мемориальная доска открывается, а в том, что мы сегодня можем уже осознать весь масштаб, всю силу именно жизни и именно судьбы, и именно таланта Василия Гроссмана.
Лиля Пальвелева: А теперь - слово известному журналисту Николаю Сванидзе.
Николай Сванидзе: Гроссман по стилю своему большой русский писатель. Но, конечно, не в силу даже его этнических корней, а в силу просто особой совестливости, свойственной большим русским писателям, тема геноцида еврейского народа занимала очень серьезное место в его творчестве, в его романе этом, в частности. Страниц, которые посвящены именно этому, страниц о том, как люди идут на смерть, страниц, равных этим, высокому, беспафосному, чистому трагизму, я не могу вспомнить, может быть, просто во всемирной литературе.
Лиля Пальвелева: И вот признание писателя Якова Костюковского.
Яков Костюковский: Я счастлив, что дожил до этого дня, когда на этом самом месте, где 45 лет назад я вместе с писателем Борей Ямпольским провожали Василия Семеновича и говорили о его пьесе "Если верить пифагорейцам". И он, как всегда, оказался прав, цикл повторился. Очень жаль, что так опоздало открытие этой доски. Но как это вовремя. Позавчера Римский Папа простил трех католических епископов, которые отрицали существование Холокоста. Эта мемориальная доска будет напоминать людям, Холокост был, о нем писал и собирал материалы святой человек Василий Гроссман.
Лиля Пальвелева: Который - среди прочего - вместе с Ильей Эренбургом задокументировал в "Черной книге" драму Холокоста.