Программу ведет Евгения Назарец. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Марина Тимашева.
Евгения Назарец: В Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина, в Белом зале, на фоне красочных пейзажей английского художника Уильяма Тернера, вручали премию "Триумф". Имена лауреатов были известны заранее, это Борис Покровский, Константин Райкин, Александр Мельников, Олег Янковский и Татьяна Назаренко и еще 18 лауреатов молодежной премии.
Марина Тимашева: Все было очень красиво, но грустно. Борис Покровский, которому на днях исполнилось 97 лет, уже не выходит из дома, и премию за него получала его супруга, народная артистка СССР Ирина Масленникова. Потом сказали, что не будет Олега Янковского, за него награду получал сын - Филипп Янковский. Выяснилось, что Олег Иванович очень тяжело болен и сейчас за границей врачи пробуют ему помочь. Из-за всего этого как-то не хотелось говорить только о самой премии, тем более что о ней мы рассказываем с тех пор, как она появилась - с 2000 года. Поэтому обращалась с одним и тем же вопросом к тем, кто и сам заслуживает премии, но никогда ее не получит, потому что, по правилам, члены жюри не могут выдвигать на "Триумф" друг друга. Первый мой собеседник Михаил Жванецкий.
Скажите, пожалуйста, были ли в вашей жизни минуты, часы, дни, когда вы чувствовали себя триумфатором?
Михаил Жванецкий: Себя я чувствовал триумфатором довольно часто, когда мне приходилось удачно что-нибудь читать друзьям, когда все были выпивши, но некрупно, но вполне, чтобы хватало, чтобы понять, и мне казалось, что меня понимают. И когда был успех, я был триумфатором. Триумфатором, как мне казалось, вместе со всеми, я был, когда пришел Горбачев и когда мы ему дали, вы будете смеяться, но, по-моему, с Булатом Шалвовичем вместе евреев выпустить. Если он это сделает, Сахарова выпустят, если он сделает и выведет войска из Афганистана. Он это сделал. Триумфатором я чувствовал.
Марина Тимашева: С тем же вопросом я обращаюсь к режиссеру Вадиму Абдрашитову.
Вадим Абдрашитов: Когда ты читаешь замечательную книгу, которая тебя волнует, и ты понимаешь и чувствуешь, что это настоящая литература, или смотришь спектакль и кино, ты чувствуешь себя зрителем-триумфатором, читателем-триумфатором. Естественно, без этого, как было жить? Я под сильным впечатлением от гастролей, вот совсем недавно, Льва Додина, безусловно. До сих пор под сильным впечатлением от документальной картины, хорошо вам известной, "Мать" двух молодых документалистов, Костомарова и Каттина. Вот что касается последнего времени. Безусловно, замечательные, как всегда, выставки Юрия Роста в Манеже вокруг его юбилея и вокруг его книги, которую я считаю просто выдающейся книжкой современности. Так что пока что я в хорошем таком читательском, зрительском, слушательском состоянии.
Марина Тимашева: В истории страны были такие моменты, когда вам казалось, что и вы победили или что вы победили?
Вадим Абдрашитов: Разумеется. Вся молодость, такая ранняя молодость, еще, наверное, где-то лет с 16 и, наверное, лет эдак до 19. Было ощущение праздника, потому что не мы победили, а наши победили, так скажем, когда все это расцветало, когда оттепель дала очень серьезные результаты и сложнейшее по своим последствиям, выдающееся по своим последствиям. Вот что касается страны, это тогда.
Марина Тимашева: И, наконец, Константин Райкин, правда, он не член жюри, он лауреат премии "Триумф" этого года, хотя по заслугам мог бы уже заседать в судейской коллегии.
Константин Райкин: Иногда у меня это было связано с моими артистами, с моими студентами, иногда мне казалось, что я молодец, когда где-то что-то мне удалось какими-то кусочками сыграть на сцене. Мне так казалось, что и публика как-то очень была ко мне щедра. Вот это бывает. То, чем я занимаюсь, это же несет не только муки, это же еще какие-то вознаграждения, это какие-то кусочки счастья просто огромного. Если говорить, так сказать, о политической, об общественной жизни, я испытал какое-то экстазное, я бы сказал, ощущение такого катарсиса, когда после ГКЧП вся ситуация повернулась на 180 градусов, наоборот. Это была такая высшая драматургия жизни, которая меня тогда привела в какой-то неописуемый восторг, я чувствовал себя частью некой великой истории, которая творится даже в некотором смысле с моим участием.
Марина Тимашева: Считается, что знаменитые артисты, писатели, режиссеры, музыканты - люди эгоистичные, индивидуалисты. Как видите, это не так. Или не совсем так.