Сегодня Конституционный суд России рассматривал вопрос о том, смогут ли российские суды применять смертную казнь в качестве меры наказания с 1 января 2010 года.
В 1999 году Конституционный суд запретил применять в стране смертную казнь до тех пор, пока на всей территории России не начнут действовать суды присяжных. С 1 января 2010 года суды присяжных заработают в последнем из российских регионов, где ранее таких судов не было, в Чечне: 11 октября там избраны законодательные органы местного самоуправления, которые и должны сформировать суды.
Cвои позиции перед конституционными судьями высказали представители Государственной думы, Совета Федерации, президента и правительства РФ. А также представители генерального прокурора, министерства юстиции и министерства внутренних дел. Выступил также уполномоченный по правам человека Российской Федерации Владимир Лукин.
- У нас особое отношение к смертной казни. Наша история, в том числе относительно недавняя, к сожалению, буквально наполнена бессудными или псевдосудными смертными казнями, массовыми, жестокими, превратившими эту исключительную, как везде говорят, меру в совершенно не исключительную, а наоборот ритуально обыденную. Когда нам говорят о том, что из-за отсутствия смертной казни у нас такая высокая преступность, это неверно. Высокая преступность - это следствие социальных проблем, а также многослойная историческая проблема. Потому что ценность человеческой жизни в нашей стране низка. И она в ХХ веке стала еще ниже по той простой причине, что смертная казнь в нашей стране была чем-то обыденным, каждодневным. Как известно, одно убийство - это трагедия, а 100 тысяч убийств - это статистика. Вот эту статистику нам надо выковыривать из собственного менталитета.
Представитель президента в Конституционном суде Михаил Кротов сказал, что позиция президента всегда была однозначной: он выступает за поэтапную отмену смертной казни, с учетом положения 20-й статьи Конституции, где, собственно, говорится о том, что смертная казнь в России может применяться впредь до полной ее отмены. Кротов подчеркнул, что, по мнению президента Российской Федерации, отмена смертной казни - это одна из основных задач судебно-правовой реформы в России, поэтому ее нужно будет отменять рано или поздно.
Михаил Барщевский, который представляет в Конституционном суде правительство РФ, отметил, что, по большому счету, смертной казни в России уже нет и Конституционный суд уже может сказать, что казнь отменена – потому что с того момента, как было вынесено постановление Конституционного суда в 1999 году, смертную казнь в России никогда не применяли.
- Я думаю, что сегодня рассматривается дело об определении вектора исторического развития России. Надо кому-то (и у вас есть для этого полномочия) сформулировать четкую позицию, что в Российской Федерации смертная казнь больше не существует, поскольку статья 20-я Конституции исполнена. Я не сторонник прощать преступников в надежде, что они сами исправятся, и понимаю, что общество должно защищать себя, а государство обязано защищать население от тех выродков, которые совершают преступления. Но при этом государство должно сохранять лицо. Поэтому применение пожизненного заключения вполне, с моей точки зрения, допустимо. А то, что эта мера наказания куда более жесткая и куда более соответствующая слову "кара", чем смертная казнь, это уж точно.
Выслушав все аргументы, Конституционный суд удалился на совещение. О дате оглашения решения будет объявлено позднее.
Член Общественной палаты, адвокат Генри Резник считает недопустимым применение смертной казни в России:
Генри Резник- Ни в правовой, ни в моральной, ни в религиозной плоскости смертная казнь абсолютно недопустима. Не реагирует преступный мир на отмену или применение смертной казни. Смертная казнь не может снизить преступность, а риск необратимой судебной ошибки, безусловно, она создает.
Смертная казнь, если она существует, – одна из мер наказания. Но есть еще пожизненное заключение, заключение на 25 лет, 20 лет и прочее. И вот судье, который назначает наказание, надо отделить убийцу, которому назначается смертная казнь, от других убийц, которым смертная казнь не назначается. Тут мало доказать факт убийства – ведь есть очень тонкие моменты, которые предписывает законодатель.
Конституция говорит, что смертная казнь – мера наказания за особо тяжкие преступления против жизни человека. Но как определить, неисправимый он преступник, закоренелый или какой-то еще? При помощи какого инструмента? Ведь надо изучать мотивы, предшествующую жизнь, обстоятельства, поведение потерпевшего, давление какой-то определенной среды… Если мы имеем дело с массовым социальным явлением, никогда его причины не находятся внутри людей, они находятся в социальной обстановке, в социальных условиях. У нас массовая преступность, и ее корни, безусловно, в том, что общество наше – глубоко больное, – сказал в интервью Радио Свобода Генри Резник.
- Между тем, по данным опроса Левада-центра, 63 процента россиян выступают за введение смертной казни. При этом 46 процентов опрошенных считают, что суды выносят неадекватные приговоры...
- Я категорически против проведения каких-либо исследований по этому поводу! Я не знаю, какие исследования проводились в пенитенциарной системе. Более того, я полагаю, что таких исследований не было. Проводились опросы граждан. А в Европе смертная казнь была отменена в ситуации, когда большинство граждан голосовало за смертную казнь. Это тот самый случай, когда нужна компетентность, и законодатель, между прочим, не должен идти на поводу у большинства населения. Опросы вообще, в принципе, общественное мнение должно учитываться не по всем проблемам. Этот вопрос по существу сейчас навязывается недобросовестными политиками, которые хотят "наварить" некоторый электоральный эффект у своих избирателей.
Теперь чисто юридически. Применение и назначение смертных приговоров невозможно. Руководитель нашей страны дал обязательство. Нельзя быть в Совете Европы, применяя смертную казнь, это абсолютно исключающие друг друга вещи. Мы сейчас начнем выносить смертные приговоры – и тут же вылетим из Совета Европы. Если бы я хотел найти хоть какой-то маленький аргумент – он, возможно, будет только эмоциональным. Это удовлетворение господствующего в обществе чувства справедливости, если угодно, которое отождествляется с возмездием, - так оценивает общественные настроения Генри Резник.
Председатель правозащитной организации "Комитет за гражданские права" Андрей Бабушкин рассказал о своем отношении к смертной казни:
Андрей Бабушкин- Я был твердым и уверенным сторонником смертной казни. Я исходил из четырех аргументов. Первое – казнить неисправимых злодеев справедливо. Второе – я думал, что смертная казнь сдерживает совершение тяжких преступлений. Третье - я полагал, что общество не должно платить за тех преступников, которым вместо смертной казни назначено пожизненное лишение свободы. И, наконец, я полагал, что смертная казнь отвечает ожиданиям потерпевших.
Изучая ситуацию с введением в 1971 году смертной казни за изнасилования малолетних, я узнал, что эта инициатива законодателей спровоцировала несколько тысяч дополнительных смертей. Преступники, зная о том, что их может ждать смертная казнь, стали убивать и потерпевших, и свидетелей. Я столкнулся с тем, что мышление преступника ситуативное, что люди, которые совершают особо тяжкие преступления, в момент его совершения не думают о том, что с ними произойдет. Это характерно примерно для 90-95 процентов преступников. Потом, придя в себя, рационально просчитав свои шансы остаться в живых, они возвращаются на место преступления, возвращаются к тем людям, которые могут быть свидетелями по делу, и обрывают их жизнь. Я столкнулся с тем, что очень часто потерпевшие знали о том, что человек совершал преступление не один, у него была группа. Но когда смертная казнь приводилась в исполнение, потерпевший терял возможность узнать истину, терял возможность через десять, пятнадцать, двадцать лет все-таки получить покаянное письмо злодея, который сообщал, кто вместе с ним лишал жизни близкого человека.
По словам Андрея Бабушкина, первыми, кто выступил против смертной казни, были не адвокаты, журналисты и правозащитники, а судьи и представители уголовно-исполнительной системы:
- Это были те люди, которые брали на себя грех, которые делали то, что может сделать, по-видимому, только господь бог. Наконец, еще очень важный, значимый аргумент против смертной казни. Когда Конституционный суд 2 февраля 1999 года принимал решение, что присутствие в одном месте судов присяжных и отсутствие в другом месте судов присяжных нарушает равноправие граждан внутри российского правового пространства, это стало аргументом номер один против смертной казни. Если сегодня мы восстановим смертную казнь, мы дискриминируем россиян по отношению к европейцам. Россияне станут неравноправными по отношению к жителям европейских стран, где сегодня смертная казнь отсутствует, где все-таки применяются другие способы воздействия на преступность.
Поэтому, с моей точки зрения, введение смертной казни сегодня опасно. Это соответствовало интересам тех злодеев, которые действовали в соучастии и не хотят, чтобы групповое преступление было раскрыто, тех следователей, которые не умеют работать и очень хотят на одного фигуранта повесить множество других дел. Это соответствовало бы интересам той кровожадной части нашего общества, которая полагает, что бороться с насилием можно только одним способом - не при помощи милосердия, не при помощи повышения культуры, не при помощи развития социальных гарантий граждан, а при помощи насилия. Для меня эта позиция неприемлема, - объясняет правозащитник Андрей Бабушкин.
Видеотрансляция заседания Конституционного суда по вопросу о смертной казни
В 1999 году Конституционный суд запретил применять в стране смертную казнь до тех пор, пока на всей территории России не начнут действовать суды присяжных. С 1 января 2010 года суды присяжных заработают в последнем из российских регионов, где ранее таких судов не было, в Чечне: 11 октября там избраны законодательные органы местного самоуправления, которые и должны сформировать суды.
Cвои позиции перед конституционными судьями высказали представители Государственной думы, Совета Федерации, президента и правительства РФ. А также представители генерального прокурора, министерства юстиции и министерства внутренних дел. Выступил также уполномоченный по правам человека Российской Федерации Владимир Лукин.
- У нас особое отношение к смертной казни. Наша история, в том числе относительно недавняя, к сожалению, буквально наполнена бессудными или псевдосудными смертными казнями, массовыми, жестокими, превратившими эту исключительную, как везде говорят, меру в совершенно не исключительную, а наоборот ритуально обыденную. Когда нам говорят о том, что из-за отсутствия смертной казни у нас такая высокая преступность, это неверно. Высокая преступность - это следствие социальных проблем, а также многослойная историческая проблема. Потому что ценность человеческой жизни в нашей стране низка. И она в ХХ веке стала еще ниже по той простой причине, что смертная казнь в нашей стране была чем-то обыденным, каждодневным. Как известно, одно убийство - это трагедия, а 100 тысяч убийств - это статистика. Вот эту статистику нам надо выковыривать из собственного менталитета.
Представитель президента в Конституционном суде Михаил Кротов сказал, что позиция президента всегда была однозначной: он выступает за поэтапную отмену смертной казни, с учетом положения 20-й статьи Конституции, где, собственно, говорится о том, что смертная казнь в России может применяться впредь до полной ее отмены. Кротов подчеркнул, что, по мнению президента Российской Федерации, отмена смертной казни - это одна из основных задач судебно-правовой реформы в России, поэтому ее нужно будет отменять рано или поздно.
Михаил Барщевский, который представляет в Конституционном суде правительство РФ, отметил, что, по большому счету, смертной казни в России уже нет и Конституционный суд уже может сказать, что казнь отменена – потому что с того момента, как было вынесено постановление Конституционного суда в 1999 году, смертную казнь в России никогда не применяли.
- Я думаю, что сегодня рассматривается дело об определении вектора исторического развития России. Надо кому-то (и у вас есть для этого полномочия) сформулировать четкую позицию, что в Российской Федерации смертная казнь больше не существует, поскольку статья 20-я Конституции исполнена. Я не сторонник прощать преступников в надежде, что они сами исправятся, и понимаю, что общество должно защищать себя, а государство обязано защищать население от тех выродков, которые совершают преступления. Но при этом государство должно сохранять лицо. Поэтому применение пожизненного заключения вполне, с моей точки зрения, допустимо. А то, что эта мера наказания куда более жесткая и куда более соответствующая слову "кара", чем смертная казнь, это уж точно.
Выслушав все аргументы, Конституционный суд удалился на совещение. О дате оглашения решения будет объявлено позднее.
Член Общественной палаты, адвокат Генри Резник считает недопустимым применение смертной казни в России:
Смертная казнь, если она существует, – одна из мер наказания. Но есть еще пожизненное заключение, заключение на 25 лет, 20 лет и прочее. И вот судье, который назначает наказание, надо отделить убийцу, которому назначается смертная казнь, от других убийц, которым смертная казнь не назначается. Тут мало доказать факт убийства – ведь есть очень тонкие моменты, которые предписывает законодатель.
У нас массовая преступность, и ее корни, безусловно, в том, что общество наше - глубоко больное
Конституция говорит, что смертная казнь – мера наказания за особо тяжкие преступления против жизни человека. Но как определить, неисправимый он преступник, закоренелый или какой-то еще? При помощи какого инструмента? Ведь надо изучать мотивы, предшествующую жизнь, обстоятельства, поведение потерпевшего, давление какой-то определенной среды… Если мы имеем дело с массовым социальным явлением, никогда его причины не находятся внутри людей, они находятся в социальной обстановке, в социальных условиях. У нас массовая преступность, и ее корни, безусловно, в том, что общество наше – глубоко больное, – сказал в интервью Радио Свобода Генри Резник.
- Между тем, по данным опроса Левада-центра, 63 процента россиян выступают за введение смертной казни. При этом 46 процентов опрошенных считают, что суды выносят неадекватные приговоры...
- Я категорически против проведения каких-либо исследований по этому поводу! Я не знаю, какие исследования проводились в пенитенциарной системе. Более того, я полагаю, что таких исследований не было. Проводились опросы граждан. А в Европе смертная казнь была отменена в ситуации, когда большинство граждан голосовало за смертную казнь. Это тот самый случай, когда нужна компетентность, и законодатель, между прочим, не должен идти на поводу у большинства населения. Опросы вообще, в принципе, общественное мнение должно учитываться не по всем проблемам. Этот вопрос по существу сейчас навязывается недобросовестными политиками, которые хотят "наварить" некоторый электоральный эффект у своих избирателей.
Теперь чисто юридически. Применение и назначение смертных приговоров невозможно. Руководитель нашей страны дал обязательство. Нельзя быть в Совете Европы, применяя смертную казнь, это абсолютно исключающие друг друга вещи. Мы сейчас начнем выносить смертные приговоры – и тут же вылетим из Совета Европы. Если бы я хотел найти хоть какой-то маленький аргумент – он, возможно, будет только эмоциональным. Это удовлетворение господствующего в обществе чувства справедливости, если угодно, которое отождествляется с возмездием, - так оценивает общественные настроения Генри Резник.
Председатель правозащитной организации "Комитет за гражданские права" Андрей Бабушкин рассказал о своем отношении к смертной казни:
Изучая ситуацию с введением в 1971 году смертной казни за изнасилования малолетних, я узнал, что эта инициатива законодателей спровоцировала несколько тысяч дополнительных смертей. Преступники, зная о том, что их может ждать смертная казнь, стали убивать и потерпевших, и свидетелей. Я столкнулся с тем, что мышление преступника ситуативное, что люди, которые совершают особо тяжкие преступления, в момент его совершения не думают о том, что с ними произойдет. Это характерно примерно для 90-95 процентов преступников. Потом, придя в себя, рационально просчитав свои шансы остаться в живых, они возвращаются на место преступления, возвращаются к тем людям, которые могут быть свидетелями по делу, и обрывают их жизнь. Я столкнулся с тем, что очень часто потерпевшие знали о том, что человек совершал преступление не один, у него была группа. Но когда смертная казнь приводилась в исполнение, потерпевший терял возможность узнать истину, терял возможность через десять, пятнадцать, двадцать лет все-таки получить покаянное письмо злодея, который сообщал, кто вместе с ним лишал жизни близкого человека.
По словам Андрея Бабушкина, первыми, кто выступил против смертной казни, были не адвокаты, журналисты и правозащитники, а судьи и представители уголовно-исполнительной системы:
- Это были те люди, которые брали на себя грех, которые делали то, что может сделать, по-видимому, только господь бог. Наконец, еще очень важный, значимый аргумент против смертной казни. Когда Конституционный суд 2 февраля 1999 года принимал решение, что присутствие в одном месте судов присяжных и отсутствие в другом месте судов присяжных нарушает равноправие граждан внутри российского правового пространства, это стало аргументом номер один против смертной казни. Если сегодня мы восстановим смертную казнь, мы дискриминируем россиян по отношению к европейцам. Россияне станут неравноправными по отношению к жителям европейских стран, где сегодня смертная казнь отсутствует, где все-таки применяются другие способы воздействия на преступность.
Поэтому, с моей точки зрения, введение смертной казни сегодня опасно. Это соответствовало интересам тех злодеев, которые действовали в соучастии и не хотят, чтобы групповое преступление было раскрыто, тех следователей, которые не умеют работать и очень хотят на одного фигуранта повесить множество других дел. Это соответствовало бы интересам той кровожадной части нашего общества, которая полагает, что бороться с насилием можно только одним способом - не при помощи милосердия, не при помощи повышения культуры, не при помощи развития социальных гарантий граждан, а при помощи насилия. Для меня эта позиция неприемлема, - объясняет правозащитник Андрей Бабушкин.
Видеотрансляция заседания Конституционного суда по вопросу о смертной казни
