Владимир Тольц: По-разному складывается мироощущение шпионов после завершения их шпионской карьеры. Я уже рассказывал, как Клаус Фукс, переживший 8 с половиной лет сверхнапряжения двойной жизни, признавшись Скардону в своем шпионстве, обрел облегчение и душевный баланс, позволивший ему скоротать многие годы тюремного уединения. Да и с Гарри Голдом, по мнению Фукса, произошло нечто подобное.

“В процессе следствия Брасу были показаны два американских фильма, в которых был заснят Голд. В первом фильме Голд был заснят на улице американского города, он произвел на Браса впечатление человека, находившегося в нервном возбуждении и чувствовавшего за собой преследование. <…> Во втором фильме Голд был уже заснят в тюрьме. По словам Браса, он производил здесь впечатление человека, с плеч которого свалилась большая тяжесть”.

Владимир Тольц: С импульсивной Элизабет Бентли, сдавшейся ФБР за 4 с лишним года до арестов Фукса и Голда все было иначе. Никакой гармонии и успокоения, судя по всему, не наступило. Из опасений за ее личную безопасность она оказалась под плотным наблюдением людей из ведомства Эдгара Гувера. (Слежка и контроль – две с половиной сотни сотрудников ФБР занимались этим - были куда более интенсивны, нежели аналогичные мероприятия со стороны ее бывших товарищей из американской компартии и советской службы разведки.) Все это – понятно - не способствовало упорядочиванию ее интимных отношений с представителями противоположного пола, отсутствие которых особенно мучило Элизабет после смерти Якова Голоса. Вдобавок, оказавшись на содержании ФБР, она лишилась того уровня доходов и возможностей, которые давало ей вице-президентское жалование в компаниях, созданных на советские деньги. А от прежней ее жизни сохранилось то, что ранее с тревогой подмечали Горский и Ахмеров, а теперь и сотрудники ФБР, - Элизабет продолжала пить и под воздействием алкоголя попадать в разные приключения – то в ДТП, то ее избил случайный сожитель… Соблюдая режим секретности, ФБР «отмазывал» ее от вызовов в суд по этим делам. Но становилось очевидным, что первоначальный план Гувера использовать Бентли в качестве «двойного агента» в оперативной игре с советской разведкой, этот план обречен. (Теперь-то мы знаем, что его разрушили не только алкоголизм и психическая несбалансированность Элизабет, - фэбээровцы описывали ее состояние как близкое к «психической западне», - но и оперативное сообщение Кима Филби в Москву, о том, что Бентли находится под контролем ФБР). Элизабет по-прежнему кипела «жаждой мщения» коммунистам, «русским бандитам» и евреям - продолжала давать показания о советской агентуре в госучреждениях. В общей сложности она назвала полторы сотни имен людей – тех, кто находился «на связи» с Яковом Голосом, а после его смерти и с ней, а также тех, о ком она лишь слышала, как о людях связанных с первой категорией лиц, выданных ею. Среди них были и госчиновники разного уровня, и американские коммунисты, и деятели культуры, и представители бизнеса. (Подавляющее большинство из названных Бентли не были никак связаны с атомным шпионажем – это не наша тема…) Важно отметить при этом, что показания продолжающей злоупотреблять алкоголем Бентли часто носили сумбурный характер, но часть из них нашла подтверждение в расшифровках Веноны. Однако материалы Веноны были в то время настолько засекречены, что об этом проекте не знал в свое время даже президент Рузвельт. Трумэн возможно тоже не знал. Ясно, что представить материалы Веноны в суде было совершенно невозможно. А попытка использования Бентли под наблюдением ФБР в качестве двойного агента из-за раннего оповещения советской разведки о ее «предательстве» не дала материала для подтверждения в суде шпионской активности названных ею агентов.
Тем не менее, тогдашний Генеральный прокурор США Томас Кэмбелл Кларк, полагавший, что показания Бентли имеют мало шансов на вынесение судом обвинительных вердиктов против названных ею лиц, все же решился представить их на рассмотрение Большого жюри, решающего вопрос о предании обвиняемых к суду и предъявлении им официальных обвинений. С тех пор – это была уже весна 1948 г.- сведения о «мускатной Мата Хари» (так назвали Бентли в «Нью-Йоркере») стали потихоньку просачиваться в прессу. И это вполне соответствовало новым планам Эдгара Гувера, решившего, что если не судом, то созданием соответствующего общественного мнения можно, наконец, избавиться от «красных шпионов» в ключевых пунктах американского общества. В результате рассекреченная Бентли предстала в конце июля перед Комиссией по расследованию антиамериканской деятельности Палаты представителей Конгресса США. (Вот я сравниваю сейчас фотографии Бентли начала 1946-го, когда она только-только оказалась под секретной опёкой ФБР и лета 48-го, когда она предстала перед Комиссией конгрессменов, среди которых и будущий президент Ричард Никсон, да и на страницах всех американских газет, и должен сказать, - это, разумеется, весьма субъективная оценка, - в лучах славы и всеамериканской известности Элизабет сильно похорошела!) Правда, когда читаешь многословные показания ее, это все равно, как говаривают до сих пор в России, «сумбур вместо музыки». Да и в Штатах в ту пору многие так считали. Однако, скажем, показания, которые дала Бентли вначале Большому жюри, затем Комиссии о шпионстве «отца» Международного валютного фонда и представителя США в нем Гарри Декстера Уайта (ее свидетельству в ту пору в Штатах не верили очень многие), они, эти показания, позднее были подтверждены материалами КГБ из «бумаг Митрохина»…
Розенберга Бентли не встречала. Ну, разве единожды упоминается в ее показаниях человек, звонивший Якову Голосу («Звуку») и представлявшийся Юлиусом. (О версии этого, принадлежащей Розенбергу, я уже рассказывал). Но Элизабет могла знать людей, которые принадлежали к группе Розенберга. Прежде всего, - я сужу по опубликованному Александром Васильевым списку агентуры на 1 февраля 1945 г., - это преданные ему для руководства Яковом Голосом агенты “Метр”(Джоэль Барр), “Яков” (Уильям Перл), “Линза”. В уже цитированном мной рапорте Анатолия Горского Сергею Савченко о проваленных в Штатах агентах эти оперпсевдонимы не упоминаются .

“Из списка агентов группы «Либерала» (Юлиуса Розенберга). Февраль 1945 г.
Метр” - Joel Barr. Родился в 1916 г. Земляк. Состоит на особом засекреченном учете.
Холост. Радиоинженер. Привлечен через “Звука”. Один из самых продуктивных
стажеров группы “Либерала”. Сейчас живет вместе с “Хьюзом”, личным другом.
“Стажер является политически развитым и сознательным человеком. Является
преданным нашему делу”.

“Хьюз” - Alfred Sarant. Родился в 1919 г. в США. Инженер по радарам на одном из
заводов “Корпуса”. Родители греки, имеют собственный дом. В КП США вступил в 1940
г. После установления нашего контакта с ним в 44 г. деятельность в Рабочей партии снизил.
Привлечен через “Либерала”.

Владимир Тольц: Напомню: «Земляки» - кодовое обозначение членов компартии, «Корпус» -министерство обороны.
Джоэль Барр был давним знакомым Розенберга по партячейке. Он и познакомил Юлиуса с со своим товарищем Альфредом Саррантом. От них советская разведка во время войны получила ценнейшую техническую информацию об американских вооружениях, в том числе о радарных установках, авиаприцелах, компьютерах для систем управления огнем и других системах. Согласно российским источникам, значительная часть получаемых от Сарранта и Барра сведений была использована в программе по созданию советских радаров, возглавлявшейся академиком и адмиралом Акселем Ивановичем Бергом
После войны они создали радиотехническую фирму, но она вскоре разорилась. Саррант оказался в Корнельском университете, где имел возможность встречаться с выдающимися физиками Гансом Бете и Ричардом Фейманом, а Барр – в Колумбийском, где взялся за диссертацию по вычислительной технике. В 1950-м, в условиях нарастающего маккартизма человеку, не скрывающему своего членства в компартии, это было непросто. И Барр уехал во Францию. А там, узнав об аресте Розенбергов, он пришел в советское посольство и попросил помощи. Его переправили в Швейцарию, попутно поменяв документы и имя – по фальшивому паспорту он стал гражданином ЮАР Джоном Мором, а оттуда в Чехословакию, где он превратился в Йозефа Берга. Там он женился. И там же встретил своего друга Сарранта. Тот сразу после ареста Розенбергов был допрошен ФБР и после бежал в Мексику, прихватив с собой жену соседа - Кэрол Дэйтон. А дальше советская разведка вывезла их в Прагу, откуда в 1962 беглецов привез в СССР лично Н.С.Хрущев. Попутно обоим в очередной раз поменяли имена и документы: Саррант стал Филиппом Георгиевичем Старосом, а Барр – Иосифом Вениаминовичем Бергом. Дальше Ленинград, КБ-2, возглавленное Старосом, создание первой советской малогабаритной (65 кг) управляющей машины (т.е., компьютера) УМ-1, Государственная премия за это через 5 лет, создание с благословения Хрущева центра электроники в Зеленограде и долгая советская жизнь с ее специфическими интригами и конфликтами с обкомом, Академией наук и министерством обороны… Саррант-Старос умер в 1979, Барр-Берг в 1998…
Ну, а что стало с другими агентами из группы Розенберга?- спрашиваю я историка разведки, бывш. сотрудника КГБ А.Васильева, на выписках которого из гебешных архивов построена наша передача. – Что стало с «Яковом» (Уильямом Перлом), с «Линзой», «Объективом», «Нилом», «Сеней», «Зенитом»? Кстати, кто все эти люди и чем они занимались? Сдала ли Элизабет Бентли их ФБР? Какова судьба «Перса», чей псевдоним вы раскрыли? Добралось ли до него ФБР?...

Александр Васильев: Уильям Перл — его псевдонимы «Гном», а позднее «Яков» - давал ценную информацию по самым современным разработкам авиационной промышленности Соединенных Штатов. Советские разведчики хотели вывезти его из США в Мексику и даже отправили ему с курьером две тысячи долларов, чтобы помочь с отъездом. Но Перл деньги не взял и уезжать отказался. Александр Феклисов в своей второй книге пишет, что Перл принял курьера с советскими деньгами за провокатора, подосланного ФБР. Он выгнал ее — это была женщина по имени Вивиан Глассман — и пригрозил, что сообщит о ней в ФБР. Уильям Перл знал, что находится под колпаком у контрразведки. Он посоветовался со своим адвокатом и действительно на всякий случай сообщил в ФБР. В 1951 году Уильяма Перла арестовали, но участие в шпионской деятельности доказать не удалось. Джулиус Розенберг его не выдал. Перла посадили на пять лет за лжесвидетельство, поскольку он отрицал, что был знаком с Розенбергом. В общем, я думаю, ему сильно повезло, что американские власти не смогли доказать в суде его участие в разведывательной деятельности. Потому что, учитывая ценность информации, которую он передавал советской разведке, ему светило лет 20-30 тюремного заключения.
Теперь «Линза» и «Объектив». «Линза» - это Майкл Сидорович, а «Объектив» - его жена Анна Сидорович. Оба они родились в семьях эмигрантов из России. Сидоровичи были связниками между Уильямом Перлом и Александром Феклисовым. Перл жил и работал в Кливленде. И Сидоровичи тоже переехали туда. Советская разведка оплатила все расходы. Интересно, что ни «Линза», ни «Объектив» никогда раньше не держали в руках фотоаппарата, и Феклисову пришлось обучить их искусству фотографии и другим шпионским штучкам. Майкл Сидорович принимал документы от Уильяма Перла, фотографировал их, а Анна Сидорович привозила их в Нью-Йорк на непроявленной фотопленке и передавала Феклисову. ФБР вело расследование деятельности супругов Сидорович, но доказать ничего не смогло. Они остались на свободе.
Псевдоним «Нил» - это Натан Зусман, один из членов агентурной группы Розенберга. В ходе расследования Зусман использовал интересную тактику. Он признался, что был членом американского комсомола, а затем американской коммунистической партии. Более того, он дал показания на других членов группы Розенберга о том, что и они были коммунистами. Но он отрицал свое участие в разведывательной деятельности и ничего не сказал о сотрудничестве других людей с советской разведкой. Натан Зусман остался на свободе.
Псевдоним «Сеня» - это Мортон Собел. Член агентурной группы Розенберга. Он сбежал в Мексику, но американцы его там похитили, привезли в Соединенные Штаты и судили вместе с Розенбергами. Он получил 30 лет тюремного заключения, отсидел 18. Причем десять лет он сидел в знаменитой тюрьме Алькатрас. На свободу Собел вышел в 1969 году. Он всегда отрицал свою вину, выступал с лекциями, даже книгу написал. Он позиционировал себя как политический заключенный, как жертва американского правительства. Но в 2008 году в интервью газете «Нью-Йорк Таймс» Мортон Собел признался, что сотрудничал с советской разведкой. По-моему, Собел жив и сейчас. Он 1917 года рождения, то есть ему 96 лет.
Теперь человек под псевдонимом «Зенит». Это тоже член группы Розенбергов, но кому принадлежит этот псевдоним, мы не знаем.
И вот мы добрались до «Перса». «Перс» - это Рассел Макнат, атомный шпион, который был завербован при помощи Джулиуса Розенберга. Тут я хочу уточнить. «Перса» я раскрыл для широкой аудитории. Он был известен американским спецслужбам, но доказательств против него не было. Поэтому Розенбергов обвиняли в вербовке только одного атомного агента — Дэвида Грингласса. А на самом деле Джулиус Розенберг помог завербовать двоих. Причем Розенберг своим молчанием в ходе судебного процесса спас Рассела Макната от длительного тюремного заключения, а, возможно, и от смертной казни. А дальнейшая жизнь у Рассела Макната сложилась просто замечательно. Он работал в различных крупных компаниях в качестве инженера, занимал руководящие должности. Кроме того, Макнат руководил строительством города Рестон в штате Вирджиния — это недалеко от Вашингтона. Затем он вышел на пенсию и жил на горном курорте в штате Северная Каролина. Этот курорт был построен под его руководством. А умер Рассел Макнат в феврале 2008 года в возрасте 93 лет
Владимир Тольц: Александр, давайте, чтобы завершить уже сюжет с Бентли, я задам вам еще один вопрос: ваше мнение – она своими показаниями провалила кого-то из советских атомных шпионов? (С остальными десятками агентов Москвы ясно.

Александр Васильев: Нет, из атомных шпионов Бентли никого не провалила, потому что она их не знала. В этом отношении атомным шпионам повезло. Они были привлечены к работе не через сеть Якова Голоса и Элизабет Бентли, а по другим каналам. Теодор Холл, как мы помним, сам обратился к советским представителям с предложением о сотрудничестве. Рассела Макната завербовали при помощи Розенберга. А Клауса Фукса — вообще в Англии, и в Америку он приехал готовым агентом. Бентли провалила Абрама Бротмана, который знал Гарри Голда. Но это было еще до процесса над Розенбергами. И тогда Бротман и Голд сказали ФБР, что их связывали друг с другом чисто деловые отношения. В то время Голд отрицал свое участие в шпионской леятельности. После прогремевших на всю страну в 1948 выступлений Бентли в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности и перед подкомитетом комитета сената по расследованиям, - они, по всеобщему ныне признанию, открыли в США настоящую охоту на коммунистов и «красных шпионов», - она еще несколько раз выступала публично. В 1951 издали ее автобиографию, в которой она упомянула и одного из героев нашего цикла – резидента-нелегала Исхака Ахмерова. Некоторое время она читала на католическом радио лекции о коммунистической угрозе, зарабатывала на жизнь секретарским трудом, иногда преподавала в провинциальных колледжах (ФБР прятало ее от советской разведки, пытавшейся по меньшей мере до 1955 найти отступницу - уж точно, не для того, чтобы усовестить ее и вернуть в лоно советской шпионской службы; по данным КГБ в 1954 бывшая «Умница», награжденная Москвой орденом Красной звезды проживала где-то в Луизиане…) Личная жизнь ее так и не устроилась. В конце 1963 Элизабет Бентли скончалась от рака в Нью-Хевене (штат Коннектикут). Ей было 55 лет…
Весной 48-го, примерно в то же время, когда Гувер надумал выпустить Бентли на общественную авансцену, Москва решила возобновить связь с Розенбергом и его группой – отношения, законсервированные через некоторое время после прихода Бентли в ФБР. Дело было поручено оперработнику нью-йоркской резидентуры Гавриилу Панченко (оперпсевдоним «Август») В мае связь была восстановлена, и 7 июля Центр сообщил некоему «Углову» (личность не установлена).

“Из встреч Августа с Либералом ясно, что за время прекращения связи его
группа в основном осталась без изменений, готова выполнять задания и
имеет хорошие информационные возможности.
«В связи с этим необходимо отметить поведение самого Либерала, который,
несмотря на более чем 2-х летний перерыв связи с нами, продолжал
сознательно и преданно выполнять свои обязанности групповода,
поддерживая контакт с атлетами, оказывая им необходимую моральную и
материальную поддержку и продолжая сбор наиболее ценной технической информации».

Владимир Тольц: «Либерал», как вы помните, это Юлиус Розенберг, а «атлеты» = кодовое обозначение агентов.
Желание Москвы активировать группу Розенберга понятно: работа над советским атомным проектом выходила на финишную прямую, но завершить ее к сроку, указанному Сталиным, не удавалось. Берия требовал ускорения. Для этого нужны были новые данные по американской бомбе (кодовое обозначение «Баллон»), копией которой по мысли вождя должна была стать первая советская. В шифровке нй резиденту «Бобу» (это Борис Кротов, он же Кретеншильд) Центр 28 октября 1948 сформулировал задачи и проблемы так:

“Политика, проводимая альпинистами <…> наглядно подтверждает их твердое намерение сохранить полную монополию на «Энормоз» и использовать баллон в агрессивных целях против нас.
По имеющимся у нас данным альпинисты осуществляют широкую программу научно-исследовательских работ и теоретических изысканий по «Энормозу» и ведут лихорадочную работу по усовершенствованию уже имеющихся типов баллонов и созданию новых образцов.
Однако, эта важная отрасль работы не освещалась нами должным образом в период консервации и не освещается также до сих пор. Больше того, наши возможности получения информации по «Энормозу» были сильно снижены тем, что некоторые атлеты, работавшие ранее в этой области (Млад, Калибр, Находка) переменили место работы по независящим от них причинам, а некоторые из них (Кемп и др.) были расшифрованы совсем.
В результате мы не располагаем в настоящее время необходимыми сведениями о действительном состоянии работ по «Энормозу» в стране альпинистов и, следовательно, наша работа в этой области не может быть оценена иначе, как неудовлетворительной.
Эта оценка обязывает нас тщательно проанализировать создавшееся положение в нашей сети и приступить как можно скорее к устранению этого серьезного пробела в нашей работе.
Совершенно очевидно, что мы должны начать с создания сети новых атлетов, т.к. без такой сети мы не можем выполнить поставленные перед нами руководством задачи”.

Владимир Тольц: И опять вопросы Александру Васильеву: кто такие «Млад» и «Калибр» мы знаем. А кто скрывался под псевдонимами «Находка» и «Кемп»?

Александр Васильев: «Находка» и «Кемп» науке не известны. Ни мне, ни американцам. Я не думаю, что это какие-то серьезные люди, какие-то ученые. Скорее всего, мелкий технический персонал вроде Дэвида Грингласса

Владимир Тольц: Скажите, удалось ли реализоваться сформулированное осенью 1948 задание «создания сети» новой агентуры? И вообще, опираясь на наше сегодняшнее знание, сколь, по вашему мнению, был реалистичен этот план ?

Александр Васильев: Нет, новую сеть создать не удалось. В Америке развернулась так называемая кампания шпиономании, отношения с Советским Союзом испортились, атмосфера по сравнению с 30-ми и первой половиной 40-х годов резко изменилась. ФБР активизировало слежку за коммунистами. И очень трудно было понять, кому разведчики могли доверять, а кому нет. И агенты друг другу не доверяли. Я рассказывал, как Уильям Перл заподозрил Вивиан Глассман в том, что она подослана к нему ФБР. А ведь это был честный человек, который хотел помочь. Да еще две тысячи долларов привез. Нет, в такой ситуации шпионскую сеть не создашь. Надежды на это были абсолютно не реалистичны.

Владимир Тольц: Тем не менее советская разведка продолжала ориентироваться на создание новой агентурной сети в Штатах и далее. В марте 1950 1-й зам председателя Комитета информации при СМ СССР (К.И.) генерал Сергей Савченко доводит до сведения подчиненных:

“Комитет Информации постановил считать разведку против США одной из главных задач работы всех оперативных Управлений, отделов и резидентур К.И. в кап. странах. В связи с этим, резидентам К.И. в этих странах необходимо все агентурные возможности использовать в первую очередь для изучения внешней политики Соединенных Штатов и их влияния на политику разведываемых стран.
Для реализации этого решения Комитета Вам необходимо провести след. мероприятия:
1. Пересмотреть всю наличную агентную сеть с целью выявления лиц, могущих быть использованными в качестве вербовщиков и агентов как для вывода в США, так и для работы среди американцев и по американской линии в соответствующих странах. Докладная записка о результатах такого пересмотра агентурной сети, вместе с Вашими предложениями, должна быть представлена мне к 30 апреля с.г.
2. Резидентуры К.И., находящиеся в странах, обслуживаемых Вашим Управлением, должны направить все усилия на приобретение вербовщиков, способных вербовать ценную агентуру для работы по американской линии, как внутри соответствующих стран, так и с целью их последующего вывода в США...
3. Учитывая, что в Соединенных Штатах проживает значит. количество американских граждан, выходцев из различных европейских стран, резидентуры К.И. в европейских странах должны изыскивать возможности по приобретению вербовщиков и агентуры среди тех лиц, которые поддерживают деловые и родственные связи с США. Особое внимание следует уделить изучению возможностей прогрессивных кругов во Франции, Италии и в кругах испанской политической эмиграции с целью выискивания и подбора людей, которые могли быть после соответствующей подготовки использованы в качестве вербовщиков и агентов в США...
4. При формировании аппаратов Уполномоченных К.И. при органах внешней разведки в странах народной демократии обязательно включать в каждый из них квалифицированных опер. работников со спец. задачей использования возможностей разведок стран народной демократии для работы против США.
5. В течение апреля-июня месяцев с.г. командировать в резидентуры К.И. в Париже, Риме, Берне, Стокгольме, Вене и Берлине работников центрального аппарата, которым поручить ознакомиться с состоянием работы против США и помочь организовать на месте подыскание вербовщиков и агентов для вывода в США...
6. В случае отсутствия в указанных выше резидентурах работников, способных самостоятельно проводить вербовки агентов из числа американцев – направить для работы в этих резидентурах разведчиков, обладающих необходимой квалификацией...
Сергей Савченко

Владимир Тольц: Вообще-то Сергея Савченко можно понять. За 4 с половиной месяца до ареста Розенбергов он на основании рапорта Анатолия Горского вынужден был (хоть и не полностью) констатировать перед подчиненными катастрофу обвала советской шпионской сети в США и изменившийся там в связи с этим общеполитический «климат».

“Вслед за предательством, совершенным изменником Родины Гузенко в Канаде, органы американской контрразведки усилили свою работу против нас и смогли нанести серьезные удары по нашей агентурной сети в США.
Наиболее ощутительный удар по нашей работе был нанесен предательством в ноябре 1945 года нашего бывшего агента групповика “Мирны”, выдавшей американским властям свыше 40 ценнейших агентов.
“Мирна” (жена нашего нелег. резидента “Звук”, умершего в 1943 г.) сотрудничала с нами в течение многих лет и из-за неправильной организации работы знала лично большую часть нашей агентуры. О значении этого провала можно судить по тому, что среди выданных “Мирной” агентов большинство работало на ключевых постах в ведущих государственных учреждениях: в госдепартаменте, в органах американской разведки, в министерстве финансов и т.д.
Наряду с предательством “Мирны” в этот же период времени, т.е. с конца 1945 года, имели место провалы четырех групп агентуры (работавших независимо от агент. сети, которой руководила “Мирна”), последовавшие в результате показаний, которые дали Федеральному Бюро Расследований бывшие агенты МГБ СССР и ГРУ Генштаба Вооруженных Сил – предатели “Берг”, “Бубен”, “Карл”, “Рыжая”. В этих четырех группах было свыше 30 ценных агентов, в т.ч. бывшие сотрудники госдепартамента, Министерства финансов, Министерства внутренних дел и т.п. Открытое расследование по этим делам было приурочено к июлю-сентябрю 1948 г., а процесс по делу агента ГРУ ГШ ВС “Леонард”, начальника одного из основных Управлений Госдепартамента, входившего в группу “Карла”, закончился его осуждением в начале 1950 года.
Последним звеном в этой цепи провалов был арест Губичева и Коплон, имевший место 4 марта 1949 года и процесс над ними, окончившийся в марте 1950 года.
Таким образом, в результате всех этих провалов, мы потеряли создававшуюся в течение многих лет агентурная сеть, которая была для нас источником получения ценной политической и экономической информации”.

Владимир Тольц: Ну, что оставалось Савченко в этой ситуации, кроме надежд на создание новой сети шпионажа?
Расконсервировав летом 48-го «Либерала»-Розенберга и его группу, Москва под влиянием публичных выступлений Бентли в Комиссии по антиамериканской деятельности уделяет повышенное внимание проблемам безопасности этих агентов. Когда Розенберг закрыл свой частный бизнес и решил найти себе более подходящее занятие сообщает нй резиденту «Бобу» (Борису Кротову) следующие свои соображения.

“Намерение Либерала закрыть свое предприятие мы считаем правильным - [оно] слишком громоздко, чтобы обеспечить его бесперебойную работу.
Рекомендуйте ему открыть новое, более удобное. Лучший вариант –
брокерство. Или мастерская по ремонту аппаратуры. Поступление Либерала на работу в качестве инженера считаем нецелесообразным, т.к. это приведет к проверке его лояльности со всеми вытекающими отсюда последствиями».

Владимир Тольц: Главное – наставляет Москва Кротова в своей предрождественской шифровке 48 года – «вопросы конспирации».

“Особые опасения у <…> вызывает то обстоятельство, что возможно Либерал до сих пор практикует разговоры с атлетами по вопросам нашей работы у себя на квартире. Мы располагаем точными данными, что конкуренты применяют техническое прослушивание квартир лиц, взятых ими в разработку. Поэтому нужно еще раз категорически предупредить Либерала о недопустимости таких разговоров на квартире у него или кого-либо из атлетов”.

Владимир Тольц: Центр в это время недоволен многими, даже таким уникальным источником как «Млад» и его товарищем «Старом». Москва обеспокоена сведениями о том, что в «лагере-2», где работал «Млад», ФБР проводит его проверку. Еще бы! Ведь в Центре узнали, что о тайной деятельности Стара и Млада известно их женам. Вдобавок весной 1948 Млад вопреки давним рекомендациям вступил в Компартию США.

“Самостоятельные действия Млада и Стара за период консервации привели к значительному ослаблению их положения. Встает вопрос о целесообразности их использования”.

Владимир Тольц: Досталось даже супругам Коэнам:

“Волонтер и Лесли не выполнили указаний: организовать для себя прикрытие; поддерживать регулярную связь с Младом и Старом, добиться от Млада прекращения работы в прогресс. организациях”.

Владимир Тольц: Не в восторге Москва и от брата жены Розенберга Дэвида Гринггласса.

«Калибр», хотя и располагает некоторыми возможностями вернуться на
работу в чрезвычайно важное учреждение по «Энормозу» - лагерь № 2, но по
своему ограниченному образованию и специальности не сможет
получить должности, на которой он мог бы стать самостоятельным источником интересной нас информации. Гораздо большую пользу он может принести в качестве связника к «Либералу» или даже его помощника в работе с атлетами, особенно в тех случаях, когда Либерал не сможет встречаться с атлетами из-за перегруженности или необходимости сделать продолжительный перерыв во встречах».
Калибр работает на предприятии Либерала. Продумать его устройство после закрытия.

Владимир Тольц: И вот наступает новый 1949 год…
Александр – я вновь обращаюсь к Александру Васильеву – в Ваших материалах я не нахожу записей о Розенбергах и Грингласссах в 49 году. Что происходило с ними тогда?

Александр Васильев: В 1948 году Дэвид Грингласс уже не работал на атомном объекте в Лос-Аламосе, он вернулся в Нью-Йорк. У советских разведчиков сначала появилась идея вернуть Грингласса в Лос-Аламос, но потом они решили, что, даже если это удастся, толку от него будет мало. Ему не хватало образования. Тогда возникла другая идея: отправить Грингласса на учебу в университет в Чикаго. Разведка готова была оплатить все расходы и платить ему 125 долларов в месяц в качестве стипендии. К тому же в Чикагском университете учились и преподавали несколько человек, которых Грингласс знал по работе в Лос-Аламосе. Причем он говорил, что они симпатизировали американской компартии. Но в августе 1949 года Джулиус Розенберг сообщил, что Грингласс не хочет учиться. Да и жена его, Рут Грингласс, ждала ребенка и наотрез отказалась уезжать из Нью-Йорка. Осенью 1949 года Грингласс нашел работу в компании, которая, в частности, производила современное оборудование для танков. Он предлагал взять на работу фотоаппарат и переснять чертежи стабилизатора для танковых орудий, но оперработники предложили ему не рисковать и нарисовать чертежи по памяти. Из этого, насколько я понимаю, тоже ничего не вышло
Что касается самого Джулиуса Розенберга, то он поддерживал связь с членами своей агентурной группы, но нет никаких указаний на то, что в 1948-49 годах они передавали какую-то разведывательную информацию Советскому Союзу.

Владимир Тольц: А вот для американской охоты на советских шпионов 1949 год оказался весьма продуктивным. Во многом это связано с подключением к проекту Венона (он осуществлялся армейским «Разведывательным управлением по сигналам») контрразведчика из ФБР Роберта Лэмфера, который сумел подкрепить данные расшифровок переписки резидентов советской разведки с московским Центором оперативным материалом. Еще в самом конце 1946- начале 1947 г. один из криптологов Веноны Мередит Гарднер, с которым стал сотрудничать Лэмфер, подметил, что в шифровках 1944 г. 6 раз упоминается некто – то ли «Lib», то ли «Либеральный», а в одной из них указано, что у этого человека есть «жена по имени Этель, 29-ти лет, 5 лет в браке…» У Гарднера не было уверенности, что он верно расшифровывает. Но тут Лэмфер предоставил ему добытый оперативным путем незашифрованный текст одного из сообщений советской торговой миссии, зашифрованным вариантом которого Венона уже располагала. И все сошлось! Lib оказался «Либералом», т.е. Юлиусом Розенбергом. Позже Мередит Гарднер составил список оперпсевдонимов персонажей советских шифровок, облегчивший ФБР их поиск. А Роберт Лэмфер участвовал в Англии в допросах Клауса Фукса. Признания Фукса, как мы уже рассказывали, привели к аресту Гарри Голда, а тот в свою очередь дал показания на Дэвида Грингласса. И опять сошлось: в Веноне уже имелись декодированные шифровки о некоем «Калибре» - военнослужащем, работавшим во время войны в Манхэттенском проекте… Так ФБР вышло на Дэвида Грингласса. Ну, а тот дал показания и на Розенберга…

“17 ИЮНЯ 1950 г. Нью-Йоркская резидентура – Центру.
Боб передает сообщения прессы и радио о том, что вчера у себя на квартире арестован для допроса Давид Грингласс. Ему сегодня предъявлено формальное обвинение в шпионаже.
По сведениям прессы, Грингласс признал свою вину, при этом он заявил: “Я чувствовал, что со стороны США было серьезным упущением не давать России информации об атомной проблеме, поскольку Россия была союзником”.
“Центр – Нью-Йоркской резидентуре, 13 июля 1950.
Судя по материалам печати, Зингер не дает показаний, удовлетворяющих контрразведку. Запросили Боба, не считает ли он целесообразным организовать защиту Зингера. Адвокат должен предложить свои услуги Иде за минимальное вознаграждение”.

Владимир Тольц: Зингер – еще один псевдоним Дэвида Грингласса. Ида -его жена Рут (тоже новый псевдоним). Боб – резидент Борис Кротов. В оценке показаний Грингласса, как мы знаем теперь, Москва ошиблась. Еще через день…

“Центр – Нью-Йорку:
Бобу сообщено, что Рогге безусловно является подставой контрразведки и естественно пытается склонить Зингера к даче показаний. Форсируйте нахождение нового адвоката”.

Владимир Тольц: Избранного в качестве адвоката самим Гринглассом О.Джона Рогге Москва поначалу страстно любила. Еще бы! Бывший помощник генпрокурора Штатов, выступивший в 1946 с заявлением, что США грозит фашизм и уволенный за это… Член просоветского Всемирного совета мира. Но как только Рогге стал защитником Грингласса до Москвы дошли известия, что чтобы выгородить своего подзащитного и его жену, Рогге уговаривает их дать показания, что именно Юлиус с Этель их и завербовали. И Москва решила, что Рогге это «подстава» ФБР и агент ЦРУ в движении сторонников мира. Вскоре, получив известия, что Грингласс следует предложенной ему Рогге тактике от поисков нового адвоката решено было отказаться. А после вынесения смертного приговора Розенбергам и «всего лишь» 15 лет тюрьмы для Грингласса Квасников на сообщении об этом наложил следующую Резолюцию.

“Это явно выраженная тенденция показать, что те, кто способствует работе суда, щадятся им”.

Владимир Тольц: Тем временем нью-йоркская резидентура прислала в Москву для утверждения свои Предложения по организации помощи «Кингу», т.е. Розенбергу:

“С целью облегчения участи Кинга и его жены и их спасения нами предлагаются следующие мероприятия:
1. Использование прессы.
Организовать мощную кампанию в нашей и особенно заграничной прессе. Желательно поместить статьи о процессе и в первую очередь в некоммунистической печати. Наша пресса может ограничиться 1-2 статьями, поручить написать которые рекомендуем, например, Эренбургу, для чего представить в его распоряжение по Вашему усмотрению имеющиеся вырезки из американских газет.
Тезисы для статей в советской печати.
1. Шпиономания достигла высшего предела.
2. Цель ее – грубая антисоветская пропаганда и крестовый поход против КП США.
3. СССР официально признается наихудшим врагом даже в мирное время и даже большим, чем Германия в военное время.
4. Доказательством этому служат мягкие приговоры японской шпионке Tokio Rose (10 лет) и немецкой Axis Sally (10 лет).
5. Приговор, ставящий антисоветские цели, направлен на ухудшение отношений между СССР и США, а не на улучшение их, чего все ждут.
6. Запугивание населения, т.к. по одному доносу невинных людей могут приговорить к смертной казни, никто из американцев не может быть уверен в завтрашнем дне.
7. Американцы должны понять, что этот процесс – пробный шар реакции, стремящейся попирать оставшиеся свободы самих американцев и окончательно фашизировать страну. Это – поход против самих американцев, угроза свободе самих американцев. Если приговор не будет отменен, американцам угрожают такие репрессии, какие им не снились.
8. Предела в злобе ко всему прогрессивному нет. Бандит, взяточник, убийца, но воротящий солидными суммами (Костелло и др.) пользуется уважением, становится национальным героем, а мать двух детей приговаривается к казни на электрическом стуле (последнее слово американской цивилизации – следующее будет что-нибудь атомное) по клеветническому доносу мерзавца-брата.
9. Обращает внимание пристрастность суда. Решение суда было предрешено до юридической комедии. Не нужно было никаких свидетелей, никаких доказательств, чтобы засадить человека на 30 лет (Стоун) или приговорить к смерти. Как ошибся Кинг, жертва этого процесса, когда он выразил веру в американскую конституцию и правосудие!
10. Указать, что в американской истории прецедентов такой нечеловеческой жестокости не было с 1865 г.
11. Подчеркнуть аморальность страны, способной вынести такой приговор, жестокость которого признает даже такая реакционная газета, как еврейская «Дейли Форвартс».
12. Обвиняются в передаче секретов, которых, по признанию ученых, не существует.
13. Шпионаж связывается с философией марксизма и социализма.
14. Процесс организован с целью заставить людей верить в неизбежность войны между двумя системами.
15. Клевета на Советский Союз, что якобы он готовит атомную войну. На деле наоборот.
16. Вину за войну в Корее пытаются свалить с правительства на евреев и коммунистов.
17. Правительство освобождает немецких военных преступников, уничтоживших 6 млн. евреев и американцев, и сажает в тюрьму невинных по политическим мотивам.
18. Тот факт, что Зингер, который якобы передал «секретные» материалы по атомной бомбе и является по существу основным обвиняемым, получил сравнительно легкий приговор, говорит о том, что весь этот процесс был сфабрикован с определенными целями.
Почти все эти тезисы могут быть использованы и для статей в зарубежной прессе”.

Владимир Тольц: Прервем на минуту чтение этого увлекательного документа. Знаете, на меня лично он производит двойственное впечатление. С одной стороны, вроде масштабный, прорабатывающий всевозможные способы воздействия на массовой сознание широкий пропагандистский план «активного мероприятия».(Впрочем, тут я не специалист – спросим чуть позже Александр Васильева. Хотя и без того ясно: одно дело - сочинять размашистые планы и совсем иное – понять, насколько они реалистичны и пытаться их реализовывать.) А вот с другой стороны эти «тезисы для использования в советской печати» демонстрируют, что их авторы в своей Нью-Йорке сильно «оторвались от ветки родимой». Это ведь время стремительного нарастания советского государственного антисемитизма. Ну, хорошо: упоминание «реакционной еврейской ”Дейли форвардс”» еще допустимо в советской печати. Но предложение напомнить о «6 млн. уничтоженных евреев» это уж слишком! Евреи в это время упоминаются в советской печати вообще нечасто и обычно в негативной коннотации. Не могу поверить, что нйские авторы не знают о закрытии Еврейского антифашистского комитета, слухов о убийстве Михоэлса, не видят ухудшения советско-израильских отношений (они ведь американские газеты читают, притом очень внимательно!) А вот что это – неверие глазам своим или просто «недоработка», понять не могу…
Вернемся однако к документу.

“Отречение Зингера от своих показаний по делу Кинга.
Поскольку практически обвинение Кинга построено почти исключительно на показаниях Зингера и его жены, попытка опровергнуть эти показания представляет значительный интерес, т.к. в этом случае у обвинения не будет никаких данных на основании которых можно было бы привлечь Кинга и его жену к ответственности.
Мы полагаем, что ни Зингер, ни его жена психологически не были подготовлены к такому суровому приговору и соответствующим образом составленные жене Зингера и его матери письма могли бы побудить Зингера публично отказаться от своих показаний, тем более, что ему нечего особенно терять, т.к. приговор, и довольно суровый, ему вынесен и едва ли будет изменен в этом случае в значительной степени.
По нашему мнению такие письма:
1. По форме не должны давать никаких намеков, что они могли быть написаны работниками резидентуры или КомПартии [США].
2. По содержанию или подписи под письмом жена Зингера, а следовательно, и он, должны догадаться, что письмо написано друзьями Кинга, которые многочисленны, держат свое слово и помнят хорошее и плохое.
3. Письмо должно быть передано лично жене Зингера или кому-либо из членов его семьи так, чтобы контрразведка о нем ничего не знала и не могла оказать соответствующего давления. Передача такого письма может быть организована «Оскаром» или кем-либо другим через уличного мальчишку или через мессенджера посылочной конторы вместе с какой-либо посылкой.
4. Примерные тезисы письма:
а) Письмо пишется от американских друзей Зингера, которые могут оказаться его кровными врагами и которые никогда не забывают плохого и хорошего.
б) Плата за смягчение своего приговора ценою жизни своей сестры и Кинга, плата за предательство одна – смерть. Ни Зингер, ни его жена, ни их дети, ни их родители не проживут ни одной минуты.
в) Друзья Зингера и Кинга уверены, что сейчас после процесса Зингеру стыдно перед его сестрой и Кингом. Это он привел их к электрическому стулу. Ему должно быть стыдно, если у него есть хоть капля совести, перед своей матерью, которая тоже, если она честная женщина, отвернется от него, как в свое время люди отвернулись от Иуды, продавшего Христа за 30 сребреников. Ему также должно быть стыдно перед честными американцами, которые будут плеваться, произнося его имя.
г) Указать, что еще не поздно, что есть еще время и путь исправить ошибку и иметь право называться человеком, честно и открыто смотреть людям в глаза.
Друзья уверены, что у Зингера хватит мужества честно, открыто заявить, что желание спасти себя, свою жену послужило причиной его ложных показаний, что он не может после такого приговора спокойно жить, что перед богом и всеми честными людьми он отрекается от данных им показаний.
д) Отметить, что приговор Зингеру уже вынесен и вероятность более сурового наказания весьма мала.
е) Подчеркнуть, что друзья ждут и надеются, что он не допустит, что даже самые близкие будут проклинать его как Иуду, друзья надеются, что жена и мать Зингера напомнят ему, что у них есть совесть, которой они дорожат, что их вечный страх расплаты за его предательство и угрызения совести будут преследовать их всю жизнь.
ж) Подчеркнуть, что о письме никто не должен знать, что оно должно быть пересказано Зингеру, что о нем не должен знать адвокат Зингера».

Владимир Тольц: Ну, и как Вам этот пропагандистско-террористический план? – спрашиваю я Александра Васильева.

Александр Васильев: Самое главное, что есть хоть какой-то план, с планом лучше, чем без вообще плана. Если бы планов не было, то оперработников и всю разведку в целом могли бы обвинить в бездействии и в пораженческих настроениях. Они должны были как-то отреагировать. Что же касается сути этих предложений, то мне кажется, что политическая глава задумана хорошо. Эти тезисы удачно играют на настроениях либеральной части американского общества. Многие либералы тогда считали, что к власти в Соединенных Штатах пришли фашисты. Мы разгромили германский нацизм во Второй мировой войне, но зато теперь фашисты засели в Белом доме.
В деле Розенбергов и в ходе других процессов политический фактор играл очень большую роль и, собственно, никто этого не скрывал, в первую очередь война в Корее где американцы несли большие потери. Кто был в этом виноват? С точки зрения американских консерваторов виноваты были коммунисты, международный коммунистический заговор и, как часть его, советские шпионы в Соединенных Штатах, в том числе и Розенберги. Этому заговору противостоят настоящие американские патриоты. Так что процесс над Розенбергами - это одновременно уголовный и политический процесс. Американские либералы почувствовали себя в опасности и именно на них направлена политическая часть плана, который предложила резидентура. Кроме того эти тезисы были популярны в других странах мира, прежде всего в Европе. Там проходили массовые демонстрации протеста, известные люди писали письма в защиту Розенбергов. И было бы ошибкой думать, что все эти выступления были инспирированы советской разведкой. Возможно какая-то часть и была организована разведкой, но нельзя забывать о том, что либералы всего мира были встревожены политикой Вашингтона, наступлением на идеалы либерализма и перспективой ядерной войны. Поскольку, как я уже сказал, политический фактор в деле Розенбергов был очень силен, то советские разведчики надеялись на то, что на судьбу Розенбергов тоже можно будет повлиять с помощью политического давления внутри США и в других странах. Но противостояние либералов и консерваторов в Америке было настолько острым, что консерваторы, как говорится, уперлись рогом. Любые попытки повлиять на судьбу Розенбергов они воспринимали как свидетельство международного коммунистического заговора. И это лишний раз убеждало консерваторов в том, что их позиция правильная, и что в Америке действует коммунистическая пятая колонна.