Александр Гостев: Сегодня гости московский студии Радио Свобода - Игорь Белый и Олег Городецкий из творческой ассоциации "32-e Августа". В это неформальное объединение молодых бардов входит около 20 человек. Олег Городецкий по профессии врач-реаниматолог, Игорь Белый заведует интернет-отделом журнала по недвижимости. Песня для них - это образ жизни. С Игорем Белым и Олегом Городецким беседует Вера Володина.
Вера Володина: Вы - творческая ассоциация. Существуют клубы, кто-то вас называет авторами, кто-то бардами, есть еще КСП, разнообразные фестивали, а в каких терминах нужно говорить об ассоциации "32-е Августа"?
Игорь Белый: Как-то исторически сложилось, что мы себя не называем никогда ни клубом авторской песни, ни театром. Хотя нас так пытались называть неоднократно. С самого начала решили, что мы - ассоциация. Это означает, что мы изначально не связываем себя никакими обязательствами, поскольку все равновеликие, равнотворческие люди. Если кому-то надо для творческого развития быть в тусовке, быть вместе, он приходит и живет вместе с нами. С самого первого знакомства основателей мы решили, что мы - очень классные, но нас никто не знает, это очень обидно. И мы решили созвать всех знакомых, друзей, которые пишут, и устроить фестиваль. И тогда для себя описывали цели - поодиночке нам очень трудно пробиться, а вместе о нас сразу узнают.
Вера Володина: А пробиться?.. Куда пробиваются, те, кто пишет?
Игорь Белый: Пробиться к зрителю
Вера Володина: К какому зрителю?
Игорь Белый: Сначала у нас был такой абстрактный зритель. Началось все со смешения наших личных маленьких таких аудиторий. На первый фестиваль каждый привел просто всех своих знакомых, которым было интересно, и после этого начало складываться то, что называется - аудитория "32-го Августа". По тому, что мы видим на концертах, в основном, это конечно, студенты, школьники.
Вера Володина: Важно, что есть молодые люди, которые слушают "думающие песни для думающих людей". Или у вас не все песни именно такие?
Олег Городецкий: О, это иногда такая ахинея - то, что мы поем. Отдельный, не то, чтобы жанр, но стиль в жанре - это так называемые "дурки". Поем их с большим удовольствием.
Игорь Белый: Это когда песня устает думать, ей хочется развлечься.
Вера Володина: Но они ведь не пустые, как многое из того, что молодежь слышит на эстраде?
Игорь Белый: "Дурка" "дурке" рознь.
Олег Городецкий: Иногда они бывают настолько пустыми, что эта пустота намеренно доведена до абсурда.
Вера Володина: А давайте мы это примером подкрепим?
Игорь Белый: Спеть "дурку"?
Вера Володина: Да
Игорь Белый: Да легко!
Вера Володина: И чья это песня?
Олег Городецкий: Это песня Игоря
Вера Володина: А как вы начали петь?
Олег Городецкий: Пришли к этому все в основном более или менее одинаково, как я понимаю. Я, например, рос на Высоцком, Окуджаве. Поэтому для меня путь был достаточно очевиден.
Игорь Белый: Я рос на Макаревиче, Розенбауме и Визборе.
Олег Городецкий: Кто-то с детства ходил в какие-то походы, этому учился там, кто-то этого не делал и учился петь и играть, сидя дома. Есть у меня друг, который, когда его спрашивали, а где вы так научились играть на гитаре, отвечал - на диване. Я тоже в общем на диване.
Вера Володина: У вас есть новости на сайте "32-го Августа" - там размещен отчет об участии в каком-то фестивале. Самое интересное там было, что один из участников вашей ассоциации, Дима Авилов, занимался "мастерением" - это, как я понимаю, творческая мастерская, но все же - можно рассказать, с чем работали там - со словом, с музыкой?
Игорь Белый: Надо сначала рассказать, что такое творческая мастерская для жанра авторской песни. Откуда она пошла с самого начала, я не знаю, но могу сказать, что во многом ее принципы работы и внешний облик сформировал "Второй канал" Владимира Ланцберга, а также "Открытая Мастерская" московского Центра Авторской Песни.
Олег Городецкий: Для меня это немножко не так, потому что как я в течение пяти лет, начиная с 91-го года, занимался на семинаре Александра Мирзаяна, для меня это пошло оттуда. Потому что это было до "Второго канала", до Мастерской центра авторской песни. Выросли они из фестивалей, на самом деле, в первую очередь, потому что....
Игорь Белый (смеется): Я могу даже представить, как это было. Идет фестиваль, раннее утро, все такие уставшие, расслабленные, концерты еще далеко, напрягаться не надо... И вот барды сидят какие-нибудь великие и расслабляются, им скучно. К бардам подходят маленькие мальчики и девочки, показывают свои песни, и спрашивают: ну что нам сделать, чтобы стать такими же, как вы? А великие барды довольно почесывают толстые пуза и говорят: ну, поменяй аккордик здесь, а эту строчку лучше изменить. Вот так и родились, наверное, творческие мастерские. Человек может придти и узнать мнение о своем творчестве у того, у этого, у третьего. Это могут быть диаметрально противоположные точки зрения - это-то и ценно.
Олег Городецкий: В первую очередь мы объединились для того, чтобы не было скучно, а интересно не только петь и не столько петь, сколько на самом-то деле слушать. Поэтому сами часто и участвуем в мастерских.
Игорь Белый: То есть мы себе порой кажемся рыбаками в мутной-мутной воде, в которой где-то водится золотая рыбка. Надо только верить, что она там есть, и внимательно слушать. На мой взгляд, как раз именно то, как слова сочетаются с интонацией, пропетой или исполненной, мы на этом основании чувствуем отличие авторской песни от рока или от попсы. Это как раз и есть то самое интуитивное отличие жанров.
Вера Володина: Вы общаетесь на фестивалях с другими авторами, вот, допустим, вы были в Сибири...
Олег Городецкий: В Сибири, что очень интересно, мы ввели даже такое культурологическое понятие "Уральский железный занавес". Потому что в Сибири все абсолютно то же самое, но песни другие. У нас с друзьями даже появилась величайшая идея - "Снос Уральского хребта в социо-культурном аспекте".
Игорь Белый: Да, песни другие, хотя казалось, должны быть те же самые. Мы слышим их, и каждый думает: странно, почему я их до сих пор не знал и не пел.
Олег Городецкий: Правда, странно, почему эти песни не поют, допустим, в Москве? Хотя, понятно, в Москве их просто не знают.
Вера Володина: А как вы ломаете этот "хребет-занавес"? Вы поете их песни, они поют ваши?
Олег Городецкий: Во-первых, мы пытаемся как-то взаимопроникать туда-сюда. Чем с большим количеством пишущего народа общаешься, тем больше вероятность, что ты услышишь кого-то, тебе станет завидно, и ты что-то напишешь. Опять же, почему очень хочется перемешать сибирскую и европейскую песенные культуры - чтобы всем стало завидно. Потому что все варятся в собственном соку и во многом уже не пишут или пишут очень мало.
Опыт проникновения в иные песенные культуры у нас уже есть. Во многом благодаря нашему другу Шурику Карпову, покойному, есть какая-то небольшая, но направленность в кельтско-ирландскую сторону. Он, может быть сам, не желая того, нас приучил к этому. Сам он считал себя настоящим ирландцем, подписывался О'Карпов, много переводил из ирландского фолка, сам писал забавные стилизации. Практически для всех нас, благодаря ему, какие-то кельтские традиции - это не пустое место.
Вера Володина: Для всех вас в ассоциации "32-е Августа"?
Олег Городецкий: Да, для всех. Как-то так само получилось.
Олег Городецкий: Это песня Александра Карпова (ред.: Александр Карпов - автор-исполнитель песен, писатель-юморист, поэт, бард, переводчик, участник Творческой Ассоциации "32-е Августа", лидер и солист ансамбля кельтской музыки "Ruadan", автор переводов с английского художественной литературы и мюзикла "Чикаго". Вместе с женой Светланой Карповой находился в числе заложников мюзикла "Норд-Ост", трагически погиб 26 октября при штурме здания театрального центра.)
Вера Володина: А вот концерты, когда нужно выезжать для вас важнее, чем в Москве? В Москве-то вы где-то выступаете вместе, как это бывает?
Олег Городецкий: Есть несколько праздников жизни, концертов, которые происходят каждый год, независимо от внешних условий. Во-первых, это, конечно, встреча 32-го августа.
Игорь Белый: Когда все выступают понемножку, рассказывают, делятся впечатлениями от прожитого года, обязательно показывают новые песни, Ну и всякие шутки-прибаутки, конкурсы. Кстати, у нас есть еще такая новая традиция, недавно введенная. Это вручение официальной награды "32-го Августа" тому человеку, который совершил какие-нибудь подвиги на благо ассоциации. Называется "Орден Золотого Шила", официально втыкается награждаемому.
А во-вторых, это день рождения Ассоциации - 24 декабря.
Вера Володина: Но все началось, получается, с какой-то песни.
Олег Городецкий: В начале Белый придумал, что есть такое 32 августа.
Игорь Белый: Это было очень давно, это был 88-й год. Потом прошло еще шесть лет, наступил 94-й год, мы встретились, познакомились, решили делать ассоциацию, тогда всплыла эта песня. Нужно было как-то назвать свежесозданное сообщество, и мы решили назваться по песне, которая закрывала наш первый совместный концерт. Эта песня, она... такая, детско-юношеская немного. Про нас.
Вера Володина: Вы - творческая ассоциация. Существуют клубы, кто-то вас называет авторами, кто-то бардами, есть еще КСП, разнообразные фестивали, а в каких терминах нужно говорить об ассоциации "32-е Августа"?
Игорь Белый: Как-то исторически сложилось, что мы себя не называем никогда ни клубом авторской песни, ни театром. Хотя нас так пытались называть неоднократно. С самого начала решили, что мы - ассоциация. Это означает, что мы изначально не связываем себя никакими обязательствами, поскольку все равновеликие, равнотворческие люди. Если кому-то надо для творческого развития быть в тусовке, быть вместе, он приходит и живет вместе с нами. С самого первого знакомства основателей мы решили, что мы - очень классные, но нас никто не знает, это очень обидно. И мы решили созвать всех знакомых, друзей, которые пишут, и устроить фестиваль. И тогда для себя описывали цели - поодиночке нам очень трудно пробиться, а вместе о нас сразу узнают.
Вера Володина: А пробиться?.. Куда пробиваются, те, кто пишет?
Игорь Белый: Пробиться к зрителю
Вера Володина: К какому зрителю?
Игорь Белый: Сначала у нас был такой абстрактный зритель. Началось все со смешения наших личных маленьких таких аудиторий. На первый фестиваль каждый привел просто всех своих знакомых, которым было интересно, и после этого начало складываться то, что называется - аудитория "32-го Августа". По тому, что мы видим на концертах, в основном, это конечно, студенты, школьники.
Вера Володина: Важно, что есть молодые люди, которые слушают "думающие песни для думающих людей". Или у вас не все песни именно такие?
Олег Городецкий: О, это иногда такая ахинея - то, что мы поем. Отдельный, не то, чтобы жанр, но стиль в жанре - это так называемые "дурки". Поем их с большим удовольствием.
Игорь Белый: Это когда песня устает думать, ей хочется развлечься.
Вера Володина: Но они ведь не пустые, как многое из того, что молодежь слышит на эстраде?
Игорь Белый: "Дурка" "дурке" рознь.
Олег Городецкий: Иногда они бывают настолько пустыми, что эта пустота намеренно доведена до абсурда.
Вера Володина: А давайте мы это примером подкрепим?
Игорь Белый: Спеть "дурку"?
Вера Володина: Да
Игорь Белый: Да легко!
Человек состоит из локтей, грудей
А также подвздошных костей.
Йо-хо-хо, умц-ля-ля, пу-пу -
И этих подвздошных костей!
Кое-кто утверждает, что у него
В голове есть аббат Прево.
Иногда надевает аббат шелом,
Напевая "шабат шалом".
Но это же чушь, как известно всем
Под номером 37.
И в каталоге "Маразм, как он есть"
Даже рисунок есть.
Человек состоит из локтей, грудей
А также подвздошных костей.
Йо-хо-хо, умц-ля-ля, пу-пу -
И дважды подвздошных костей!
Бывает, что я забываю про все,
Зачитываясь Басе.
И соглашусь, забивая косяк:
Бывает и так и сяк.
И мало ли кто из чего состоит,
Что стоит и где стоит.
К примеру я знал одного месье
Сплошь из кривых Безье.
Человек состоит из локтей, грудей
А также подвздошных костей.
Йо-хо-хо, умц-ля-ля, пу-пу -
И длинных подвздошных костей!
Но вот завершен многотрудный день,
В стакане скопилась тень.
На трассу лошадку свою вывожу
И заправляю вожжу.
И в час, когда звезды над Мулен Руж
Пьют, как щенки, из луж,
Я состою из дороги домой -
Это само собой!
Человек состоит из локтей, грудей
А также подвздошных костей.
Йо-хо-хо, умц-ля-ля, пу-пу -
И черных подвздошных костей!
Вера Володина: И чья это песня?
Олег Городецкий: Это песня Игоря
Вера Володина: А как вы начали петь?
Олег Городецкий: Пришли к этому все в основном более или менее одинаково, как я понимаю. Я, например, рос на Высоцком, Окуджаве. Поэтому для меня путь был достаточно очевиден.
Игорь Белый: Я рос на Макаревиче, Розенбауме и Визборе.
Олег Городецкий: Кто-то с детства ходил в какие-то походы, этому учился там, кто-то этого не делал и учился петь и играть, сидя дома. Есть у меня друг, который, когда его спрашивали, а где вы так научились играть на гитаре, отвечал - на диване. Я тоже в общем на диване.
Вера Володина: У вас есть новости на сайте "32-го Августа" - там размещен отчет об участии в каком-то фестивале. Самое интересное там было, что один из участников вашей ассоциации, Дима Авилов, занимался "мастерением" - это, как я понимаю, творческая мастерская, но все же - можно рассказать, с чем работали там - со словом, с музыкой?
Игорь Белый: Надо сначала рассказать, что такое творческая мастерская для жанра авторской песни. Откуда она пошла с самого начала, я не знаю, но могу сказать, что во многом ее принципы работы и внешний облик сформировал "Второй канал" Владимира Ланцберга, а также "Открытая Мастерская" московского Центра Авторской Песни.
Олег Городецкий: Для меня это немножко не так, потому что как я в течение пяти лет, начиная с 91-го года, занимался на семинаре Александра Мирзаяна, для меня это пошло оттуда. Потому что это было до "Второго канала", до Мастерской центра авторской песни. Выросли они из фестивалей, на самом деле, в первую очередь, потому что....
Игорь Белый (смеется): Я могу даже представить, как это было. Идет фестиваль, раннее утро, все такие уставшие, расслабленные, концерты еще далеко, напрягаться не надо... И вот барды сидят какие-нибудь великие и расслабляются, им скучно. К бардам подходят маленькие мальчики и девочки, показывают свои песни, и спрашивают: ну что нам сделать, чтобы стать такими же, как вы? А великие барды довольно почесывают толстые пуза и говорят: ну, поменяй аккордик здесь, а эту строчку лучше изменить. Вот так и родились, наверное, творческие мастерские. Человек может придти и узнать мнение о своем творчестве у того, у этого, у третьего. Это могут быть диаметрально противоположные точки зрения - это-то и ценно.
Олег Городецкий: В первую очередь мы объединились для того, чтобы не было скучно, а интересно не только петь и не столько петь, сколько на самом-то деле слушать. Поэтому сами часто и участвуем в мастерских.
Игорь Белый: То есть мы себе порой кажемся рыбаками в мутной-мутной воде, в которой где-то водится золотая рыбка. Надо только верить, что она там есть, и внимательно слушать. На мой взгляд, как раз именно то, как слова сочетаются с интонацией, пропетой или исполненной, мы на этом основании чувствуем отличие авторской песни от рока или от попсы. Это как раз и есть то самое интуитивное отличие жанров.
Вера Володина: Вы общаетесь на фестивалях с другими авторами, вот, допустим, вы были в Сибири...
Олег Городецкий: В Сибири, что очень интересно, мы ввели даже такое культурологическое понятие "Уральский железный занавес". Потому что в Сибири все абсолютно то же самое, но песни другие. У нас с друзьями даже появилась величайшая идея - "Снос Уральского хребта в социо-культурном аспекте".
Игорь Белый: Да, песни другие, хотя казалось, должны быть те же самые. Мы слышим их, и каждый думает: странно, почему я их до сих пор не знал и не пел.
Олег Городецкий: Правда, странно, почему эти песни не поют, допустим, в Москве? Хотя, понятно, в Москве их просто не знают.
Вера Володина: А как вы ломаете этот "хребет-занавес"? Вы поете их песни, они поют ваши?
Олег Городецкий: Во-первых, мы пытаемся как-то взаимопроникать туда-сюда. Чем с большим количеством пишущего народа общаешься, тем больше вероятность, что ты услышишь кого-то, тебе станет завидно, и ты что-то напишешь. Опять же, почему очень хочется перемешать сибирскую и европейскую песенные культуры - чтобы всем стало завидно. Потому что все варятся в собственном соку и во многом уже не пишут или пишут очень мало.
Опыт проникновения в иные песенные культуры у нас уже есть. Во многом благодаря нашему другу Шурику Карпову, покойному, есть какая-то небольшая, но направленность в кельтско-ирландскую сторону. Он, может быть сам, не желая того, нас приучил к этому. Сам он считал себя настоящим ирландцем, подписывался О'Карпов, много переводил из ирландского фолка, сам писал забавные стилизации. Практически для всех нас, благодаря ему, какие-то кельтские традиции - это не пустое место.
Вера Володина: Для всех вас в ассоциации "32-е Августа"?
Олег Городецкий: Да, для всех. Как-то так само получилось.
В стране с очень странным названием - Русь,
Которую и описать не берусь.
Среди иван-чая, рябин и берёз,
Где вырос я, русоволос и курнос,
Жилось бы мне, да не живётся,
И рвётся душа за порог...
Туда, где ближе север,
Где вереск и клевер,
Где мох и где чертополох!
Бурлит в моих жилах ирландский задор,
Мне чудятся джиги и моря простор!
Зелёный ковёр изумрудных холмов,
Старинные саги и песни бардов,
Заздравные кубки и верные трубки...
Когда-нибудь, выпадет срок:
Хоть вброд, хоть по шпалам
Дойду, ёлы-палы,
Браток я им иль не браток!
Так пойду, найду, блин, дорогу в Дублин,
Пойду, блин, найду, блин, найду, найду!
И прямо в Дублин по ней дойду, блин,
Дойду, блин, дойду, блин, дойду!
Вот только деньжат подкоплю я чуток,
Пожиток своих покидаю в мешок,
Сквозь чащу лесов и прибрежный туман
Уйду я с поклоном от братьев славян!
Меня встретят добрые кельты
И вежливо спросят: "Откель ты?"
"Откель ты, откель ты, - меня спросят кельты, -
И если ты кельт, пьёшь ли эль ты?.."
Пусть пена из кружек стекает на стол,
Родство докажу я процентов на сто;
И, принят с почётом в родную семью,
Продолжу я дальше дорогу свою.
Кормить и поить меня будут ирландцы
И выучат песням и танцам,
А я обучу их во имя единства
Российскому гостеприимству.
Так когда, когда, блин, в далёкий мой Dublin,
Приду ль, блин, когда, блин, туда? Хоть не без труда,
Хоть пьян, хоть в бреду, блин,
Я в Дублин приду, блин,
Дойду, добреду, блин, туда!
Так пойду, найду, блин, дорогу в Дублин,
Пойду, блин, найду, блин, найду, найду!
И прямо в Дублин по ней дойду, блин,
Прибуду, приду, добреду!.. (ча-ча-ча!)
Олег Городецкий: Это песня Александра Карпова (ред.: Александр Карпов - автор-исполнитель песен, писатель-юморист, поэт, бард, переводчик, участник Творческой Ассоциации "32-е Августа", лидер и солист ансамбля кельтской музыки "Ruadan", автор переводов с английского художественной литературы и мюзикла "Чикаго". Вместе с женой Светланой Карповой находился в числе заложников мюзикла "Норд-Ост", трагически погиб 26 октября при штурме здания театрального центра.)
Вера Володина: А вот концерты, когда нужно выезжать для вас важнее, чем в Москве? В Москве-то вы где-то выступаете вместе, как это бывает?
Олег Городецкий: Есть несколько праздников жизни, концертов, которые происходят каждый год, независимо от внешних условий. Во-первых, это, конечно, встреча 32-го августа.
Игорь Белый: Когда все выступают понемножку, рассказывают, делятся впечатлениями от прожитого года, обязательно показывают новые песни, Ну и всякие шутки-прибаутки, конкурсы. Кстати, у нас есть еще такая новая традиция, недавно введенная. Это вручение официальной награды "32-го Августа" тому человеку, который совершил какие-нибудь подвиги на благо ассоциации. Называется "Орден Золотого Шила", официально втыкается награждаемому.
А во-вторых, это день рождения Ассоциации - 24 декабря.
Вера Володина: Но все началось, получается, с какой-то песни.
Олег Городецкий: В начале Белый придумал, что есть такое 32 августа.
Игорь Белый: Это было очень давно, это был 88-й год. Потом прошло еще шесть лет, наступил 94-й год, мы встретились, познакомились, решили делать ассоциацию, тогда всплыла эта песня. Нужно было как-то назвать свежесозданное сообщество, и мы решили назваться по песне, которая закрывала наш первый совместный концерт. Эта песня, она... такая, детско-юношеская немного. Про нас.
Может быть, случится,
может, не случится,
И такого случая уже не будет.
Плачущие лица.
Ждём до августа
Тридцать второго числа.
Надо нам с тобою
встретиться когда-то снова
На дорогах пыльных
С барабанным боем -
Так до августа
Тридцать второго числа.
Припев:
В море забот ветер несёт
Парусник без названья.
Где-то вдали климат пролил
Капли дождя прощанья.
На дорогах пыльных
солнце хлещет зелень, словно
Хочет прокатиться
Да на наших спинах
Аж до августа
Тридцать второго числа.
А в награду, кроме
ласкового взгляда, слова,
Сказанного в спешке
На пустом перроне,
Ждать до августа
Тридцать второго числа.
Припев.
Назначать свиданья
так по крайней мере строго,
Будто бы неделя
От стены прощанья
И до августа
Тридцать второго числа.
