Одному из ведущих российских театральных художников Эдуарду Кочергину исполнилось 75 лет. Кроме того, в этом году миновало 40 лет работы сценографа в БДТ имени Товстоногова. Этим славным датам посвящена персональная выставка, открывшаяся в Театральном музее имени Бахрушина. Среди оформленных Кочергиным спектаклей немало тех, что прочно вошли в историю театра: легендарный "Гамлет" в Красноярском ТЮЗе в постановке Камы Гинкаса, товстоноговская "История лошади", додинские "Братья и сестры", "Ревизская сказка" на Таганке (Юрий Любимов) и многие другие.
Эдуард Кочергин сам создавал экспозицию, как и при работе над спектаклем, сообразуясь с пространством. На этот раз с пространством музейных залов. Макеты, эскизы, фотографии и реальные артефакты, занятые когда-то в сценическом действе, позволяют проследить путь от замысла к воплощению, а, кроме того, напоминают посетителям Бахрушинского музея об их зрительских впечатлениях былых лет.
Сделавший так много сценограф рассказывает, по какому принципу отбирал работы:
- Я хотел напомнить об известных спектаклях, которые шли у нас, в Петербурге, или в Москве – в Малом театре, во МХАТе. Впрочем, и спектакли БДТ посещались москвичами. Когда-то на «Историю лошади» целые поезда приходили, как и на булгаковского «Мольера», поставленного Сергеем Юрским. Подзаголовок выставки «Избранное». Вот и выбирал.
Куратор выставки Надежда Хмелёва вспоминает, что Эдуард Кочергин пришел в сценографию в шестидесятые годы. Это было переломное для искусства время. Театр обращался к новой мере условности, искал новый язык.
- Кочергин начал работать еще в 60-е годы. Он начинал примерно в одно время с Давидом Боровским. Многие, не только они, тогда обратились к традициям авангарда 20-х годов. Это было фундаментом, на который Кочергин еще и накладывал историю культуры, вплоть до архаики. Язычество, к примеру. Оно здесь очень хорошо представлено. На выставке огромное количество масок, каких-то невероятных персонажей. Это связано с его личной историей, о чем можно прочитать в его произведениях. Дело в том, что когда он сбежал из детприемника, он прошел почти всю страну, чтобы добраться до Ленинграда. И он тесно был связан с природой. Там можно было спрятаться, там нужно было одной спичкой зажечь костер. Природа его укрывала, ему помогала. Этот бегущий через всю страну подросток ее как древний человек чувствовал.
Природа, лирическая тема у Кочергина соединяются с авангардом и возникает особое, как он любит говорить, настроение. Причем, не просто настроение, а ее неуловимость. Помните финал «Истории лошади»? когда Холстомера убивают, в холщовой декорации, которая изображала его шкуру, взрываются кровавые раны. Это момент ужаса, кошмара и безысходного драматизма. Конец, гибель. А потом зрители видят, что постепенно кровавые раны сделаны из красивых красных цветов. В этом весь Кочергин. Он обязательно дарует надежду.
