В США появилась литературная новинка, вызвавшая живой интерес. Книга эта называется "Вариации к "Крейцеровой сонате". Выпустило книгу издательство Йельского университета, а составил и перевел с русского на английский профессор Миддлбери-колледжа Майкл Кац.
Понятно, что само название "Крейцерова соната" относит к Льву Толстому, к его нашумевшей, можно сказать, наскандалившей повести 1891 года. Как все помнят, эта повесть есть рассказ некоего Позднышева о том, как неудачно сложился его брак. Все кончилось тем, что Позднышев убил свою жену якобы за супружескую измену. Внешне фабула предстает достаточно знакомой: мало ли литературных произведений всех веков и народов, повествующих о муках ревности и жгучих любовных страстях? Но Толстой, понятное дело, таким сюжетом не удовлетворился, а построил повесть на парадоксальной философии, отрицающей брак, доказывающей ненужность и губительность этой многовековой человеческой институции. Собственно, даже и не брак отрицается, а сама половая любовь, представшая в повести Толстого греховным и преступным заблуждением.
Понятно, что это произвело сенсацию. Повесть Толстого была запрещена к изданию в России, но, конечно, все ее прочитали. Жена Толстого Софья Андреевна, которая выступает главной героиней "Вариаций к "Крейцеровой сонате", специально испросила аудиенцию у государя Александра III, с тем чтобы было дозволено опубликовать повесть – не отдельным изданием, а в собрании сочинений Толстого. Такое разрешение ей было дано. Но, повторяем, повесть читали все, кому было интересно, а интерес "Крейцерова соната" вызвала огромный.
Толстой не ограничился художественным текстом, но написал обширное послесловие к повести, в котором расставил все точки над "i". Главной мыслью этого послесловия стал призыв к отказу от половой жизни – не только от брака как социальной институции, но от самого пола. Только Толстой мог позволить себе такую эскападу, не боясь показаться смешным. Главный вопрос к автору был: а как же сохранится человечество, если откажется от пола? Толстой давал понять, что большой потерей это не считает.
Вернемся, однако, от истории повести к сегодняшней американской книжной новинке. Профессор Кац не только заново перевел для этого издания "Крейцерову сонату", но и включил в издание два текста, написанные Софьей Андреевной как бы в ответ на "Крейцерову сонату". Это как бы художественные произведения, одно называется "Чья вина?", второе "Песня без слов". Софья Андреевна хотя и хлопотала о повести мужа, но в то же время была обеспокоена тем, что в "Крейцеровой сонате" читатели могут увидеть просто-напросто изображение семейной жизни Толстых. И в своих сочинениях она больше всего волновалась о том, чтобы развеять представление о нечистых страстях женщины в браке, утверждая, что нечистоту привносит в брак мужчина, муж. Вполне викторианское представление. "Вина" за несчастье в браке – целиком на стороне мужчины.
Во второй повести, названной "Песня без слов", Софья Андреевна развернула ту часть сюжета "Крейцеровой сонаты", где повествуется об увлечении жены рассказчика музыкантом. Софья Андреевна признает такой сюжет в своей жизни, ее увлечение известно – это был Сергей Танеев, впрочем, женщинами принципиально не интересовавшийся. Нужно еще добавить, что в сборник "Вариации к "Крейцеровой сонате" профессор Кац включил также сочинение Льва Толстого-сына, в пандан к толстовскому названное "Прелюдия Шопена". Над сочинениями Льва Львовича смеялись газетчики, а злоязычный Буренин прозвал его "Тигр Тигрович Соскин-Младенцев".
В общем, книжица вышла курьезная, но ценная как показатель всеобщего интереса к великому русскому писателю. Между прочим, два года назад такой же сборник выпустили во Франции. Интересно также, что обе эти повести Толстой были опубликованы в русском журнале "Октябрь" еще в 1994 году, но тогда в России это мало кого взволновало. Да и вообще, конечно, это документы для научных изданий, а не для широкой читательской массы.
И в заключение – два слова о самой философии "Крейцеровой сонаты", о гиперболизованном аскетизме Льва Толстого. Сейчас мало кто помнит, какого рода влияние испытал Толстой, сочиняя "Крейцерову сонату", и не только ее. Знаменитый его роман "Анна Каренина" написан в том же философском ключе, под тем же мощным влиянием. Это философия Шопенгауэра, которой Толстой одно время буквально бредил. Это мощная и суггестивная философия, главная мысль которой – о слепой жизненной воле, незаинтересованной в каком-либо индивидуальном существовании; человек – всего лишь орудие безличной и слепой воли. Мудрец, познавший эту истину, поступит совершенно здраво, если он откажется быть таким слепым орудием слепой безличной силы. А эта сила и есть пол, гораздо чаще и сильнее мучающий человека, нежели приносящий ему – иллюзорное, впрочем – счастье. Лучше отказаться от этой иллюзии, чем стать ее жертвой, как стала Анна Каренина. Так что "Крейцерова соната" – не курьез капризного гения, а серьезный и ответственный труд сильно чувствующего и глубоко мыслящего человека.
