Ссылки для упрощенного доступа

Бельэтаж Нью-Йорка


Завершилось строительство и обустройство самого оригинального парка Нью-Йорка, который уже успел стать второй – после статуи Свободы – достопримечательностью города. Открывшаяся в 2009 году первая часть парка Хай-Лайн (High Line) привлекает по пять миллионов посетителей в год. Третья часть проекта, обошедшаяся городу в 35 миллионов долларов, позволит продлить редкое удовольствие: любоваться Нью-Йорком с необычной точки зрения.

На первый взгляд Хай-Лайн – всего лишь узкая полоска парка, растянувшаяся сперва на два, а теперь уже на три десятка манхэттенских кварталов; на второй – шедевр концептуального зодчества. Его авторы называют свою идею “заимствованным пейзажем”. Не столько меняя, сколько переосмысливая готовое, оно обживает иное измерение городского ландшафта. Я бы назвал его приподнятым.

Чтобы оценить дерзость затеи, надо ненавидеть эстакады так же, как все ньюйоркцы. Их мелкое (не чета московскому) метро так и норовит чертиком выскочить из-под земли и загрохотать над головой беззащитных горожан. Сотрясая тело и потрясая душу, поезд мчится по мосткам, которые уродуют Нью-Йорк, как антресоли – барскую квартиру.

– Были антресоли, станет бельэтаж, – объявили конструкторы Хай-Лайна, решив создать парк из неприглядных отходов индустриального прошлого.

Заброшенная эстакада с ржавыми рельсами тридцать лет раздражала отцов города, пока один из них – мэр Джулиани – не решил ее снести. Как ни странно, за нее заступились чудаки, находившие эти руины живописными. С ними согласился другой мэр – Блумберг, и вскоре Хай-Лайн и сам вошел в строй, и нас построил. Безработные рельсы властно, но незаметно направляют путника, превращая прогулку в шествие. Идя вдоль шпал, потому что больше-то негде, мы подчиняемся размеренному ритму зрелища, которое меняется с каждым шагом.

В этом есть что-то от ритуала – как будто Стоунхендж раскрутили и вытянули. В этом есть что-то от парков Версаля, подчинивших природу геометрии. В этом есть что-то и от романтического сада, поэтизировавшего даже искусственные руины. Но больше всего тут Нью-Йорка.

Патологический эксгибиционист, этот город жаждет быть на виду и предназначен для того, чтобы на него смотрели всегда и отовсюду. Для ньюйоркца нет ничего дороже, чем вид из окна. Собственно, Хай-Лайн потому и оказался таким успешным, что предложил Манхэттену новую подвижную раму, чем остранил намозолившую сцену. Гуляя по парку, мы глядим на нее не с галерки, не из партера, а именно что с бельэтажа: достаточно далеко, чтобы не смешиваться с толпой, достаточно близко, чтобы не пропустить ни одной детали.

Все они кажутся необычными, потому что мы сами оказались в измененном – приподнятом – состоянии. Небоскребы видны, начиная с колен. Машины щеголяют крышами, прохожие – шляпами, за Гудзоном открываются холмы.

Но, честно говоря, интереснее всего заглядывать в чужие окна. Ведущий сквозь жилые кварталы путь не позволяет, а вынуждает подсматривать. Других бы это смутило, но Нью-Йорк – экстраверт на стероидах, поэтому на рынке недвижимости немедленно подскочили цены на жилье с выходящими на парк окнами. Одни их украсили роскошными занавесками, другие, наоборот, отказались от них вообще, третий выставил свой портрет, чтобы не терять внимания туристов и тогда, когда хозяина нет дома.

Быстро усвоив преимущества взгляда сверху, художники сражаются за право попасть на огромный рекламный щит, который директор парка сдает напрокат самым оригинальным.

Но больше всего Хай-Лайн поражает тем, что в процессе переустройства мерзких развалин в фешенебельный аттракцион почти ничего не изменилось. Все та же проросшая сквозь нанесенный грунт невзрачная флора, стойкая и упорная, как все живое в Нью-Йорке, одряхлевшее железо, гнутые рычаги, россыпь гальки. Дизайнеры сохранили каждую ржавую мелочь, призывая нас любоваться индустриальной порой, которая заменяет Америке меланхолические древности Старого Света.

Неудивительно, что, увидав, на что способны ненужные рельсы, сразу три города – Чикаго, Филадельфия и Сент-Луис – уже проектируют свои версию приподнятого парка.

Партнеры: the True Story

XS
SM
MD
LG