В московском образовании заработала новая система управления. После ликвидации окружных управлений, судьбу московских школ решают межрайонные советы директоров, управляющие советы и Департамент образования г.Москвы.

Идея управляющих советов, как активных партнеров в улучшении качества школьного образования, возникла давно, но по-настоящему стала востребована только в период радикальных реформ, таких, как массовые слияния. И если изначально родительская общественность выступала в качестве критического наблюдателя за работой школы, директора и учителей, которые априори были с директором заодно, то теперь в управляющих советах соединяются все возможные силы, даже и не заинтересованные лично.

Здесь, пожалуй, будет уместно вспомнить о том, что цели даже у непосредственных участников учебного процесса в российской школе часто не совпадают. Случаются, конечно, исключения, но в массовой школе понятие «хороший ученик» может трансформироваться от урока к уроку, а родители и педагоги единодушны только в одном – в стремлении к высокому баллу ЕГЭ.

Тем не менее, управлять школой, по той самой басне Крылова, запрягли представителей самых разных групп. Понятно почему: в числе компетенций совета значатся согласование выбора учебника из числа рекомендованных, продолжительности учебной недели, рассмотрение жалоб и заявления родителей обучающихся, совет также согласовывает представленную директором бюджетную заявку-смету, смету расходов, дает согласие на сдачу в аренду помещений школы.

Правда, по действующему закону «Об образовании» управляющий совет не является обязательным органом управления, однако местные власти могут решать этот вопрос по-своему. Этим правом воспользовался столичный Департамент образования, при котором было организовано некоммерческое партнерство "Доверие. Партнерство. Право", которое и занимается аккредитацией управляющих советов. То есть общественная работа должна получить одобрение, а затем контроль от местной власти.

Московский департамент понять можно – как только начались слияния школ, родительские протесты выплеснулись на улицу и в суды. Довольно часто единственной возможностью доказать незаконность слияния было признание управляющего совета недействительным, неправильно избранным. С другой стороны, «карманный» совет - обычное дело в школе, где большая часть родителей предпочитает не задумываться над учебным процессом или всецело доверяет директору. Кроме того, отстаивая свои права, родители научились писать жалобы и, что греха таить, доносы, которые чиновники обязаны проверять. Возможно, если бы не страх за детей, таких писем было бы во много раз больше.

Фактор страха также сдерживает учителей – редко кто осмелится пожаловаться на школьное начальство. И этот же страх в большинстве случаев делает участие педагогов в управляющих советах непродуктивным, хотя все, что касается образовательной программы, должны определять именно они.

Довольно пассивным выглядит также участие школьников, по понятным причинам. Требуется также присутствие представителя учредителя, и кооптированных (то есть личным образом не заинтересованных) членов. Честно говоря, трудно представить, где можно найти компетентных в сфере образования людей, которые абсолютно бескорыстно станут участвовать в жизни школы. Ну и по прямой своей обязанности в управляющий совет входит директор школы, который, собственно, и несет за все происходящее юридическую ответственность.

О рисках и перспективах государственно-общественного управления в школах Радио Свобода рассказали директор школы № 2101 Павел Карпов, председатель управляющего совета этой школы Максим Дулинов, секретарь управляющего совета школы № 1286 Андрей Прокофьев и директор некоммерческого партнерства "Доверие. Партнерство. Право" Департамента образования Москвы Андрей Алферов.

Павел Карпов, директор школы № 2101:

- Самая уязвимая позиция в этой ситуации как раз у представителей администрации и лично у директора школы. Потому что он отдает свои полномочия, отдает возможность принятия решений. А это, может быть, самое дорогое, что у него есть в школе, поэтому хочется отдать эту возможность только достойным людям. Поэтому в Москве сейчас, на мой взгляд, одна из самых больших интриг – это найти таких достойных людей, которым действительно можно вручить полномочия управления огромной организацией с огромной ответственностью.

Лично я не рассчитываю на стопроцентную родительскую поддержку. Более того, я не очень представляю себе ситуацию такой стопроцентной поддержки. Но если есть объективный управляющий совет, который может взять на себя роль арбитра между мной, как человеком, пытающимся реализовать государственную политику в образовании, и конкретными родителями, чьи интересы временно могут быть нарушены, такой арбитр в качестве управляющего совета, я считаю, необходимое условие жизни любой школы.

И можно поставить вопрос: насколько правомочно требовать от управляющих советов выполнение бесконечных бюрократических процедур? Потому что, на самом деле, идея гениальная – введение управляющего совета! Но есть опасность, что он превратится в мини-Управление образованием, в бюрократический орган, который сам по себе живет, вырабатывает планы, издает приказы, заслушивает, а не непосредственным образом участвует в жизни школы, не является совестью образовательной организации, и самое главное, не исполняет основной задачи – контролировать, что директор действительно не сошел с ума. По-моему, это единственный функционал управляющего совета: смотреть, чтобы директор не совершал ошибок, что он слышит учителей, слышит учащихся - для этого создан управляющий совет. То есть он балансирует всю школьную жизнь.

И если его забюрократизировать, наверное, все будет аккредитовано и прекрасно, (но очень интересно, кстати, за какие деньги это должно делаться и почему это делается из бюджета школы), я боюсь, что мы тогда потеряем самое главное, с водой выплеснем ребенка. Управляющий совет нужно заслужить в хорошем смысле! Нашему обществу нужно пройти определенный путь, чтобы ощутить настоящее, реальное самоуправление, научиться слышать друг друга, и самое важное – быть ответственным за чужое. Пока в управляющих советах немногие могут взять ответственность не только за свой маленький кусочек счастья, а в целом за большой, сложный кусок жизни под названием – школа.

Андрей Прокофьев, секретарь управляющего совета школа №1286:

- Нормально работающий управляющий совет – это хорошая вещь, сразу скажу, но нужно понимать, что управляющий совет – это общественная организация на добровольной основе, и мы не можем профессионально вникать во многие вещи. Родительских компетенций лично мне часто не хватает, потому что по специальности я врач. А когда стал секретарем управляющего совета, мне пришлось узнать, что такое локальный акт, что такое нормо-час, потому что возникали конфликты по распределению фонда оплаты труда, там есть стимулирующая часть, и мне нужно было изучить все эти механизмы и терминологию. Кроме того, нам приходилось буквально ходить с линейкой и мерить толщину асфальтового покрытия двора, проверять качество ремонта и многое другое… Правда, это частный случай нашей школы, когда родители готовы всем этим заниматься на общественных началах, активно участвуя в делах школы.

Сейчас встал вопрос о переходе на школу ступеней, и наши родители спуску директору не дают. Нашлись люди с профессиональным архитектурным образованием, которые посмотрели все здания на предмет, не будут ли нарушены где-то права детей – по СНИПам, САНПИНам и так далее, после чего пришлось вносить определенные коррективы, но мы этот вопрос решили, скажем так, на доконфликтной стадии. Потому что было бы гораздо хуже, если бы директор издал приказ, а потом пошла жалоба в прокуратуру об ухудшении условий содержания детей и так далее.

Плохо то, что размер работы, которую приходится теперь управляющим советам выполнять, приводит к тому, что в рамках оптимизации и сокращения расходов на бюрократический, административно-технический аппарат, тем не менее, директор школы вынужден нанимать в штат юриста, чтобы все эти шаги согласовывать. Функции секретаря управляющего совета, коим я являюсь, очень часто приходится передавать штатному секретарю канцелярии, потому что это большая бюрократическая нагрузка. У нас в управляющем вакантно одно место как раз от родителей, потому что объем работы зашкаливает! И это непродуктивная работа. Но если родительские функции станут подкрепляться школьной администрацией, то где тогда будет независимость управляющего совета? А в случае, если управляющий совет действительно займется заполнением всех требуемых от него бумажек, он превратится в "сбесившийся принтер", как сейчас говорят.

Андрей Алферов, директор НП "Доверие. Партнерство. Право", Департамент образования г.Москвы:

- Надо сказать, что мы отошли от процентного соотношения представителей. Общее количество членов управляющего в среднем составляет 20 человек, из них 8 – из родительской общественности. Правда, бывает и 40 членов совета, как в школе «Покровский квартал», например. Должно быть не менее 3-4 обучающихся, которые представляют основную, 2-ю и 3-ю ступень, также представитель учредителя и директор школы по должности. И, естественно, трудовой коллектив. И, если входят четверо, из них трое должны быть учителями, а один, допустим, освобожденный социальный педагог. Вообще, формируется проект устава, и если директор считает, что кого-то нужно больше, тогда число увеличивается.

Никому не запрещено вносить изменения и дополнения в устав в части развития государственного и общественного управления. В уставе тезисно прописываются полномочия, которые закреплены за управляющим советом, и если раньше высшим органом самоуправления была конференция, где принималось положение об управляющем совете, то сейчас, по 273-му закону, это общее собрание. Понятно, что устав отстает от тех положений, целей и задач, которые ставит перед собой управляющий совет, новые стандарты, но эта проблема сейчас обсуждается и решается.

Я хотел бы привести цитату Владимира Владимировича Путина, который сказал: "Создаваемые в школах общественные управляющие советы должны влиять на ключевые вопросы жизнедеятельности школ". Если глава государства обращает внимание на развитие государственно- общественного управления, то с какой ответственностью мы должны относиться сами к этой работе? Сегодня член управляющего совета является публичным лицом, и конечно, людям нужно знать, кто он такой, какое у него образование, какой социальный статус, как можно с ним связаться, поэтому мы и предлагаем заполнить очень подробную анкету. Что касается аккредитации управляющих советов, то этот процесс был запущен для того, чтобы школа привела самообследование своего же совета.

Смотрите, директор сейчас руководит огромным комплексом, бюджет большой, проектная мощность огромная. И управляющий совет – его социальный партнер, он помогает ему решать проблемы, рекомендует что-то. Департамент образования даже может делегировать свои полномочия управляющему совету школы, которая входит в Топ-400, для согласования на должность руководителя образовательной организации, из двух кандидатур. Что касается самого Управления образования, то у нас 20 января вышел приказ правительства Москвы о реорганизации Управления образования, и были созданы 37 межрайонных советов директоров. И, конечно же, компетенции управляющих советов на сегодняшний день по 273-му закону имеют большое значение, они закреплены в 26-ой статье и 89-ой, и образовательные организации стали более автономными.

Максим Дулинов, председатель управляющего совета школы №2101:

- Система образования достаточно инертна и консервативна, на это еще наложились 90-е, безденежье, когда она окончательно замкнулась сама в себе. И чтобы ее раскрыть к тем, для кого она работает, надо было привлечь родителей. С другой стороны, мы все видим ситуацию, когда детей «сдают» в школу. Мы сдали детей в школу, повесили всю ответственность на учителей, все, я зарабатываю деньги, работаю с 8-ми до 8-ми, отстаньте от меня. Есть классный руководитель, есть социальный педагог, есть, в конце концов, участковый, вот вы и следите за моим ребенком и воспитывайте его, как можете. Поэтому процесс с управляющими советами, да вообще с любыми общественными советами идет очень тяжелый. Нельзя научить людей хотеть что-то делать. Нужно создать атмосферу, когда люди поймут, что они смогут что-то изменить, но заставлять нельзя. И не нужно считать, что, создав управляющий совет, мы решим все проблемы школ.

Откровенно говоря, согласование учебников из рекомендованного перечня в управляющем совете, кроме педагогов, профессионально сделать никто не может, это формальность. По-хорошему это не нужно, для этого есть педсовет. Управляющий совет должен, скорее, рассматривать вопрос о том, каковы программы в целом, сколько стоят и почему. Мы погрязаем, в том числе и из-за устава, в решении каких-то текущих задач, которые, на самом деле, управляющим советом профессионально, как органом управления, не решаются.

Управляющий совет может помогать директору, который все свои решения прикрывает согласием «карманных» членов, но может быть и большой головной болью, если он реально работающий, и директору приходится доказывать, что он хочет сделать. Это идеальная ситуация. Есть третья ситуация, когда управляющий совет просто в оппозиции и не принимает ничего разумного, что бы происходило. На мой взгляд, чтобы то самое государственно-общественное управление в школе заработало, в первую очередь нужно создать атмосферу, когда бы люди, входящие в управляющие советы, попечительские советы, какие угодно, поняли, что от их действий что-то зависит. А для этого, как минимум, нужно меньше их контролировать.