Олег Кусов:
Арно Бабаджанян большую часть своей жизни прожил в Москве. Из окна его квартиры, в Доме композиторов, открывается красивый вид на центр столицы. Близкие Арно Арутюновича рассказывают, что, въехав в этот дом молодым и ещё малоизвестным композитором, он писал музыкальные произведения на подоконнике - в квартире не было даже стола. По всей видимости, на этом подоконнике, в центре Москвы, композитором и были созданы многие мелодии, которые армяне называют лучшими образцами национальной музыки. Об Арне Бабаджаняне говорит композитор Араксия Мушегян.
Араксия Мушегян: Это мэтр, на музыке которого, мне кажется, учиться и учиться многим поколениям. Его музыка настолько пронизана всем армянским, что невозможно перепутать - это армянский композитор или какой-нибудь другой. Несмотря на то, что музыка не имеет границ, не имеет национальности, но, тем не менее, у него настолько сидят корни армянские. При всем при том, что он писал очень много песен, которые, я считаю, в принципе русскими. Из того же кинофильма "Невеста с Севера", последняя песня: "Чужую женщину на стороне чужой" - истинно русская песня с русским духом. Но, тем не менее, через все его творчество это народное начало, мне кажется, сидит.
Олег Кусов: Своим мнением о творчестве Арно Бабаджаняна делится композитор Владимир Шаинский.
Владимир Шаинский: Бог вложил в него потрясающую музыкальность, которой славится весь армянский народ. Та музыка, которая приходила в голову Арно Арутюновичу, это, действительно, выдающаяся музыка. Диапазон его музыкальной деятельности очень обширен. Кроме эстрадных песен, которые пользовались огромнейшей популярностью, нельзя не упомянуть его композиций, его сочинений в такой называемой академической серьезной музыке. Это было очень талантливо - его сонаты, трио.
Араксия Мушегян: Я сидела на концерте его творческом и понимала, что песни одна лучше другой, одна красивее другой, одна запоминающейся другой. По-моему, была целая эпоха Бабаджаняна в нашей эстраде, и эта эпоха не должна закончиться. Потому что эти песни вне времени, вне стиля. Любую из его песен можно взять, в любом стиле саранжировать, спеть по-своему, она будет звучать как сегодняшняя новая песня, потому что настолько она богата мелодизмом, настолько гармонична, красива, что не могу называть одну или двух песни.
Олег Кусов: Рассказывает сын Арно Арутюновича Бабаджаняна Араик.
Араик Бабаджанян: Первые его известные произведения эстрадные, которые появились - это "Песня первой любви" из кинофильма, 56 или 57 год. И даже был такой случай, папа говорил, как он почувствовал любовь зрителей. Отец говорил: "Поздно засиделись, я возвращался один домой, и такая группа небольшая, человек десять неформальной молодежи, окружили. Один подошел и говорит: "Давай часы и деньги". Бесполезно было сопротивляться, я им отдал. Подходит неформальный руководитель, спичку зажег, смотрит на меня внимательно. Пока спичка горела, у меня вся жизнь перед глазами пробежала. Так смотрел и говорит тому, кто взял деньги с часами: "Верни все". "Как это верни?". Когда он стал отходить, они запели: "Ереван".
Владимир Шаинский: Это настоящая армянская душа в хорошем смысле этого слова. И она не может не быть понятна людям любых наций. Но самые выдающиеся его произведения все-таки носят национальный характер. И мне кажется, национальная музыка еще не устарела и вряд ли когда-нибудь устареет. Подлинно национальная музыка - это тоже своего рода цветок, а международная культура, в том числе музыкальная культура - это шикарный букет, там должен быть и армянский цветок обязательно. Чистый родник музыки Кавказа - это огромный пласт.
Я с этой семьей дружил, это была замечательная семья. Его жена была очаровательнейшая молодая женщина. Когда я с ней познакомился, это девушка была молоденькая, которая училась в консерватории, где я тоже учился в то время. Она была бакинской армянкой, а он ереванский. Видимо, он разбирался в женщинах и в женской красоте, если он выбрал именно ее. А их сына Араика я знал, когда он был совсем маленьким мальчиком. Это очаровательный ребенок, красивый. Так и должно было быть. Получился из него представительный, красивый мужчина.
Олег Кусов: С Араиком Арноевичем Бабаджаняном мы беседуем в московской квартире. Здесь он рос, погруженный в атмосферу музыки, имел счастливую возможность общаться с великими музыкантами того времени.
Араик Бабаджанян: Мы переехали в Москву в 57 году. Хотя, в принципе, отец и до войны здесь жил, и после войны жил. Мы въехали в эту квартиру, мама рассказывала, как только он получил первые деньги, пошел сразу купил стол, чтобы можно было нормально писать музыку. Инструмент потом приобрели, рояль. В принципе, он и без инструмента мог писать. Я помню, каждое утро отец просыпался часов в 11-12 и сразу садился к инструменту, у него это вместо зарядки было. После "Песни первой любви" были песни очень популярные, их исполняли Георг Оттс, очень любил с ним сотрудничать, Людмила Зыкина, Анна Герман, Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев, София Ротару. Очень много, сейчас можно перечислять очень долго. "Лучший город земли" - это первый твист советский. В то время когда Хрущев громил джаз и живописцев, написать твист в то время - это был гражданский подвиг. Ее даже с эфира снимали, запрещали, но поскольку это была песня о Москве, она смогла найти свое место.
Олег Кусов: Арно Бабаджанян сотрудничал с интересными поэтами и исполнителями. Много лет подряд публику восхищало творческое трио - Арно Бабаджанян - Роберт Рождественский - Муслим Магомаев. О сотрудничестве мэтров отечественной эстрады рассказывает сын композитора.
Это был творческий союз или идеологический - армянин, азербайджанец, русский?
Араик Бабаджанян: Творческий союз. Потому что отец совсем был неполитизированный человек. Муслим пришел к нам домой, у нас мамина подруга живет в доме - композитор Султанова, созвонились через знакомых, попросили, чтобы он пришел. Ему 18 или 19 было лет. Отцу очень понравился его голос, его исполнительское мастерство. И первая песня, если я не ошибаюсь, была песня "София": "Помню Болгарию, садов благодать". Потом он спел песни "Не спеши" на стихи Евгения Евтушенко, "Будь со мной" на стихи Горохова. С Робертом Ивановичем они стали чуть позже сотрудничать. Я помню, они пришли вместе с Аллой Борисовной к нам домой, супругой Роберта Ивановича, и первая песня была "Песня о капели", ее даже исполнял не Магомаев, ее исполнял Жан Татлян. Потом была песня "Воспоминание", тогда ее начал записывать Муслим.
С Робертом Ивановичем они просто дружили, им удавалось вместе сотрудничать. Отец писал музыку вначале, а потом на его музыку писались стихи. Роберт Иванович очень музыкальный человек был, он сам на фортепиано играл. Отец ему запишет мелодию на кассету, он дома послушает, сам поиграет и как-то он точно попадал образно. Плюс исполнение, конечно, исполнитель. Очень много песен на стихи Рождественского.
Один был случай, когда не было родителей, и Роберт Иванович позвонил, попросил, чтобы я записал песню "Благодарю тебя". И там одна строчка: "За шепот и за крик, за вечность и за миг, за отгоревшую зарю". А я быстро писал и написал "за", и когда расшифровывал, вместо "зари" написал "звезду", Роберт Иванович заметил: "Как же это так, я продиктовал тебе "зарю". Как-то очень к этому относился ответственно, он видел, что это именно отгоревшая заря должна была быть, а не звезда.
Время такое было, были такие случаи, когда песни просто снимали с эфира и на долгие годы их не выпускали. Были песни, написанные с Евгением Евтушенко. Евгений Александрович любил высказывать свое недовольство теми или иными событиями. Где-то что-то сказал, и была песня "Не спеши", и благодаря этому песню "Не спеши" закрыли. Потом они написали "Чертово колесо", ее выбрали на конкурс в Рио-де-Жанейро, а это был 68 год. Отец говорит, что-то то каждый день звонят из Министерства культуры, а тут притихли, никто не звонит, ничего. И вот эти события в Чехословакии начинаются. Звонит Жене поинтересоваться: "Ты там случайно ничего не подписывал?". "Что же, я дурак что-то подписывать". Папа говорит: "У меня от сердца отлегло". "Я, - говорит, - ничего не подписывал, я сам лично направил телеграмму Брежневу". Сами понимаете, после этого песню закрывают.
Владимир Шаинский: Чувствовалась в его творчестве молодость, благородство. Это типа Сирано де Бержерак в музыке был. Пианист - это был удивительнейший пианист, у него рояль звучал чисто по-своему, по-бабаджаняновски. Это был другой музыкальный инструмент, не просто рояль, а какой-то очень серьезный, строгий, величественный, если надо, даже печальный инструмент. А его игра была торжественным, печальным, если надо веселым. У него были огромные сильные пальцы. Непонятно было, что как из-под этих пальцев вылетали звуки настолько нежные, если надо было, а иногда громовые звуки, фортиссимо. Его рояль мог заменить целый симфонический оркестр. А мелодии его шли из самой души, были доступны и понятны широчайшему кругу слушателей, преимущественно русских людей. Были интернациональны по своему колориту. Душа его принадлежала всему человечеству. Интернациональный, по-хорошему коспомолитичный.
Араксия Мушегян: Это настолько одаренный был человек, с которым просто общение доставляло огромное удовольствие. Человек с нескончаемой энергией, от которого эта энергия просто шла и передавалась всем окружающим, с прекрасным чувством юмора. Несмотря на то, что я тогда была маленьким ребенком, все равно он со мной общался, и эти впечатления до сих пор для меня очень ценные. Я даже вспоминаю случай, когда он только написал "Ноктюрн" и это прозвучало в эфире один или два раза, и я на слух играла "Ноктюрн". Мы были в гостях у композитора Александра Арутюняна, дядя Котик меня подкалывал: "Сумеешь перед композитором сыграть? Хватит наглости?". У меня наглости хватило. Я сыграла, прибежал Арно Арутюнович из другой комнаты: "Откуда у тебя ноты?". Я говорю: "У меня нот нет, я на слух играю". Он говорит: "У меня завтра концерт, я специально для тебя это буду играть". И таких впечатлений уйма. Я считаю, что его песни, его творчество сыграли очень большую роль в становлении моем как музыканта.
Это был мой любимый фильм. Несмотря на то, что я композитор-исполнитель, я практически не пою чужих вещей, но эта песня была настолько мне родной, что мне захотелось ее взять и сделать по-своему. Мне кажется, мне удалось сохранить то, что было заложено в этой песне, и привнести чуть-чуть своего.
Олег Кусов: Композитор Владимир Шаинский вспоминает о последних годах жизни Арно Бабаджаняна.
Владимир Шаинский: Когда он уже себя не очень хорошо чувствовал, его спрашивали близкие, домашние: "Арно, что ты сейчас пишешь, над чем работаешь?". Он отвечал: "Я уже все написал". Это трагичное замечание, и очень жаль.
Араксия Мушегян: В первую очередь это любимый композитор, это человек, с которым мне посчастливилось пообщаться. Я поняла, что это настолько одаренный был человек, с которым просто общение доставляло огромное удовольствие. Прямым учителем он мне не являлся, но как человек, который оказался в моей жизни рядом, я считаю, что он был большим учителем и, наверное, остается. Потому что каждый раз, слушая, перелистывая странички его нот, ты понимаешь, что можно учиться, учиться и учиться, и это безостановочный процесс.
Олег Кусов: "Последняя песня Арно" - так называется стихотворение Роберта Рождественского в память о друге и соавторе.
Олег Кусов: Араик Бабаджанян сегодня руководит фондом памяти своего отца.
Араик Бабаджанян: Вначале он назывался просто Фонд Арно Бабаджаняна, сейчас по новому законодательству мы перерегистрировались - Фонд памяти Бабаджаняна. В Москве мы проводили в 91 году 70-летие Арно Арутюновича, в 96 году 75-летие, в 2001 - 80-летие. То есть это были большие фестивали, включающие концерты классической музыки, эстрадной музыки, музыки кино. Вечера в рамках этого фестиваля были в Государственной Думе. Станислав Говорухин организовал как раз такой вечер в 96 году. В Доме кино тоже был в 96 году. Большая делегация была из Армении. Потом мы спонсировали, была такая юношеская ассамблея искусства по инициативе Тихона Николаевича Хренникова, юношеский фестиваль молодых дарований проходил в Большом зале Консерватории. Сейчас каждый год какая-то акция в рамках этого фестиваля. Финансовую помощь оказывали в дворцах и музеях Петербурга. Константин Арбелян-младший каждый год проводил и до сих пор проводит фестивали в Санкт-Петербурге. В Армении каждый год проходит, в этом году будет юбилейный конкурс молодых пианистов. Диск выпустили, ноты стараемся печатать.
Олег Кусов: Диск, который выпустил фонд, называется "Планета Бабаджаняна". От этой планеты исходит не только свет, но, как подчёркивают друзья и коллеги Арно Арутюновича, необыкновенная доброта и её хватает на всех.
Араксия Мушегян: Это мэтр, на музыке которого, мне кажется, учиться и учиться многим поколениям. Его музыка настолько пронизана всем армянским, что невозможно перепутать - это армянский композитор или какой-нибудь другой. Несмотря на то, что музыка не имеет границ, не имеет национальности, но, тем не менее, у него настолько сидят корни армянские. При всем при том, что он писал очень много песен, которые, я считаю, в принципе русскими. Из того же кинофильма "Невеста с Севера", последняя песня: "Чужую женщину на стороне чужой" - истинно русская песня с русским духом. Но, тем не менее, через все его творчество это народное начало, мне кажется, сидит.
Олег Кусов: Своим мнением о творчестве Арно Бабаджаняна делится композитор Владимир Шаинский.
Владимир Шаинский: Бог вложил в него потрясающую музыкальность, которой славится весь армянский народ. Та музыка, которая приходила в голову Арно Арутюновичу, это, действительно, выдающаяся музыка. Диапазон его музыкальной деятельности очень обширен. Кроме эстрадных песен, которые пользовались огромнейшей популярностью, нельзя не упомянуть его композиций, его сочинений в такой называемой академической серьезной музыке. Это было очень талантливо - его сонаты, трио.
Араксия Мушегян: Я сидела на концерте его творческом и понимала, что песни одна лучше другой, одна красивее другой, одна запоминающейся другой. По-моему, была целая эпоха Бабаджаняна в нашей эстраде, и эта эпоха не должна закончиться. Потому что эти песни вне времени, вне стиля. Любую из его песен можно взять, в любом стиле саранжировать, спеть по-своему, она будет звучать как сегодняшняя новая песня, потому что настолько она богата мелодизмом, настолько гармонична, красива, что не могу называть одну или двух песни.
Олег Кусов: Рассказывает сын Арно Арутюновича Бабаджаняна Араик.
Араик Бабаджанян: Первые его известные произведения эстрадные, которые появились - это "Песня первой любви" из кинофильма, 56 или 57 год. И даже был такой случай, папа говорил, как он почувствовал любовь зрителей. Отец говорил: "Поздно засиделись, я возвращался один домой, и такая группа небольшая, человек десять неформальной молодежи, окружили. Один подошел и говорит: "Давай часы и деньги". Бесполезно было сопротивляться, я им отдал. Подходит неформальный руководитель, спичку зажег, смотрит на меня внимательно. Пока спичка горела, у меня вся жизнь перед глазами пробежала. Так смотрел и говорит тому, кто взял деньги с часами: "Верни все". "Как это верни?". Когда он стал отходить, они запели: "Ереван".
Владимир Шаинский: Это настоящая армянская душа в хорошем смысле этого слова. И она не может не быть понятна людям любых наций. Но самые выдающиеся его произведения все-таки носят национальный характер. И мне кажется, национальная музыка еще не устарела и вряд ли когда-нибудь устареет. Подлинно национальная музыка - это тоже своего рода цветок, а международная культура, в том числе музыкальная культура - это шикарный букет, там должен быть и армянский цветок обязательно. Чистый родник музыки Кавказа - это огромный пласт.
Я с этой семьей дружил, это была замечательная семья. Его жена была очаровательнейшая молодая женщина. Когда я с ней познакомился, это девушка была молоденькая, которая училась в консерватории, где я тоже учился в то время. Она была бакинской армянкой, а он ереванский. Видимо, он разбирался в женщинах и в женской красоте, если он выбрал именно ее. А их сына Араика я знал, когда он был совсем маленьким мальчиком. Это очаровательный ребенок, красивый. Так и должно было быть. Получился из него представительный, красивый мужчина.
Олег Кусов: С Араиком Арноевичем Бабаджаняном мы беседуем в московской квартире. Здесь он рос, погруженный в атмосферу музыки, имел счастливую возможность общаться с великими музыкантами того времени.
Араик Бабаджанян: Мы переехали в Москву в 57 году. Хотя, в принципе, отец и до войны здесь жил, и после войны жил. Мы въехали в эту квартиру, мама рассказывала, как только он получил первые деньги, пошел сразу купил стол, чтобы можно было нормально писать музыку. Инструмент потом приобрели, рояль. В принципе, он и без инструмента мог писать. Я помню, каждое утро отец просыпался часов в 11-12 и сразу садился к инструменту, у него это вместо зарядки было. После "Песни первой любви" были песни очень популярные, их исполняли Георг Оттс, очень любил с ним сотрудничать, Людмила Зыкина, Анна Герман, Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев, София Ротару. Очень много, сейчас можно перечислять очень долго. "Лучший город земли" - это первый твист советский. В то время когда Хрущев громил джаз и живописцев, написать твист в то время - это был гражданский подвиг. Ее даже с эфира снимали, запрещали, но поскольку это была песня о Москве, она смогла найти свое место.
Олег Кусов: Арно Бабаджанян сотрудничал с интересными поэтами и исполнителями. Много лет подряд публику восхищало творческое трио - Арно Бабаджанян - Роберт Рождественский - Муслим Магомаев. О сотрудничестве мэтров отечественной эстрады рассказывает сын композитора.
Это был творческий союз или идеологический - армянин, азербайджанец, русский?
Араик Бабаджанян: Творческий союз. Потому что отец совсем был неполитизированный человек. Муслим пришел к нам домой, у нас мамина подруга живет в доме - композитор Султанова, созвонились через знакомых, попросили, чтобы он пришел. Ему 18 или 19 было лет. Отцу очень понравился его голос, его исполнительское мастерство. И первая песня, если я не ошибаюсь, была песня "София": "Помню Болгарию, садов благодать". Потом он спел песни "Не спеши" на стихи Евгения Евтушенко, "Будь со мной" на стихи Горохова. С Робертом Ивановичем они стали чуть позже сотрудничать. Я помню, они пришли вместе с Аллой Борисовной к нам домой, супругой Роберта Ивановича, и первая песня была "Песня о капели", ее даже исполнял не Магомаев, ее исполнял Жан Татлян. Потом была песня "Воспоминание", тогда ее начал записывать Муслим.
С Робертом Ивановичем они просто дружили, им удавалось вместе сотрудничать. Отец писал музыку вначале, а потом на его музыку писались стихи. Роберт Иванович очень музыкальный человек был, он сам на фортепиано играл. Отец ему запишет мелодию на кассету, он дома послушает, сам поиграет и как-то он точно попадал образно. Плюс исполнение, конечно, исполнитель. Очень много песен на стихи Рождественского.
Один был случай, когда не было родителей, и Роберт Иванович позвонил, попросил, чтобы я записал песню "Благодарю тебя". И там одна строчка: "За шепот и за крик, за вечность и за миг, за отгоревшую зарю". А я быстро писал и написал "за", и когда расшифровывал, вместо "зари" написал "звезду", Роберт Иванович заметил: "Как же это так, я продиктовал тебе "зарю". Как-то очень к этому относился ответственно, он видел, что это именно отгоревшая заря должна была быть, а не звезда.
Время такое было, были такие случаи, когда песни просто снимали с эфира и на долгие годы их не выпускали. Были песни, написанные с Евгением Евтушенко. Евгений Александрович любил высказывать свое недовольство теми или иными событиями. Где-то что-то сказал, и была песня "Не спеши", и благодаря этому песню "Не спеши" закрыли. Потом они написали "Чертово колесо", ее выбрали на конкурс в Рио-де-Жанейро, а это был 68 год. Отец говорит, что-то то каждый день звонят из Министерства культуры, а тут притихли, никто не звонит, ничего. И вот эти события в Чехословакии начинаются. Звонит Жене поинтересоваться: "Ты там случайно ничего не подписывал?". "Что же, я дурак что-то подписывать". Папа говорит: "У меня от сердца отлегло". "Я, - говорит, - ничего не подписывал, я сам лично направил телеграмму Брежневу". Сами понимаете, после этого песню закрывают.
Владимир Шаинский: Чувствовалась в его творчестве молодость, благородство. Это типа Сирано де Бержерак в музыке был. Пианист - это был удивительнейший пианист, у него рояль звучал чисто по-своему, по-бабаджаняновски. Это был другой музыкальный инструмент, не просто рояль, а какой-то очень серьезный, строгий, величественный, если надо, даже печальный инструмент. А его игра была торжественным, печальным, если надо веселым. У него были огромные сильные пальцы. Непонятно было, что как из-под этих пальцев вылетали звуки настолько нежные, если надо было, а иногда громовые звуки, фортиссимо. Его рояль мог заменить целый симфонический оркестр. А мелодии его шли из самой души, были доступны и понятны широчайшему кругу слушателей, преимущественно русских людей. Были интернациональны по своему колориту. Душа его принадлежала всему человечеству. Интернациональный, по-хорошему коспомолитичный.
Араксия Мушегян: Это настолько одаренный был человек, с которым просто общение доставляло огромное удовольствие. Человек с нескончаемой энергией, от которого эта энергия просто шла и передавалась всем окружающим, с прекрасным чувством юмора. Несмотря на то, что я тогда была маленьким ребенком, все равно он со мной общался, и эти впечатления до сих пор для меня очень ценные. Я даже вспоминаю случай, когда он только написал "Ноктюрн" и это прозвучало в эфире один или два раза, и я на слух играла "Ноктюрн". Мы были в гостях у композитора Александра Арутюняна, дядя Котик меня подкалывал: "Сумеешь перед композитором сыграть? Хватит наглости?". У меня наглости хватило. Я сыграла, прибежал Арно Арутюнович из другой комнаты: "Откуда у тебя ноты?". Я говорю: "У меня нот нет, я на слух играю". Он говорит: "У меня завтра концерт, я специально для тебя это буду играть". И таких впечатлений уйма. Я считаю, что его песни, его творчество сыграли очень большую роль в становлении моем как музыканта.
Это был мой любимый фильм. Несмотря на то, что я композитор-исполнитель, я практически не пою чужих вещей, но эта песня была настолько мне родной, что мне захотелось ее взять и сделать по-своему. Мне кажется, мне удалось сохранить то, что было заложено в этой песне, и привнести чуть-чуть своего.
Олег Кусов: Композитор Владимир Шаинский вспоминает о последних годах жизни Арно Бабаджаняна.
Владимир Шаинский: Когда он уже себя не очень хорошо чувствовал, его спрашивали близкие, домашние: "Арно, что ты сейчас пишешь, над чем работаешь?". Он отвечал: "Я уже все написал". Это трагичное замечание, и очень жаль.
Араксия Мушегян: В первую очередь это любимый композитор, это человек, с которым мне посчастливилось пообщаться. Я поняла, что это настолько одаренный был человек, с которым просто общение доставляло огромное удовольствие. Прямым учителем он мне не являлся, но как человек, который оказался в моей жизни рядом, я считаю, что он был большим учителем и, наверное, остается. Потому что каждый раз, слушая, перелистывая странички его нот, ты понимаешь, что можно учиться, учиться и учиться, и это безостановочный процесс.
Олег Кусов: "Последняя песня Арно" - так называется стихотворение Роберта Рождественского в память о друге и соавторе.
Вы не верьте в мою немоту,
Даже если я вдруг упаду,
Даже если уйду, то не в землю уйду,
Я не в землю, а в песню уйду.
Будут яблони осень встречать,
И посыплются звезды в траву.
И пока на земле будут песни звучать,
В каждой песне я вновь оживу.
Я открою глаза и очнусь,
Гляну в небо и вновь улыбнусь.
Стуком ветра вернусь,
Грустным снегом вернусь,
Эхом ласковой песни вернусь.
И обрушится дождь голубой,
Будут звезды дрожать на ветру
И пока на земле существует любовь,
Не умру я, друзья, не умру.
Пусть в долину помчатся ручьи,
Пусть очнутся в садах соловьи.
Я любил эту жизнь, и все песни мои
Написал ради этой любви.
Олег Кусов: Араик Бабаджанян сегодня руководит фондом памяти своего отца.
Араик Бабаджанян: Вначале он назывался просто Фонд Арно Бабаджаняна, сейчас по новому законодательству мы перерегистрировались - Фонд памяти Бабаджаняна. В Москве мы проводили в 91 году 70-летие Арно Арутюновича, в 96 году 75-летие, в 2001 - 80-летие. То есть это были большие фестивали, включающие концерты классической музыки, эстрадной музыки, музыки кино. Вечера в рамках этого фестиваля были в Государственной Думе. Станислав Говорухин организовал как раз такой вечер в 96 году. В Доме кино тоже был в 96 году. Большая делегация была из Армении. Потом мы спонсировали, была такая юношеская ассамблея искусства по инициативе Тихона Николаевича Хренникова, юношеский фестиваль молодых дарований проходил в Большом зале Консерватории. Сейчас каждый год какая-то акция в рамках этого фестиваля. Финансовую помощь оказывали в дворцах и музеях Петербурга. Константин Арбелян-младший каждый год проводил и до сих пор проводит фестивали в Санкт-Петербурге. В Армении каждый год проходит, в этом году будет юбилейный конкурс молодых пианистов. Диск выпустили, ноты стараемся печатать.
Олег Кусов: Диск, который выпустил фонд, называется "Планета Бабаджаняна". От этой планеты исходит не только свет, но, как подчёркивают друзья и коллеги Арно Арутюновича, необыкновенная доброта и её хватает на всех.
