Чем объяснить попытку демократизации ведущей боевые действия российской армии при Временном правительстве? Почему Февральская революция не остановила хозяйственную разруху в России? Почему Временное правительство сразу выпустило из империи Польшу?

Анатолий Стреляный: Чем объяснить попытку демократизации ведущей боевые действия российской армии при Временном правительстве в 1917 году? По мнению большинства специалистов, это одно из самых странных событий чуть ли не во всей мировой истории. Даже в мирное время не может быть армии, в которой солдаты делают что хотят, тем более во время войны. Такая армия должна была неминуемо прекратить свое существование, и прекратила в считанные недели.

Почему Февральская революция не остановила хозяйственную разруху в России, не выполнила своей главнейшей задачи, как выражали ее вожди этой революции? Почему Временное правительство сразу выпустило из империи Польшу, и попыталось удержать Финляндию? Эти вопросы обсудят сегодня наши эксперты, российские и западные историки.

Первый вопрос для наших экспертов, о Приказе №1 Петроградского Совета, об этой неслыханной попытке демократизировать воюющую армию до такой степени, что она стала чем-то вроде средневекового вече.

Российский историк Альберт Ненароков: Приказ №1 - это не злая воля нескольких человек, которые собрались. Процесс демократизации в армии, когда уже прошло столько лет кровавой войны, тяжелой войны, назрел. Решать его было необходимо, и поэтому он был продиктован самой жизнью. Разрыв между офицерским корпусом и солдатской массой был велик, сама форма обращения унижала солдат. Первое, что там было сделано, солдат как гражданин был приравнен к офицеру. Все остальные, экстремистские, можно сказать, последствия этого приказа связаны только лишь с обстановкой, в которой в этот момент находилась Россия.

Французский историк Франсуаза Том: Дело в том, что в самом начале советы не находились в безраздельной власти большевиков, что и объясняет, почему на первом этапе советы не выступали с пораженческих позиций. Между февралем и октябрем 1917-го шел процесс непрерывной радикализации советов, и пропагандируемое большевиками пораженчество приобретало все больше сторонников. Напомню, что именно советам принадлежит инициатива упразднения воинской дисциплины в рядах армии, упразднение субординации, то есть подчинения солдат приказам офицеров. Именно этим способом было ликвидировано то, что осталось от вооруженных сил старого режима. Такая армия, разумеется, полностью теряет боеспособность. Так что поражение в войне было предрешено этим первым решением советов.

Немецкий историк Ганс Иоахим Торке: Советы этим приказом, безусловно, хотели (и им это удалось) нанести удар по правительству, поскольку видели в нем главного конкурента. Но, пожалуй, наиболее важной для них была другая цель: разложить армию изнутри и добиться выхода России из войны, практически распустив солдат по домам. А солдаты, собственно, только этого и хотели: конец войне, и домой! Они, в большинстве крестьяне, тысячами дезертировали и ринулись делить землю. Так что, думаю, первой и главной целью Приказа №1 было свержение правительства, и второй, более дальней: конец войны, выход России из войны. И приказ был очень популярным в народе, особенно потому, что правительство, связанное договоренностями царского правительства с Францией и Англией, намеревалось в любом случае продолжать войну.

Российский историк Ирина Пушкарева: Приказ №1 - это было, собственно, завоевание тех, кто решил судьбу революции, то есть солдат. Родился он в самые критические дни победы Февральской революции в России, и под влиянием слухов о разоружении в армии, которые очень возбудили солдат. Приказ №1 состоял из восьми пунктов. Из них три были о выборных ротных, батальонных и прочих командирах, устранении титулований и так далее. Для редактирования этого приказа была избрана комиссия во главе с Соколовым. Но все-таки Приказ №1 создавался коллегиально, в обстановке крайнего возбуждения. Причем, несколько человек, которые выступали в защиту этого Приказа №1, выходили на трибуну и вносили свои предложения, одно радикальнее другого. И, как правило, каждый из них уходил под аплодисменты. Сочинители этого приказа надеялись, что можно совместить военную дисциплину в армии и выборы должностных лиц. Но в обстановке анархии это было просто невозможно.

Английский историк Стив Смит: Что практически означал этот приказ? Он предоставлял солдатам все политические и гражданские права, гарантировал им гуманное обращение. Но самое существенное, он позволял нижним чинам создавать комитеты, защищающие их интересы перед офицерами. Сам этот приказ в какой-то степени был мифологизирован. В конце весны - начале лета 1917 года на Восточном фронте было больше немецких и австрийских дивизий, чем их было в январе 1917 года. И это свидетельствует о том, что германское верховное командование вовсе не считало, что солдатские комитеты ослабляют боеспособность русской армии. Тем не менее русские солдаты хотели мира, и так как правительство Керенского (первое коалиционное правительство) организовало в мае наступление, то солдатские комитеты стали активно и громогласно выступать против войны и против власти офицеров. А так как война продолжалась, и Временное правительство демонстрировало стремление ее продолжать, то солдатские комитеты стали в этих обстоятельствах инструментом подрыва власти военного командования.

Российский историк Владимир Булдаков: Дело в том, что в результате Февральской революции - в результате солдатского мятежа (будем называть вещи своими именами) - создалась такая ситуация, что солдаты не подчинялись фактически уже никому. Петроградский гарнизон оказался без своих командиров. И что касается Приказа №1, который был принят Петроградским советом под непосредственным и весьма сильным давлением присутствующих в совете солдатских депутатов, то первое и основное, это предложение к солдатам избирать своих представителей в Совет от каждой части по определенному числу представителей. Солдаты это поняли по-своему. Ясно, что они воспользовались возможностью составить какое-то представительство, скорее совещательное, по мирскому, крестьянскому принципу. Но они поняли этот приказ как перевыборы офицерского состава, то есть избрание своих, угодных им командиров. Солдатские комитеты первое время способствовали укреплению дисциплины в армии, но в дальнейшем, конечно, этот процесс разложения армии (благодаря Приказу №1 в том числе) принял совершенно необратимый характер.

Американский историк Ричард Пайпс: Это не совсем так. Приказ №1 был издан Советами, и он фактически разрушил армию. Издание этого приказа объясняется убежденностью социалистов в том, что армия - это антиреволюционная организация. Они знали работу Ленина в организации революции и тоже считали, что для успешного проведения революции армия должна быть нейтрализована. Так что основная идея Приказа №1 - это разоружение офицеров и лишение их власти, потому что офицерский корпус считался самым контрреволюционным элементом. Социалисты полагали при этом, что, нейтрализовав армию, им удастся создать революционное республиканское правительство, а в результате армия оказалась разрушенной.

Анатолий Стреляный: В передаче к 80-летию Октябрьской революции российские и западные историки обсуждали демократизацию российской армии во время Первой мировой войны в 1917 году. В Приказе №1 Петроградского совета многие видели диверсию против русской армии. Но документов в пользу этой точки зрения нет, и до тех пор, пока они не появятся, в распоряжении ее сторонников будет оставаться только их логика. Они исходят из того, что существуют такие глупости, которые не могут быть совершены без злого умысла. Они уверены, что люди, которые управляли возбужденной толпой простонародья под названием "Петроградский совет", знали, что творили. Но равные права есть и у другой точки зрения, согласно которой нет таких глупостей, которые не могут быть совершены без злого умысла. Следующий вопрос для экспертов Радио Свобода: "Почему Февральская революция не остановила хозяйственную разруху в России, не сделала того, что должна была по замыслу вождя российской демократии сделать в первую очередь?"

Российский историк Альберт Ненароков: Нормой для всех стран, которые были втянуты в войну, являлось усиление роли государства в руководстве промышленностью. Возрастала роль государства в регулировании производства. В России процесс демократизации совпал с необходимостью выстраивания этой вертикали руководства, регулирования промышленного, и поэтому, конечно, здесь сталкивались разные интересы. С одной стороны, интересы тех, кто видел необходимость государственного регулирования. Это были не только социал-демократы, это были и представители промышленных кругов. Коновалов вполне понимал необходимость такого рода мер. Но, с другой стороны, были представители тех, кто на этой войне, наоборот, наживал капитал, и которые этого не хотели. Поэтому сталкивание этих двух волн не позволило выработать достаточно четких органов, хотя подавались докладные записки, разрабатывались меры. Правительство, которое ощущало себя временным, и называло себя "Временным", хотело отложить проведение радикальных мер до созыва Учредительного собрания. Если бы они делали что-то, тогда разбег был бы дальше, более спокойный. А поскольку они откладывали решение проблемы, то нарыв должен был когда-то и прорваться.

Немецкий историк Ганс Иоахим Торке: Не сомневаюсь, что если бы Временное правительство не настаивало во что бы то ни стало на продолжении войны, все (и в том числе аграрная реформа) могло бы со временем разрешиться мирным путем. Ведь правительство решение всех проблем (и этой) просто откладывало. Правительство вынуждено было срочно принять меры по борьбе со спекуляцией недвижимостью, должно было ввести монополию на сахар, установить строгий контроль за сдачей зерна, чтобы прокормить городское население. Короче, проблем, связанных с войной, было множество, и к ним добавились еще проблемы, связанные с событиями 1917 года. И решить их в короткое время было бы невозможно. Советская власть ведь тоже лишь в конце 20-х годов смогла достичь хотя бы частично предвоенного уровня экономики.

Российский историк Вадим Телицын: У Временного правительства не оставалось ничего другого как продолжить курс, начатый царским правительством, и в своих действиях оно пошло гораздо дальше. Так, руководителем экономического отдела исполкома Петроградского Совета Громоном был поставлен вопрос (в сущности, благодаря Громону этот вопрос и воплотился в жизнь) о государственной монополии на хлеб в марте 1917 года. Этот закон предусматривал обязательные поставки хлебной продукции, причем предусматривал и наказание за отказ или срыв этих поставок, и применение в случае необходимости вооруженной силы. А уже в мае 1917 года, то есть буквально через два месяца после введения этого декрета, встал вопрос о тотальном государственном регулировании закупок продовольствия и распределении их по всей стране. Временному правительству удалось несколько увеличить размеры поставок продовольствия в города и на фронт, а также увеличить поставки вооружения на фронт. Это можно объяснить, пожалуй, тем, что идеи либерализма еще окончательно не были вытравлены из мышления Временного правительства; что идеи социализма еще окончательно не превалировали, например, в министерстве земледелия, где ведущую роль все-таки играли либералы. Может быть, благодаря этому какой-то прорыв удалось сделать.

Английский историк Стив Смит: Думаю, что все недооценивали состояние российской экономики в первые месяцы 1917 года. Нужно помнить, что русская промышленность была на подъеме в годы предшествовавшие войне, и российская экономика в начале превосходно переносила все тяготы войны. Но подлинная проблема была связана вовсе не с промышленным производством, а с транспортом. Железные дороги были в более-менее приличном состоянии. Во время войны они использовались главным образом для армейских перевозок. И это вызвало нехватку продовольствия в городах, и одновременно создало растущую проблему для промышленности в таких местах как Петроград, который находился далеко от сырьевых центров страны. А между тем, экономические проблемы были структурными проблемами. Они принципиально ничего общего не имели с политикой работодателей-капиталистов и предпринимателей вообще. Тем не менее большевистская пропаганда утверждала, что экономический кризис намеренно вызван капиталистами.

Российский историк Ирина Пушкарева: Временное правительство состояло из тех лиц, которые требовали от царя еще до Февральской революции остановить разруху с трибуны Государственной думы. После февраля 1917 года проблема сделалась особенно острой. Развалился старый государственный аппарат, который хоть и со скрипом, но работал. Революционная стихия набирала силу, опрокидывая все проекты Временного правительства, в том числе и в экономике. Временное правительство сидело в утлом суденышке с "острой" в политическом отношении командой, где были кадеты, октябристы, прогрессисты, эсеры. Чтобы взнуздать революционную страну, нужна была последовательная демократическая политика, которая привела бы в движение материальные и духовные силы всего народа. Эти силы были подняты революцией. Страх перед народной инициативой как раз и останавливал Временное правительство. Мобилизация народа была несовместима с интересами крупной финансовой буржуазии, которая определяла политику правительства. Уходя с должности премьера, князь Львов так и сказал: "Никто не ожидал, что революция зайдет так далеко. Теперь мы носимся на ее волнах".

Американский историк Ричард Пайпс: До Первой мировой войны российская экономика была в очень хорошей форме. Во время войны она переживала серьезные трудности, как, собственно, и другие участвовавшие в войне государства. Больше всего Россия страдала от транспортной разрухи. Транспорт не был подготовлен соответствующим образом к войне, так что продовольствие, имевшееся в изобилии на юге страны, не могло быть доставлено в города. То же относится и к поставкам угля. Но при всем при этом в 1917 году Россия не голодала, хотя в Петрограде время от времени возникал продовольственный дефицит. Когда к власти пришли большевики, они ввели "военный коммунизм", который в экономике привел к страшным последствиям. Временное правительство не выработало свою политическую линию в области экономики. Оно, собственно, не очень ощущало себя правительством, считая, что продержится всего несколько месяцев до созыва Учредительного собрания и выборов нового кабинета. Но само Временное правительство не считало себя компетентным в экономических делах, и поэтому в этой области оно почти ничего не сделало.

Российский историк Владимир Булдаков: Первоначально предполагалось, что продовольственной проблемы в России не возникнет. Тем не менее она возникла. И постепенно государство стало здесь на себя брать и закупочные, и распределительные функции. Постепенно царское правительство склонялось к тому, что нужно вводить какую-то монополию на продовольствие. Временное правительство пошло по этому пути и попыталось устранить параллельные действия общественных заготовительных продовольственных организаций, а 25 марта последовал закон о хлебной монополии. Был нанесен весьма основательный удар по интересам прежде всего беднейших слоев крестьянства. Временное правительство декларировало, что "хлебные цены в дальнейшем меняться не будут, это твердые цены". Случилось так, что буквально через месяц эти самые твердые цены были вновь повышены. Надо сказать, что крестьянство всегда выступало (на самом деле) за свободные цены, и это был основной лозунг многих антибольшевистских выступлений уже в последующие годы, в годы Гражданской войны.

Анатолий Стреляный: Наши эксперты обсуждали хозяйственную разруху 1917 года, и почему ее не остановило Временное правительство. Непоследовательность, которую первое демократическое правительство проявило в хозяйственных делах, наводит на размышления о хозяйственной политике послекоммунистической российской власти. Довольно большие смелые шаги в сторону политической демократии, и маленькие спотыкающиеся шаги в сторону хозяйственной. Мартов говорил после Октября, что если бы Временное правительство распутало хотя бы один из хозяйственных узлов, если бы оно сделало хотя бы один шаг навстречу крестьянским комитетам, то большевистского переворота не было бы. И сейчас можно сказать, что если бы послесоветское российское правительство распутало хотя бы один из хозяйственных узлов, например (или в первую очередь), тот, что связан с землей, которая по-прежнему ничейна, то не было бы и той угрозы возвращения "красных", под которой Россия живет уже шестой год.

Третий на сегодня вопрос для наших экспертов - российских и западных историков - о Польше. Почему Временное правительство сразу предоставило независимость Польше и попыталось задержать в империи Финляндию? Это четвертый вопрос, он прямо связан с вопросом о Польше. А вообще это разговор о развале Российской империи, о механике развала.

Российский историк Альберт Ненароков: Вопрос о Польше был частью международной проблемы, которая стояла, потому что если мы требуем мира без аннексий, контрибуций и с признанием права наций на самоопределение, то мы и от наших врагов требуем того же. Значит, это право признания на самостоятельность Польши от Австрии и Германии. Вот в каком контексте рассматривался польский вопрос. А уже осенью (и это очень интересно), когда стали говорить о самостоятельности Литвы и Латвии, огромная часть депутатов от этого демократического Временного совета Российской республики отказывалась это делать, потому что они считали это внутренним вопросом России. И только потом, под давлением, они стали считать это составной частью международной проблемы. Возник спор на заседаниях так называемого "предпарламента", когда те, кто раньше сопротивлялся тому чтобы рассматривать это как составную часть вопроса о мире, перешли на эту точку зрения, потому что они понимали, что в противном случае они могут говорить о самостоятельности Чехии, Боснии, Герцеговины, и других.

Немецкий историк Ганс Иоахим Торке: Нет сомнения, что Временное правительство никого добровольно из прежней империи не отпустило бы. Но в случае Польши и Прибалтики, оно было вынуждено это сделать. И причиной тому было трудное положение России на фронте. В конкретном случае Польши, например, дело обстояло следующим образом. Немецкое и австрийское правительство еще в ноябре 1916 года (еще до Февральской революции), провозгласили свободное независимое Польское княжество, которое, конечно, было тесно связано с Германией. Оно получило поддержку и американского президента Вильсона, который тоже выступил за независимость Польши, так что судьба Польши практически уже не была в руках России. И все же остается открытым вопрос, поступила бы Россия именно так, а не иначе, если бы ее положение на фронте было другим.

Российский историк Ирина Пушкарева: Временное правительство не склонно было расставаться с принципами унитаризма. Национальный вопрос в России решался в духе культурно-бытовой эмансипации, равноправия языков и так далее. Поэтому решение Временным правительством польского вопроса было весьма нетипично, и это объясняется целым рядом обстоятельств. Нужно заметить, что в ноябре 1915 года на территории оккупированной германскими и австро-венгерскими войсками было уже создано польское государство под протекторатом этих стран. В феврале 1917 года внутри Польши возросло влияние революционно-освободительного движения и левых партий. Оно усиливалось еще тем, что значительная часть населения Польши была эвакуирована вглубь России. И там эти партии тоже получали поддержку. Не Временное правительство, а Петроградский совет впервые 14 марта провозгласил независимость Польши. Он выпустил соответствующее воззвание. В этой обстановке, надо сказать, Временному правительству оставался только один выход решения польской проблемы. Объявление независимости Польши было продиктовано военно-дипломатическими соображениями, и, кроме того, как писал Милюков, решение польского вопроса также закладывало основы противодействия Германии и Австрии в их стремлении закрепить за собой в Польше вновь возникшую государственность.

Английский историк Стив Смит: 16 марта Временное правительство согласилось предоставить Польше независимость. Оно сделало это по одной единственной причине, в это время противники России (Австрия и Германия) оккупировали Польшу. И Временное правительство, главным образом, по чисто тактическим соображениям, исходя из политической целесообразности, надеялось, что, признав независимость Польши, оно тем самым стимулирует поляков вступить в борьбу с австро-германскими войсками на своей территории и тем самым облегчит военные усилия России. Генерал Брусилов, которому не откажешь в патриотизме, признал, что у России нет другого выбора, как предоставить Польше независимость.

Российский историк Владимир Булдаков: Так называемое "Воззвание к полякам" появилось 16 марта. В соответствии с этим воззванием, Польша объявлялась независимой (правда в будущем, по решению российского Учредительного собрания), но речь шла уже не об автономии Польши, о чем заговаривало царское правительство неоднократно, а речь шла о независимости. Что, собственно, свидетельствует об искренности этого начинания, так это создание так называемой "Ликвидационной комиссии по делам Царства польского". Это воззвание провозглашало воссоздание единой Польши, но с характерной весьма оговоркой: "связанной свободным военным союзом с Россией". То есть это, строго говоря, не вполне независимость. Любопытен еще вот какой момент, в этом самом воззвании к полякам говорилось о том, что в будущем польском государстве права этнических меньшинств не будут ущемляться. То есть это как бы вмешательство во внутренние дела будущего "независимого" государства. Этот самый характерный штрих этого воззвания появился по настоянию Керенского. Воззвание это было составлено кадетской верхушкой (прежде всего Милюковым), ему помогал здесь другой видный кадетский деятель Кокошкин. И плюс ко всему в этих самых совещаниях, которые предшествовали появлению воззвания, участвовал и лидер российских поляков Александр Ледницкий. Говорить о том, что эта декларация так уж вдохновила поляков, вряд ли есть какие-то особые основания. Скорее всего, поляков задело именно то, что там имелись оговорки о будущем "свободном" военном союзе с Россией, о гарантировании прав национальных меньшинств, и об известного рода прерогативе Всероссийского Учредительного Собрания.

Американский историк Ричард Пайпс: Во-первых, Польша была оккупирована Германией. Россия потеряла Польшу в 1915 году, поэтому Временное правительство, чтобы заручиться симпатиями поляков, заявило о независимости Польши. Но в то время Польша уже была независимой, а Россия, как я уже сказал, потеряла Польшу на несколько лет раньше.

Анатолий Стреляный: На волнах радио Свобода историки обсуждали механику развала российской империи в 1917 году. Первым толчком было выступление Временного правительства в поддержку польской независимости. Правда, к чему-то в этом роде по-своему готовился и Николай II. Наши эксперты (как западные, так и российские) забыли упомянуть об этом важном обстоятельстве. В 1912 году он отрезал от Царства Польского узкий лоскут довольно нелепой формы и назвал его Холмской губернией. На этом лоскуте преобладало православное население. Замысел был в том, чтобы ввиду неизбежного восстановления польской государственности разграничить католические и православные территории и заранее включить православные в Россию.

Последний на сегодня вопрос для наших экспертов. Почему Временное правительство попыталось удержать в империи Финляндию? Ведь тем самым, как считается, усилила национально-освободительные движения по всей стране.

Российский историк Альберт Ненароков: В Финляндии это с самого начала рассматривалось как внутренняя проблема России, потому что Финляндия имела свою конституцию. Нужно было только, выявив волю и желание народа, пере-подтвердить либо право на самоопределение, либо на особый статус в составе России. Это был внутренний вопрос, и здесь решала Россия. У финнов была конституция, нужно было либо развивать эту конституцию, либо провести референдум и решить вопрос о ее месте в составе России. Тут все зависело от того, как будут развиваться эти конституционные отношения. Они были определены законодательно. Этот вопрос о самостоятельности Финляндии был отложен до Учредительного собрания, и поэтому в официальных документах о Финляндии Временное правительство не должно было ничего специально оговаривать. Потому что это было само собой разумеющееся, это было подготовлено предыдущим развитием взаимоотношений.

Немецкий историк Ганс Иоахим Торке: С Финляндией дело обстояло иначе. Она не была в такой степени под влиянием Германии как Польша или балтийские государства. Финский парламент, правда, тоже объявил автономию и требовал в какой-то степени независимости, но его быстро распустило Временное правительство России, которое финнов, да и, собственно, вообще никого отпускать не собиралось из империи. Польский вопрос был для России всегда (с конца XVIII века) внешнеполитическим вопросом. В случае же с Финляндией ситуация была иной, а потому ей было значительно труднее добиться независимости.

Российский историк Ирина Пушкарева: "Манифест об учреждении Конституции Великого княжества Финляндского и о применении ее в полном объеме" (так назывался этот документ) был одним из первых актов Временного правительства, изданным 20 марта. Правительство спешило с финляндским вопросом, но не потому что на этой территории обострились национальные отношения. Вся сила центробежных стремлений в этот период еще скрывалась в складках революционной стихии. Близость Финляндии к Петрограду ускоряла процесс влияния революционных идей на Финляндию. А надо сказать, что здесь было чего опасаться, потому что именно в это время уже были созданы и активно действовали в Гельсингфорсе Советы, и проблема независимости Финляндии вот-вот могла вспыхнуть в этой стране с известной остротой. Актом утверждения конституции Временное правительство пыталось подстраховать, чтобы Финляндия целиком не перешла на сторону революционных сил. Были и военные соображения, ввиду угрозы, которую могли представлять враждебные силы, жаждущие возвращения отнятой в 1910 году автономии Финляндии. И все это и заставило правительство издать манифест. Но надо сказать, что оно не уберегло себя, потому что летом 1917 года начались очень сильные настроения Финляндии за независимость, и они были настолько сильны, что Временное правительство в конце июля даже издало распоряжение разогнать финляндский сейм. Окончательную независимость Финляндия получила уже после Октябрьской революции.

Английский историк Стив Смит: Дело в том, что Временное правительство было в принципе против предоставления независимости любым входящим в российскую империю народам и территориям. Однако как Польша, так и Финляндия были на особом положении в империи. Великое Герцогство Финляндское относительно недавно вошло в состав Российской империи. И царь в отношении Финляндии был лишь Великим герцогом, а не императором, как это было в отношении других частей империи. И когда Февральская революция свершилась, Временное правительство восстановило финляндскую конституцию, в которой вновь было зафиксировано вхождение Финляндии в российскую империю лишь в качестве Великого герцогства. Однако сами финны усматривали в этом восстановлении автономии лишь первый шаг к независимости. Они хотели чтобы Временное правительство признало право сейма управлять Финляндией. В июле одной из причин кризиса Временного правительства стал национальный вопрос, связанный с Финляндией. Финские социал-демократы, обладавшие большинством в сейме, единогласно провозгласили, что берут на себя управление Финляндией. В ответ Временное правительство распустило (или попыталось распустить) финский сейм. Это стало условием сохранения либералами своих мест в правительстве.

Российский историк Владимир Булдаков: 8 марта Временное правительство специальным манифестом объявило о восстановлении конституции Финляндии в полном объеме. То, что было еще в XIX веке даровано Финляндии, восстанавливалось в полном объеме. Во времена Столыпина автономия Финляндии нарушалась. Но в принципе надо сказать, что Финляндия пользовалась чрезвычайно широкой автономией. У финнов была своя валюта, своя финансовая система, своя таможня, своя полиция. Чего не имели финны, так это самостоятельной внешней политики, и не имели своих вооруженных сил. Основную часть финского общества такое положение вполне устраивало. С этим, насколько мне известно, и финские историки соглашаются. Они соглашаются с тем, что раньше они деятельность так называемых финских активистов, которые стремились к достижению независимости насильственным путем, основательно преувеличивали. Вся финская общественность была воспитана в духе законопочитания. Если есть определенный закон, то его надо выполнять. Финны в начале войны, в общем, продемонстрировали и определенную лояльность. Они объявили о том, что часть финских добровольцев присоединится к русской армии, они развернули целую сеть госпиталей, они с восторгом встречали у себя Николая II. Но в дальнейшем положение стало меняться.

С чем это было связано? Дело в том, что в результате войны в Финляндском банке стал накапливаться определенный запас девальвирующейся русской валюты. Курс по отношению к финской марке был установлен принудительный. Конечно, они основательно проигрывали. И это сказывалось на экономике Финляндии. Сказывалось и другое, вопрос с продовольствием. В Финляндии своего хлеба не хватало, не хватало некоторых других продуктов, скажем, сахара, и, в общем, здесь обнаружились перебои. Все это весьма отрицательно сказывалось на позиции различных кругов финского общества по отношению к России. Сторонников даже вооруженной борьбы против России к 1917-му году прибавлялось. Но основное, конечно, заключалось не в этом. Временное правительство и не думало объявлять о будущей независимости Финляндии уже потому, что никак не могло себе представить, что одна их трех баз балтийского флота вдруг окажется за пределами России. Речь идет о военно-морской базе в Гельсингфорсе. То есть поступиться во время войны этим Временное правительство никак не могло. Но Временное правительство прекрасно учитывало, что финское общество расколото, сейм расколот, что буржуазия - за восстановление автономии Финляндии, а социалисты лишь подумывают о том, что независимость Финляндии обойдется ей, ее народу дешевле. А раскол финского общества наглядно себя проявил в последующие годы, в 1918 году, когда разразилась совершенно жесточайшая гражданская война в Финляндии, и раскол этого финского общества, строго говоря, сохранялся очень долго. В общем-то, раскол был ликвидирован, как ни парадоксально, только в результате зимней советско-финской войны, когда все финны уже объединились в едином порыве. Советские самолеты бомбили Хельсинки, и это, конечно, сыграло, можно сказать, решающую роль в восстановлении единства финского общества. А применительно к семнадцатому году как раз такого единства и не было, и Временное правительство весьма долгое время играло на этих самых противоречиях между буржуазными финскими партиями и социалистами.

Американский историк Ричард Пайпс: Финляндия не была оккупирована, собственно, Временное правительство не предоставило независимость и Польше, оно просто выступило в поддержку ее независимости. Что же касается Финляндии, то эта страна была под российским контролем, и особого желания отпустить ее не было. И опять, следует помнить о природе Временного правительства. Оно считало себя именно "временным" и потому неправомочным отдавать российские территории до созыва Учредительного Собрания, надеясь, что конкретные меры примет новое правительство. Правда, Временное правительство не всегда следовало этому правилу. Например, оно отменило дискриминацию евреев, но в основном (за исключением некоторых мер по отмене различных ограничений и обеспечения свободы печати) его послужной список совсем невелик. Временное правительство отказалось даже провести аграрную реформу, считая, что у него нет на это права. Временное правительство может, как правило, существовать два-три месяца. В Германии 1918-го года временное правительство просуществовало именно такой срок. Но в России это затянулось на полгода. Не все знают, что когда Ленин пришел к власти, созданное им правительство тоже называлось "временным", потому что и Ленин хотел заверить россиян, что подлинное правительство начнет работать по решению Учредительного собрания. Но судьба Учредительного собрания известна всем.

Анатолий Стреляный: В передаче к 80-летию Октябрьской революции российские и западные историки обсуждали вопрос о Финляндии 1917 года. Почему Временное правительство предоставило ей автономию и не пошло дальше? Оно, кроме прочего, недооценивало финской тяги к независимости. Эту недооценку можно было почувствовать даже сегодня в суждениях наших российских экспертов.

Конечно, простой люд в Финляндии никогда так страстно не мечтал о независимости как поляки, но финские верхи в 1917 году уже не уступали польским. К ним очень быстро подтягивались и низы. В России мало кто знает, что пятимесячная гражданская война в Финляндии в 1918 году по относительному числу жертв не уступила пятилетней российской. Погибло в боях, было расстреляно и уморено в концлагерях не менее 40 тысяч человек (11,2 процента населения).

В следующей передаче будут обсуждаться Апрельские тезисы Ленина. Есть историки, которые всю жизнь исследуют только события нескольких апрельских дней 1917 года в Петербурге. Среди них и тот день, когда Ленин провозгласил эти тезисы. И эти события стоят того. Не меньше, чем октябрьские.