Программу ведет Надежда Перцева. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марина Тимашева.

Надежда Перцева: Завтра в Театре на Малой Бронной состоится премьера пьесы Августа Стриндберга "Фрекен Жюли" в постановке Андрея Кончаловского. На генеральной репетиции побывала театральный обозреватель Радио Свобода Марина Тимашева.

Марина Тимашева: Пьеса Стриндберга в последние годы довольно популярна: ее играли Юлия Рутберг и Владимир Симонов в Москве, ее ставил Александр Галибин в Петербурге, ее привозил на "Золотую Маску" Камерный Воронежский театр. Андрей Кончаловский выпустил "Фрекен Жюли" через полгода после чеховской "Чайки". Главную роль играет Юлия Высоцкая. Тогда она была Заречной, а ее партнер Алексей Гришин был Треплевым. Задачи, которые ставит перед Юлией Высоцкой режиссер, легкими не назовешь. В "Чайке" и во "Фрекен Жюли" она должна играть сперва молоденькую девочку, дитя природы, затем - до времени повзрослевшую и гибнущую женщину.

Андрей Кончаловский: Ее роли просто логически вырастают одна из другой. И это - одна из самых трудных ролей в женском репертуаре. Я ставлю эти пьесы, потому что у меня есть Юлю. Пока у нее есть силы и возраст молодой женщины, которая может играть и девочку, и женщину, она должна сыграть все то, что является вершиной актерского женского исполнительского репертуара.

Марина Тимашева: За Стриндбергом прочно закрепилась слава женоненавистника, но из спектакля такого вывода не следует.

Андрей Кончаловский: Бояться женщину и ненавидеть ее - разные вещи. Потом, можно ненавидеть и любить. Я бы сказал, что женоненавистничество в чистом виде - это скорее всего болезнь. А то, что испытывал Стриндберг, это не болезнь, а это боль по поводу того, что женщина не соответствует тому, что он хотел бы, а он не соответствует тому, что хотела бы женщина.

Марина Тимашева: В пьесе графская дочь влюбляется в лакея, но это противопоставление режиссера не интересует.

Андрей Кончаловский: Если вы возьмете отношения между принцессой Дианой и Батлером, то вы увидите, что характер отношений в XX веке и в XXI веке тем более стал отличаться от манер до XIX века. И одна из трудностей - чтобы не начинать впадать в экзотизм, поскольку это о вечном, а вечное неизменяемо. Сегодняшняя женщина испытывает те же чувства, просто у тех великих авторов была вот эта напряженность чувств, которую очень сложно найти, потому что она скрыта всегда. И когда читаешь текст, думаешь: боже, как это сделать, чтобы это можно было чувствовать.

Марина Тимашева: Андрей Кончаловский - не большой сторонник концептуальной режиссуры, поэтому он освобождает пьесу Стриндберга от органически присущего ей религиозно-философски-фрейдистского разлада и превращает в довольно простую и ясную историю взаимного непонимания и борьбы полов. Как ни странно, материал почти не оказывает сопротивления.