Ссылки для упрощенного доступа

Национальные каналы дрейфуют в сторону «желтой» журналистики


Анна Качкаева: Общественно-политическое вещание постепенно выходит из спячки. Выходит как-то странно: у Гордона – астрологи, у Максимовской – молоденькие мамочки, у Сергея Медведева, поставившего на поток воспоминания ветеранов спецслужб, - реконструкция убийства Степана Бандеры, из которого, кроме штампованного набора сомнительной пурги про Ватикан, поляков и доблестного убийцу, сбежавшего потом на Запад, понять вообще ничего нельзя. Кастрирована сложнейшая тема самой организации ОУНА и повстанческой украинской армии, «Лесных братьев» для легкости понимания называют боевиками. Из этой псевдоисторической реконструкции изъята тема Великой отечественной, страшная коллизия оккупации. Выбор националистов в пользу немцев, их война не только против Советов, но и против поляков – в общем, после фильма, не сильно вникающего в исторические подробности, у обывателя складывается немудреный вывод: западненцы эти – все еще те вражины, и правильно с ними разбирались и в советские времена, и в наши, «газовые». Кстати, ни газовая тема, ни тема национализма так и не нашла отражения в дискуссионных программах минувшей недели. «Времена» еще не вышли, Владимир Соловьев вообще взял тайм-аут до следующего «Воскресного вечера».


После затянувшихся праздников и повторов новогодних проектов выяснилось, что некоторые программы и некоторые ведущие исчезли из эфиров своих каналов. С «Домашнего» убрали психотерапевта Доктора Курпатова, на НТВ попрощались с дневностью гламурностью Робски и Верника и под тем же рейтингово-экономическим предлогом – не прерывать кино информацией – убили ночные новости с Михаилом Осокиным. Таковы краткие впечатления телевизионной недели.


А теперь к нашей теме сегодняшней – почему национальные каналы дрейфуют в сторону «желтой» журналистики? Можно ли обуздать коммерческий раж государственных каналов? Какой из них можно трансформировать в общественный? И вообще, нужно ли это делать? Где может появиться Детский канал? Что такое государственный заказ на социально значимые программы?


Обо всем об этом наш сегодняшний разговор с главой Агентства по печати и массовым коммуникациям Михаилом Сеславинским. Доброе утро, Михаил!



Михаил Сеславинский: Добрый день!



Анна Качкаева: Вам, уважаемые слушатели, мы задаем такой вопрос: надо ли государству тратить деньги на еще один телеканал? А если надо, то на какой?


Михаил, вы – зритель какого канала?



Михаил Сеславинский: Я – достаточно хаотичный зритель.



Анна Качкаева: Ну, как все.



Михаил Сеславинский: Сказать, что я – поклонник какого-то одного канала, сложно. Хотя, когда переключаешь кнопки, на канале «Культура» задерживаешься всегда. Я, наверное, не оригинален в этом плане, но такова реальность.



Анна Качкаева: А что все-таки сейчас государство из телевизионных каналов реально финансирует?



Михаил Сеславинский: Непосредственно через федеральный бюджет, если мы говорим о федеральном бюджете, потому что есть еще региональные бюджеты, и часть регионов финансирует свои каналы, кто в виде грантов, кто в виде субсидий, через федеральный бюджет мы финансируем корпорацию ВГТРК, куда входят телеканал «Россия», частично финансируется телеканал «Спорт», несколько радиостанций (радио «Маяк», «Радио России», «Юность – молодежный канал», радио «Орфей», иновещание «Радио России») – то есть достаточно большое количество каналов. На все это государством ежегодно тратится порядка 400 миллионов долларов.



Анна Качкаева: Но это мало для этой корпорации.



Михаил Сеславинский: Вы знаете, эта корпорация зарабатывает сама, и немаленькие деньги. Достаточно сказать, что по итогам года впервые, я не знаю точные цифры, но аудитория телеканала «Россия» равна аудитории Первого канала. И это существование завоевание телеканала «Россия», и это дополнительные доходы. Другое дело, что эти дополнительные доходы тратятся не только на воспроизводство телеканала «Россия», уже в Новом году с новыми проектами. Они тратятся на поддержание того же телеканала «Спорт» и на дотации телеканала «Культура», о котором мы забыли сказать, и на частичное субсидирование отдельных проектов региональных филиалов ВГТРК.



Анна Качкаева: Раз так успешны они, может быть, уже и перестать государству финансировать корпорацию?



Михаил Сеславинский: Понимаете, в чем дело? Корпорацию можно и перестать финансировать, и телеканал «Россия» выживет без проблем, без вопросов. Другое дело, что не удастся финансировать часть тех проектов, которые распределяются из этой общей суммы денег на другие каналы, которые существуют внутри ВГТРК. Та же «Культура», тот же телеканал «Спорт», те же радиостанции. Проводное радиовещание очень убыточно. Оно постепенно тоже умирает, но, тем не менее, социальная миссия этих телеканалов и радиостанций еще заключается в том, что они доходят в очень отдаленные населенные пункты, куда, как правило, коммерческое телевидение, коммерческие станции не доходят.



Анна Качкаева: С «Кривым зеркалом» в основном, ну ладно.



Михаил Сеславинский: Со всем набором, селекции нет.



Анна Качкаева: Мы продолжим наш разговор сразу же после нашей рубрики.



Час прессы. Что происходит?



Анна Качкаева: В минувший понедельник, 9 января, в программе передач я обнаружила документальную премьеру – сериал «Лицо российской национальности». Время выхода – в один из дней в 04:10 утра, в последующие – в 05:20. Очень удивилась этому странному программному ходу. До того, как успела решить, дожидаться ли утренней премьеры, обнаружила на автоответчике возмущенный звонок знакомой дамы, которая рассказывала эмоциональную историю о том, как уважаемые адыги, снявшиеся в фильме «Лицо российской национальности», дожидаются четырех утра, чтобы посмотреть серию про себя. Вот так вот и выяснилось, что, оказывается, фильм этот посвящен известным нерусским россиянам: татарам, башкирам, чувашам, калмыкам, грузинам, армянам, азербайджанцам, немцам, евреям, цыганам, осетинам и адыгам. Грузин Олег Басилашвили и башкирка Земфира, татарин Сергей Шакуров и адыг Михаил Шемякин, немка Алиса Фрейндлих и нобелевский лауреат еврей Виталий Гинзбург, осетин Валерий Газзаев, так и не увидевший фильм летчик-космонавт чуваш Андриян Николаев – все они по-разному рассказывают о своей российскости, о своих семьях, чувствах и отношениях с родиной.


Вот что говорит об этом сериале и о его показе его продюсер Михаил Дегтярь.



Михаил Дегтярь: Их список, так же как и список самих национальностей, мы согласовывали с Первым каналом, ведь сериал снимался как госзаказ для Первого канала и под его гарантией эфира. Все серии были полностью готовы к эфиру еще два года назад. И несмотря на то, что в актуальности сериала ни у кого не было сомнений, почему-то на канале никак не могли принять решение о показе этого сериала. Наверняка, у руководителей канала были какие-то аргументы, но какие? Мне они неизвестны. Вот, наконец, сериал вышел в эфир. Причем мне как генеральному продюсеру даже не сообщили об этом. Я давно работаю на телевидении и не припомню, чтобы эфир не был согласован с продюсером. А эфир был в такое время, что, я думаю, этот показ войдет в книгу рекордов Гиннеса. Премьера сериала в 04:10 утра, в 04:30 утра, в 05:20 утра. При этом на канале не было ни одного анонса. На сайте канала нет никакой информации, а в газетных публикациях не указано, какая серия о какой национальности будет показана сегодня.


А на неделе, когда сериал все же вышел в эфир, вообще, убили армянина, в синагоге было порезано восемь евреев. Вообще, в стране резкий взрыв ксенофобии, боязнь к инородцам, ненависть к ним видна любому, кто хоть раз вышел на улицу или открыл окно своего «Мерседеса».


Надо сказать, что попытки создать сериал о национальностях были и раньше. Но, пожалуй, впервые нам удалось реализовать такой проект в жанре телевизионной публицистики. Ведь это невероятно сложно – в 26 минут рассказать о той или иной нации, о ее вкладе в историю великой России. Как это ни пафосно прозвучит, но перед началом работы над сериалом нами была сформулирована его сверхзадача: любой гражданин России, посмотрев сериал, должен был понять, что чувствует калмык, татарин, армянин, еврей, чуваш. Ведь зная это, ты начинаешь понимать, как создавали твою страну. Ты начинаешь чувствовать себя членом великой семьи под названием Россия.



Анна Качкаева: Это был Михаил Дегтярь, продюсер сериала «Лицо российской национальности». В общем, понятна его некоторая обида на все то, что произошло. Я посмотрела несколько серий. Не могу сказать, что это такой шедевр, но, тем не менее, это вполне добротная, традиционно исполненная, по жанру – портретное интервью плюс хроника, и деликатная, с точки зрения отношения к теме, работа. И даже большое присутствие Владимира Путина в этих сериях в общем не сильно мешает их смотреть. Я, конечно, позвонила на Первый канал и попыталась выяснить, чем продиктовано такое неординарное программное решение в отношении премьеры, теперь, как выясняется, снятой на бюджетные деньги. Мне было предложено не удивляться, посмотреть кино и оценить его качество. Ну, вот я посмотрела и собственно вам об этом рассказала. И, в общем, не могу сказать, что в данном случае скверное исполнение компенсировано актуальностью темы или наоборот. То есть это не самый важный аргумент в этой теме. Да, там приторможенная ритмика, несуетливый такой рассказ, не все серии одинаково выигрышны. Но я совершенно убеждена, что у этого сериала могло быть другое время показа.


Слушатели уже начали отвечать на вопрос, на какой канал государству нужно тратить деньги. Вот Александр пишет, что «пожалуй, детский и образовательный».


И все-таки, возвращаясь к теме с этим сериалом «Лицо российской национальности». Как совместить вот этот государственный заказ на социально важную, актуальную тематику с необходимостью ее талантливо исполнять и необходимостью выполнять каналами свою миссию, помимо прочего?



Михаил Сеславинский: Совместить достаточно сложно. Это действительно одна из самых сложных проблем за все время нашей работы и финансирования на грантовой основе так называемых социально значимых программ. Почему? Сеять разумное, доброе, вечное за государственные деньги хотят все. И действительно, выбирают важные, нужные, полезные темы, создают свой программный продукт. Это бывают и известные компании, и менее известные, известные ведущие и менее известные, известные продюсеры и менее известные. Проблема заключается в том, чтобы этот продукт был востребован. Востребован он должен быть в том смысле, что его надо показать на каких-то телевизионных каналах. И уже далеко не всегда руководство этих телевизионных каналов мечтает о том, чтобы им принесли какой-то программный продукт и сказали: «Покажите, очень дешево мы вам отдаем этот программный продукт», или иногда даже бесплатно отдают. Почему? Потому что все каналы борются за зрителя, все хотят иметь свою обширную аудиторию. И эта ситуация бесконечного соревнования, к сожалению, является ущербной для показа социально значимых программ и для показа детских программ и любых других нишевых, образовательных и научно-популярных программ.


Нет единых правил. Нигде не сказано и, наверное, не может быть сказано в законодательстве, что с 5 до 7 вечера все каналы показывают детские программы. Мне часто говорят: а пусть показывают те, кто ассоциирован с государством. Первый канал – контрольный пакет у государства, ВГТРК – государственная компания, НТВ – контрольный пакет у «Газпрома». Вот пусть они показывают. На что каналы закономерно говорят: позвольте, вы от нас что хотите? Вы хотите, чтобы мы боролись за зрителя? Вы хотите, чтобы мы имели аудиторию? Чтобы наши информационные программы смотрели? Значит, мы должны бороться за зрителя точно так же, как и коммерческие каналы. И когда вы говорите, что другим коммерческим каналам можно показывать все, что они хотят, и никаких социальных обязательств у них нет, как у СТС, ТНТ, «Домашнего», а нам говорите: вы боритесь, но при этом еще и показывайте программы, которые не имеют такого высокого рейтинга, то мы это выполнить не можем. Это противоречие, которое приходится каждый раз решать с помощью ручной настройки.



Анна Качкаева: Действительно, странная ситуация, потому что мне кажется, что нет ничего зазорного, если государством финансируемые каналы, так во всем мире, показывают социально важные вещи. Только талантливые и способные и работают на них. Я уж не говорю о том, что странная вещь случилась. СТС, по вашим же данным, показывает более всего детских программ, в отличие от государственного.



Михаил Сеславинский: Безусловно, но СТС их производит для себя в том формате, в котором они считают необходимым. И этот формат подходит под их стилистику. А когда сторонний производитель сделал какой-то абстрактный продукт и потом говорит: мы сделали очень хорошую программу, но ее не берут у нас там и там. Вопрос заключается только в том, что надо изначально думать о том, для кого ты делаешь, кто у тебя возьмет эту программу.



Анна Качкаева: Ну, так вы можете каким-то образом наладить такие взаимоотношения с каналами, чтобы они понимали ваши потребности, задачи, и четко потом контролировать исполнение?



Михаил Сеславинский: Мы пытаемся, конечно. И в этом плане, мне кажется, ситуация на самом деле не такая уж плохая. Она во всяком случае лучше, чем была 2-3 года назад. И мы это видим по программным продуктам, связанным с кинопоказом. Ушли эти бесконечные, по 7-8 мексиканских сериалов, ушли бесконечные бандитские сериалы, когда были только они.



Анна Качкаева: Зато документалистики добавилось – одно страшнее другого.



Михаил Сеславинский: Да, эта есть проблема. Но достаточно вспомнить ситуацию, когда был «Дорожный патруль» на телеканал «ТВ6». Тогда просто была безобразная ситуация. И группа, выезжающая на автоаварию, показывала в эфире погибшего человека, умирающего человека непосредственно в эфире.



Анна Качкаева: Михаил, у меня создается впечатление, что вы внутренне все равно на стороне вещателей, а не на стороне зрителей.



Михаил Сеславинский: Вы знаете, я отношусь философски к этой проблеме. Невозможно сделать так, чтобы одна какая-то сфера нашей жизни была идеальной. В стране все по-разному происходит. Мы же видим, что происходит и в печатных средствах массовой информации, вообще, в образе нашей жизни, в воспитании, в семье, в мировоззрении. И сделать так, чтобы телевидение было таким гладким и пушистым, а все остальное продолжало существовать так же противоречиво, как и во всем мире, - это невозможно. Поэтому я пытаюсь найти свои хорошие стороны. Мне кажется, что я тоже в чем-то прав. Что, мы не видим сериалы по классике?



Анна Качкаева: Видим. Безусловно.



Михаил Сеславинский: Что, мы не видим ярких публицистических работ? Тоже видим.



Анна Качкаева: Это какие, например?



Михаил Сеславинский: Я приведу несколько примеров. Мне недавно задали вопрос: средства массовой информации перестали влиять на политику и на общество? Не согласен. Во всяком случае, частично не согласен. Потому что если бы не средства массовой информации, наверное, не было бы серьезных расследований, связанных с безобразиями, которые творил ОМОН в Благовещенске.



Анна Качкаева: Правда, это было не дело государственных каналов. Они к этому руки не приложили.



Михаил Сеславинский: Не согласен. Было это. И если бы не средства массовой информации, в том числе и государственные, которые показывали эти сюжеты, не было бы серьезных расследований, связанных с замороженными ребятами, которые отправлялись по призыву на Дальний Восток и которых держали в неотапливаемых помещениях в аэропортах и на железнодорожных станциях. Это происходит. С моей точки зрения, хорошие работа об истории советской науки, российской науки.



Анна Качкаева: Да, безусловно. И «Братство бомбы», и сванидзевский весь сериал. Разговоров нет. Но просто, может быть, все-таки это все отделить, и вот это и должно быть тем самым общественным (ведь разговоры об этой трансформации идут), чтобы государство ощущало, что оно свою миссию выполняет перед обществом. А там пусть зарабатывают деньги на всех остальных каналах.



Михаил Сеславинский: Вот это сложная дискуссионная тема. Так же как с газетами. Сказать, вот у нас есть телеканал «Культура», пусть там все и будет о культуре. А другие к этому отношения не имеют. Вот у нас есть, предположим, гипотетически общественное телевидение, пусть там идут все социально значимые программы о хороших людях, о многонациональном укладе нашей жизни, а другие каналы от этого освобождены. Наверное, это тоже неправильно. Все-таки надо находит какой-то паллиатив.


Я вот был на зимние праздники не в самой продвинутой европейской стране, в Финляндии.



Анна Качкаева: Вполне благополучной.



Михаил Сеславинский: Но не самая, с телевизионной точки зрения, одаренная страна.



Анна Качкаева: Безусловно, да.



Михаил Сеславинский: Тем не менее, на что я обратил внимание? Во-первых, не так уж много каналов. Во-вторых, существуют равные правила. Все показывают мультики, их много, они современные. Это не наследие славного финского прошлого. И мне кажется, это правильно.



Анна Качкаева: А вот тогда закономерный вопрос: кто вам, прежде всего, запрещает обязать все каналы показывать? На самом деле, у всех же в концепции записано, они должны, универсальные каналы, показывать детские программы. Насколько я помню, предупреждения все получали, и толку никакого.



Михаил Сеславинский: Вопрос тот же самый, что с «Лицом российской национальности» - во сколько? Действительно, такого правила, чтобы с 08:30 до 09:00 показывали детские программы, - такого не существует.



Анна Качкаева: Видимо, надо.



Михаил Сеславинский: Я думаю, что это было бы нелишне, но для всех, а не для избранных.



Анна Качкаева: Слушатели отвечают на вопрос, на какой канал тратить государству деньги: «Детский».


Андрей Петрович сетует, что, «к большому сожалению, телеканалы борются не за зрителя, а за голый чистоган, красиво называемый рейтингом».


Раиса вас упрекает: «Не принимайте нас за дураков, не лукавьте, когда говорите, что государство не может управлять Первым и Вторым каналом. Когда надо, они показывают то, что им нужно».


Павел говорит о том, что «единственный выход – это специализация каналов и введение абонентской платы. Свой канал – для людей с мозгами, свой – для поклонников Сердючки и «Аншлагов», свой – для любителей спорта, свой – для молодежи, свой – для детей и тому подобное».


«Общеобразовательный канал, уж если финансировать».



Михаил Сеславинский: На самом деле, достаточно естественная, мне кажется, палитра мнений. Единственное, что я хотел бы напомнить, что у нас в стране достаточно уникальная ситуация складывается с количеством общедоступных каналов. Как правило, во всем мире все устроено по-другому. И общедоступные каналы – это сплошь и рядом - 4-5, в лучшем случае – 6-7, но никак не 15, как, скажем, в Москве и во многих других крупных городах. Если вы хотите специализированные каналы, говорят зрителям во многих других странах, пожалуйста, кабельные сети, пожалуйста, спутниковые сети, выбирайте любой пакет, который вам интересен, и вы получите весь набор. В этом плане мы действительно уникальны. И из-за этого и существует на каналах в таком обильном количестве раздражающая нас реклама. Каналы за счет обилия этой рекламы зарабатывают деньги. И, может быть, программный продукт, который в другой стране с тем небольшим количеством рекламы, которая там существует, был бы убыточным, у нас является прибыльным.



Анна Качкаева: А вы полагаете, что все-таки можно эту проблему как-то разрешить? Что, закрывать эти каналы? Переверстывать какой-то канал, чтобы он был без рекламы, все-таки в общественный?



Михаил Сеславинский: Да, я не думаю, что надо эту проблему решать государству каким-то насильственным способом. Постепенно ситуация будет меняться. Мы видим, что вообще мир массовых коммуникаций меняется каждый год. Каждый год что-то происходит серьезное. Происходят сделки купли-продажи, вспомним ситуацию с «Ren-TV». Каналы меняют свою специализацию, подстраиваются под зрителя. Появляются новые каналы. Возьмем этот год. Телеканал «Домашний» презентован как канал для женщин. Появился телеканал «Звезда», появился телеканал «Russiatoday», появилось православное телевидение. То есть на самом деле предлагаются все новые и новые программные продукты. Но цена реклама тоже будет постепенно расти. И она, может быть, не достигнет таких сумасшедших высот, как это существует в развитых странах Европы, но тем не менее, она будет расти. И постепенно, конечно, на телевизионном рынке не останется рекламы стоматологических кабинетов, врачей-психотерапевтов, мягких домашних тапочек и прочей мишуры, что невозможно себе представить во всем мире. Останутся крупные бренды, которые будут вкладывать серьезные деньги. За счет этого снизится количество рекламы, но рекламный рынок останется таким же.



Анна Качкаева: Вам не кажется, у меня в последнее время складывается такое ощущение, что крупные коммерческие вещатели, и государственные в том числе, потому что они у нас коммерческие, давно уже вроде бы заключили такой негласный договор с властью: когда надо, мы занимаемся нужной вам пропагандой, а вы нам не мешаете зарабатывать? Нет такого ощущения?



Михаил Сеславинский: Я немножко абстрагируюсь. Мне кажется, сейчас во всем мире существует такая модная философская тенденция: надо поддерживать средствами массовой информации государство в его праведных делах, например, в борьбе с терроризмом, например, во внешней политике, например, в преобразованиях в экономике. Что, этого нет в Соединенных Штатах Америки?



Анна Качкаева: Есть.



Михаил Сеславинский: Что, мы не помним скандалы прошлого года Би-Би-Си? Что, можно говорить о проблеме баз сепаратизма в Испании? Невозможно. Это общая реальность наша сегодняшняя во всем мире. И такой своеобразный философский, гуманитарный вывоз в эпоху тотальной борьбы с терроризмом. Сколько он будет длиться? Не могу спрогнозировать.



Анна Качкаева: То есть на самом деле вы спокойно констатируете, что во всем мире телевидение все меньше зависит от зрителей, если оно не за абонентскую плату, если говорить об общедоступных, в том числе пропагандистских, в том числе развлекательных, каналах.



Михаил Сеславинский: Во всем мире телевидение становится все менее оппозиционно власти. Так бы я сказал.



Анна Качкаева: Ваши слова недавние: «Финансовая свобода может гарантировать необходимую сегодня свободу печати, так необходимую сегодня в России свободу печати». Финансовая свобода, по-моему, сейчас вполне на телевидении состоялась и все более увеличивается. Со свободой печати проблемы.



Михаил Сеславинский: Вы знаете, я это говорил применительно не только к федеральным каналам, а применительно ко всем более чем 50 тысячам средствам массовой информации, которые существуют в Российской Федерации. Не надо забывать, что совокупная аудитория региональных каналов, районных и городских газет сплошь и рядом превосходит, по крайней мере, равна совокупной аудитории федеральных средств массовой информации, как печатных, так и электронных. И вот там это действительно остается гигантской проблемой. Там недостаточно большой рекламный рынок. Там сплошь и рядом люди идут на поклон либо к мэрам, либо к губернаторам, получают от них средства как в форме непосредственных финансовых субсидий, так и в форме льгот по аренде, по транспорту, по коммуналке, по чему угодно. Они идут к крупным промышленным предприятиям, и действительно, в значительной степени зависимы от тех людей, которые вкладывают деньги.



Анна Качкаева: О Детском телевидении вопрос сейчас сама задам, и дальше слушателям дам возможность высказываться. Говорят, уже не меньше года, а то и больше, как об идее, и Олег Добродеев об этом говорил, и депутаты, и вы вдруг в начале года об этом внятно сказали, и все журналисты уцепились в отсутствие новостей, за эту тему и стали гадать: что бы это такое значило?



Михаил Сеславинский: Меня, кстати, не было в стране, когда это вышло. Это вышло действительно по итогам, видимо, по итогам всех выступлений, которые были в 2005 году.



Анна Качкаева: А, вот так даже, то есть сделали новость, что называется. Но если это не новый политический проект, то на каком канале, по-вашему, такое телевидение может появиться? И как эта конструкция будет существовать, за счет государства, за счет рекламы? Что это такое?



Михаил Сеславинский: Вы знаете, почему я об этом говорю? Я считаю, что такой канал может существовать в Российской Федерации, но я не готов сказать, что его надо сейчас, в январе сразу начинать делать в такой форме. И почему я говорил об этом в 2005 году достаточно активно? Хотелось бы, чтобы сам рынок попытался смоделировать, а как может существовать этот Детский канал, что для этого надо? Может ли он существовать только в Москве, или он может существовать сетью распространения в регионах Российской Федерации? Может ли он существовать только на спутниковом телевидении, например, на «НТВ-плюс», либо он может быть общедоступным? Надо для этого изменять действующее законодательство, запрещающее рекламу в детских программах, или не надо менять, можно обойтись без этого? Его надо называть Детским или это может быть Юношеский канал? Что такое детская программа вообще как таковая? «В мире животных» - это детская программа или это не детская программа, для общей аудитории? И мне кажется, рынок на это откликнулся. Разговоры об этом внутри уже бизнес-сообщества стали происходят уже на более реальной почве. Я еще не встречался с руководством MTV, который заявил о своем желании сделать Детский канал. Но мы как раз планируем провести эту встречу, и я с большим интересом…



Анна Качкаева: А кто-нибудь еще откликнулся?



Михаил Сеславинский: Я знаю, что у ВГТРК есть такая мысль, но хочу сразу сказать, в федеральном бюджете на 2006 год средства на это не заложены. Мне кажется, что в рамке поддержки социально значимых программ мы могли бы в качестве приоритетной темы выделить детское вещание и выделить какие-то более-менее значимые суммы на производство новых мультфильмов, новых детских сериалов, новых детских программ.



Анна Качкаева: У меня все время мысль в этой связи: вот весь год открывали канал «Звезда», «Russiatoday», может быть, надо было деньги потратить на Детский канал?



Михаил Сеславинский: Может быть. Почему нет?



Анна Качкаева: Это замечательно. Это сидит государство в вашем лице и говорит: «Может быть».



Михаил Сеславинский: Просто каждый год что-то происходит новое, не все сразу, что называется.



Анна Качкаева: А, то есть дети у нас всегда чуть позже, они как-то там потом получается.



Михаил Сеславинский: Но вот получилось, к сожалению.



Анна Качкаева: Валерий Петрович из Ставрополя, вы в эфире, здравствуйте.



Слушатель: На ваш вопрос, я считаю, что никаких денег не нужно. Все, что есть в государстве, итак государственное. Как пел Шариков: «Глазик выкололи». Я хотел поздравить товарища из Кремля с выходом на экраны шедевра «Зона».



Анна Качкаева: Что вы имеете в виду?



Слушатель: Нам показывают, куда мы движемся, и ничего не надо делать.



Анна Качкаева: Не очень понятно, что вы имеете в виду.



Михаил Сеславинский: Я думаю, Валерий Петрович увидел анонсы на телеканале «Россия» «В круге первом».



Анна Качкаева: В «Зону» трансформировалось.



Михаил Сеславинский: Каждый зритель по-разному может воспринимать этот анонс. Для тех, кто не знает, скажем, что планируется большая премьера на телеканале «Россия» по роману Солженицына «В круге первом».



Анна Качкаева: Да, потом будет и «Доктор Живаго». Виктор из Москвы, вы в эфире.



Слушатель: Я с прошедшими праздниками поздравляю



Анна Качкаева: Спасибо, уже хватит поздравлять. Давайте отвечайте на вопрос.



Слушатель: Я предлагаю, что нужно ввести в программу больше передач, посвященных вопросам гражданского общества. Я – хорошо образованный человек, я телевизор практически не смотрю, рейтинговые девочки звонят, просто их люди боятся, и они врут им насчет рейтингов. Я прошу Радио Свобода смелее выходить в прайм-тайм, потому что нормальные люди телевидение сейчас практически не смотрят, они будут радио слушать.



Анна Качкаева: Понятно. Вадим из Москвы, здравствуйте.



Слушатель: Я как раз согласен с мнением Анны в отношении фильма Михаила Дегтяря, что подобным фильмам как раз государство, власть могли бы оказать соответствующий нажим.



Анна Качкаева: Вадим, давайте сейчас не про фильм, а про отношение государства с телевидением. Надо потратить еще государственные деньги на создание канала какого-нибудь? Или вам кажется, что достаточно и не надо?



Слушатель: Вот я как раз и хотел сказать, что как раз подобные фильмы, могут поддержать хороший канал, например, Детский канал не только для маленьких, а такой Юношеский, потому что молодежь не участвует, редко смотрит телевизор, именно молодежь участвует в этих акциях с избиениями и убийствами иностранцев.



Анна Качкаева: Понятно, спасибо. Вера Александровна из Москвы, вы в эфире.



Слушатель: Я хотела бы сказать, канал «Столица» имитирует ТВЦ, его надо закрыть и перевести туда «Домашний» и «Народный» на двоих. И все будет для народа.



Михаил Сеславинский: Вы представляете, Аня, если бы я стал выполнять все пожелания, которые прозвучали.



Анна Качкаева: Еще сейчас Владимир из Московской области.



Слушатель: По поводу «Зоны», это будет на НТВ, с понедельника начинается.



Анна Качкаева: А, вы «Зону» - сериал, все мы теперь поняли.



Слушатель: А теперь я бы хотел сказать по факту. В принципе, к Михаилу такое пожелание, надо менять финансирование Первого и Второго канала. Надо программы, которые интересны обществу, и социально значимые финансировать именно целенаправленно, а не отдавать деньги этим каналам, чтобы они сами формировали программную политику. И тогда мы получим и детские передачи, и социальные передачи, которые нужны нашему обществу для просвещения и самое главное для правильной информированности.



Михаил Сеславинский: Вы знаете, Владимир, на самом деле, так и происходит. Во-первых, Первый канал не финансируется вообще из федерального бюджета, финансируются только отдельные программы, именно те социально значимые программы, которые выходят в его эфире, и то это происходит далеко не по всем программам, это происходит на конкурсной основе, и это очень небольшие деньги, которые идут в бюджет Первого канала.


Внутри программирование телеканала «Россия» тоже финансируется далеко не все. Финансируется информационное вещание и финансируются также социально значимые программы. Полностью финансируется телеканал «Культура» и частично финансируется телеканал «Спорт». То есть на самом деле целевым образом финансируется только часть вещания, которое вы видите в эфире.



Анна Качкаева: Марина из Москвы нам пишет: «Считаю необходимым иметь православный канал». Он уже есть. «И почему «Лица российской национальности»? Армяне – не россияне, у них есть своя Армения». Армяне могут быть и россиянами, огорчу вас, Марина, и очень даже известными россиянами. Фильм это доказывает, там очень много людей с армянскими фамилиями внесли чрезвычайный вклад в науку, культуру и вообще развитие государственности российской, начиная от Микояна, заканчивая Джигарханяном, не будем перечислять.


Очень любопытный вопрос: «Как вы считаете, - спрашивает нас Валентин Андреевич, - какой канал и какие программы предпочитал смотреть Александр Копцев?». Это тот молодой человек, который утроил резню в синагоге. Трудно, конечно, спроектировать.



Михаил Сеславинский: Трудно сказать. Я видел репортажи в газетах, что во время обыска в его квартире найдены издания, которые пропагандируют националистическую рознь. Не думаю, чтобы у него была какая-то особо любимая передача. Но то, что мы все, наверное, виноваты, что существует такое мировоззрение у части молодых людей, это, безусловно, так. В том числе, безусловно, это и вина государственной власти, что те средства, которые все-таки выделяются государством, они не достигают эффекта. Если становятся модными у части подростков подобные мировоззрения, это, безусловно, недостаток, в том числе и нашей работы.



Анна Качкаева: «Создайте канал, за который я буду с удовольствием платить. Например, как Американское географическое общество». Имеется в виду «Дискавери». «И мне совершенно не интересны дела Миллеров в «Газпроме». Это Владимир Петрович из Москвы.



Михаил Сеславинский: Ну, вы можете это сделать. Подпишитесь на «НТВ-плюс», и вы можете смотреть «Дискавери» не в одном варианте, а в четырех-пяти вариантах.



Анна Качкаева: Людмила Ивановна из Смоленской области, вы в эфире.



Слушатель: Вы знаете, какую партию ни строй, получается КПСС. Какой канал ни делай в нашей теперешней России, получится Первый канал. Конечно, лучше платный, я за платный, хотя у меня пенсия 1600 рублей, но надо брать только рублем. У меня одна библиотека за 10 километров, другая – за 13. «Смоленские новости» - местную газету не выписывают. Вот такая Россия, вот такие каналы.



Анна Качкаева: У нас уже было несколько звонков. В Смоленской области действительно только два канала – Первый и Второй. И если с финансовой свободой там все в порядке, то, видимо, со свободой слова у них все-таки есть какие-то проблемы.



Михаил Сеславинский: Есть вопрос, действительно. Несмотря на то что, скажем, Первый канал и Второй канал покрывают аудиторию в 98% населения нашей страны, то 2% населения – это, извините, это 3 миллиона человек. Это не так уж мало. Я уж не говорю про коммерческие каналы, которые просто не идут в глубинку.



Анна Качкаева: Да, за 50 тысяч даже и не идут. Иван из Москвы, здравствуйте.



Слушатель: У меня вопрос к Михаилу Сеславинскому. Увязывается ли вопрос об открытии все новых и новых каналов с решением о доступности этих каналов? Я, например, живу в городе Москве, в крупном районе «Орехово-Борисово», открылся канал «Звезда», но до сих пор я его не вижу. Между нами, видимо, существует посредник, я не знаю «Ростелеком» или что. Можете ли вы оказать какое-то влияние на него? Но так или иначе канал этот недоступен. Я про другие каналы уже не говорю, которые мы никогда не видим.



Михаил Сеславинский: Вы знаете, я живу в самом центре Москвы, и я поступил простым образом – купил за 50 рублей в подземном переходе обычную антенну, и на нее у меня ловится как раз 20 каналов лучше, чем любые кабельные сети и любые встроенные антенны, которые существуют в моем доме.


Тем не менее, механизм выглядит следующим образом. Телеканал «Звезда» начал свое вещание. Мы его не финансируем, и вы его не финансируете. Он привлек заемные средства. Тот передатчик, который первоначально поставил телеканал «Звезда», охватывает не всю территорию Москвы. Тем не менее, у них достаточно неплохой охват. Вы просто попробуйте настроить свой телевизор и попробуйте поэкспериментировать с домашними наружными антеннами. Постепенно, если телеканал будет востребован зрителями внутри Москвы, он, кстати, пытается зайти на коммерческой основе в кабельные сети Москвы, если у него появится реклама, он сможет уже строить свой бюджет таким образом, чтобы улучшать зону своего охвата и качество своего вещания. Мы в этот процесс вмешиваться не будем.



Анна Качкаева: Но все-таки давайте уже перед концом проговорим историю с возможным общественным телевидением. Накануне Нового года господин Греф так активно и его ведомство стало эту тему обсуждать, что практически все подумали: наверное, все-таки что-то трансформируют в этом году. Что вам про это известно?



Михаил Сеславинский: Насколько я знаю, это была инициатива Министерства экономики. И рассуждения об общественном телевидении продолжают носить абстрактный характер. Мне кажется, вопрос не только в форме. Что вы ждете от общественного телевидения?



Анна Качкаева: Отсутствие рекламы, появление там нормальных дискуссионных программ, в том числе, даже когда каникулы, про газовую тему и про то, что в России очень не любят инородцев, в том числе внятных новостей, спокойных, детских программ.



Михаил Сеславинский: То есть хорошего телевидения.



Анна Качкаева: Да.



Михаил Сеславинский: Просто хорошего телевидения, то что все мы подразумеваем под хорошим телевидением. Вот я не считаю, что общественное телевидение – это панацея.



Анна Качкаева: Это не панацея.



Михаил Сеславинский: Что это спасение, и появление всех этих программ в эфире по мановению волшебной палочки.



Анна Качкаева: Безусловно. Но это один из факторов цивилизованного отношения государства с обществом и телевидения с обществом.



Михаил Сеславинский: Один из вариантов, но не волшебная палочка.



Анна Качкаева: Конечно, нет.



Михаил Сеславинский: Потому что, еще раз хочу сказать, существует тот же самый телеканал «Культура», на котором существуют и публицистические программы, на котором нет рекламы, на котором существует большое количество социально значимого продукта. Существуют независимые компании, которые не зависят от государства ни финансово, ни лицензионно, ни в форме учредителей, и которые, тем не менее, производят программный продукт, которому многие зрители предъявляют свои претензии. Давайте еще раз попробуем абстрагироваться. Телевидение в России – дело молодое. Закроем глаза, вспомним, что было 15 лет назад. 15 лет назад не было телевидения в таком многообразии, разница на порядок, наверное. Два канала, в лучшем случае – три канала. В Москве четыре канала. Разница на порядок. Телевидение трансформируется, телевидение, так же как все общество, переживает модные какие-то вещи, которые нам сплошь и рядом не нравятся, я имею в виду бесконечный интерес к криминальной теме или к:



Анна Качкаева: :гламуру.



Михаил Сеславинский: Гламуру, ток-шоу и тому подобное. Но тем не менее, российское телевидение не самое плохое в этом мире. Поэтому я надеюсь, что оно будет хорошим в перспективе.



Анна Качкаева: Так ведь хочется, чтобы было лучше, а главное, кому многое дано – с того и спрос. И вы сами же говорите: правила, единые для всех. Когда вот эти правила наступят? Может, когда мы к европейской конвенции присоединимся по вещанию?



Михаил Сеславинский: В том числе.



Анна Качкаева: Там то все прописано, и про детей, и про рекламу.



Михаил Сеславинский: В том числе и это может быть толчком. Но мы просто мы, может быть, довольно медленно сейчас идем по этому пути, на протяжении последних пяти-шести лет. Но в целом мы развиваемся достаточно стремительно.



Анна Качкаева: Вот слушатели спрашивают: «Каковы перспективы цифрового радио- и телевещания?»



Михаил Сеславинский: Я не являюсь оптимистом, и мне не кажется, что в течение ближайших 3-4 лет произойдет такой переворот, что мы вдруг все станем обладателем приставок, когда на своем экране телевизоров мы увидим 50 или 100 каналов. Я думаю, что все-таки это достаточно процесс трудоемкий. И для этого должно пройти минимум 5-7 лет. Во всяком случае, мы должны быть передовиками в этой области по отношению ко всему миру. Но, тем не менее, это близкая перспектива, это перспектива, безусловно, нашего поколения, перспектива ближайших десяти лет. Вспомним, как стали быстро развиваться мобильные телефоны. Также будет быстро развиваться и цифровое телевидение.



XS
SM
MD
LG