Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Сергей Сенинский.
Андрей Шароградский: Австрийский Raiffeisenbank объявил на прошлой неделе о намерении купить 100 процентов акций российского "Импэксбанка". В случае завершения этой сделки Raiffeisenbank станет крупнейшим в России зарубежным участником банковского рынка. Что отличает эту сделку от предыдущих немногих пока подобных сделок? Почему их пока так мало? Почему может стать больше? Об этом мой коллега, экономический обозреватель Радио Свобода Сергей Сенинский беседует с экспертами.
Сергей Сенинский: Эта сделка, по сути, первая в России, когда покупается банк, не являющийся нишевым, то есть работающим в каком-то определенном секторе, например, ипотеке, а, во-вторых, покупается не у зарубежных, а у российских владельцев. В какой степени можно говорить о сделке Raiffeisen-"Импэксбанк", как о проявлении некой тенденции в стратегии западных банков? Или это все же пока исключение? Наш первый собеседник, ведущий банковский аналитик парижского офиса международного рейтингового агентства Standard&Poor`sЕкатерина Трофимова.
Екатерина Трофимова: Сделка, безусловно, знаменует новый этап во взаимоотношениях между иностранными инвесторами и российскими банками в сфере прямых инвестиций, когда работа переходит из плоскости потенциального интереса в плоскость реальных сделок. Сейчас в принципе наступает новый этап иностранной экспансии крупных международных банков, значительно отличающий его от 90-х годов, когда сделки в основном были сосредоточены в Центрально-Восточной Европе. Можно констатировать, что рынок Центрально-Восточной Европы за редким исключением уже освоен. У иностранных инвесторов большой интерес по продолжению инвестиций дальше на Восток.
Однако сделка с "Импэксом" все же еще не означает начало тенденции. Мы не ожидаем ажиотажа по скупке российских банков, хотя отдельные сделки возможны. Иностранные инвесторы все-таки очень осторожны в России из-за высокого уровня операционных и кредитных рисков.
Сергей Сенинский: Если объявленная сделка состоится, Raiffeisen станет самым крупным зарубежным банком, действующим на территории России. А сколь велика сегодня их доля на этом рынке в целом? Из Москвы банковский аналитик инвестиционной компании "Тройка Диалог" Сергей Донской.
Сергей Донской: Сейчас доля западных банков в активах и капитале российской банковской системы порядка 9 процентов, что, конечно, немного, с другой стороны, налицо рост примерно в 3 раза в процентном отношении с 2000 года. Западные банки в большей мере пока работают с крупными клиентами, а также начинают постепенно разворачивать операции в ритейле, хотя здесь пока их позиции за исключением нескольких игроков, в том числе Raiffeisen довольно скромные.
Сергей Сенинский: В Китае последние год-полтора все чаще продаются относительно небольшие пакеты акций государственных банков - 5, 10, 15 процентов. Ведущие западные банки готовы заплатить за них до 10 и даже более миллиардов долларов. В России все банковские сделки последних лет исчислялись в лучшем случае лишь сотнями миллионов долларов, причем за пакеты акций в разы более крупные. Как объяснить такую разницу в ценах?
Екатерина Трофимова: Пожалуй, это связано с двумя моментами. Китайская банковская система в разы превышает российскую банковскую систему. Объемные активы в Китае банков приближаются почти к 4 триллионам долларов, в то время, как в России этот показатель не превышает 250 миллиардов долларов, хотя казалось бы крупнейший китайский банк "Промышленно-коммерческий банк Китая", действительно, сравним со "Сбербанком" России - 85 миллиардов долларов для китайского банка активов и более 60 миллиардов долларов для "Сбербанка". В то время как другие российские банки, более мелкие, в разы уступают китайским банкам.
Другой момент - это желание продать свои банки. Если в Китае это проработанная реальная политика, то в России, к сожалению, случаи реального желания продать банки все еще единичны.
Сергей Сенинский: Еще год-два назад некоторые эксперты оценивали ситуацию примерно так - у западных банков нет пока особого интереса к российской банковской системе, а у владельцев российских банков, со своей стороны, нет пока особого желания их продавать. Что меняется в каждой из этих составляющих?
Екатерина Трофимова: Можно констатировать, что интерес со стороны иностранных инвесторов, безусловно, есть. Сделка "Импэкса" и Raiffeisenbank это реально иллюстрирует. Реальный интерес со стороны российских банкиров и собственников продавать свои банки все еще не столь высокий. Однако, что действительно меняется со временем - это именно пересмотр своих инвестиционных приоритетов собственниками российских банков.
Если даже буквально 5 лет тому назад многие банки зачастую рассматривались, как некий вспомогательный инструмент для развития финансово-промышленных групп, то сейчас мы видим, что инвестиционные акценты все более смещаются в сторону реальной доходности банков, их реальной экономической эффективности. Это как раз и будет стимулировать дальнейший процесс продажи банков. Но не какие-то регулятивные изменения, а именно экономические, инвестиционные приоритеты.
Сергей Сенинский: В странах Восточной Европы развитие банковских систем последние годы шло по схожим сценариям - западноевропейские банки покупали местные. Теперь они контролируют 50-60 процентов местных рынков банковских услуг, а то и гораздо больше. В какой степени, на ваш взгляд, можно говорить о том, что в России формируется такая структура этого сектора, в которой 50-60 процентов всего бизнеса будет приходиться на небольшую группу крупнейших банков, контролируемых государством, а не частными владельцами, или это не так?
Сергей Донской: Я бы не стал утверждать сейчас, что ситуация развивается в направлении увеличения доли государственных банков, просто потому, что пока мы имеем только один государственный банк - "Внешторгбанк", который проводит политику довольно агрессивного роста. Но, с другой стороны, эта его стратегия достаточно логична и обусловлена внутренними причинами его бизнеса. Я бы не стал однозначно говорить, что такова стратегия государства, хотя, конечно, время покажет.
