Сегодня в Америке
Михаил Саленков: Почему борьба с финансовым кризисом в Америке идет не так удачно? Отмена запрета на финансирование исследований стволовых клеток человека. Откроет ли это путь к революционным достижениям в науке? Таковы темы нашей рубрики "Сегодня в Америке". У микрофона в Нью-Йорке Юрий Жигалкин.
Юрий Жигалкин: Американская экономика катится под откос, мировая экономика последует в этом году за ней, меры экономического стимулирования пока не дают эффекта. При этом ведущие западные страны не могут найти общий язык относительно того, что требуется ради нейтрализации кризиса. Очередная порция негативных прогнозов спровоцировала в понедельник очередное падение акций на Уолл-стрит. Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: В понедельник внимание наблюдателей привлекло участие главы Федеральной резервной системы Бен Бернанке в закрытом совещании в Белом доме экономической команды Барака Обамы. Полагают, что президент вырабатывает стратегию перед предстоящем апрельским саммитом стран "двадцатки" в Лондоне. В то время как руководители стран Евросоюза призывают к коренной реформе мировой системы финансового регулирования, Белый дом настаивает на снижении учетной ставки в десятках стран и выделении правительствами этих стран субсидий, направленных на стимулирование экономики и выход из рецессии. Пресс-секретарь Белого дома Роберт Гиббс поспешил развеять слухи о возможном расколе между США и европейцами по принципиальному вопросу.
Роберт Гиббс: Не думаю, чтобы это было так. Скорее всего, президент Обама пойдет по классическому пути, предложив рассматривать в Лондоне не один из взаимоисключающих вариантов, а сочетание и того, и другого.
Аллан Давыдов: Днем ранее Всемирный банк обнародовал крайне тревожный прогноз о том, что в этом году, впервые со времен Второй мировой войны глобальная экономика испытывает спад. Резкое сокращение торговых операций ожидается в еще недавно бурно развивавшихся странах Восточной Азии. Всемирный банк предупредил международные финансовые институты, что не сможет выдать этой группе даже минимальный объем низкопроцентных займов и грантов.
Тем временем легендарный американский инвестор-миллиардер Уоррен Баффет, выражая в целом веру в будущее американской экономики, заявил, что сейчас она, по его ощущениям, катится под откос, ситуация складывается по наихудшему сценарию. Выступая в понедельник по телеканалу CNBC, Баффет сказал...
Уоррен Баффет: Это напоминает падение со скалы. Происходит не только сильное замедление экономики, но и само население поменяло свой образ жизни в такой степени, в какой мне прежде не доводилось видеть. Практически не находят сбыта предметы роскоши. Поэтому сегодня процветает только сеть дешевых универмагов "Вэлмарт" Люди сменили свои жизненные установки.
Аллан Давыдов: По словам Баффета, к словам которого многие относятся как к откровениям экономического оракула, в последние месяцы в поведении потребителей и инвесторов доминируют страх и неопределенность. Баффет считает, что лидеры Соединенных Штатов, включая всех законодателей, обязаны развеять эти чувства, прекратив межпартийные стычки, вызванные различным видением путей выхода из кризиса.
Юрий Жигалкин: Почему серия беспрецедентных масштабных акций правительства по стимулированию экономики не дает очевидных результатов? Вообще, способны ли правительства найти верные способы нейтрализации серьезного экономического бедствия? Эти вопросы Ян Рунов задал Ричарду Эбелингу, известному американскому экономисту, сотруднику Института экономических исследований.
Ричард Эбелинг: Избранная правительством политика экономического оздоровления не приносит ожидаемых результатов, потому что, на мой взгляд, изначально было выбрано не то лекарство для лечения болезни. Возникла естественная, неизбежная необходимость в коррекции экономики. Я считаю, что рынок надо было, как больной организм, посадить временно на голодную диету, чтобы очистить организм от токсичных веществ, какими стали невыплаченные долги. Пузырь кредитования породил и пузырь повышенной занятости людей в строительстве домов, в автомобильной промышленности. Теперь эти рабочие места должны быть сокращены или вообще исчезнуть, а уволенным предстоит осваивать другие профессии, смириться с меньшей зарплатой в соответствии с новой ситуацией на рынке труда. Через все эти болезненные меры надо пройти, чтобы оздоровить экономику. Но вместо этого администрация Обамы, а до него администрация Буша сделали все возможное, чтобы предотвратить коррекцию. Они все больше субсидировали автомобильную промышленность вместо того, чтобы эта промышленность учитывала снижение спроса и приспосабливалась к новым условиям. Обама, как до него Буш, продолжает субсидировать финансовый сектор, вливая в него сотни миллиардов долларов, вместо того, чтобы заставить банки и инвестиционные фирмы действовать с учетом реальности. Правительство пытается вызвать искусственную активность экономики, вернуть ее к пузырям. От этого больному становится не лучше, а еще хуже.
Ян Рунов: Власти России тоже ищут пути оздоровления экономики, и тоже пока безуспешно. Почему?
Ричард Эбелинг: Известно, что российская экономика очень зависит от экспорта полезных ископаемых, особенно нефти и газа. Правительство России потерпело полнейшее фиаско, не сумев верно определить тенденции в ценах на нефть. Эта ошибка стоила России значительной потери запасов твердой валюты. К этому прибавилось падение на фондовой бирже и денежные вливания в некоторые виды промышленности. У государства денег становилось все меньше. И хотя намечающееся некоторое повышение цен на нефть может облегчить сложившееся положение, но не надолго, если правительство не откажется от политики, которая в долгосрочной перспективе не работает.
Юрий Жигалкин: Отвечая все более шумным и решительным скептикам и критикам, глава административно-бюджетного управления Белого дома Питер Орсзаг сказал, что эффект пакета экономического стимулирования будет ощутим по прошествии некоторого времени, скорее всего, к концу года.
В понедельник несколькими росчерками пера президент Обама подвел черту под десятилетними эмоциональными дебатами о судьбе исследований в области стволовых клеток. Казалось бы, чисто медицинский и научный вопрос об исследовании стволовых клеток, из которых, как подозревают, можно вырастить своего рода запасные органы, превратился в проблему эпических пропорций с политическими, этическими, религиозными оттенками после того, как президент Буш наложил запрет на государственное финансирование этих работ. Джордж Буш мотивировал свое решение тем, что ради этих исследований уничтожаются человеческие эмбрионы. В понедельник, отменяя директиву предшественника, Барак Обама привел свои морально-этические соображения. "Как человек верующий, я убежден, - сказал президент, - что мы призваны заботиться друг о друге и пытаться уменьшить человеческие страдания". Оценить значение этого решения президента Обамы я попросил профессора медицины Даниила Голубева.
Даниил Голубев: Главное значение его в том, что у ученых развязаны руки в развитии этого, с моей точки зрения, бесспорно, самого перспективного направления в лечении хронических заболеваний, до сих пор неизлечимых.
Юрий Жигалкин: Что вы имеете в виду "развязаны руки"?
Даниил Голубев: Развязаны руки, прежде всего, в морально-этическом плане. Дело в том, что запрет на финансирование за счет федеральных фондов исследований такого рода не только ограничивал фактические возможности финансирования как такового научных исследований, но он и ограничивал стремление ученых проникнуть в существо этого дела. Это очень многогранный процесс. Это и перспектива, что твое лекарство, даже если ты сделаешь его на какие-то деньги негосударственные, не будет утверждено федеральными органами, а без этого невозможно внедрить в практику. Это и определенная моральная ответственность, что ты посягаешь на жизнь, и так далее, и так далее. Не говоря уже о том, что сотрудники института здравоохранения и примыкающих к нему органов просто не имели возможности использовать те ресурсы, которыми даже эти учреждения обладали, для проведения исследований в этом направлении.
Юрий Жигалкин: Профессор, интересно, что, объявляя о своем решении, Барак Обама явно попытался умерить надежды на то, что эти исследования могут привести к революции в медицине, а ведь сравнительно недавно от стволовых клеток ждали откровенных чудес. Что изменилось?
Даниил Голубев: На пути фактического излечения этих больных болезнью Альцгеймера, диабетом, болезнью Паркинсона стоит такое количество препятствий, уже чисто биологических (оставим в стороне морально-этические и финансовые проблемы), что говорить о том, что завтра все будут излечены, просто легкомысленно. Здесь может быть и парадоксальное поведение самих клеток, введенных в организм. Они будут, скажем, дифференцироваться не так четко, как это нужно врачу для того, чтобы восстановить тот или иной утраченный орган или его часть. Тут может быть и опасность злокачественного перерождения самих стволовых клеток, которые вместо того, чтобы дифференцироваться, начнут давать опухоль, и так далее, и так далее.
Юрий Жигалкин: А что конкретно удалось сегодня добиться с помощью стволовых клеток, ведь все эти годы шли масштабные эксперименты, в том числе в других странах?
Даниил Голубев: В эксперименте, бесспорно, показано на ряде лабораторных животных возможность излечения и от диабета, и от аналогов на животных, конечно, болезни, типа Альцгеймера или Паркинсона. А на людях мне известен достоверный опыт излечения абсолютной слепоты, связанной с дегенерацией сетчатки, который был проведен на ограниченном количестве больных еще до этого запрета в Калифорнии. Это очень и очень существенное дело.
Юрий Жигалкин: Профессор, некоторые ученые предупреждают, что огромные деньги, брошенные на исследования стволовых клеток, широкая доступность этих клеток могут привести к экспериментам по созданию клона человека. Насколько велика такая опасность?
Даниил Голубев: Развитие этого метода и возможности использования его для получения клонов человека, эта опасность есть, и она может быть и должна быть предотвращена строгим государственным и биологическим контролем над процессом проведения таких работ. Культивирование эмбриональных клеток должно быть ограничено сроком, четким, не более 8-10 дней. И тогда опасность получения искусственного гомункула отпадает в принципе.
Юрий Жигалкин: С профессором Даниилом Голубевым мы обсуждали решение президента Обамы отменить запрет на финансирование исследований стволовых клеток.
Михаил Саленков: Почему борьба с финансовым кризисом в Америке идет не так удачно? Отмена запрета на финансирование исследований стволовых клеток человека. Откроет ли это путь к революционным достижениям в науке? Таковы темы нашей рубрики "Сегодня в Америке". У микрофона в Нью-Йорке Юрий Жигалкин.
Юрий Жигалкин: Американская экономика катится под откос, мировая экономика последует в этом году за ней, меры экономического стимулирования пока не дают эффекта. При этом ведущие западные страны не могут найти общий язык относительно того, что требуется ради нейтрализации кризиса. Очередная порция негативных прогнозов спровоцировала в понедельник очередное падение акций на Уолл-стрит. Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: В понедельник внимание наблюдателей привлекло участие главы Федеральной резервной системы Бен Бернанке в закрытом совещании в Белом доме экономической команды Барака Обамы. Полагают, что президент вырабатывает стратегию перед предстоящем апрельским саммитом стран "двадцатки" в Лондоне. В то время как руководители стран Евросоюза призывают к коренной реформе мировой системы финансового регулирования, Белый дом настаивает на снижении учетной ставки в десятках стран и выделении правительствами этих стран субсидий, направленных на стимулирование экономики и выход из рецессии. Пресс-секретарь Белого дома Роберт Гиббс поспешил развеять слухи о возможном расколе между США и европейцами по принципиальному вопросу.
Роберт Гиббс: Не думаю, чтобы это было так. Скорее всего, президент Обама пойдет по классическому пути, предложив рассматривать в Лондоне не один из взаимоисключающих вариантов, а сочетание и того, и другого.
Аллан Давыдов: Днем ранее Всемирный банк обнародовал крайне тревожный прогноз о том, что в этом году, впервые со времен Второй мировой войны глобальная экономика испытывает спад. Резкое сокращение торговых операций ожидается в еще недавно бурно развивавшихся странах Восточной Азии. Всемирный банк предупредил международные финансовые институты, что не сможет выдать этой группе даже минимальный объем низкопроцентных займов и грантов.
Тем временем легендарный американский инвестор-миллиардер Уоррен Баффет, выражая в целом веру в будущее американской экономики, заявил, что сейчас она, по его ощущениям, катится под откос, ситуация складывается по наихудшему сценарию. Выступая в понедельник по телеканалу CNBC, Баффет сказал...
Уоррен Баффет: Это напоминает падение со скалы. Происходит не только сильное замедление экономики, но и само население поменяло свой образ жизни в такой степени, в какой мне прежде не доводилось видеть. Практически не находят сбыта предметы роскоши. Поэтому сегодня процветает только сеть дешевых универмагов "Вэлмарт" Люди сменили свои жизненные установки.
Аллан Давыдов: По словам Баффета, к словам которого многие относятся как к откровениям экономического оракула, в последние месяцы в поведении потребителей и инвесторов доминируют страх и неопределенность. Баффет считает, что лидеры Соединенных Штатов, включая всех законодателей, обязаны развеять эти чувства, прекратив межпартийные стычки, вызванные различным видением путей выхода из кризиса.
Юрий Жигалкин: Почему серия беспрецедентных масштабных акций правительства по стимулированию экономики не дает очевидных результатов? Вообще, способны ли правительства найти верные способы нейтрализации серьезного экономического бедствия? Эти вопросы Ян Рунов задал Ричарду Эбелингу, известному американскому экономисту, сотруднику Института экономических исследований.
Ричард Эбелинг: Избранная правительством политика экономического оздоровления не приносит ожидаемых результатов, потому что, на мой взгляд, изначально было выбрано не то лекарство для лечения болезни. Возникла естественная, неизбежная необходимость в коррекции экономики. Я считаю, что рынок надо было, как больной организм, посадить временно на голодную диету, чтобы очистить организм от токсичных веществ, какими стали невыплаченные долги. Пузырь кредитования породил и пузырь повышенной занятости людей в строительстве домов, в автомобильной промышленности. Теперь эти рабочие места должны быть сокращены или вообще исчезнуть, а уволенным предстоит осваивать другие профессии, смириться с меньшей зарплатой в соответствии с новой ситуацией на рынке труда. Через все эти болезненные меры надо пройти, чтобы оздоровить экономику. Но вместо этого администрация Обамы, а до него администрация Буша сделали все возможное, чтобы предотвратить коррекцию. Они все больше субсидировали автомобильную промышленность вместо того, чтобы эта промышленность учитывала снижение спроса и приспосабливалась к новым условиям. Обама, как до него Буш, продолжает субсидировать финансовый сектор, вливая в него сотни миллиардов долларов, вместо того, чтобы заставить банки и инвестиционные фирмы действовать с учетом реальности. Правительство пытается вызвать искусственную активность экономики, вернуть ее к пузырям. От этого больному становится не лучше, а еще хуже.
Ян Рунов: Власти России тоже ищут пути оздоровления экономики, и тоже пока безуспешно. Почему?
Ричард Эбелинг: Известно, что российская экономика очень зависит от экспорта полезных ископаемых, особенно нефти и газа. Правительство России потерпело полнейшее фиаско, не сумев верно определить тенденции в ценах на нефть. Эта ошибка стоила России значительной потери запасов твердой валюты. К этому прибавилось падение на фондовой бирже и денежные вливания в некоторые виды промышленности. У государства денег становилось все меньше. И хотя намечающееся некоторое повышение цен на нефть может облегчить сложившееся положение, но не надолго, если правительство не откажется от политики, которая в долгосрочной перспективе не работает.
Юрий Жигалкин: Отвечая все более шумным и решительным скептикам и критикам, глава административно-бюджетного управления Белого дома Питер Орсзаг сказал, что эффект пакета экономического стимулирования будет ощутим по прошествии некоторого времени, скорее всего, к концу года.
В понедельник несколькими росчерками пера президент Обама подвел черту под десятилетними эмоциональными дебатами о судьбе исследований в области стволовых клеток. Казалось бы, чисто медицинский и научный вопрос об исследовании стволовых клеток, из которых, как подозревают, можно вырастить своего рода запасные органы, превратился в проблему эпических пропорций с политическими, этическими, религиозными оттенками после того, как президент Буш наложил запрет на государственное финансирование этих работ. Джордж Буш мотивировал свое решение тем, что ради этих исследований уничтожаются человеческие эмбрионы. В понедельник, отменяя директиву предшественника, Барак Обама привел свои морально-этические соображения. "Как человек верующий, я убежден, - сказал президент, - что мы призваны заботиться друг о друге и пытаться уменьшить человеческие страдания". Оценить значение этого решения президента Обамы я попросил профессора медицины Даниила Голубева.
Даниил Голубев: Главное значение его в том, что у ученых развязаны руки в развитии этого, с моей точки зрения, бесспорно, самого перспективного направления в лечении хронических заболеваний, до сих пор неизлечимых.
Юрий Жигалкин: Что вы имеете в виду "развязаны руки"?
Даниил Голубев: Развязаны руки, прежде всего, в морально-этическом плане. Дело в том, что запрет на финансирование за счет федеральных фондов исследований такого рода не только ограничивал фактические возможности финансирования как такового научных исследований, но он и ограничивал стремление ученых проникнуть в существо этого дела. Это очень многогранный процесс. Это и перспектива, что твое лекарство, даже если ты сделаешь его на какие-то деньги негосударственные, не будет утверждено федеральными органами, а без этого невозможно внедрить в практику. Это и определенная моральная ответственность, что ты посягаешь на жизнь, и так далее, и так далее. Не говоря уже о том, что сотрудники института здравоохранения и примыкающих к нему органов просто не имели возможности использовать те ресурсы, которыми даже эти учреждения обладали, для проведения исследований в этом направлении.
Юрий Жигалкин: Профессор, интересно, что, объявляя о своем решении, Барак Обама явно попытался умерить надежды на то, что эти исследования могут привести к революции в медицине, а ведь сравнительно недавно от стволовых клеток ждали откровенных чудес. Что изменилось?
Даниил Голубев: На пути фактического излечения этих больных болезнью Альцгеймера, диабетом, болезнью Паркинсона стоит такое количество препятствий, уже чисто биологических (оставим в стороне морально-этические и финансовые проблемы), что говорить о том, что завтра все будут излечены, просто легкомысленно. Здесь может быть и парадоксальное поведение самих клеток, введенных в организм. Они будут, скажем, дифференцироваться не так четко, как это нужно врачу для того, чтобы восстановить тот или иной утраченный орган или его часть. Тут может быть и опасность злокачественного перерождения самих стволовых клеток, которые вместо того, чтобы дифференцироваться, начнут давать опухоль, и так далее, и так далее.
Юрий Жигалкин: А что конкретно удалось сегодня добиться с помощью стволовых клеток, ведь все эти годы шли масштабные эксперименты, в том числе в других странах?
Даниил Голубев: В эксперименте, бесспорно, показано на ряде лабораторных животных возможность излечения и от диабета, и от аналогов на животных, конечно, болезни, типа Альцгеймера или Паркинсона. А на людях мне известен достоверный опыт излечения абсолютной слепоты, связанной с дегенерацией сетчатки, который был проведен на ограниченном количестве больных еще до этого запрета в Калифорнии. Это очень и очень существенное дело.
Юрий Жигалкин: Профессор, некоторые ученые предупреждают, что огромные деньги, брошенные на исследования стволовых клеток, широкая доступность этих клеток могут привести к экспериментам по созданию клона человека. Насколько велика такая опасность?
Даниил Голубев: Развитие этого метода и возможности использования его для получения клонов человека, эта опасность есть, и она может быть и должна быть предотвращена строгим государственным и биологическим контролем над процессом проведения таких работ. Культивирование эмбриональных клеток должно быть ограничено сроком, четким, не более 8-10 дней. И тогда опасность получения искусственного гомункула отпадает в принципе.
Юрий Жигалкин: С профессором Даниилом Голубевым мы обсуждали решение президента Обамы отменить запрет на финансирование исследований стволовых клеток.
