Программу ведет Александр Гостев. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Лейла Гиниатулина и Кирилл Кобрин.
Александр Гостев: Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов прибывает в Москву с официальным визитом. Часть российского правозащитного сообщества призывает российские власти активнее ставить вопрос о положении русскоязычного населения Туркмении, в частности - тех жителей страны. у которых есть и российский паспорт. В Москве движение "За права человека" провело пикет. Корреспондент Радио Свобода Лейла Гиниатулина побеседовала с его организатором Львом Пономаревым, а также выяснила мнение других экспертов о ситуации с правами человека в Туркмении.
Лейла Гиниатулина: Второе требование связано с наследием бывшего президента Туркмении Сапармурата Ниязова. Лев Пономарев надеется выяснить судьбу гражданина России, бывшего министра иностранных дел Туркменистана Бориса Шахмурадова, которого обвинили в организации покушения на туркменбаши в 2002 году.
Лев Пономарев: Он осужден пожизненно в Туркменистане. Он был министром иностранных дел, но он российский гражданин, у него есть российский паспорт. И он похищен фактически туркменской властью. То есть он был осужден пожизненно, после этого жена не знает, жив он или не жив, жена не получила на руки документы, чтобы можно было в судебном порядке как-то рассматривать и оспаривать. Она не имела ни одного свидания с ним. Прошло уже, по-моему, четыре или пять лет, как он исчез, просто похищен. Опять-таки, я вступил в переписку с МИД, я вступил в переписку с уполномоченным по правам человека, я писал президенту. Единственное, что я получил из МИД такой ответ: "Лев Александрович, это очень деликатная проблема, мы делаем все, что можем". И вот я хотел бы, чтобы президент Медведев спросил бы у президента Туркменистана, какова судьба российского гражданина Шахмурадова. Его обвиняли в подготовке покушения на предыдущего президента Туркменистана. Его заставили выйти на телевидение, и, как в 30-е годы, он униженный, избитый, был вынужден по телевидению сознаваться в преступлении - в подготовке убийства предыдущего президента, туркменбаши.
Лейла Гиниатулина: Однако директор Центр экстремальной журналистики Олег Панфилов высказал некоторые сомнения в том, что Бориса Шахмурадова можно считать политическим заключенным.
Олег Панфилов: Я с большим скепсисом отношусь к такому обозначению относительно Бориса Шахмурадова, поскольку все-таки он был человеком достаточно высокого ранга, и обвиняют его ни больше, ни меньше, как в государственном перевороте, что вполне возможно было в то время, когда он был отправлен в отставку. В этом случае мне сложно говорить о нем как о человеке, который пытался изменить политическую ситуацию в Туркменистане, потому что Шахмурадов имел прямое отношение к возвеличиванию туркменбаши, к созданию культа личности туркменбаши, в поддержку всего того, с чем он потом начал бороться. Я политзаключенными в Туркменистане, скорее всего, считаю тех людей, которые имели отношение к журналистике, тех, которые, как внештатники, передавали материалы для туркменской службы Радио Свобода, которые пытались передавать информацию за пределы Туркменистана. Да, этих людей, скорее всего, преследовали как людей, которые пытались информировать мировую общественность о том, что происходит внутри Туркменистана. Мне очень жаль, что об этих людях почти ничего не говорят. Пикет, если уж проводить, то следовало бы в защиту их, а не бывшего чиновника, который создавал те условия, против которых потом вроде бы он стал бороться.
Лейла Гиниатулина: По мнению международных наблюдателей, ситуация с правами человека после прихода к власти нового президента Гурбангулы Бердымухаммедова остается без изменений. Правозащитные организации неоднократно обращались к руководству страны с просьбой помиловать Аннакурбана Аманклычева и Сапардурды Хаджиева, приговоренных в 2006 году к семи годам заключения за сотрудничество с французским телеканалом "Франс-2" по созданию документального фильма о Туркмении. Правозащитники так же требовали отдать указание о расследовании смерти в тюрьме в сентябре 2006 года журналистки Радио Свобода Огульсапар Мурадовой, осужденной по тому же делу. Точное число заключенных по политическим мотивам и будущее узников совести в Туркмении неизвестно.
Александр Гостев: Действительно ли ситуация с правами человека в Туркмении не изменилась после смерти диктатора Сапармурата Ниязова? Мой коллега Кирилл Кобрин побеседовал с сотрудницей туркменской редакции Радио Свобода Алтын Магауиной.
Алтын Магауина: Со временами Ниязова, наверное, можно сравнить только времена Сталина. Естественно, она изменилась, по той информации, которая поступает к нам, меняется к лучшему. То есть какая-то предварительная работа для того, чтобы права человека в Туркменистане соблюдались, проводится государством. То есть те люди, с которыми мы общались, американские эксперты или эксперты из международных организаций, они говорили, что проводится очень интенсивная работа с туркменским правительством, и подготавливается законодательство, которое бы защищало права человека в Туркменистане. Но, тем не менее, в Туркменистане до сих пор нарушаются права людей: право на свободу слова, право на свободу объединений, свободу вероисповеданий и убеждений, право на свободный суд и так далее, и тому подобное.
Кирилл Кобрин: Но все-таки есть позитивный сигнал, что, по крайней мере, новое туркменское руководство показывает свою готовность сотрудничать с правозащитными организациями.
Алтын Магауина: Да. И вы знаете, вот недавно в Организации объединенный наций просматривали дела Туркменистана, и там директор Института по правам человека и демократии в Туркменистане Ширин Ахмедова - в ее выступлении уже чувствовалось, что туркменское правительство в этом вопросе ведет себя немного по-другому, в отличие от прошлых лет ниязовского режима, признавало свои недостатки: нет многопартийной системы и так далее. Туркменское правительство начало признавать эти недостатки. В случае с Туркменистаном это тоже прогресс.
Кирилл Кобрин: Одно из главных требований, которое сегодня пикетчики в Москве, собравшиеся по поводу приезда туркменского президента в Россию, - это вопрос о ситуации с правами русскоязычных граждан Туркменистана или тех, кто имеет еще и российские паспорта. Вот здесь изменилась ли ситуация?
Алтын Магауина: Когда мы говорим о Туркменистане, там нельзя отличить русскоязычный, не русскоязычный, так как в этой стране нарушаются права всех граждан, в том числе и туркмен. Была информация, что вот российскими гражданам не выдаются паспорта. Они не выдаются и туркменам тоже. По информации, которая поступает к нам, не соблюдаются права всех граждан. Вот в отношении русскоязычных, у них очень ограниченный доступ, то есть русскоговорящие люди не могут устроиться в государственные органы работать, и доступ русскоязычной молодежи к высшему образованию тоже очень ограничен. Это обуславливается тем, что в Туркменистане высшее образование оно все государственное. То есть частных университетов там фактически нет.
Александр Гостев: Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедов прибывает в Москву с официальным визитом. Часть российского правозащитного сообщества призывает российские власти активнее ставить вопрос о положении русскоязычного населения Туркмении, в частности - тех жителей страны. у которых есть и российский паспорт. В Москве движение "За права человека" провело пикет. Корреспондент Радио Свобода Лейла Гиниатулина побеседовала с его организатором Львом Пономаревым, а также выяснила мнение других экспертов о ситуации с правами человека в Туркмении.
Лейла Гиниатулина: Второе требование связано с наследием бывшего президента Туркмении Сапармурата Ниязова. Лев Пономарев надеется выяснить судьбу гражданина России, бывшего министра иностранных дел Туркменистана Бориса Шахмурадова, которого обвинили в организации покушения на туркменбаши в 2002 году.
Лев Пономарев: Он осужден пожизненно в Туркменистане. Он был министром иностранных дел, но он российский гражданин, у него есть российский паспорт. И он похищен фактически туркменской властью. То есть он был осужден пожизненно, после этого жена не знает, жив он или не жив, жена не получила на руки документы, чтобы можно было в судебном порядке как-то рассматривать и оспаривать. Она не имела ни одного свидания с ним. Прошло уже, по-моему, четыре или пять лет, как он исчез, просто похищен. Опять-таки, я вступил в переписку с МИД, я вступил в переписку с уполномоченным по правам человека, я писал президенту. Единственное, что я получил из МИД такой ответ: "Лев Александрович, это очень деликатная проблема, мы делаем все, что можем". И вот я хотел бы, чтобы президент Медведев спросил бы у президента Туркменистана, какова судьба российского гражданина Шахмурадова. Его обвиняли в подготовке покушения на предыдущего президента Туркменистана. Его заставили выйти на телевидение, и, как в 30-е годы, он униженный, избитый, был вынужден по телевидению сознаваться в преступлении - в подготовке убийства предыдущего президента, туркменбаши.
Лейла Гиниатулина: Однако директор Центр экстремальной журналистики Олег Панфилов высказал некоторые сомнения в том, что Бориса Шахмурадова можно считать политическим заключенным.
Олег Панфилов: Я с большим скепсисом отношусь к такому обозначению относительно Бориса Шахмурадова, поскольку все-таки он был человеком достаточно высокого ранга, и обвиняют его ни больше, ни меньше, как в государственном перевороте, что вполне возможно было в то время, когда он был отправлен в отставку. В этом случае мне сложно говорить о нем как о человеке, который пытался изменить политическую ситуацию в Туркменистане, потому что Шахмурадов имел прямое отношение к возвеличиванию туркменбаши, к созданию культа личности туркменбаши, в поддержку всего того, с чем он потом начал бороться. Я политзаключенными в Туркменистане, скорее всего, считаю тех людей, которые имели отношение к журналистике, тех, которые, как внештатники, передавали материалы для туркменской службы Радио Свобода, которые пытались передавать информацию за пределы Туркменистана. Да, этих людей, скорее всего, преследовали как людей, которые пытались информировать мировую общественность о том, что происходит внутри Туркменистана. Мне очень жаль, что об этих людях почти ничего не говорят. Пикет, если уж проводить, то следовало бы в защиту их, а не бывшего чиновника, который создавал те условия, против которых потом вроде бы он стал бороться.
Лейла Гиниатулина: По мнению международных наблюдателей, ситуация с правами человека после прихода к власти нового президента Гурбангулы Бердымухаммедова остается без изменений. Правозащитные организации неоднократно обращались к руководству страны с просьбой помиловать Аннакурбана Аманклычева и Сапардурды Хаджиева, приговоренных в 2006 году к семи годам заключения за сотрудничество с французским телеканалом "Франс-2" по созданию документального фильма о Туркмении. Правозащитники так же требовали отдать указание о расследовании смерти в тюрьме в сентябре 2006 года журналистки Радио Свобода Огульсапар Мурадовой, осужденной по тому же делу. Точное число заключенных по политическим мотивам и будущее узников совести в Туркмении неизвестно.
Александр Гостев: Действительно ли ситуация с правами человека в Туркмении не изменилась после смерти диктатора Сапармурата Ниязова? Мой коллега Кирилл Кобрин побеседовал с сотрудницей туркменской редакции Радио Свобода Алтын Магауиной.
Алтын Магауина: Со временами Ниязова, наверное, можно сравнить только времена Сталина. Естественно, она изменилась, по той информации, которая поступает к нам, меняется к лучшему. То есть какая-то предварительная работа для того, чтобы права человека в Туркменистане соблюдались, проводится государством. То есть те люди, с которыми мы общались, американские эксперты или эксперты из международных организаций, они говорили, что проводится очень интенсивная работа с туркменским правительством, и подготавливается законодательство, которое бы защищало права человека в Туркменистане. Но, тем не менее, в Туркменистане до сих пор нарушаются права людей: право на свободу слова, право на свободу объединений, свободу вероисповеданий и убеждений, право на свободный суд и так далее, и тому подобное.
Кирилл Кобрин: Но все-таки есть позитивный сигнал, что, по крайней мере, новое туркменское руководство показывает свою готовность сотрудничать с правозащитными организациями.
Алтын Магауина: Да. И вы знаете, вот недавно в Организации объединенный наций просматривали дела Туркменистана, и там директор Института по правам человека и демократии в Туркменистане Ширин Ахмедова - в ее выступлении уже чувствовалось, что туркменское правительство в этом вопросе ведет себя немного по-другому, в отличие от прошлых лет ниязовского режима, признавало свои недостатки: нет многопартийной системы и так далее. Туркменское правительство начало признавать эти недостатки. В случае с Туркменистаном это тоже прогресс.
Кирилл Кобрин: Одно из главных требований, которое сегодня пикетчики в Москве, собравшиеся по поводу приезда туркменского президента в Россию, - это вопрос о ситуации с правами русскоязычных граждан Туркменистана или тех, кто имеет еще и российские паспорта. Вот здесь изменилась ли ситуация?
Алтын Магауина: Когда мы говорим о Туркменистане, там нельзя отличить русскоязычный, не русскоязычный, так как в этой стране нарушаются права всех граждан, в том числе и туркмен. Была информация, что вот российскими гражданам не выдаются паспорта. Они не выдаются и туркменам тоже. По информации, которая поступает к нам, не соблюдаются права всех граждан. Вот в отношении русскоязычных, у них очень ограниченный доступ, то есть русскоговорящие люди не могут устроиться в государственные органы работать, и доступ русскоязычной молодежи к высшему образованию тоже очень ограничен. Это обуславливается тем, что в Туркменистане высшее образование оно все государственное. То есть частных университетов там фактически нет.
