Ссылки для упрощенного доступа

На сцене Московского театра оперетты идет мюзикл Свердловского театра музыкальной комедии "Екатерина Великая"


Программу ведет Евгения Назарец. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марина Тимашева.

Евгения Назарец: На несколько дней, начиная с 14 апреля, сцену Московского театра Оперетты займет "Екатерина Великая", мюзикл Свердловского театра музыкальной комедии, представленный на конкурсе "Золотая маска". На премию претендуют: дирижер Борис Нодельман, режиссер Нина Чусова, исполнители главных ролей Мария Виненкова и Владимир Фомин, и композитор Сергей Дрезнин. Живет он в Париже, и про музыкальную хронику времен Екатерины с ним разговаривала Марина Тимашева.

Марина Тимашева: "Екатерина Великая", история просто самой идеи? Сначала музыка или сначала материал Михаила Рощина и либретто уже потом расписано? Как это все вообще появилось?

Сергей Дрезнин: Это было лето 1999 года в Москве, стояли мы с Александром Анно, который и стал потом либреттистом, перед картиной батальной сцены в Музее Советской армии. Смотрели мы на эту картину, и я говорю: "Саша, давай напишем мюзикл "Екатерина Великая". В главной роли пусть будет наша самая любимая популярная эстрадная певица". Но любимая дива потом сказала, что когда Ллойд Вебер напишет, тогда она, может быть, и споет. Но Ллойд Вебер не написал, и она не спела. Значит, писали-писали, и потом мы, наконец, поняли, потом вот привлекли Михаила Михайловича Рощина, он нам помог драматургически. Честно говоря, там уже ни одного слова Рощина не осталось. Через три года мы поняли, как его писать можно, этот русский мюзикл, и тема сама тоже появилась, действительно, - власть. Что настоящая любовь Екатерины была - власть Российской империи. "Другого мужа мне не надобно", - она сама говорила. И: "Я государственная жена". Значит, путь к власти и потом что власть делает с человеком.

Марина Тимашева: Значит, вы решаете написать оперу о Екатерине Великой, и, естественно, как всякий образованный человек, вы что-то знаете о Екатерине Великой...

Сергей Дрезнин: У нас все знает Александр Анно, у него вплоть до того, вот чем пуговица на мундирах Измайловского отличалась от Преображенского. Очень много знать, конечно, вредно, мюзикл - искусство глуповатое. Мы сжимаем, конечно, события, но там придраться мало к чему можно.

Марина Тимашева: Вот я, значит, не видела, естественно, пока спектакля, но я видела небольшие вами смонтированные фрагменты, которые дают в той или иной степени представление о том, что происходит на сцене. Ну, зрелище совершенно роскошное, исторические костюмы, бесконечные их смены, грандиозные декорации - это все видно. Сереж, но по ощущению вот такому музыкальному, вы не ограничивались музыкальными хрониками времен Екатерины Великой. Вот скажите честно, если бы поставили перед вами задачу, рассказывая об этом времени, использовать только те возможности, которые предоставляла музыка того времени...

Сергей Дрезнин: Стилизация была бы.

Марина Тимашева: Да, если бы вы делали стилизацию, что бы это тогда было, чем бы вы пользовались?

Сергей Дрезнин: А как же мюзикл? Тогда бы не было мюзикла, была бы просто такая опера барочная, может быть, рококо. Ну, что, я написал бы с удовольствием. Если кто хочет предложить, там столько всего. Говорят, у самой Екатерины есть либретто. Ну, конечно, мюзикл открыт всегда для улицы. Вот рэп появился - у нас рэп, пожалуйста. Но есть, есть там и стилизаций много, там целая барочная опера встроена в это - заседание парламента, но с пародией, пародийное такое, издеваемся.

Марина Тимашева: Сереж, вы все время говорите "мюзикл". Ну, я уже со многими людьми на эту тему разговаривала, и сама с собой часто разговариваю...

Сергей Дрезнин: Да, это сложно, ой, сложно. И я сам с собой тоже, не далее как вчера... Вот в программке слово "мюзикл" ни разу не употребляем. Называется: "Музыкальные хроники времен империи". Просто для краткости, если называют мюзикл, то есть его называют "русский мюзикл", а в это уже входит вся та полемика о том, что такого нет зверя, и нам мюзикл не нужен, да, мы не Запад, у нас никогда не окупится.

Отрывок из мюзикла

Марина Тимашева: Теперь Театр оперетты очень много ставит мюзиклов и с ними работает. Но всякий раз я вот пробую решить для себя задача: где оперетта, где мюзикл? Можем ли мы четко определить жанр?

Сергей Дрезнин: Может все-таки, да, можем.

Марина Тимашева: В чем дело там?

Сергей Дрезнин: Именно вот эта открытость улицы, такая улица была в конце XIX века, оперетта - это и был мюзикл. Вальсы, польки, галопы - все там находилось, низкий жанры. Потом появился шиммер, регтайм, что-то такое, и вот мюзикл... Что такое мюзикл? Это музыкальная комедия, эта та самая лягаемая и презираемая музкомедия - это и есть мюзикл. И по мере изменения улицы, появления джаза - появились джазовые мюзиклы, Бернстайн. С появлением микрофона, вообще микрофонного пения и улица изменилась, появился рок-н-ролл, появился твист, шейк. Вообще новый жанр всегда появляется, когда становится тесно в рамках старого жанра. Это все как собачка у Джером К. Джерома несла ирландское рагу, помните. Она смотрела-смотрела - и крысу принесла. Вот в мюзикл все, что хотите, может попасть.
XS
SM
MD
LG