На «Кинотавре» было интересно, как никогда: из пятнадцати конкурсных картин о восьми можно говорить всерьез - это очень много. Однако от Сочи осталось и другое впечатление, не киношное, но яркое и важное. Меня пригласили выступить в молодежном литературном объединении «Русская речь». Встреча состоялась в Доме-музее Николая Островского.
Диковинное, гротескное пересечение четырех силовых линий. Умные вопросы и точные реплики сочинских юношей и девушек. Черноморские красоты города, превращающегося из большевистского земного рая в средний европейский курорт. Тень выдающегося революционного невротика-альтруиста, требующего жертвенности от себя и, главное, от всех вокруг. Поднимающееся российское кино, наконец, заговорившее о сегодняшних проблемах сегодняшним языком.
Всё сталкивается и перемешивается, оборачиваясь естественной жизнью, в которой сосуществует всё разом.
Когда я много лет назад впервые попал в дом Павки Корчагина, поразила атмосфера не-жизни, символом которой стал лежащий возле кровати букет резиновых роз - подарок ярославских шинников. Перемены, произошедшие с тех пор, странным образом вписали даже этот образ-предмет в жизненную мозаику. Сочинский заповедник сталинского ампира исчезает - не разрушается, но поглощается отелями, шоппинг-моллами, променадами с сотнями кабаков и лавок, прейскурант которых в целом не отличается от какого-нибудь Торремолиноса. На променадах звучит тот живой, сочный, нецензурный язык, каким заговорили с экранов «Кинотавра». Сочинская литературная молодежь, собираясь в доме, где десять лет неподвижно пролежал главный советский святой, Островского знает и признает, но читает совсем другое и говорит о другом.
Они отмечают день рождения Бродского в ресторане «Каскад» («Второго января, в глухую ночь, / мой теплоход ошвартовался в Сочи. / Хотелось пить. Я двинул наугад / по переулкам, уводившим прочь / от порта к центру, / и в разгаре ночи / набрел на ресторацию «Каскад»).
Что бы сказали автор романа «Как закалялась сталь» и его издатели-читатели из монументальных санаториев с колоннадами, лепниной и фресками о вечере «Сочинский декамерон», который устроило объединение «Русская речь» в День святого Валентина?
Эта молодежь меняется у себя на глазах. Их литературный манифест 2000 года назван «Поколение С», где «с» - это Сочи, самодостаточность, самоидентификация, самоограничение, современность и т.д. Манифест 2005 года - «Поколение SMS»: больше трезвости, самоиронии, меньше каких бы то ни было иллюзий. «SMS - образ мысли. Чтоб коротко. Понятно. И смайлик у каждого свой». Спокойно и уверенно сказано: «Попытка отыскать какие-то общие черты у человеков примерно одного со мной возраста смехотворна. Объединить молодых людей в группы под названием типа «Идущие вместе» невозможно. Они от этого не станут «единее». Как бежали в разные стороны, так и будут бежать».
Как бегут они. Как сегодняшнее российское кино. Как по-современному бесстильный, эклектичный Сочи. Даже неподвижного Николая Островского несет время - к читающей и пишущей совсем иное молодежи, которая собирается в его доме.
Диковинное, гротескное пересечение четырех силовых линий. Умные вопросы и точные реплики сочинских юношей и девушек. Черноморские красоты города, превращающегося из большевистского земного рая в средний европейский курорт. Тень выдающегося революционного невротика-альтруиста, требующего жертвенности от себя и, главное, от всех вокруг. Поднимающееся российское кино, наконец, заговорившее о сегодняшних проблемах сегодняшним языком.
Всё сталкивается и перемешивается, оборачиваясь естественной жизнью, в которой сосуществует всё разом.
Когда я много лет назад впервые попал в дом Павки Корчагина, поразила атмосфера не-жизни, символом которой стал лежащий возле кровати букет резиновых роз - подарок ярославских шинников. Перемены, произошедшие с тех пор, странным образом вписали даже этот образ-предмет в жизненную мозаику. Сочинский заповедник сталинского ампира исчезает - не разрушается, но поглощается отелями, шоппинг-моллами, променадами с сотнями кабаков и лавок, прейскурант которых в целом не отличается от какого-нибудь Торремолиноса. На променадах звучит тот живой, сочный, нецензурный язык, каким заговорили с экранов «Кинотавра». Сочинская литературная молодежь, собираясь в доме, где десять лет неподвижно пролежал главный советский святой, Островского знает и признает, но читает совсем другое и говорит о другом.
Они отмечают день рождения Бродского в ресторане «Каскад» («Второго января, в глухую ночь, / мой теплоход ошвартовался в Сочи. / Хотелось пить. Я двинул наугад / по переулкам, уводившим прочь / от порта к центру, / и в разгаре ночи / набрел на ресторацию «Каскад»).
Что бы сказали автор романа «Как закалялась сталь» и его издатели-читатели из монументальных санаториев с колоннадами, лепниной и фресками о вечере «Сочинский декамерон», который устроило объединение «Русская речь» в День святого Валентина?
Эта молодежь меняется у себя на глазах. Их литературный манифест 2000 года назван «Поколение С», где «с» - это Сочи, самодостаточность, самоидентификация, самоограничение, современность и т.д. Манифест 2005 года - «Поколение SMS»: больше трезвости, самоиронии, меньше каких бы то ни было иллюзий. «SMS - образ мысли. Чтоб коротко. Понятно. И смайлик у каждого свой». Спокойно и уверенно сказано: «Попытка отыскать какие-то общие черты у человеков примерно одного со мной возраста смехотворна. Объединить молодых людей в группы под названием типа «Идущие вместе» невозможно. Они от этого не станут «единее». Как бежали в разные стороны, так и будут бежать».
Как бегут они. Как сегодняшнее российское кино. Как по-современному бесстильный, эклектичный Сочи. Даже неподвижного Николая Островского несет время - к читающей и пишущей совсем иное молодежи, которая собирается в его доме.
