До конца Московского Международного кинофестиваля осталось два дня. За предыдущие два дня были показаны фильмы из Греции, Израиля, Америки и единственная конкурсная российская лента – «Червь» Алексея Мурадова.
Американская картина «Спроси у пыли», казалось, должна порадовать. И продюсер Том Круз, и в ролях - красавица Сальма Хайек и выдающийся актер Дональд Сазерленд. А рассказана вялотекущая любовная история. Некий господин, отчего-то называющий себя писателем, и его умирающая от чахотки возлюбленная. Просто итальянская опера, но без мысли, чувства и страсти.
Греческая картина «Пробуждение» - что-то невообразимо скучное про полицейского, который покрывал подпольные бордели - наверное, была отобрана в конкурс потому, что проститутки там все русские и время от времени переходят на родной язык.
Израильский фильм вообще называется «Полурусская история», в нем говорят на двух языках, а главные роли сыграны ныне живущими в Израиле актерами - Евгенией Додиной и Кириллом Сазоновым. Это фильм-воспитание, в котором мальчик становится не только хорошим партнером по бальным танцам, но и настоящим мужчиной. Пока он - единственный на конкурсном экране герой, который считает своим долгом защищать женщину, будь то его мама или его подруга. Режиссер Эйтан Аннер говорит, что много ездил по школам бального танца в поисках благородного юноши: «Пока я занимался подбором исполнителей, я понял, что бальный танец - прекрасная модель любви. Когда девочки и мальчики становятся в пары, они оказываются мужчиной и женщиной в миниатюре. Но, в отличие от взрослых, они более открыты в проявлении своих эмоций. Я хотел сказать в своем фильме, что две культуры - русская и израильская - могут танцевать друг с другом. Пока что они танцуют танго, но словно бы спиной друг к другу. И этот танец двух культур я старался показать в фильме».
Если израильская картина понятна любому человеку, то после российской киноведы выясняли друг у друга, что же все-таки происходит в фильме «Червь». «Червь» - это компьютерный термин. Так называют вирус, разрушающий программы. Видимо, Мурадов хотел сказать, что когда-то дал сбой сервер огромной страны, а за ним стали ломаться подключенные к нему компьютеры, то есть люди. Те, которые выросли на определенной программе, в определенной системе координат и ценностей, и теперь не понимают, кто они и зачем. Герой фильма (его играет Сергей Шнырев) - полковник спецслужбы и хакер, впутавшийся в какую-то большую политическую игру. Спасаясь от преследователей, он пробует нащупать уходящую из под ног почву и вновь обрести понимание смысла существования. В фильме есть все признаки детектива, но, видно, стесняясь низкого жанра, режиссер размазал их по экрану, будто ластиком по бумаге. А жаль. Если бы зрителей не вынуждали разгадывать шарады, им было бы легче вникнуть в суть истории, и вышел бы тогда не арт-хаус, а хороший фильм.
Алексей Мурадов – автор фильмов «Змей» и «Правда о щелпах», которые в свое время были награждены премиями «Кинотавра» – рассказал, как он стал автором фильма «Червь»: «На самом деле очень любопытная ситуация. Андрей и Антон Малышевы – продюсеры этого фильма, пригласили Андрея Мигачева для того, чтобы он написал сценарий на уже готовый или почти готовый сценарий, который написал Игорь Талпа - режиссер, который умер. И, в общем, это был сценарий для него. Пригласили Андрея, попросили в память об этом человеке довести этот проект до конца. В принципе, ко мне тоже обратились именно с этой просьбой в память этого человека... Я этого человека не знал, но это режиссер, это человек из моего цеха, и если у меня есть возможность хоть такой памятник ему поставить, то я очень рад тому, что это произошло»
В связи с фильмом «Червь» я позволила себе еще один вопрос к режиссеру. В «Змее» героем был мужчина средних лет, и в «Правде о щелпах» было несколько мужчин средних лет, и была та же попытка приспособиться к жизни тем или другим способом, людей совершенно к ней неприспособленных. Это существенная тема?
Алексей Мурадов ответил: «Для меня это существенная тема. Я думаю, что для моего поколения существенная тема. Я когда-то говорил, что наше поколение очень странное. Оно еще советское, но уже не то, которое делает сейчас нашу страну. Да, я свое поколение очень люблю. А так исторически случилось, что оно попало в какие-то "ножницы", из которых ему достаточно сложно выбраться».
