Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Вольтская.
Марк Крутов: В Санкт-Петербурге 28 июля будут подведены итоги нового конкурса на архитектурное решение надземной части второй сцены Мариинского театра. Реконструкция Мариинки - история долгая, в ней было много скандалов. Участникам предстоит разработать архитектурно-строительные решения фасадов, кровли и интерьеров здания театра, поскольку подземная часть уже построена. Победитель конкурса разработает свой проект до 15 октября.
Татьяна Вольтская: Одиссея, а, скорее, Илиада второй сцены Мариинского театра, поскольку ее проект поистине оказался неприступной твердыней, длится с 2003 года. Именно тогда в Петербурге был проведен международный архитектурный конкурс на проект второй сцены театра, но оказалось, что выигравший его французский архитектор Доминик Перро сделал это не в добрый час. Через три года Главгосэкспертиза не согласовала проект рабочей документации, был объявлен конкурс на ее доработку. А затем контракт с Перро вообще был разорван, при том, что подземная часть сооружения, долго зиявшая в центре города гигантским котлованом, все же, хоть и с огромными затратами, была завершена.
Многие эксперты давно уже говорили, что проект Перро непригоден для Петербурга, но только в конце мая премьер-министр Владимир Путин поручил провести новый конкурс - на архитектурное решение уже одной надземной части здания. Заявки на участие в тендере подали девять компаний: четыре петербургские, три московские и две иностранные. Ситуацию комментирует член Федерального научно-методического совета по сохранению культурного наследия Михаил Мильчик.
Михаил Мильчик: Мне кажется, что все, что произошло с проектированием и с печальными результатами второй сцены Мариинского театра, это демонстрация того, как нельзя подобные конкурсы проводить, образцово-показательный пример. Дело в том, что они уже соорудили или почти закончили фундамент, при этом, не зная еще, что на нем будет возведено. Это, с точки зрения и здравого смысла, и всей практики проектирования, нелепость. Тем не менее, то, что объявили все-таки конкурс - это, наверное, какой-то выход из положения. Мне трудно предвидеть, какой проект возьмет вверх, но то, что отказались от проект Перро - это совершенно правильно, он был совершенно непригоден для той среды, которая окружает эту площадку, и, с точки зрения эксплуатационной, он совершенно не годился. Удивляет только то, что это с самого начала было очевидным.
Татьяна Вольтская: Но главная претензия Михаила Мильчика - в том, как проводится тендер.
Михаил Мильчик: Ни я, ни профессиональная общественность, ни тем более широкая общественность с предложенными на конкурс проектами не знакома. Таким образом, и сам конкурс проводится с отступлением от общепринятых правил. Это тем более тревожно, что жюри в основном состоит не из профессионалов.
Татьяна Вольтская: Еще больше вопросов у одного из экспертов Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Павла Никонова - и, прежде всего, почему устроен не конкурс, а тендер, как будто речь идет не о театре мирового масштаба, а о какой-нибудь рядовой хозяйственной постройке.
Павел Никонов: Выводы делаются по целому ряду параметров и архитектурный далеко не самый основной. Меня пугает то, что с выбором и Перро, и теперь голландской фирмы для строительства театра кто-то настойчиво лоббирует во что бы то ни стало модернистские идеи и в этом есть определенная самоцель. Сами по себе модернистские идеи ничем не хуже любых других идей, но меня наличие самоцели пугает.
Татьяна Вольтская: Среди девяти заявок, поступивших на тендер, был и проект московского архитектора Алексея Денисова, предложенный как альтернатива модернистским проектам иностранных архитекторов. О нем стало известно около двух месяцев назад, многие эксперты отметили, что проект Денисова пока единственный, учитывающий окружающую среду и не
стремящийся с ней диссонировать. Но, по словам Павла Никонова, проект Денисова мог не дойти до финала по чисто бюрократической причине - неверно оформленным документам. Это, по мнению эксперта, говорит о вырождении самой идеи конкурса, об опасности в очередной раз получить
в центре города чужеродного архитектурного монстра.
Марк Крутов: В Санкт-Петербурге 28 июля будут подведены итоги нового конкурса на архитектурное решение надземной части второй сцены Мариинского театра. Реконструкция Мариинки - история долгая, в ней было много скандалов. Участникам предстоит разработать архитектурно-строительные решения фасадов, кровли и интерьеров здания театра, поскольку подземная часть уже построена. Победитель конкурса разработает свой проект до 15 октября.
Татьяна Вольтская: Одиссея, а, скорее, Илиада второй сцены Мариинского театра, поскольку ее проект поистине оказался неприступной твердыней, длится с 2003 года. Именно тогда в Петербурге был проведен международный архитектурный конкурс на проект второй сцены театра, но оказалось, что выигравший его французский архитектор Доминик Перро сделал это не в добрый час. Через три года Главгосэкспертиза не согласовала проект рабочей документации, был объявлен конкурс на ее доработку. А затем контракт с Перро вообще был разорван, при том, что подземная часть сооружения, долго зиявшая в центре города гигантским котлованом, все же, хоть и с огромными затратами, была завершена.
Многие эксперты давно уже говорили, что проект Перро непригоден для Петербурга, но только в конце мая премьер-министр Владимир Путин поручил провести новый конкурс - на архитектурное решение уже одной надземной части здания. Заявки на участие в тендере подали девять компаний: четыре петербургские, три московские и две иностранные. Ситуацию комментирует член Федерального научно-методического совета по сохранению культурного наследия Михаил Мильчик.
Михаил Мильчик: Мне кажется, что все, что произошло с проектированием и с печальными результатами второй сцены Мариинского театра, это демонстрация того, как нельзя подобные конкурсы проводить, образцово-показательный пример. Дело в том, что они уже соорудили или почти закончили фундамент, при этом, не зная еще, что на нем будет возведено. Это, с точки зрения и здравого смысла, и всей практики проектирования, нелепость. Тем не менее, то, что объявили все-таки конкурс - это, наверное, какой-то выход из положения. Мне трудно предвидеть, какой проект возьмет вверх, но то, что отказались от проект Перро - это совершенно правильно, он был совершенно непригоден для той среды, которая окружает эту площадку, и, с точки зрения эксплуатационной, он совершенно не годился. Удивляет только то, что это с самого начала было очевидным.
Татьяна Вольтская: Но главная претензия Михаила Мильчика - в том, как проводится тендер.
Михаил Мильчик: Ни я, ни профессиональная общественность, ни тем более широкая общественность с предложенными на конкурс проектами не знакома. Таким образом, и сам конкурс проводится с отступлением от общепринятых правил. Это тем более тревожно, что жюри в основном состоит не из профессионалов.
Татьяна Вольтская: Еще больше вопросов у одного из экспертов Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Павла Никонова - и, прежде всего, почему устроен не конкурс, а тендер, как будто речь идет не о театре мирового масштаба, а о какой-нибудь рядовой хозяйственной постройке.
Павел Никонов: Выводы делаются по целому ряду параметров и архитектурный далеко не самый основной. Меня пугает то, что с выбором и Перро, и теперь голландской фирмы для строительства театра кто-то настойчиво лоббирует во что бы то ни стало модернистские идеи и в этом есть определенная самоцель. Сами по себе модернистские идеи ничем не хуже любых других идей, но меня наличие самоцели пугает.
Татьяна Вольтская: Среди девяти заявок, поступивших на тендер, был и проект московского архитектора Алексея Денисова, предложенный как альтернатива модернистским проектам иностранных архитекторов. О нем стало известно около двух месяцев назад, многие эксперты отметили, что проект Денисова пока единственный, учитывающий окружающую среду и не
стремящийся с ней диссонировать. Но, по словам Павла Никонова, проект Денисова мог не дойти до финала по чисто бюрократической причине - неверно оформленным документам. Это, по мнению эксперта, говорит о вырождении самой идеи конкурса, об опасности в очередной раз получить
в центре города чужеродного архитектурного монстра.
