19 октября исполнилось ровно девять месяцев со дня убийства адвоката Станислава Маркелова. В этот день у меня раздался телефонный звонок: последовало приглашение к следователю.
Дело в том, что за день до убийства, вечером 18 января, я разговаривала со Станиславом Юрьевичем по телефону. Подивившись оперативности работы по поиску свидетелей, я явилась в кабинет. Сидя на красном диване высотой чуть больше японского татами, отчего моя голова находилась на уровне плеча следователя, а колени - почти вровень с собственными ушами, ловя на себе взгляд Владимира Ильича и прищур Иосифа Виссарионовича со стены напротив, я спрашивала себя: интересно, почему многие мои коллеги журналисты советовали "не являться без повестки"?
Новостей от самого следствия я, конечно, не ждала. Есть же тайна следствия. Все же, мне дали понять, что "допрошены уже многие", но теперь решили допросить "всех, с кем Маркелов общался".
Я добросовестно изложила уже опубликованное содержание моих разговоров с самим Маркеловым и его коллегами, не забывая, конечно, повторять, что тех уже допросили. Следователя, похоже, расстроило отсутствие "конкретных" версий - ведь каждое дело, которым занимался Маркелов, было резонансным. "Да его вообще-то многие хотели убить! Погиб защитничек чеченцев, ах, как жаль", - усмехнулся находящийся в кабинете оперативник. "А вы почему для вражеских изданий работаете?" (это он, кажется, сказал мне).
Конкретных версий, значит, нет. Как сообщил правозащитникам брат Станислава Михаил Маркелов, номер, с которого адвокату за три дня до убийства поступила СМС с угрозами ("ты опять влез в дело Буданова, более легкий способ самоубийства не нашел?"), никакого отношения к его убийству не имеет.
На мой вопрос, появились ли новые данные в деле об избиении Станислава Маркелова неизвестными в 2004 году, следователь лишь помотала головой: "Насколько я знаю, нет". В этом нападении подозревались представители националистических движений, однако потом дело спустили на тормозах.
О некоторых новых "конкретных вещах" я упомянула: так, депутат Госдумы писал депутатские запросы по поводу Юрия Буданова. Видимо, по просьбе Станислава Маркелова. Депутату и его семье стали угрожать. Он обратился в правоохранительные органы, и те нейтрализовали источники угроз. Данные об этих поклонниках "героя России Юрия Буданова" должны сохраниться. Если, конечно, их не поглотила, увы, неизбежная для правоохранительных органов энтропия.
Удивила неподдельная признательность следователя - неужели за девять месяцев все остальные свидетели не сказали большего, чем я? Непонятно. "Лучше всего сказать, что вообще ничего не знаешь - не отстанут же", - такой среди журналистов ходит мудрый совет. "Все равно не раскроют", - уверен при этом каждый первый...
"О, у нас опять какой-то скинхед "застрелился". Черт, сайт naziwatch висит.... Так, "слава великой Руси", это про него", - прервал мои размышления голос оперативника.
"А вы, как журналист, не знаете ли скинхедов таких-то?", - вдруг поинтересовался он у меня.
"Ой, нет, я с такими не общаюсь."
"Но вам поступали их пресс-релизы?"
"Не помню такого... Но они же вашими коллегами скоро станут - Славянский союз, говорят, в Общественный совет при ГУВД позвали!".
(Саркастический смех).
"Правозащитники говорят, вы плохо ловите скинхедов", - говорю я.
"Ну, как это плохо, им лишь бы критиковать! Вот только что посадили группу - пятьдесят убийств на ней! До этого посадили - за сорок убийств!"
"О, как хорошо! Но, видимо, еще не всех посадили".
"Да даже если мы 99 процентов посадим, правозащитники будут недовольны. Одно могу сказать - на сегодняшний день в Москве нет банды скинхедов, которая бы организованно убивала людей. Славянский союз почти не существует, ДПНИ особо и не убивало никогда...".
Сидя на продавленном диване а-ля татами, рассуждая о различиях между "группой" и "бандой", я задумчиво покивала. Так кивают японцы, вне зависимости от того, согласны ли с собеседником.
Разговор ушел в сторону.
А по убийству Станислава Маркелова - никакой конкретики. "В центре Москвы убили. Политическое это дело, однозначно!", - сказал мудрый оперативник. Как известно, есть и версия (и в нее склонны верить многие коллеги адвоката), что Буданов - лишь ширма для тех, кто ничтоже сумняшеся заказал убийство в километре от Кремля. Тут уместно вспомнить, кого из действующих "на грани и за гранью закона" критиковал Маркелов... Но оставим эти предположения следствию, о ходе которого, по-хорошему, вообще не стоило бы писать. Не стоило бы, не будь в России вереницы нераскрытых громких преступлений.
От коллег Станислава Маркелова я узнала, что к печати подготовлен сборник памяти адвоката.
Дело в том, что за день до убийства, вечером 18 января, я разговаривала со Станиславом Юрьевичем по телефону. Подивившись оперативности работы по поиску свидетелей, я явилась в кабинет. Сидя на красном диване высотой чуть больше японского татами, отчего моя голова находилась на уровне плеча следователя, а колени - почти вровень с собственными ушами, ловя на себе взгляд Владимира Ильича и прищур Иосифа Виссарионовича со стены напротив, я спрашивала себя: интересно, почему многие мои коллеги журналисты советовали "не являться без повестки"?
Новостей от самого следствия я, конечно, не ждала. Есть же тайна следствия. Все же, мне дали понять, что "допрошены уже многие", но теперь решили допросить "всех, с кем Маркелов общался".
Я добросовестно изложила уже опубликованное содержание моих разговоров с самим Маркеловым и его коллегами, не забывая, конечно, повторять, что тех уже допросили. Следователя, похоже, расстроило отсутствие "конкретных" версий - ведь каждое дело, которым занимался Маркелов, было резонансным. "Да его вообще-то многие хотели убить! Погиб защитничек чеченцев, ах, как жаль", - усмехнулся находящийся в кабинете оперативник. "А вы почему для вражеских изданий работаете?" (это он, кажется, сказал мне).
Конкретных версий, значит, нет. Как сообщил правозащитникам брат Станислава Михаил Маркелов, номер, с которого адвокату за три дня до убийства поступила СМС с угрозами ("ты опять влез в дело Буданова, более легкий способ самоубийства не нашел?"), никакого отношения к его убийству не имеет.
На мой вопрос, появились ли новые данные в деле об избиении Станислава Маркелова неизвестными в 2004 году, следователь лишь помотала головой: "Насколько я знаю, нет". В этом нападении подозревались представители националистических движений, однако потом дело спустили на тормозах.
О некоторых новых "конкретных вещах" я упомянула: так, депутат Госдумы писал депутатские запросы по поводу Юрия Буданова. Видимо, по просьбе Станислава Маркелова. Депутату и его семье стали угрожать. Он обратился в правоохранительные органы, и те нейтрализовали источники угроз. Данные об этих поклонниках "героя России Юрия Буданова" должны сохраниться. Если, конечно, их не поглотила, увы, неизбежная для правоохранительных органов энтропия.
Удивила неподдельная признательность следователя - неужели за девять месяцев все остальные свидетели не сказали большего, чем я? Непонятно. "Лучше всего сказать, что вообще ничего не знаешь - не отстанут же", - такой среди журналистов ходит мудрый совет. "Все равно не раскроют", - уверен при этом каждый первый...
"О, у нас опять какой-то скинхед "застрелился". Черт, сайт naziwatch висит.... Так, "слава великой Руси", это про него", - прервал мои размышления голос оперативника.
"А вы, как журналист, не знаете ли скинхедов таких-то?", - вдруг поинтересовался он у меня.
"Ой, нет, я с такими не общаюсь."
"Но вам поступали их пресс-релизы?"
"Не помню такого... Но они же вашими коллегами скоро станут - Славянский союз, говорят, в Общественный совет при ГУВД позвали!".
(Саркастический смех).
"Правозащитники говорят, вы плохо ловите скинхедов", - говорю я.
"Ну, как это плохо, им лишь бы критиковать! Вот только что посадили группу - пятьдесят убийств на ней! До этого посадили - за сорок убийств!"
"О, как хорошо! Но, видимо, еще не всех посадили".
"Да даже если мы 99 процентов посадим, правозащитники будут недовольны. Одно могу сказать - на сегодняшний день в Москве нет банды скинхедов, которая бы организованно убивала людей. Славянский союз почти не существует, ДПНИ особо и не убивало никогда...".
Сидя на продавленном диване а-ля татами, рассуждая о различиях между "группой" и "бандой", я задумчиво покивала. Так кивают японцы, вне зависимости от того, согласны ли с собеседником.
Разговор ушел в сторону.
А по убийству Станислава Маркелова - никакой конкретики. "В центре Москвы убили. Политическое это дело, однозначно!", - сказал мудрый оперативник. Как известно, есть и версия (и в нее склонны верить многие коллеги адвоката), что Буданов - лишь ширма для тех, кто ничтоже сумняшеся заказал убийство в километре от Кремля. Тут уместно вспомнить, кого из действующих "на грани и за гранью закона" критиковал Маркелов... Но оставим эти предположения следствию, о ходе которого, по-хорошему, вообще не стоило бы писать. Не стоило бы, не будь в России вереницы нераскрытых громких преступлений.
От коллег Станислава Маркелова я узнала, что к печати подготовлен сборник памяти адвоката.
