Мурод Орифи:
Сами лидеры Северного Альянса неоднократно заявляли, что решение о штурме Кабула они намерены принимать самостоятельно, не беря в расчет мнения и настойчивые рекомендации Запада. И эта позиция абсолютно логична. Владение столицей это не только и не просто символ политической и военной власти, это еще и крайне важный в стратегическом отношении населенный пункт в самом центре страны, где сходятся все ее основные дороги, политические и экономические артерии. Поэтому традиционно только та сила, которая владела Кабулом, воспринималась афганским населением как реальная власть. Антиталибская коалиция, коль скоро она рассчитывает оказывать сколько-нибудь серьезное влияние на формирование будущего политического устройства страны, должна была в своих военных расчетах иметь основной целью, чтобы стать столицей. Однако, далее события вряд ли станут разворачиваться столь же стремительно. Развивать наступление силам антиталибской коалиции, взявшим под свой контроль за последние дни весь север Афганистана, будет непросто. Талибы, отошедшие на юг, пользуются здесь неизмеримо большей поддержкой, нежели в тех северных провинциях, которые им пришлось оставить. Связано это с тем, что сам Талибан изначально с момента своего появления опирался исключительно на путштунов, преобладающим афганским этносом, тогда как северная часть страны в основном заселена национальными меньшинствами - таджиками, хазарийцами, узбеками. В этих районах талибы всегда воспринимались как чужаки и им приходилось преодолевать серьезное сопротивление со стороны местного населения для того, чтобы установить свою власть. Не окажется ли Северный Альянс в таком же положении, если он начнет продвигаться на юг Афганистана? Теперь, когда линия фронта разделила страну фактически на две равные части, перспектива того, что этот раздел, обусловленный крайне сложной этнической ситуацией, станет долговременным, кажется наиболее вероятным.
Сами лидеры Северного Альянса неоднократно заявляли, что решение о штурме Кабула они намерены принимать самостоятельно, не беря в расчет мнения и настойчивые рекомендации Запада. И эта позиция абсолютно логична. Владение столицей это не только и не просто символ политической и военной власти, это еще и крайне важный в стратегическом отношении населенный пункт в самом центре страны, где сходятся все ее основные дороги, политические и экономические артерии. Поэтому традиционно только та сила, которая владела Кабулом, воспринималась афганским населением как реальная власть. Антиталибская коалиция, коль скоро она рассчитывает оказывать сколько-нибудь серьезное влияние на формирование будущего политического устройства страны, должна была в своих военных расчетах иметь основной целью, чтобы стать столицей. Однако, далее события вряд ли станут разворачиваться столь же стремительно. Развивать наступление силам антиталибской коалиции, взявшим под свой контроль за последние дни весь север Афганистана, будет непросто. Талибы, отошедшие на юг, пользуются здесь неизмеримо большей поддержкой, нежели в тех северных провинциях, которые им пришлось оставить. Связано это с тем, что сам Талибан изначально с момента своего появления опирался исключительно на путштунов, преобладающим афганским этносом, тогда как северная часть страны в основном заселена национальными меньшинствами - таджиками, хазарийцами, узбеками. В этих районах талибы всегда воспринимались как чужаки и им приходилось преодолевать серьезное сопротивление со стороны местного населения для того, чтобы установить свою власть. Не окажется ли Северный Альянс в таком же положении, если он начнет продвигаться на юг Афганистана? Теперь, когда линия фронта разделила страну фактически на две равные части, перспектива того, что этот раздел, обусловленный крайне сложной этнической ситуацией, станет долговременным, кажется наиболее вероятным.