К событиям в Грузии, которая переживает внутриполитический кризис. Несмотря на митинги, участники которых, студенты и радикалы, требуют отставки президента, грузинский лидер Эдуард Шеварднадзе не намерен отказываться от власти.
Георгий Кобаладзе: С учетом бурных и трагических событий последнего десятилетия, в Грузии часто говорят, особенно простые люди, активно не занимающиеся политикой, что политика дело грязное и это занятие требует человеческих качеств, скажем так, не относящихся к лучшим чертам человеческого существа. Мораль и политика несовместимы, политик действует по ту сторону добра и зла - говорят в Грузии. И в Грузии говорят об этом с сожалением, как бы подтверждая, что нравственная максима, высказанная в начале 90-х грузинским философом Мирабом Мамардашвили: "Истина нашей родины терпела поражение, столкнувшись с беспощадными законами политики". Сам Эдуард Шеварднадзе в своих выступлениях несколько раз упоминал о неких грозных законах политики, которым он подчиняется беспрекословно. Рассуждая об его политическом феномене и долголетии, в Грузии чаще всего упоминают имя Макиавелли, считая Шеварднадзе его последователем великого теоретика власти. Нельзя не признать, что политическое долголетие Эдуарда Шеварднадзе в первую очередь объясняется макиавеллизмом, макиавеллистским талантом, безупречной технологией власти, безошибочным чутьем, умением в кризисных ситуациях действовать точно и решительно, делая единственно возможные, а, значит, единственно верные шаги. Когда в марте 1992-го года Эдуард Шеварднадзе вернулся в разрушенную гражданской войной Грузию, которой правили два вора в законе, многие считали, что он станет их марионеткой. Но прошло каких-то три года, и оба всемогущих гангстера оказались за решеткой. И нельзя не признать, как это ни парадоксально, что Эдуард Шеварднадзе именно своим макиавеллизмом, своей фанатичной жаждой власти сумел вывернуться из хаоса гражданской войны, вытащив вместе с собой и остатки государственной системы как такой, гарантирующей перспективу более или менее стабильного развития. Нельзя сказать, что Шеварднадзе в Грузии любят, но признают его роль как важнейшего фактора стабильности, и часто говорят при этом - он обычный политик. Пусть политик иного склада, если такой найдется, первым бросит в него камень.
Георгий Кобаладзе: С учетом бурных и трагических событий последнего десятилетия, в Грузии часто говорят, особенно простые люди, активно не занимающиеся политикой, что политика дело грязное и это занятие требует человеческих качеств, скажем так, не относящихся к лучшим чертам человеческого существа. Мораль и политика несовместимы, политик действует по ту сторону добра и зла - говорят в Грузии. И в Грузии говорят об этом с сожалением, как бы подтверждая, что нравственная максима, высказанная в начале 90-х грузинским философом Мирабом Мамардашвили: "Истина нашей родины терпела поражение, столкнувшись с беспощадными законами политики". Сам Эдуард Шеварднадзе в своих выступлениях несколько раз упоминал о неких грозных законах политики, которым он подчиняется беспрекословно. Рассуждая об его политическом феномене и долголетии, в Грузии чаще всего упоминают имя Макиавелли, считая Шеварднадзе его последователем великого теоретика власти. Нельзя не признать, что политическое долголетие Эдуарда Шеварднадзе в первую очередь объясняется макиавеллизмом, макиавеллистским талантом, безупречной технологией власти, безошибочным чутьем, умением в кризисных ситуациях действовать точно и решительно, делая единственно возможные, а, значит, единственно верные шаги. Когда в марте 1992-го года Эдуард Шеварднадзе вернулся в разрушенную гражданской войной Грузию, которой правили два вора в законе, многие считали, что он станет их марионеткой. Но прошло каких-то три года, и оба всемогущих гангстера оказались за решеткой. И нельзя не признать, как это ни парадоксально, что Эдуард Шеварднадзе именно своим макиавеллизмом, своей фанатичной жаждой власти сумел вывернуться из хаоса гражданской войны, вытащив вместе с собой и остатки государственной системы как такой, гарантирующей перспективу более или менее стабильного развития. Нельзя сказать, что Шеварднадзе в Грузии любят, но признают его роль как важнейшего фактора стабильности, и часто говорят при этом - он обычный политик. Пусть политик иного склада, если такой найдется, первым бросит в него камень.