Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие телекритик Радио Свобода Анна Качкаева.
Андрей Шарый: В России разворачивается общественная кампания, связанная с проведением в Сочи зимней Олимпиады 2014 года. Нетрудно предположить, что в нынешних политических обстоятельствах эта компания получит и пропагандистско-патриотический аспект, превратившись в некое подобие поиска национальной идеи, способной объединить всех россиян. Председатель Олимпийского комитета России предложил Владимиру Путину кандидатов на пост председателя оргкомитета Олимпиады. Директор Гидрометцентра уже сделал благоприятные прогнозы погоды на зиму 2014 года. Партия "Единая Россия" уже создала Общественный комитет содействия подготовки Олимпиады. Готовится всенародное голосование по определению лучшего символа Олимпиады. Структурировать все эти мероприятия предстоит российским средствам массовой информации. У микрофона - телекритик Свободы Анна Качкаева.
Анна Качкаева: Это нормально, когда у людей в отсутствии какой-то коллективной надежды и радости возникает некая идея, цель, миф. Для России это вообще очень важное обстоятельство. Во-первых, потому что коллективно радоваться россияне умеют, умиляться эмоционально. И вообще, есть такая черта, которую, по-моему, блестяще ухватил в этом смысле президент, - делать еще и для других, чтобы показать, какие хорошие, как все здорово. Поэтому это укладывается и в эмоциональное, и в психологическое отсутствие чего-то другого, что могло бы объединять нацию. Вокруг этого будет много чего позитивного и нарядного, помимо того, о чем пишут средства массовой информации в связи с возможной коррупцией, прокуратурой, прикрепленной к присматриванию за Олимпиадой. Хочется думать о какой-то радостной ожидаемой цели, и будут придумываться целые проекты, потом сниматься фильмы, потом делаться специальные шоу. Может быть, какие-нибудь новые "фабриканты" будут готовиться (я имею в виду "Фабрику звезд") к выступлению на Олимпиаде. Спортсмены, безусловно, будут, опять же, активно использоваться, как медийные лица, тем более что опыт на телевидении за минувшие два сезона уже просто блестящий - от рингов до катков. Игры могут появиться, чтобы играть, там, в "подбери талисман" или "выбери лучшую форму". Дизайнеров можно попробовать к этому привлечь. Короче говоря, поле для креатива, особенно телевизионного, по-моему, абсолютно такое широкое.
Андрей Шарый: Как сейчас на этом поле для креатива обстоят дела с точки зрения его организации?
Анна Качкаева: Конечно, будут и некие комитеты, и некие рабочие группы, государственно одобренная какая-то программа и схема. Но наверняка будут и специальные отделы созданы под это и на телевидении. И, наверное, будут просто инициативные граждане, которые будут выступать, я имею в виду телевизионщиков, с такого рода идеями. Зрелище мирового уровня - это всегда еще и борьба за то, кто будет миру показывать игры и кто получит дивиденды. Это означает, что олимпийская деревня должна будет быть оборудована еще и суперсовременным телевизионным комплексом, и возможностью все это ретранслировать.
Андрей Шарый: Какой портрет россиян, на ваш взгляд, будет рисовать российское телевидение в связи с этими олимпийскими играми?
Анна Качкаева: В такой ипостаси мифологической у нас есть несколько ориентиров. Между Прометеем - это один миф, и тогда это патриотично, энергично, с огнем, с миссией, продвижением себя, с таким страданием даже некоторым за окружающих. А может быть, все это сместится в сторону чуть более домашнюю, человеческую такую, как тот же олимпийский Мишка. Вот если это где-то здесь будет, то тогда это будет менее пафосно. Хотя, конечно, мне трудно в это поверить, судя по первым реакциям и первым обсуждениям. Все равно в любом случае, поскольку это спорт, это будут презентации энергичных, уверенных, сильных, независимых, таких себе на уме и, вероятно, независтливых, широких душой людей.
Андрей Шарый: В какой степени, на ваш взгляд, может быть востребован опыт телевизионного освещения и пропагандистской кампании московских игр 1980 года?
Анна Качкаева: На московской Олимпиаде точно уловили, придумав... и все мы до сих пор вспоминаем эту историю с тем, как улетал "ласковый Мишка", как плакали на стадионах люди. Я уж не говорю обо всей этой яркости стадиона. Чтобы мы тут ни говорили, это, пожалуй, одно из главных мировых массовых, энергетических, привлекающих миллионы зрителей зрелищ. Собственно, оно уже рассчитано на телевидение в последние десятилетия. Невозможно больше показывать лыжные гонки с одной камеры. Невозможно конькобежный спорт показывать только, например, сверху или сбоку, нужно показывать деталь, крупный план, эмоцию поражения, радость победы.
Андрей Шарый: Понятно, что для любой страны такого рода событие - это возможность подчеркнуть какие-то особенности, национальные, политические, общественные, какие угодно. Вам не кажется, что есть соблазн вылепить нового российского человека к началу этих Олимпийских игр или к их завершению?
Анна Качкаева: Ну, тогда, знаете ли, Андрей, мы с вами опрокидываемся назад, потому что "Олимпию" снимали в 1936-м, и в этом смысле Олимпиада 1936 года в Германии... конечно же, ковали нового персонажа и в пропагандистском смысле тоже. Даже при всей иронии, при всем скепсисе по поводу пропагандистских усилий нынешних, кажется, что уже современный мир вряд ли воспримет идею такого нового человека, такого Богочеловека, который с олимпийским огнем поднимается на пьедестал. Контекст сильно поменялся. Если в этом не будет все-таки человеческого измерения и некоторого разнообразия, и связи с миром, вряд ли для среднестатистического россиянина это будет так уже интересно. Потому что, вы обратите внимание, на фоне всей этой массовой сейчас, такой эйфоричной дискуссии звучат голоса о том, что ведь 14 миллиардов - это так много для страны, где так много сирот и неухоженных стариков.
