Программу ведет Александр Гостев. Принимают участие обозреватели Радио Свобода Кирилл Кобрин и Петр Вайль.
Александр Гостев: Российская морская полярная экспедиция во главе с Артуром Чилингаровым, помимо научного характера, имеет и политический смысл, она должна обосновать принадлежность России шельфа Северного Ледовитого океана. Об этом говорит и факт участия в ней Чилингарова, вице-спикера Госдумы, члена политического руководства "Единой России", и то, что она проводится сразу после празднования 70-летия папанинской экспедиции. Мой коллега Кирилл Кобрин побеседовал с обозревателем Радио Свобода Петром Вайлем об идеологическом и историческом аспектах советских и постсоветских полярных эпопей.
Кирилл Кобрин: Какое место Полюс, северные полярные исследования занимали в сознании советского человека и в советской культуре официальной?
Петр Вайль: Поскольку Россия мифологически северная страна... не такая уж она все-таки северная, медведи белые по улицам, как известно, не ходят. Но, тем не менее, в глазах Запада это была северная страна, и, скорее, через Запад оно и перешло в сознание русского человека. Хотя именно русские моряки открыли южный континент - Антарктиду. Во время первых лет, первых десятилетий советской власти Северный Полюс играл очень важную роль, потому что это было такое... космоса еще не было, а самые труднопокоримые вещи - это и были льды. В 60-е годы полярных исследователей заменили космонавты, а тогда они были главными героями наряду с летчиками. А когда это смыкалось, как в случае с Челюскиным, с экспедицией Папанина, то уж героизм был вовсю. Даже эмигрантка Цветаева откликнулась стихотворением невероятного энтузиазма о челюскинцах. Так что это было очень важно.
Что происходит сейчас, тоже важно и тоже характерно и очень примечательно. В России всегда, на всем протяжении ее истории самой главной наукой была география. Не история, а география. Можно смело говорить о том, что именно эти немереные просторы и определяли всю общественно-политическую и бытовую жизнь российского человека. И что получилось в последнее время? Россия значительно уменьшилась, потеряв из своих 22 миллионов квадратных километров пять. А теперь появился шанс отчасти эту территорию компенсировать, увеличить ее на 1 миллион 200 тысяч квадратных километров за счет этого самого арктического континентального шельфа, чем и занимаются Чилингаров с сотоварищами. Какой в этом есть смысл? Может быть, и экономический. Пока мы не знаем.
Вот случай Исландии очень показательный. Исландцы, как известно, живут в основном рыболовством, это главный источник их дохода и процветания. И вот у них есть островок севернее немножко самого острова Исландия, от которого отсчитывается территория. А поскольку исландцы установили рыболовную зону 200 миль морских и именно из-за этого не вступают в Европейский союз, чтобы их там как-то не потеснили с их рыболовством, то отсчитывают от этого острова. А остров тонет. То есть лет через 30 он уйдет на дно океана, и, таким образом, сократятся территориальные воды Исландии. Понимаете, насколько это важно?
В российском случае пока об экономическом факторе говорить рано. Может быть, там и найдут какие-то залежи нефти, допустим, и научатся оттуда добывать, хотя это трудно себе представить. Но то, что это политико-пропагандистская акция, это несомненно. То есть Россия себе возвращает территориальное величие за счет арктических льдов, что довольно забавно, но, тем не менее, это происходит. И то, что это именно политическая пропаганда, подчеркивается тем, что вся экспедиция, вся затея увязывается с 70-летним юбилеем дрейфующей станции "Северный Полюс-1", папанинской. Это произошло 6 июня 1937 года, так что как раз недавно был отмечен 70-летний юбилей.
А само по себе это научное достижение замечательное, идею использовать дрейфующие льды для научных целей выдвинул еще Фритьоф Нансен. Советский Союз использовал это очень эффективно. Но вот что касается фигуры Папанина, тут, вообще, стоило бы немножко осадить. Потому что Папанин - давайте не забывать - был матрос крымский, и в страшный крымский террор Бела Куна и Розалии Землячки он был комиссаром. И в 20-м году не кто иной, как сама Землячка назначила его руководителем крымской ЧК. А уж как был залит кровью Крым, это даже по меркам Гражданской войны было рекордно. Так что это все Папанин.
Кирилл Кобрин: Есть воспоминания о том, как он жаловался, что его наган разогрелся так от расстрела, что он не мог его брать в руки.
Петр Вайль: Совершенно верно. И до конца Гражданской войны он был председателем Реввоенсовета Черноморского флота. Опять-таки можно себе представить, там образ "руки по локоть в крови" к Папанину неприменим, потому что там с ног до головы... И он оставался таким до конца своей жизни. Есть замечательное свидетельство о том, как проходила жизнь на этой самой дрейфующей станции "Северный Полюс-1": Папанин читал политинформации, выводил людей на демонстрации. То есть представьте себе: эти несчастные несколько человек выходили и топали вокруг палатки под развернутым красным знаменем, когда их никто не видел. Это все Папанин. Говорить о том, что все заново нужно изучать и вспоминать, ну, лишний раз повторять это бессмысленно. В Питере есть ночной клуб под названием "Папанин". Что эти ребята имеют в виду, я уж не знаю, но я недавно прочел у замечательного эссеиста Льва Рубинштейна как раз рассуждение о том, почему России на каждом новом витке своей истории заново все приходится как-то вспоминать, напоминать, и он пишет: такая социально-историческая амнезия - это не болезнь, это такое здоровье.
Кирилл Кобрин: Мы закончим тем, что два юбилея, на самом деле, в одно и то же время - это не только 70 лет папанинцам, но и 70 лет пика большого террора 1937 года.
Петр Вайль: Папанин, как мы знаем, и был одним из тех, кто закладывал основы большого террора этим террором в Крыму.