Юрий Жигалкин: Борьба за номинацию в президенты вступает в заключительный этап. Нет генной дискриминации, заявляют американские законодатели. Таковы темы уик-энда в рубрике «Сегодня в Америке».
Победа на первичных выборах в Пенсильвании принесла Хиллари Клинтон миллионы долларов новых пожертвований и придала новый заряд оптимизма. Но увеличила ли она ее шансы на номинацию в президенты от Демократической партии? Если верить чисто математическим калькуляциям - нет, ей, видимо, не догнать Барака Обаму по числу голосов выборщиков. Но, как говорят эксперты, ей затягивающаяся кампания неожиданно явно обнажает слабости Обамы-кандидата.
Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: Победив с большим перевесом Барака Обаму на первичных выборах в Пенсильвании, Хиллари Клинтон расчитывает 6 мая, в следующем туре праймериз, закрепить этот успех не только в штате Индиана, но и в штате Северная Каролина, где, согласно опросам, лидирует Обама. Ясно, что оба кандидата не наберут количества голосов делегатов августовского съезда демократической партии, необходимого для выдвижения кандидатом в президенты. На съезде последнее слово в пользу того или иного кандидата в номинанты останется за партийными функционерами - суперделегатами.
До пенсильванских выборов шансы Хиллари Клинтон на партийную номинацию в президенты выглядели ничтожными. Есть ли у нее поводы для оптимизма после успеха в Пенсильвании? Вопрос - профессору Мичиганского университета Уильяму Аллену.
Уильям Аллен: По существу мало что изменилось. На праймериз в Пенсильвании все соответствовало ожиданиям. Для Барака Обамы чуда не произошло. Еще раз подтвердилось то, что успех его кампании зиждется на голосовании в малонаселенных штатах, где голосования проходят посредством так называемых кокусов, где у кандидата больше шансов для прямого общения с избирателями. Хиллари Клинтон, как правило, выигрывает в крупных многонаселенных штатах. Праймериз в Пенсильвании отдалили Обаму от победы.
Аллан Давыдов: Что предстоящие 6 мая праймериз в штатах Индиана и Северная Каролина могут дать Клинтон и Обаме для номинации?
Уильям Аллен: В Индиане Клинтон нужна только победа. Но более важно то, достаточным ли окажется импульс ее победы в Пенсильвании для победы и в Северной Каролине. Если такая победа состоится, то с большой долей уверенности можно считать, что Хиллари получит номинацию на съезде. Результаты опросов предсказывают победу Обаме в этом штате. Но замечу, что в текущей предвыборной кампании данные опросов перед голосованием, как правило, оказываются крайне ненадежными. Хотя в Северной Каролине много избирателей-афроамериканцев, поддерживающих Обаму, их там все же меньше, чем в Южной Каролине, где он добился успеха. Я считаю, что у Хиллари примерно 25-процентный шанс на победу в Северной Каролине. Это немного. Но достаточно, чтобы дать ей надежду на победу.
Аллан Давыдов: Многие считают, что по мере продолжения борьбы Обамы и Клинтон у номинанта от Демократической партии, кто бы им ни оказался, тают шансы на победу над республиканцем Маккейном. Вы с этим согласны?
Уильям Аллен: Это верно для сенатора Обамы, но неверно в отношении сенатора Клинтон. И по очень простой причине. Отрицательные стороны Хиллари Клинтон давно общеизвестны, и здесь сюрпризов не ожидается. В состязании с Маккейном ее позиции уже не могут быть подорваны новым компроматом. Обама - другой дело. В начале избирательной кампании его можно было сравнить с чистым листом бумаги, но чем больше на этом листе появляется записей, тем более сложная картина открывается, со всеми плюсами и минусами Обамы как возможного кандидата в президенты. И это будет представлять для Обамы куда большую проблему, если именно он станет соперником республиканца Маккейна, даже при том, что на стадии праймериз его имидж в целом оставался незапятнанным. Обама до сих пор пользовался кредитом доверия, мы видели только его симпатичную оболочку. Однако что кроется под ней - еще только предстоит узнать.
Аллан Давыдов: Предвыборная дискуссия Хиллари Клинтон и Барака Обамы временами переходит в перебранку. Способно ли это как-то влиять на отношение к ним избирателей?
Уильям Аллен: Влияет, но в незначительной степени. У каждого из них есть костяк верных и преданных сторонников. Едкие комментарии с переходом на личности отражают разочарование и неуверенность, испытываемые кандидатами в трудные моменты. Тогда они начинают делать ошибки и в резкой форме говорить то, что думают. Но такие отступления не имеет долговременного эффекта. Напомню, в 1980 году подобное происходило, когда Джордж Буш-старший, добиваясь республиканской номинации кандидатом в президенты одновременно с Рональдом Рейганом, резко критиковал последнего. Но в конечном счете Рейган позвал его к себе в вице-президенты. Как правило, конкурентам в борьбе за партийную номинацию удается преодолевать взаимную ожесточенность быстро и безболезненно.
Аллан Давыдов: На что, по-вашему, избиратели обращают главное внимание - на имидж кандидата или на его политическую платформу?
Уильям Аллен: Это будет состязание имиджей, если Обама добьется номинации. Потому что личные качества - это, пожалуй, единственное, с чем он идет на выборы. У него практически нет списка достижений. Он не сделал ничего выдающегося. Если же в финале сойдутся Маккейн и Клинтон - тогда это будет состязание предвыборных платформ. В этом смысле Хиллари - более грозный соперник для Маккейна, и у нее хорошие шансы победить. Я не думаю, что у Обамы есть шанс победить Маккейна.
Аллан Давыдов: Сказал профессор Университета штата Мичиган Уильям Аллен.
Юрий Жигалкин: Зарю «прекрасного нового мира» предчувствуют американские законодатели, и они пытаются защитить американцев от его технологических гримас. В конце прошлой недели члены Сената одобрили беспрецедентный законопроект, официальное название которого словно заимствовано из фантастики: «Акт о запрете дискриминации на основе генетической информации». Специалисты предсказывают, что не в столь отдаленном будущем генетический анализ будет способен раскрыть то, что сегодня ведомо только природе: предрасположенность человека к различным заболеваниям. Новый закон среди прочего запрещает работодателям увольнять людей на основе этой информации, а страховым компаниям - отказывать в медицинском страховании.
Насколько актуальна такая проблема? Мой собеседник - профессор медицины Даниил Голубев.
Даниил Голубев: Дело в том, что разработка методов прогноза заболеваний с помощью генетических методик является одной из фундаментальных задач профилактической медицины. Только таким путем можно предсказать возможность возникновения с большей вероятность у данного человека заболеваний, чем в среднестатистическом случае, и принять меры к его рациональной профилактике. Но путь этот и заманчив, и тревожен. Тревожен, во-первых, для человека, который не всегда с охотой узнает о своем будущем. С другой стороны, сведения такого рода невольно сказываются и на рабочей биографии человека, и на отношении к нему страховых компаний. И поэтому все это вместе требует очень детального и деликатного урегулирования интересов человека и интересов общества.
Юрий Жигалкин: Профессор, а что сегодня уже можно предсказать с помощью генетического анализа?
Даниил Голубев: Предсказать можно совсем немало. Генетическое прогнозирование наследственных заболеваний у потомства стало одной из кардинальных проблем профилактики разного рода врожденных уродств и врожденных наследственных заболеваний. С другой стороны, злокачественные новообразования, заболевания дегенеративной нервной системы, мышечной системы, которые во второй половине жизни отягощают прогноз и висят, как дамоклов меч, над судьбой каждого, они могут быть предсказаны и иметь шанс на предотвращение. Это и болезнь Альцгеймера, это и болезнь Крона, это и болезнь Паркинсона. И такого рода прогнозирование является важнейшим элементом долговременной профилактики здоровья и жизни. Вот возьмем такой простой пример. Женщина 25-30 лет имеет вероятность заболевания раком молочной железы в течение ближайших, скажем, 30 лет процентов 15. Но если у нее есть выявленные генетические факторы предрасположенности к этому заболеванию, срок этот может быть, к сожалению, сокращен до 5-7 лет. И, естественно, выявление таких признаков требует более частой маммографии, более частых дополнительных исследований и более частых профилактических мероприятий, которые фактически продлят ее жизнь. Но для этого нужно иметь набор этих генетических признаков, их надо выявить.
Юрий Жигалкин: Профессор, такая возможность заглянуть в будущее наверняка спровоцирует массу вопросов и сомнений: моральных, этических, психологических. Каково человеку знать, что он, скажем, заболеет раком?
Даниил Голубев: Они, безусловно, есть. Вот наиболее яркий пример - это нежелание профессора Уотсона, которому раскрыли геном в знак величайшего уважения к его вкладу в молекулярную биологию и подарили его, он не захотел рассматривать, имеется ли у него предрасположенность к альцгеймеровской болезни. Он эту информацию не захотел знать. Но эта информация есть в геноме, она может быть использована, и она, кстати, была использована, когда его оговорка, неудачное высказывание было сочтено расистским, и таким образом все это сплелось в своего рода дискриминацию, если угодно, и он был уволен с должности, несмотря на свою всемирную славу. Такого рода ситуации не часты, но они могут быть.
Юрий Жигалкин: Но существуют ли какие-то разумные ограничения относительно того, что можно искать с помощью генетического теста? Ведь, как говорят эксперты, в генокоде каждого человека есть отклонения.
Даниил Голубев: Специальным Институтом генетических исследований введено минимально оптимальное количество тестов, которые надо проводить для того, чтобы выявлять эту предрасположенность. Определенный объем таких исследований должен проводиться, и конечно, по мере развития технических возможностей он будет увеличиваться, но всегда под контролем рационального и разумного.
Юрий Жигалкин: Профессор Даниил Голубев комментировал закон о запрете генетической дискриминации.