В Красноярске 18 марта состоялся митинг "За чистое небо". Его организаторы согласовали в мэрии акцию на тысячу участников, но пришли около двух тысяч. Такая активность объясняется просто: экология – больная для города тема. Эксперты называют сегодня Красноярск "территорией экологического бедствия".

В недавнем рейтинге, составленном общероссийской экологической организацией "Зеленый патруль", Красноярск вошел в двадцатку самых грязных российских городов по объемам выбросов. Авторы рейтинга назвали Красноярск "территорией экологического бедствия" – такая характеристика была дана единственному городу в России. Причина – в черте Красноярска работают один из крупнейших в мире алюминиевый завод (КрАЗ) и другие металлургические производства. Соседствуют они с цементным заводом, тремя крупными ТЭЦ, принадлежащими Сибирской генерирующей компании (СГК), и многочисленными котельными, крупными и помельче. Вся теплоэнергетика в городе – угольная. Плюс морально и технически устаревший транспортный парк. "Ясно, почему жители Красноярска задыхаются", – комментируют составители рейтинга.

Слово "задыхаются" в данном случае не метафора.

– Жителям других городов, наверное, трудно представить, как это – когда летом невозможно форточку открыть: в квартире сразу резкий запах, дышать невозможно, – рассказывает жительница Красноярска Светлана Батищева. – На улице – тем более. Красноярцы знают, что у нас бывают такие дни, когда по городу мы передвигаемся короткими перебежками, чтобы не надышаться всякой гадости. А прошлым летом такой смог стоял, что не то что дышать – видеть через него невозможно было. Зато сам он всегда хорошо заметен – уже с верхних этажей четко видна граница между городским смогом и более-менее чистым небом.

За последнее время красноярцы поднаторели в составлении разного рода экологических петиций и обращений. Одно из воззваний было адресовано лично Путину. Петиция собрала около 80 тысяч подписей, ее авторы даже получили ответ из администрации президента с обещанием рассмотреть обращение. Дело было несколько месяцев назад. Но на совещании во время приезда Путина в Красноярск в марте этого года вопросы экологии даже не обсуждались.

Экология Красноярска: тайное и явное

В Государственном докладе регионального Минприроды о состоянии окружающей среды в Красноярском крае за 2015 год (по 2016-му данные будут готовы к лету) перечислены основные загрязняющие вещества в атмосферном воздухе города. Это бензапирен, формальдегид, фенол, этилбензол, взвешенные вещества, диоксид и оксид азота. Согласно документу, их содержание в воздухе в 2015 году превышало нормативы в разы. Так, по бензапирену (а образуется это канцерогенное вещество прежде всего от сжигания угля) было зафиксировано превышение нормы в 18,5 раза, а среднегодовая его концентрация оказалась в 3,7 раза больше положенной.

Всего же, говорится в докладе, объем валовых выбросов в Красноярске в 2015 году составил 195 тысяч тонн. В том числе от транспорта – более 66 тысяч тонн и почти 129 тысяч тонн – от предприятий. При этом на КрАЗ приходится 60 с половиной тысяч тонн выбросов, а сжигание угля – свыше 57 тысяч тонн. Уровень загрязнения воздуха в Красноярске в докладе охарактеризован как очень высокий. Но, как выясняется, даже в этом документе отражено далеко не все.

– На самом деле общие объемы выбросов в Красноярске можно умножать на два, – рассказывает Радио Свобода Сергей Шахматов, председатель красноярского отделения экологической партии "Зеленые", бывший замминистра природных ресурсов региона. – Проведенные нами рейды, в том числе и мониторинг с помощью беспилотников, показали, что в городе есть по меньшей мере 2000 неучтенных источников выбросов. Это малые котельные, шиномонтажки, небольшие асфальтобетонные заводы... И если работа крупных заводов все же как-то контролируется в плане экологии, то эти работают бесконтрольно, чаще всего и без разрешения. По нашим оценкам, реальные объемы выбросов в Красноярске – не 195 тысяч тонн, а порядка 350 тысяч. Но это нигде не отражено.

Кстати, рейды принесли "Зеленым" немало открытий. Например, когда в августе-сентябре 2016 года над Красноярском стоял плотный смог, который "списывали" на лесные пожары, а горожане задыхались и массово болели, беспилотник зафиксировал многочисленные сельхозпалы вокруг Красноярска – и дым, накрывший город, был в основном от них. Реакции со стороны властей – ноль.

"Подливали масла в огонь" (причем почти в буквальном смысле) и многочисленные асфальтовые заводы. Дым от них столбом, рассказывает Шахматов, при этом после приезда общественных активистов все рабочие разбегаются, асфальт продолжает вариться, дым валит, милиция приезжает через два часа, но разбираться не с кем: люди как сквозь землю провалились. Такие заводы сотнями работали в Красноярске все лето. Но официально их не было. Как – формально – и выбросов от них.

Сергей Шахматов объясняет: у каждого города есть свой том ПДВ – предельно допустимых выбросов. Они рассчитываются исходя из площади населенного пункта и числа его жителей, учитывают все источники загрязнений. По сути, устанавливаются те объемы выбросов, которые не должны нанести вред здоровью людей. Соответственно, каждое предприятие в результате получает квоты на них.

– Но поскольку в Красноярске тысячи источников загрязнений не учтены, в его томе ПДВ отражены недействительные сведения, и крупные промпредприятия загрязняют воздух больше, чем это допустимо, – говорит Шахматов. – Мне трудно сказать, почему местные власти и надзорные органы проявляют такую пассивность в этом вопросе. Возможно, потому, что усиленный экологический контроль нарушит интересы промгрупп, работающих в регионе. Но тут уж надо определяться – или эти интересы, или интересы общества. Мы пачками пишем письма во все инстанции, прилагаем фото и видео из наших рейдов. Реакция несоразмерна проблеме. В других регионах, насколько я знаю, предприятия, которые уличили в незаконных выбросах, закрывают. В Красноярске после наших обращений проверили 22 асфальтобетонных завода, итог – 200 тысяч рублей штрафа на всех. Они продолжают работать.

Ситуация усугубляется еще и тем, что российские нормативы по допустимым выбросам далеки от тех, которые приняты Всемирной организацией здравоохранения. То есть в России они сами по себе выше, но красноярские предприятия нарушают и их.

– Установленные сейчас ПДК (предельно допустимые концентрации по вредным веществам) не соответствуют требованиям ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения. – РС), – говорит Сергей Михайлюта, сотрудник Института химии и химической технологии СО РАН. – По формальдегиду у нас подняли ПДК в три раза – и вроде бы как втрое чище стало в Красноярске. То же и по другим канцерогенным веществам. У нас нормативы по ним в разы превышают европейский уровень.

Обойти режим

Вся эта таблица Менделеева периодически зависает над Красноярском плотным облаком – способствуют этому особенности рельефа (город окружен горами), испарения от не замерзающего зимой Енисея (ледостава на нем нет после строительства Красноярской ГЭС) и бестолковая застройка – город из-за нее фактически не продувается. Когда наступает полный штиль, власти после соответствующего предупреждения метеорологов вводят режим "черного неба" – или, если официально, неблагоприятных метеоусловий (НМУ).

– По нормативам режим НМУ не может продолжаться в населенном пункте дольше 2 процентов от длительности календарного года, то есть 7 дней в общей сложности. В Красноярске в 2016 году режим "черного неба" действовал 58 дней – 14 процентов от длительности года. А за первые два месяца этого – уже 20, – рассказал Радио Свобода Андрей Сковородников-Эрлих, организатор митинга "За чистое небо".

По идее, режим НМУ вводится именно для того, чтобы предприятия сократили выбросы – в зависимости от степени опасности ситуации на 15-60 процентов, а в особо тяжелых случаях прекратили их вовсе. Однако проверки, проведенные во время режима "черного неба" красноярской природоохранной прокуратурой, показали: заводы и котельные это требование игнорируют. На несоблюдении режима НМУ только в феврале этого года "попались" Красноярский металлургический и электровагоноремонтный заводы, "КрамзЭнерго", радиозавод, а также 15 малых предприятий из числа тех, о которых упоминал Шахматов.

При этом нарушителей так просто не поймаешь. Действующие сейчас системы мониторинга окружающей среды могут в большинстве своем сообщить о загрязнении воздуха постфактум, но у кого именно зашкалили выбросы – чаще всего нет.

– Красноярск еще в 2013 году за пять миллионов рублей купил мобильную экологическую лабораторию. Она как раз и должна была оперативно фиксировать превышение выбросов у конкретных источников и в реальном времени информировать о них, – рассказывает председатель общественной экологической палаты Красноярска Александр Колотов. – С тех пор эта лаборатория стоит в гараже, а город и край не могут ее поделить и решить, у кого на балансе она должна находиться. Споры о том, кому она нужнее и кто сможет ей эффективнее пользоваться, идут на разных уровнях, решения меняются, но результат один: лаборатория бездействует. В феврале этого года ее наконец передали региональному Минприроды, но тут выяснилось, что те самые пять миллионов были выделены только на покупку лаборатории, а вот на ее аттестацию и эксплуатацию денег уже нет. Что же касается датчиков, которые устанавливаются на самих предприятиях и в режиме онлайн передают данные о выбросах, то они есть только у Красцветмета, и больше ни у кого.

Крупные предприятия Красноярска регулярно отчитываются о природоохранных мероприятиях и снижении выбросов. О том же сообщают и краевые власти. Буквально за несколько часов до митинга на сайте регионального правительства появилась информация о переговорах, которые губернатор Виктор Толоконский провел с руководителями РУСАЛа и СГК. В компаниях заявили о затратах на природоохрану в 2017 году в размере 1,13 миллиарда и 110,12 миллиона рублей соответственно и пообещали красноярцам за год снизить выбросы на четверть.

Об этом же говорили "главные по экологии" КрАЗа и СГК на недавнем круглом столе "Чем дышит Красноярск: проблемы контроля качества атмосферного воздуха".

– Компании удалось на всех своих ТЭЦ за десять лет существенно снизить выбросы, сейчас суммарные нормативы ПДВ у нас установлены на уровне 54 тысяч тонн, – рассказал Константин Кушнир, заместитель технического директора по охране окружающей среды СГК. – Очистное оборудование, которое установлено на ТЭЦ, работает максимально результативно. Я считаю, что предприятие нашло баланс между экономической целесообразностью и экологической эффективностью. Сейчас, в Год экологии, мы продолжаем работу по снижению выбросов.

А Александр Белянин, директор по экологии, охране труда и промбезопасности КрАЗа, на том же круглом столе рассказал о "чистых" технологиях производства алюминия, благодаря которым только за последний год завод снизил выбросы в атмосферу на 4,6 процента.

При этом Александр Белянин не смог ответить на вопрос, насколько именно КрАЗ снижал выбросы при режиме НМУ первой и второй степеней опасности. Что же касается СГК, то буквально на днях природоохранная прокуратура оштрафовала Красноярскую ТЭЦ-1 за превышение нормативов по вредным выбросам на разных ее источниках в 9,3-15,8 раза. При этом показатели работы пылегазоочистного оборудования на станции оказались, вопреки словам г-на Кушнира, на 12,2 процента ниже, чем требуется.

"Все требования выполнимы"

Все это и заставило людей выйти на митинг "За чистое небо".

– У нас в городе действуют несколько экологических движений, и я все ждал, когда уже кто-то из них организует соответствующую акцию. Обязательно сходил бы на нее, – говорит один из участников акции Андрей Сковородников-Эрлих. – Но этого так и не произошло. Поэтому, когда в Красноярске в очередной раз объявили режим "черного неба", а все предприятия в очередной раз отрапортовали, как у нас все хорошо, я решил: а чего я жду?

Подготовка митинга заняла около месяца. Активисты с помощью экспертов – ученых, экологов, врачей, экономистов – составили резолюцию, которую отправят городским, краевым и федеральным властям и в надзорные органы. В числе требований – перевести производство тепла в Красноярске на природный газ – экологически чистое топливо, установить на всех предприятиях города нормальное газоочистное оборудование и датчики, фиксирующие уровень и характер выбросов, ужесточить санкции для заводов-нарушителей, вплоть до их закрытия.

Еще одно требование – запретить так называемые временно согласованные квоты на выбросы.

– Эти квоты – более высокие, чем допускает российское законодательство, – временно установили лет 30 назад, с учетом тогдашних технических возможностей предприятий и экономической ситуации. Сейчас по этим квотам работают КрАЗ и цементный завод, – рассказывает Радио Свобода соорганизатор митинга Евгений Ходос, руководитель экологической организации "Чистый край". – Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. Сейчас пора приводить нормативы по выбросам в соответствие с законом. То есть предприятиям придется на 25–30 процентов снизить их по сравнению с нынешним уровнем. Что же касается КрАЗа, мы к тому же предлагаем поэтапно перенести его мощности за пределы города, а на тех, что останутся, уменьшить выбросы наполовину.

Требуют активисты и публикации полных и достоверных сведений о влиянии экологии на здоровье красноярцев.

– Год назад я запрашивал в Крайздраве эту статистику. Пришедший оттуда ответ показал, что такая статистика либо не ведется, либо замалчивается. Последняя публикация данных о влиянии экологии на здоровье жителей Красноярска относится к 1980-м годам, – замечает Евгений Ходос. – Но люди должны знать о том, чем они могут заболеть, если живут рядом с тем или иным предприятием, дышат тем или иным веществом. Если подобные исследования появятся и получат огласку, это, считаю, будет точкой невозврата.

Сейчас врачи могут только констатировать рост заболеваемости теми болезнями, которые принято называть экологически обусловленными. Но о прямой их связи с выбросами сказать не может никто.

– В Красноярске на 14 процентов выше, чем в среднем по России, заболеваемость раком. За последние десять лет в регионе в 2,5 раза выросло число заболеваний органов дыхания, на 39 процентов – болезней крови и кроветворных органов. Увеличилось и число психических отклонений – а это тоже следствие плохой экологии, – заявила на митинге врач-психотерапевт с 30-летним стажем Ирина Головина. – Нужно об этом говорить. Сейчас есть все возможности для того, чтобы изменить ситуацию, только, видимо, желания нет. Но если господин Мельниченко (Андрей Мельниченко, владелец СГК .– РС) может себе позволить купить яхту, которая стоит 25 миллиардов рублей – а это годовой бюджет Красноярска, на секундочку, – наверное, у компании найдутся и деньги на приведение своего оборудования в порядок.

Организаторы митинга уверены: все заявленные ими требования абсолютно реалистичны.

– Эти меры мы детально обсуждали с экспертами, – рассказывает Евгений Ходос. – Они подтвердили: все мероприятия, которые мы предлагаем провести до 2022 года, вполне реальны, воплотимы, как в финансовом, так и в техническом и организационном плане.

Несколько лет назад красноярцам благодаря своей активности удалось не допустить строительства в городе ферросплавного завода. Люди надеются, что к ним прислушаются и на этот раз.

Кажется, это уже и происходит. Буквально в последние пару дней перед митингом краевое Минприроды успело расширить список предприятий, которые в обязательном порядке должны снижать выбросы в период НМУ, и начало наконец постановку на учет тех самых "несуществующих" объектов, о которых рассказывал Сергей Шахматов. О переговорах Толоконского с РУСАЛом и СГК уже было сказано выше.

Но вот на минувший митинг представители мэрии, краевого правительства, промышленных предприятий все-таки не пришли, хотя организаторы приглашали всех.