В пятницу в Иране объявлено о создании центрифуг третьего поколения для обогащения урана. Руководители иранской ядерной программы не отрицают, что теперь могут обогащать уран до любого уровня.
Ранее появилась информация, что Россия и Китай, обычно выступающие против ужесточения санкций в отношении Тегерана, могут изменить свою позицию по отношению к иранской ядерной программе. О том, как в Иране относятся к угрозе ужесточения санкций, рассказывает редактор международного отдела газеты "Время новостей" Елена Супонина, только что вернувшаяся из этой страны.
– Когда я приехала в Иран, то ожидала увидеть людей, страдающих от международных санкций. Я много раз посещала довоенный Ирак, против которого к тому времени около 12 лет тоже действовали международные санкции, и там эти меры ощущались. Санкции против Багдада были более жесткие, они затрагивали жизненно важную нефтяную отрасль, и в конце концов привели к тому, что была принята программа ООН "Нефть в обмен на продовольствие". В Иране санкции болезненно ударяют по банковскому сектору, по финансовым отношениям с внешним миром, но собственно населением эти санкции не ощущаются. Может быть, в политическом смысле жители страны чувствуют какой-то дискомфорт, давление со стороны внешнего мира, живут небогато. Но если новые санкции будут приняты, мне кажется, это не окажет большого воздействия ни на иранскую внешнюю политику, ни на атомную программу. Тегеран последовательно убеждает внешний мир, что эта программа носит мирный характер, хотя сомнения в этом есть у многих, и они небезосновательны. Иранцы даже не скрывают, что технологически они могут обогащать уран уже сейчас до 20 процентов, и даже выше. Я встречалась с руководителем иранской Организации по атомной энергии Али Акбаром Салехи (до своего назначения он был представителем Ирана в МАГАТЭ), и он сказал, что технологически иранцы совершенно спокойно могут обогащать уран до любого уровня. Это подтверждает мнение многих специалистов о том, что Иран достаточно быстро может подойти к так называемому пороговому уровню, на котором технически вполне возможно даже создание атомной бомбы. Но сами они утверждают, что последнего шага не сделают никогда.
– Существуют такие сценарии, по которым Израиль, поняв, что другими способами развитие ядерной программы Ирана не остановить, может принять решение нанести авиаудары по ядерным объектам в Иране. Что об этом говорят в Иране?
– Мне показалось, что и население, и политики не относятся к этим угрозам всерьез. Политики очень высокого уровня, например, официальный представитель иранского МИДа Михман Парас, говорят: только глупец может нанести удар по Ирану, поскольку это приведет к очень серьезной нестабильности во всех регионах Ближнего и Среднего Востока. Кроме того, очень трудно нанести точечные удары по атомным объектам Ирана, которые сереьезно защищены. У Ирана очень хорошие связи с Сирией, в Тегеране не скрывают связей с ливанской группировкой "Хезболлах", и любая попытка нанести военный удар по Ирану спровоцирует цепную реакцию по всему региону.
– Как в Иране относятся к сообщениям о том, что Россия не исключает продажи Ирану средств ПВО, в частности, комплексов С-300?
– Российские руководители говорят о том, что поставки С-300 в Иран не исключены, только для того, чтобы соблюсти лицо. Потому что контракт на самом деле подписан уже давно. И его невыполнение ударит по репутации России как серьезного поставщика вооружений в мире. Поэтому открыто сказать, что контракт выполнен не будет, российские военные и политики не могут. По моим ощущениям, а также в результате разговоров с иранскими политиками, мне показалось, что обе стороны сильно сомневаются в том, что комплексы С-300 будут поставлены. И израильтяне, и американцы сильно обеспокоены, они пытаются оказать давление на Россию в связи с этими поставками. Думаю, что Россия в данном случае проявит осторожность и в ближайшее время комплексы С-300 в Иран поставлены не будут. Отношение к России в целом в Иране довольно скептическое. Они очень хотят сотрудничать, но понимают, что Россия в своем отношении к Ирану действует осторожно, принимая во внимание позиции и Израиля, и США, которые для России – серьезные партнеры, и Москва не может это игнорировать.
Ранее появилась информация, что Россия и Китай, обычно выступающие против ужесточения санкций в отношении Тегерана, могут изменить свою позицию по отношению к иранской ядерной программе. О том, как в Иране относятся к угрозе ужесточения санкций, рассказывает редактор международного отдела газеты "Время новостей" Елена Супонина, только что вернувшаяся из этой страны.
– Когда я приехала в Иран, то ожидала увидеть людей, страдающих от международных санкций. Я много раз посещала довоенный Ирак, против которого к тому времени около 12 лет тоже действовали международные санкции, и там эти меры ощущались. Санкции против Багдада были более жесткие, они затрагивали жизненно важную нефтяную отрасль, и в конце концов привели к тому, что была принята программа ООН "Нефть в обмен на продовольствие". В Иране санкции болезненно ударяют по банковскому сектору, по финансовым отношениям с внешним миром, но собственно населением эти санкции не ощущаются. Может быть, в политическом смысле жители страны чувствуют какой-то дискомфорт, давление со стороны внешнего мира, живут небогато. Но если новые санкции будут приняты, мне кажется, это не окажет большого воздействия ни на иранскую внешнюю политику, ни на атомную программу. Тегеран последовательно убеждает внешний мир, что эта программа носит мирный характер, хотя сомнения в этом есть у многих, и они небезосновательны. Иранцы даже не скрывают, что технологически они могут обогащать уран уже сейчас до 20 процентов, и даже выше. Я встречалась с руководителем иранской Организации по атомной энергии Али Акбаром Салехи (до своего назначения он был представителем Ирана в МАГАТЭ), и он сказал, что технологически иранцы совершенно спокойно могут обогащать уран до любого уровня. Это подтверждает мнение многих специалистов о том, что Иран достаточно быстро может подойти к так называемому пороговому уровню, на котором технически вполне возможно даже создание атомной бомбы. Но сами они утверждают, что последнего шага не сделают никогда.
– Существуют такие сценарии, по которым Израиль, поняв, что другими способами развитие ядерной программы Ирана не остановить, может принять решение нанести авиаудары по ядерным объектам в Иране. Что об этом говорят в Иране?
– Мне показалось, что и население, и политики не относятся к этим угрозам всерьез. Политики очень высокого уровня, например, официальный представитель иранского МИДа Михман Парас, говорят: только глупец может нанести удар по Ирану, поскольку это приведет к очень серьезной нестабильности во всех регионах Ближнего и Среднего Востока. Кроме того, очень трудно нанести точечные удары по атомным объектам Ирана, которые сереьезно защищены. У Ирана очень хорошие связи с Сирией, в Тегеране не скрывают связей с ливанской группировкой "Хезболлах", и любая попытка нанести военный удар по Ирану спровоцирует цепную реакцию по всему региону.
– Как в Иране относятся к сообщениям о том, что Россия не исключает продажи Ирану средств ПВО, в частности, комплексов С-300?
– Российские руководители говорят о том, что поставки С-300 в Иран не исключены, только для того, чтобы соблюсти лицо. Потому что контракт на самом деле подписан уже давно. И его невыполнение ударит по репутации России как серьезного поставщика вооружений в мире. Поэтому открыто сказать, что контракт выполнен не будет, российские военные и политики не могут. По моим ощущениям, а также в результате разговоров с иранскими политиками, мне показалось, что обе стороны сильно сомневаются в том, что комплексы С-300 будут поставлены. И израильтяне, и американцы сильно обеспокоены, они пытаются оказать давление на Россию в связи с этими поставками. Думаю, что Россия в данном случае проявит осторожность и в ближайшее время комплексы С-300 в Иран поставлены не будут. Отношение к России в целом в Иране довольно скептическое. Они очень хотят сотрудничать, но понимают, что Россия в своем отношении к Ирану действует осторожно, принимая во внимание позиции и Израиля, и США, которые для России – серьезные партнеры, и Москва не может это игнорировать.
