В эфире Оренбург, Елена Стрельникова:
Татьяна Косимова: Сегодня я работаю, а завтра – неизвестно. И вот это постоянное, постоянное напряжение.
Елена Стрельникова: Такое состояние, как юрист Татьяна Косимова, испытывают сегодня многие оренбуржцы. И это, несмотря на то, что поначалу большинство жителей были уверены - мировой кризис обойдет стороной Оренбургскую область, которая пока еще входит в число российских регионов-доноров. Однако с конца прошлого года потребители продукции крупных промышленных предприятий стали задерживать расчеты, заказы снизились в разы. О ситуации на «Уральской стали» рассказывает руководитель цеха Сергей Просвирин.
Сергей Просвирин: Сейчас идет сокращение производства из-за того, что, во-первых, проблемы с банковскими кредитами идут, во-вторых, рынок сбыта все равно остается. Но так как большинство предприятий сейчас неплатежеспособны… Допустим, наше предприятие уже не может отдавать им в долг продукцию. Естественно, производство продукции сокращается, и людей, в общем-то, выгоняют или без содержания, или на укороченную рабочую неделю, укороченный рабочий день. Реальное падение зарплаты достигает 40-50 процентов. Людям надо платить кредиты, рассчитываться как-то за коммунальные услуги. Все ведь подорожало, знаете.
Елена Стрельникова: Сергей Просвирин уверен, что ему еще повезло. У него пока есть работа. Другим жителям его родного Орска приходится намного тяжелее.
Сергей Просвирин: А в Орске состояние промышленности еще хуже. Потому что те предприятия, которые там есть, они, в основном, относятся к цветной металлургии, машиностроению. Там они работают уже, по-моему, по три дня в неделю. Нет заказов. Говорят, конечно, о государственной программе поддержки, но пока что-то никак. Пока только обещают.
Елена Стрельникова: Всего в Орске планируются сокращения на 50 предприятиях. А официально здесь на учете в службе труда и занятости уже более тысячи человек. На орском заводе хромовых соединений на сокращенную рабочую неделю переведено 1350 рабочих. Более тысячи человек работают по четырехдневному графику на орском никелькомбинате. И цены на никель только падают. Говорит министр промышленной политики и инноваций области Юрий Калюжный.
Юрий Калюжный: Никель у нас достигал в прошлом году до 48 тысяч долларов за тонну, сейчас цена на никель составляет 3800-2100. Сейчас последние 3100.
Елена Стрельникова: На Буруктальском никелевом заводе в поселке Светлом под сокращение попали триста шестьдесят человек. Предприятие градообразующее, работу искать негде. Из ста тридцати крупных предприятий Оренбуржья сто четыре – градообразующие, налогообразующие и подобные им. Вот, например, ситуация на Новотроицком металлургическом комбинате. Говорит рабочий Андрей Тарыгин.
Андрей Тарыгин: Сейчас у нас действительно пошли массовые увольнения, сокращение рабочего дня. Люди теряют в деньгах очень солидно. Причем, сейчас в этом месяце не только сокращение дня, но еще и премию урезали. Объясняют это тем, что кризис, что денег нет, банки не дают кредитов. Поэтому надо сокращать производство. Сокращаем производство – прибыли нет. Говорят, что убытки у нас очень большие, поэтому урезают фонды цеха. От нас требуют больше, а платят нам меньше. В конечном счете, нам приходится искать другую работу, чтобы прокормить семью, чтобы отдать кредит. Я взял кредит по ипотеке, как, в принципе, и многие. У нас единственное градообразующее предприятие. Все остальные мелкие, которые еще больше бедствуют.
Елена Стрельникова: Попадет ли Сергей Тарыгин сам под сокращение – мужчина не знает. Даже руководство предприятия не планирует ближайшее будущее. Впрочем, оформлять сокращение на Новотроицком металлургическом комбинате стараются по закону. Говорит рабочий Андрей Тарыгин.
Андрей Тарыгин: Сейчас у нас сократили всех пенсионеров. Работающие пенсионеры были, сейчас ни одного нет. Сколько человек точно сократили, я не могу сказать. Эта цифра не публикуется. Просто нас собирают. День информирования такой проводят. Выступает начальник Службы безопасности и говорит, что если вы хотите побудить, приходите ко мне в кабинет. Если вы будете бузить без нашего присмотра, мы будем вас увольнять. Вот и все. Здесь, в этом городе, я могу спокойно сказать об этом. Если бы я об этом сказал у себя, меня бы вычислили и уволили.
Елена Стрельникова: До кризиса Андрей Тарыгин получал 18 тысяч рублей. Сначала зарплату снизили на 20 процентов, затем на 50. 9 тысяч рублей для семьи Тарыгиных крайне мало.
Андрей Тарыгин: Я единственный кормилец, потому что у меня два ребенка. Одному ребенку 2 года. Жена у меня в отпуске по содержанию ребенка. Куда ей идти потом – я не знаю. Она по специальности стоматолог. Город такой, что все места уже заняты. В торговлю идут люди. Но и торговля сейчас до поры до времени. Пока покупательная способность есть у населения. А как закончится, все. Я не знаю. В охранники люди идут, да.
Елена Стрельникова: В Бузулуке на улице Рабочей находятся сразу три завода - Умновский ликероводочный, Бузулукский механический и завод тяжелого оборудования. Ни один не работает. Дольше всех продержался «Бузулуктяжмаш». До конца прошлого года здесь стабильно отгружалось оборудование для металлургической, добывающей промышленности, металлообработки. Только денег за свою продукцию завод не получал. Долги превысили сто миллионов рублей. Если вопрос с заказами не решится, сократить придется около 450 человек. Бузулукские нефтяники заявили о сокращении в первом квартале 375 человек. Второй виток сокращений ожидается в мае. Найти новое место работы жителям области достаточно сложно, считает безработная Татьяна.
Татьяна: Про профессию… Я вот аппаратчик электростанции. Сейчас эта профессия… Ну как бы у нас, в основном, Сакмарская ТЭЦ и Теплогенерирующая компания. Там, можно сказать, династии семейные работают. Устроиться очень тяжело на работу. Я обращалась на биржу. Там 800 рублей платят пособие. Зачем такие пособия? Мне бы побыстрей, буквально через неделю на работу устроиться. Как можно прожить на эти 800 рублей?! Это только на дорогу. Я с родителями живу. Родители пенсионеры. Я ищу, конечно, работу, но не по специальности. Хоть тем же продавцом я все равно пойду работать.
Елена Стрельникова: Для нормализации обстановки в области местная власть планирует обучение и переобучение работников проблемных предприятий. Правда, пока об опережающем обучении говорить не приходится. Нет предприятий, которые имели бы вакансии для определенных специальностей. Неизвестно чему обучать людей, чтобы они опять не остались без работы.
В эфире Сочи, Геннадий Шляхов:
Митингующий: Дорогие сочинцы! Только объединившись и заявив о своих правах, мы сможем противостоять циничному натиску чиновничьей власти!
Геннадий Шляхов: Ни экономический и ни финансовый кризис стали поводом для очередного митинга протеста сочинцев, а уничтожение черноморского города, как курорта, и полное игнорирование интересов местных жителей.
Наталья Калиновская: Нет дорог, нет в сети напряжения. Но всё бы это можно было вытерпеть, кроме бесхозяйственности, безвластия, вседозволенности, наглости и безнаказанности некоторых лиц. Это не только чиновников, но и нашей милиции, ОМОНа и всего остального.
Геннадий Шляхов: Недели не проходит, чтоб где-нибудь в Сочи не срубили деревья или кустарники, не огородили забором новую территорию. Земля на курорте давно стала предметом спекуляций, а строительство жилья в Сочи - даже в условиях нынешнего кризиса - выгодным вложением капитала.
Ольга Козинская: Город строится такими темпами, за которыми невозможно угнаться. Наш градостроительный совет, как пожарная машина - одна на весь город, а сигналы о пожарах, о новых стройках поступают отовсюду.
Геннадий Шляхов: Ольга Козинская возглавляет общественный градостроительный совет города, в состав которого входят сочинские архитекторы. По идее все проекты новостроек должны быть согласованы с этой общественной организацией. Но на деле получается иначе. Общественный контроль, всё равно, что кость в горле и для застройщиков и для местной администрации.
Ольга Козинская: Очень жаль, что власть пока ещё не желает нас слышать, как глас народа.
Геннадий Шляхов: Сочи строится невиданными темпами. Но очередь на муниципальное жильё стоит на месте, потому что не строит город для горожан. Ветхое жильё не сносится, жителей бараков не расселяют, у погорельцев и вовсе незавидная участь.
Валерий Рогачев: В нашем городе проблема ветхого и аварийного жилья решается просто и радикально - дома горят, и освобождаются золотые земли. А жильцов сгоревших домов сгоняют как индейцев в резервации. Только за последний месяц в городе было сожжено несколько жилых домов. Перспективы у погорельцев практически нет. Знаю по себе.
Геннадий Шляхов: Барак в центре города, в котором жил Валерий Рогачёв, сожгли полтора года назад. Сегодня на его месте стоят два высотных жилых дома, стоимость квадратного метра жилплощади в которых начинается от ста тысяч рублей. Квартиры в новостройке раскупают неохотно, сказывается кризис. У застройщиков, впрочем, как и у лишившихся жилья сочинцев патовая ситуация: одни не могут продать недвижимость, другие - восстановить свои права.
Сочинцев выживают из города, считают участники митинга. Уже не единожды местные чиновники то ли в шутку, то ли всерьёз предлагали нуждающимся в жилье горожанам переселяться на Кубань, где стоимость жилья в разы ниже, чем в Сочи. Таких чиновников в городе за прошедший год сменился не один десяток. Бывшего главу Сочи, ушедшего на повышение президентом Госкорпорации "Олимпстрой" сменил выбранный летом 2008 года новый мэр. Но спустя три месяца, сказавшись больным, ушёл в отставку. Ему на смену администрация Краснодарского края прислала нового управленца. Но и он, не дождавшись выборов, ушёл на повышение. Теперь городом руководит третий по счёту и.о, а вместе с ним и новая команда. Заместители главы Сочи, начальники отделов и департаментов меняются в городской администрации со стремительной скоростью.
Геннадий Овчаренко: Партия чиновников не может думать о народе по той простой причине, что она занята совсем другим. Чехарда наших мэров для чего? Чтобы не было понятно никому с кого спросить персонально за производимый бардак в городе.
Геннадий Шляхов: Мнение водителя Геннадия Овчаренко, возможно, разделяют многие горожане, но на митинг протеста собралось не более ста человек.
Митингующая: Здесь мы собрались, чтобы сказать друг другу - хватит сидеть у телевизоров и свято верить, что новый дядя, назначенный Краснодаром, придёт и всё сделает нам хорошо и красиво. Нужно самому выходить на улицу, принимать участие во всём, что происходит вокруг нас.
Геннадий Шляхов: Никакой резолюции участники митинга принимать не стали. Транспаранты в их руках были красноречивей любых слов: "Управленцы плодятся - народу лучше не становится!" - было написано на одном, а на другом - "Грабители курорта - вон из Сочи!".
В эфире Астрахань, Галина Маркина:
Рамазан Набиев: Любой кризис – есть много в нём отрицательного, но в тоже время, позитивные функции несёт каждый кризис в себе. Мы найдём новые механизмы или будем использовать более эффективно, те которые уже использовались, и выйти из этой ситуации.
Галина Маркина: Доктор экономических наук Рамазан Набиев считает, что в самом кризисе ничего сверхъестественного нет. Такое происходило во все времена. Сегодня профессор один из немногих, кто взвешенно подходит к оценке ситуации, что легко объяснить. Примерно четыре года назад Рамазан Набиев обнаружил первые признаки тогда ещё грядущего кризиса. А как говорится, предупреждён, значит вооружён. Остальных же астраханцев новость о том, что ближайшие несколько лет мы будем жить в непростых условиях, застала врасплох. Хотя, судя по рассказам горожан, финансовая нестабильность поселилась их домах давно.
Жительница Астрахани: У меня муж инвалид второй группы. Сейчас совсем слег. Первую группу еще не дают. Денег не хватает, потому что лекарства покупаешь. По льготам дают дешевые лекарства, а самое дорогое покупаешь за деньги. Это то же самое касается, правильно же. Бюджет же уходит у нас из дома.
Житель Астрахани: Работа была. Пришлось работу поменять. Работал резчиком. Цены резко упали на металл, на все… Короче, остановились все резчики, приемка металла прекратилась. Сейчас в котельной.
Житель Астрахани: Кризис кризисом, но зачем цены повышать на коммунальные услуги?
Житель Астрахани: Отопление 8 рублей за квадратный метр! Куда!.. Как пенсионер за квартиру будет платить?! Об этом правительство думает, нет?!
Галина Маркина: Вполне естественно, что в это время партии и ряд деятелей спешат использовать текущий момент, стараются заработать политический капитал, предлагая антикризисные программы. Не остаются в стороне и общественники. Председатель астраханского объединения организации профсоюзов Светлана Калашникова считает необходимым поддержать отечественного производителя.
Светлана Калашникова: Я имею в виду те предприятия, которые действуют на территории Астраханской области, и приносят в бюджет Астраханской области реальные налоги.
Галина Маркина: В свою очередь, первый секретарь регионального обкома, руководитель фракции КПРФ в областной Госдуме Николай Арефьев уточнил – что же мы сегодня производим.
Николай Арефьев: Ничего мы не производим. Помидоры заканчиваются. Мы производим баклажаны и перцы, но их даже в консервированном виде нет, потому что консервные заводы все закрылись. А продукты животноводства мы съедаем в декабре. А круглый год-то народ скотину не режет. Скотину режим в декабре, чтобы ее продать и заплатить за обучение детей в учебных заведениях. Вот и все. На сегодняшний день спросите на рынке – чье мясо? Мясо из Голландии, из Австралии, из Новой Зеландии. Откуда угодно, но только не наше.
Галина Маркина: Кого же тогда поддерживать? На этот вопрос ответил завкафедрой «Экономика и управление» Астраханского технического университета Рамазан Набиев. И заметил также, что согласно Закону «О размещении заказов» помощь может быть оказана далеко не всем.
Рамазан Набиев: В рамках закона четко прописано, кому положены преференции предоставлять – это инвалиды и всё. Этот закон действует во всем мире, но они поддерживают именно своего производителя. Это же приходится делать на сегодня и нам. Кого я имею в виду? Это те малые предпринимательские структуры, прежде всего, пищевая промышленность. Мы думаем, что это так – пищевая промышленность. А ведь там именно отдача этого рубля бюджетного гораздо выше, чем в тяжелой промышленности. Пускай, это крестьянско-фермерское хозяйство или строительство и так далее. В любом случае, именно малые предприятия наиболее живучи, более гибкие, самое главное.
Галина Маркина: Охотно об антикризисных мерах рассказала и руководитель фракции «Единая Россия» в Госдуме Астраханской области Ирина Родненко.
Ирина Родненко: Первые меры – это меры, чтобы люди имели работу. Поэтому сейчас и органы исполнительной власти, и мы как партия «Единая Россия», и профсоюзы занимаемся с каждым конкретным предложением, где намеренные или есть тенденция экономическая к увольнению к сокращению. Поэтому, первое – это жесткий контроль. Второе – это контроль за тарифами и ценами. Потому что не всё зависит только от усилий местных властей. Многие продукты питания импортного производства, но, тем не менее, сдерживая цены на продукты отечественного производителя.
Галина Маркина: Коммунисты также выступают за регулирование и контроль. Правда, экономисты считаю, что остановить рост тарифов вряд ли возможно.
Рамазан Набиев: ЖКХ находится на плаву. Поэтому тарифы непременно должны быть повышены. В благополучные годы, когда ставили, допустим, целью – инфляцию удержать на таком-то уровне. А на самом деле, инфляция – это не цель. Цель именно обеспечить реальный доход населения на таком-то уровне. А инфляция – это всего-навсего инструмент. У нас цель и инструмент перепутали. 8-10 процентов – это не суть важно. Главное – реальные доходы населения в целом.
Галина Маркина: Добавим, что денежные доходы на душу населения Астраханской области в прошлом году превысили 10 тысяч рублей.
В эфире Калужская область, Алексей Собачкин:
В небольшом городке Белоусово, в котором проживает всего 8 тысяч человек, люди добиваются того, чтобы обслуживала многоквартирные дома та управляющая компания, которую они выбрали. Еще год назад большинство жителей Белоусово по инициативе снизу, что очень редко для нашей страны, сами провели собрания собственников жилья и определились - обслуживать дома будет муниципальное предприятие «Белоусовский коммунальный комбинат».
Но местная администрация во главе с мэром городка Сергеем Барышевым проигнорировала желание народа, и был проведен конкурс, на котором победил единственный участник – частная управляющая компания, возглавляемая бывшим мэром соседнего городка Малоярославца Владимиром Жадьковым. Жадьков же белоусовцам хорошо известен. Он полтора года назад был вынужден написать заявление об уходе с поста мэра по настоянию губернатора Анатолия Артамонова, потому что оказался замешанным в ряде скандалов. Народ буквально восстал против навязанной им управляющей компании, и люди обратились в суд за защитой. И суд признал действия белоусовской администрации по отбору управляющей компании незаконными, потому что люди выбрали себе другую компанию. Но, тем не менее, Жадьков продолжает собирать с белоусовцев коммунальные платежи, что привело к очередной вспышке народного негодования.
И вот в Белоусове недовольные собственники жилья провели очередное собрание. Им пришлось обсуждать свои дела на улице, потому что мэр городка Сергей Барышев не пустил людей в зал ДК, сославшись на решение пожарных, запретивших там проводить массовые мероприятия. Люди, понятное дело, отнеслись к этому сообщению с большим скепсисом. К месту собрания были стянуты немалые милицейские силы. Рядом с Барышевым почти постоянно находились люди в погонах, охраняя его. Мария Бугаренко, член местной общественной организации «Народное слово» потребовала:
Мария Бугаренко: Выразить недоверие главе администрации Барышеву за развал жилищно-коммунального хозяйства, за неэффктивное и нецелевое использование бюджетных средств города.
Алексей Собачкин: За это предложение поднялся лес рук. Затем активистка «Народного слова» Любовь Ракинцева зачитала народу письмо губернатору Калужской области Анатолию Артамонову.
Любовь Ракинцева: Мы не доверяем Жадькову и требуем, чтобы возглавляемая им управляющая компания прекратила свою деятельность на территории нашего города, поскольку все многоквартирные дома Белоусова изначально выбрали другую управляющую компанию.
Алексей Собачкин: Потом люди попросили выступить мэра города Сергея Барышева.
- Сергей Евгеньевич, как вы выполняете решение областного суда, и как вы собираетесь выбираться из болота, в которое вы нас и затянули?
Сергей Барышев: Сегодня та работа, которая проводится инициативной группой, а мы знаем, что это за инициативная группа, привела к тому, что город Белоусово исключен из федеральной программы капитального ремонта жилья. Вы видите, что правду вам не дают говорить. Мы наведем порядок не только в ЖКХ, но и во всем Белоусове. Виновники будут привлечены к ответственности, в том числе и уголовной.
Слышны крики
Алексей Собачкин: Говорить в подобном ключе мэру города не дали. Его выступление прокомментировал пенсионер Сергей Мариничев:
Сергей Мариничев: Я считаю, что выступление нашего мэра Барышева, подобно басне «Волк на псарне». Он не выполнил ни одного своего обещания. Не верьте ему!
Алексей Собачкин: Но, несмотря на решения суда, несмотря на протест жителей города, навязанная им управляющая компания продолжает свою работу. Активисты организации «Народное слово» обратились по этому вопросу к районным и областным властям, в прокуратуру, к судебным приставам, но пока безрезультатно. Так что, даже победа в суде не гарантирует положительного для народа исхода дела.
В эфире Мордовия, Игорь Телин:
С каждым днем все большее число жителей республики начинают испытывать на себе те проблемы, которые приносит экономический кризис. Знакомые работники бюджетной сферы рассказывают о том, что их ежемесячный доход сократился, у кого на 10-15 процентов, а у кого и вообще на четверть. Промышленные предприятия переводят своих работников на неполную рабочую неделю, что также прямо отражается на величине заработной платы. Начались и увольнения. Саранский завод автосамосвалов, например, сократил число работников сразу на 30 процентов.
Увольнения – процесс болезненный. Наиболее наглядный пример тому – сокращение медицинского персонала в Ельниковском районе Мордовии. Одномоментно здесь были уволены 20 медицинских сестер, работавших в фельдшерско-акушерских пунктах. При этом оформлено было все так, как будто медсестры сами проявили инициативу и уволились по собственному желанию. Такой вот коллективный поступок, причем, это не демарш недовольных низкой заработной платой медицинских работников, а выполнение требований их руководителя - главного врача Ельниковской Центральной районной больницы.
Елена Полякова: Нас заставили написать по собственному желанию.
Игорь Телин: А как вас заставили? Что говорили?
Елена Полякова: Как? Я, говорит, вас содержать не могу. Напишите по собственному желанию. Мы и написали. А чего больше? Вот я и сижу дома.
Игорь Телин: Елена Полякова – жительница села Каменный Брод Ельниковского района. Много лет проработала здесь, в местном фельдшерско-акушерском пункте, или сокращенно - ФАПе. Пункт этот обслуживал жителей трех близлежащих сел. И хотя время работы его было определено с восьми утра до пяти вечера, но помогала сельчанам Полякова едва ли не круглосуточно. Жила по соседству, в отличие от фельдшера, которая приезжала на работу из соседнего села. И если кому-то срочно нужны были таблетки или укол надо было сделать, все шли именно к ней, в какое бы время это не происходило. Теперь каменнобродцы могут получить медицинскую помощь только во время работы ФАПа – с восьми до пяти. Или если вызовут неотложку, но вот сколько она будет добираться до села из райцентра? Кроме помощи больным занималась Полякова и обустройством своего пункта.
Елена Полякова: Мыла, топила, пилила дрова, кололи сами. Вот вся моя работа.
Игорь Телин: И кто это теперь все делать будет?
Елена Полякова: Фельдшер теперь сама.
Игорь Телин: Главный врач Ельниковской Центральной районой больницы Валерий Мирошкин утверждает, что никакого принуждения не было. Просто в районе оптимизируется система здравоохранения.
Валерий Мирошкин: Одна санитарка положена на четыре ФАПа. Я им предложил, они отказались четыре ФАПа обслуживать. Они написали все сами заявление. Никто никого не сокращал.
Игорь Телин: А медицинские сестры утверждают – начальство просто приказало им писать заявления об увольнении по собственному желанию.
У медиков Мордовии вообще своеобразная психология, а тем более – у сельских. Сами же признают – мы боимся. Все-таки надеялись, что будет лучше, если не будем перечить начальству. Надежды эти не оправдались, и только спустя время Полякова поняла, к чему эта покладистость – ее самой и ее коллег - привела. А ведь советовали знакомые – не писать заявления, а ждать увольнения по сокращению штатов.
Елена Полякова: Сокращение как? Нам можно было на биржу встать. А сейчас мы написали по собственному желанию. На биржу нас не возьмут. На бирже мы бы сколько-нибудь получили бы. А так… нет.
Игорь Телин: А зачем писали тогда?
Елена Полякова: Писали… Неграмотность наша. Я осталась без работы. Здоровья нет. Я больше работать… Ни в Москву ехать не могу, никуда. Все.
Игорь Телин: Про Москву Елена Полякова заговорила совсем не случайно. Очень много уроженцев района – и врачей, и медиков среднего звена – живут и работают сейчас в российской столице. В местной же больнице и в фельдшерско-акушерских пунктах работают специалисты, возраст большинства из которых уже вплотную приблизился к пенсионному. В том же селе Каменный Брод фельдшер совсем скоро уйдет на пенсию. Будет ли желающий, кого заинтересует невысокая совсем ставка сельского медика? Получается так, что главврач местной больницы этой оптимизацией по сути дела содействовал тому, что медицинское обслуживание жителей района ухудшится. Какова позиция в этом вопросе республиканского Минздрава? Вот что говорит министр Рафаил Аширов.
Рафаил Аширов: Сейчас ведь муниципалитеты сами решают эти вопросы. Они без Минздрава решают эти вопросы. Вы знаете, 131 закон ФЗИ, 95-й, который разграничил полномочия разных уровней власти. Центральная районная больница – это полномочия муниципалитетов. И они сами решают и структуру, и кадровый состав, и вообще структуру системы здравоохранения в районе.
Игорь Телин: И можно сказать, что эти изменения в структуре системы медицинского обслуживания происходят с ведома районных властей. И тому есть объяснение – у района просто нет денег на содержание бюджетной сферы. В Мордовии действует система, при которой каждый район получает субсидии из республиканского бюджета, но при выполнении специальных прогнозных показателей. Так вот, Ельниковский район и показатели не выполняет, и соответственно, субсидии получает не в полном размере. Только за первые шесть месяцев прошлого года потери по субсидиям составили почти 4 миллиона рублей. Не лучше ситуация была и во втором полугодии. А эти миллионы – в том числе и зарплата медиков, которых теперь приходится сокращать, причем, оставляя людей даже без выходного пособия и пособия по безработице.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Сразу после Нового года в Ижевске случился дефицит инсулина. Не получив вразумительного ответа от медиков, больные сахарным диабетом начали звонить в редакции газет и телекомпаний. Журналисты сделали обсуждение проблемы публичным.
На самой первой после долгих каникул пресс-конференции в мэрии начальник ижевского Горздрава Андрей Воздвиженский попенял на задержки с транспортом. Но после его высказывания минуло еще две недели, а проблема только набирала остроту.
В разговоре со мной главный специалист-эксперт Управления здравоохранения Тамара Беляева выдвинула еще ряд причин, приведших к отсутствию инсулина в аптеках.
Тамара Беляева: Практически каждое начало года бывают какие-то перебои. Потом это все выправляется. Нынешний год возьмем. Бюджет появился 19 декабря. Для того чтобы провести закупки, надо провести аукцион. Процедура проведения аукциона занимает не менее двух месяцев. Программа «Сахарный диабет» региональная. Там не такие большие деньги.
Надежда Гладыш: Осторожная формула специалиста Горздрава относительно средств, заложенных в региональную программу «Сахарный диабет» на обеспечение больных бесплатным инсулином, как она выразилась, «небольшие деньги» - в реальности выражается в ежегодном недофинансировании целевой программы более чем наполовину. Так, в справке об исполнении программы «Сахарный диабет» за первое полугодие 2008 года по строке «обеспечение больных сахароснижающими препаратами» проставлена цифра 35,7 десятых миллиона рублей, что в пересчете на как минимум 18 тысяч удмуртских диабетиков оборачивается суммой, способной покрыть разве что двухмесячный курс препарата. Поэтому официальная медицина старается найти причины для отказа в лекарстве.
Эксперт Горздрава Тамара Беляева считает, что федеральные льготники, отказавшиеся от соцпакета, не вправе рассчитывать на бесплатный инсулин.
Тамара Беляева: Есть больные, которые имеют группу инвалидности – это федеральные льготополучатели. Законом предусмотрено, что можно отказываться от федеральной льготы, получив денежный эквивалент. Но в течение всего года и, вообще, всех лет как бы там ни было федеральных льготополучателей сахароснижающими препаратами обеспечивали всегда. Стоимость сахароснижающих препаратов чаще всего превышает где-то, наверное, около 1 тысячи, больше 1 тысячи рублей в месяц. Стоимость этого самого соцпакета 426 рублей. Как можно отказываться от льготы, имея в месяц медикаментов на 1 тысячу или более, чтобы взять эквивалент в 426 рублей!
Надежда Гладыш: Вы полагаете, что обращаются именно отказавшиеся?
Тамара Беляева: Именно отказавшиеся!
Надежда Гладыш: На самом деле отказывают не только инвалидам по диабету. Моя собеседница ижевчанка Елена Николаевна еще не получила группу инвалидности, ей всего 48 лет, хотя работать она уже не в состоянии. С середины января она держится на так называемых регуляторах.
Елена Николаевна: В прошлом году все давали, все нормально. После Нового года сказали – нет инсулина и не будет до февраля, ждите до 1. Вот сейчас 1 февраля настало, уже говорят – ждите теперь до середины февраля. Если нужно, за деньги покупайте. А они так дорого стоят. Мне просто не справиться.
Надежда Гладыш: А вы живете на пенсию?
Елена Николаевна: Нет. Я просто шью. Мне было плохо, вызвали «скорую». «Скорая» сказала – у нас ни в одной бригаде нет инсулина. Нас бесполезно вызывать, извините.
Надежда Гладыш: Нет для вас бесплатного инсулина. А сколько он в соседнем отделе стоит платный?
Елена Николаевна: В одной пачке он 2400.
Надежда Гладыш: Это на месяц?
Елена Николаевна: Да. Но я даже не знаю, где. Сказали, что нет нигде.
Надежда Гладыш: Мало того, Елена Николаевна рассказала, что вся система получения льготных рецептов выстроена не по-человечески.
Елена Николаевна: Приходишь в консультацию, идешь в другую больницу, там подписывают другим врачом. Потом идешь уже на Автозаводскую, а потом уже в аптеку, к которой ты прикреплена. Надо три похода сделать. Это очень тяжело. Все уже измучились.
Надежда Гладыш: Конкурс на поставку инсулина в Удмуртию был назначен только на 21 января. Даже если он состоялся и был проведен успешно, то до регулярных поставок пройдет месяц-полтора. А инсулина нет сейчас даже в «скорой помощи».
В эфире Самара, Сергей Хазов:
27 января на первом в этом году заседании Самарской губернской думы в первом чтении был принят антикоррупционный закон. По словам прокурора Самарской области Юрия Денисова, Самарский регион с выявленными в прошлом году 5 тысячами случаев коррупции занимает лидерство по уровню коррупции в России. «Особенно много коррупции среди депутатов Губернской думы и областных министров», - рассказал прокурор Самарской области Юрий Денисов. Однако, как отмечают правозащитники, несмотря на принятие в Самарской области антикоррупционного закона, взяточничества не становится меньше. Говорит президент самарского центра «Право» Николай Гаврилов.
Николай Гаврилов: Все те же традиционные наглые случаи рейдерского отъема собственности, помещений, земли, земельных участков. Причем, к сожалению, когда начинаешь изучать ситуацию, когда помогаешь людям готовить жалобы и получаешь ответы из следственных органов, из непосредственно прокуратуры, четко видишь, что заинтересованность и укрытие этих правонарушений, которые совершаются коррупционными чиновниками, уходят, в том числе, и в правоохранительные органы. Мы, например, подготовили ряд жалоб. Генеральная прокуратура взяла на контроль отъем помещения у одного предпринимателя – магазин, который он купил честно совершенно, обоснованно. Рейдеры отняли помещение у собственника. При помощи рейдерского захвата, при подключении судей. В суде добились решения. На сегодня через возбуждение уголовного дела пытаемся возвратить эту собственность. И отчетливо сталкиваемся с конкретными работниками в органах прокуратуры города, которые принимают все меры, чтобы эту ситуацию заглушить и не допустить возврата законной собственности вот этому предпринимателю. Таких примеров масса. Чиновник всегда алчен, корыстен – возьмет и собственность, возьмет и натурой, возьмет чем угодно.
Сергей Хазов: Коррупция распространена не только при переделе собственности, но и в системе образования. Правозащитник Николай Гаврилов продолжает:
Николай Гаврилов: Коррупция в сфере образования периодически выходила в первые ряды и, как правило, шла недалеко за органами ГАИ. Там постоянно система взяток работала, работает. Может быть, какие-то преобразования, реорганизации в нынешних условиях приведут к сокращению взяток. Но то, что взятки существуют в ВУЗах, обратитесь к любому студенту, вы услышите подтверждение тому. А в нашей практике приходил за защитой даже сам преподаватель-взяточник! Потому что его при разработке сдали вышестоящие его руководители завкафедрой и так далее, потому что в противном случае за взятки должны были привлекать их. Оперативники предъявили такие требования, что они сдали преподавателя. Сделали ему провокацию взятки. Система настолько чудовищна!
Сергей Хазов: По словам правозащитников, часто люди сами провоцируют чиновников взятками. К тому же, сегодня взятки - это не только деньги в конвертах, как было при Советской власти, но и замысловатые денежные переводы на сотовый телефон, и дорогие подарки. В современном российском обществе коррупция удобна всем - и вверху и внизу, рассказала самарчанка Ирина Демидова.
Ирина Демидова: Это есть право определенной социальной группы возвыситься над остальной массой. Когда мы разговаривали с людьми – зачем вы идете и платите 150-200 рублей? – отвечают так: «Я плачу за право находиться в другой категории. Даже если у меня четыре класса образования, но я заплатил. Я являюсь элитой». Сейчас, что идет? Мы вошли в общество потребления. А в обществе потребления неважно умный ты или дурак. В обществе потребления важно – имеешь ли ты деньги. Поэтому это есть право возвыситься над толпой. А мое личное отношение. Исходя из того, что мы живем в обществе, мы не можем от него отделиться, пусть люди, если хотят платить, пусть платят!
Сергей Хазов: Авторы самарского антикоррупционного закона заявили, что специальной экспертизе вскоре будут подвергнуты все действующие на территории законопроекты. Это, по мнению правозащитников, позволит выявить в действующих законах слабые места. «Лекарство против коррупции давно известно», - считает президент самарского центра «Право» Николай Гаврилов.
Николай Гаврилов: Коррупцию можно ограничить лишь только эффективными действенными мерами. Вот антикоррупционные законы на федеральном, на региональном уровне – это всего лишь один из инструментов, важных инструментов. Самый главный инструмент как раз находится в плоскости законов не в первую голову, хотя, разумеется, это очень важно, значимо.
Сергей Хазов: Противодействовать коррупции можно только при условии нормального гражданского общества, убежден правозащитник Николай Гаврилов.
Николай Гаврилов: Если раньше у нас в России особенно принято на первое место ставить политическую волю – барин засучит рукава, барин как бы рукава не засучил, какие бы законы он не принимал, коррупцию он не ограничит, не успокоит и не укратит, если не будет в полной мере задействован самый важный, самый главный ресурс – гражданское общество. Это силы общественные. Какие методы могут подействовать на ограничение коррупции? На ограничение коррупции, как ни странно, подействуют те вещи, которые уходят несколько в политическую сферу. Это не засилье государства везде и всюду, не вертикаль, переходящая непонятно во что, а контроль общества над государством, над государственными структурами, конкуренция предпринимательская и в бизнес-среде, свободные, независимые, а не государственные СМИ, партийные соревнования открытые, а не монополия одной из сателлитов партий. Дальше перечисляйте по вкусу. Весь этот набор без этих базовых вещей какого-либо успеха невозможно!
Сергей Хазов: Ежегодно в Самарской области проводится правозащитный фестиваль «Остановим коррупцию». Правозащитники дают бесплатные советы самарцам - как противостоять коррупции. Сейчас, когда в регионе принят антикоррупционный закон, по мнению правозащитников, можно будет эффективнее бороться с коррупцией.
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
В 1934 году, сразу после убийства Сергея Мироновича Кирова, старинный русский город Вятка получил новое имя – Киров. Вернуть историческое название предложил недавно губернатор Никита Белых.
Никита Белых: Мое личное мнение – название Вятка мне нравится больше. Я считаю, что будет правильно, если будет реализовываться некий набор действий, направленный на такое широкое просвещение людей. Я считаю, что если будут какие-то общественные инициативы, гражданские инициативы, направленные на популяризацию старых названий, на разъяснение гражданам о том, что за этими названиями скрывается, какая история, какие события, то я такие общественные инициативы буду поддерживать.
Екатерина Лушникова: В состав рабочей группы по возвращению исторического имени Вятка вошли представители общественных, политических и религиозных объединений. Говорит секретарь вятской епархии, священник Александр Балыбердин.
Александр Балыбердин: Киров был хоть и крещеным человеком, но человеком, отказавшимся от веры. При нем в одном Ленинграде было взорвано более 40 храмов. Безусловно, это политический деятель из сталинской когорты. Об этом не забываем. Конечно, для нас Вятка – это, прежде всего, город православный, город самобытный. Люди, которые живут в Вятке – это не люди, которые инфантильно так ожидают, что вот им скоро Москва или заграница поможет, вдруг про них вспомнит Коммунистическая партия или Соединенные Штаты Америки. Нет. Они живут здесь сегодня, воспитывают детей. Они ходят на работу, они трудятся, они всем трудом своим украшают наш город сегодня уже. Надо каждому из нас серьезно заинтересоваться историей, лучшими страницами жизни нашего города. Мы тогда увидим, что это уникальный город, интереснейший город. Этот исторический город, древний русский город должен быть Вяткой.
Екатерина Лушникова: Однако далеко не все согласны с этой точкой зрения. Резко против возвращения городу исторического имени выступили кировские коммунисты. Говорит секретарь регионального отделения Российской Коммунистической Рабочей Партии Валерий Турулло.
Валерий Турулло: Наша позиция однозначна, что на сегодняшний день нормальный разум говорит, что не то время, когда надо организовывать противостояние между людьми – кто кого. Сейчас надо консолидировать общество на преодоление тех трудностей, которые а) начались и б) еще нас ожидают. С этой точки зрения это вообще алогизм. А с точки зрения коммунистической, мы пытались урегулировать ситуацию летом, когда собирали параллельно с церковью подписи. И сдали приблизительно одинаковое количество подписей, на что город вынужден был принять решение, что ситуация не та, а противостояние не нужно. Сняли этот вопрос с повестки дня. Проходит соответствующее количество дней, месяцев, и мы получаем опять ту же самую ситуацию.
Екатерина Лушникова: Коммунисты призвали своих единомышленников к активным протестным действиям. В гоороде уже начались стихийные собрания граждан.
Жительница Кирова: Мы из какого города?
Житель Кирова: Из Вятки!
Жительница Кирова: Мы не из города, а мы из Хлынова! Хлопцы, с каким вы товаром? Мы не с товаром, мы с железом! И ставили на одну доску с пешерхонцами, что в трех соснах заблудились. Хочешь так, чтобы тебе говорили, да?
Житель Кирова: Да, хочу!
Житель Кирова: Вятка - это духовное возрождение нашего народа, выход его из иллюзий и выход его из материальных в первую очередь и духовных проблем.
Жительница Кирова: Киров – наш город! Из отсталой, убогой превратился в крупный промышленный и культурный центр! Так что, лучшее соответствует названию города – Киров.
Жительница Кирова: Как стадо баранов зомбированные люди идут за кем-то. Творить не умеют, развиваться, совершенствоваться. Нужно все менять к лучшему.
Житель Кирова: Многие города переименовали. А мы как всегда остались за бортом этого процесса. Допустим, у того же Нижнего Новгорода, его переименовали - и сразу же пошло возрождение. Мы всегда говорим только о том, что мы жили в Вятке и будем жить в Вятке.
В эфире поселок Сиверски, Татьяна Вольтская:
Сиверский детский дом - один из лучших в Ленинградской области, да, наверное, и не только в области. Директор здесь заботливый и деятельный, психологи грамотные, дети здесь явно ни в чем не нуждаются - в материальном смысле, конечно, Потому что маму ждут все, а ее-то и нет. Людмила Порядкова, жительница соседнего поселка, приезжает сюда каждые выходные, ей просто жалко детей.
Людмила Порядкова: Ну, что воспитатели… Конечно, жалко. Дети не родные. Каждый воспитатель по-разному обращается. Я не хочу обвинять, но есть воспитатели, кто и грубо может разговаривать с детьми, кто очень мягко, понимает детей. Вероника, допустим, говорила, что воспитатель ее пнула по ноге.
Татьяна Вольтская: За что?
Людмила Порядкова: Вероника не поняла – за что. Хотела взять телефон, чтобы отремонтировать, у нее сломался телефон, но воспитатель просто запретила. Телефон должен остаться в группе.
Татьяна Вольтская: Конечно, такие замечания не могут быть приятны директору Любови Николаевой, которая и правда делает для детей очень много.
Любовь Николаева: Вот я работала учителем 25 лет. Я лично сама никогда ребенка в жизни не ударила. У меня нет этого. Дети говорили: «Любовь Николаевна, самое страшное наказание для нас – это когда вы с нами начинали разговаривать на Вы». Я обычно работаю со старшими детьми. «Если вы начали на Вы, все! Класс замирал, все понятно, что Любовь Николаевна на кого-то очень сильно обиделась». Поэтому говорить о том, что кто-то детей обижает, может быть, кто-то и есть, но при мне… Я, например, не знаю, чтобы кто-то там ударили или что…
На моем веку (я здесь работаю четыре года) одна воспитательница в свое время поставила в младшей группе (ребенок себя плохо вел) ребенка в раздевалку, наказала. Девочка говорит, что ей там было холодно. У нее есть папа, но он как бы не занимается ее воспитанием, она ему пожаловалась. Он пришел ко мне в кабинет. Младший воспитатель была наказана. Мы ей выговор объявили, она написала объяснительную. Была наказана материально. Если мы знаем такие проявления, естественно, мы накажем. В данный момент все равно это уже сигнал. Я нашла возможность перевести ее из младших воспитателей. Она сейчас работает кастеляншей. Если есть какие-то случаи, я никогда не оставлю это без внимания. Потому что я считаю, что для меня ребенок, прежде всего, и всегда всем говорю – мы взрослые люди, мы живем, воспитываем детей. Вдруг со мной завтра что-то случится, и, не дай бог, ребенок попадет в детский дом. Не дай бог, кто-то, кто там работает, допустим, на моем месте, сделаем ему что-то плохо!
Татьяна Вольтская: Но никакой надзор и контроль за воспитателями не может заменить семью, считает Людмила Порядкова.
Людмила Порядкова: Я вижу детей, которые хотят жить как нормальные дети живут, не обделенные вниманием взрослых. У нас очень много пенсионеров, которые столько сил отдают дачам и огороду, которые одни живут, дети выросли. У них жизненный опыт, у них мудрость, у них столько тепла. Они могут дать то, в чем нуждаются эти дети. Дети скрасят просто их одиночество. Здесь выиграют все – и детям будет хорошо, и они не будут одиноки, будут свои душевные силы отдавать ребенку.
Татьяна Вольтская: Сама Людмила, хотя у нее трое взрослых детей и уже внуки, забирает к себе жить из сиверского детдома 12-летнюю Веронику, такую тихую и застенчивую девочку, что она сама так и не сказала мне ни единого словечка.
Людмила Порядкова: Воспитатели говорят, что у нас детский дом хороший. Я согласна, потому что дети там обеспечены. Веронику спрашиваю: «Вероника, вот у вас в детском доме все есть – игрушки, компьютер, телевизор». Но все равно она ждет, чтобы я приехали и забрала ее. Но им нужна семья хотя бы на выходные, чтобы люди приезжали и забирали. Я не говорю, чтобы сразу прийти и забрать в семью. На выходные, на каникулы брать детей. Каждый ребенок ждет своих родных. Вероника ждет очень своих родных. Но пока нет родных. Ведь и чужой человек может дать тепло.
Татьяна Вольтская: А пока его нет, детский дом делает, что может. Любовь Николаева.
Любовь Николаева: В этом году большое событие – мы за этот год площадку спортивную… И песочный дворик, и качелики, и каруселики, качели-балансир. В общей сложности на 650 тысяч.
Татьяна Вольтская: И все равно, качаясь на этих чудо-качелях, бегая в саду, каждый ребенок каждую минуту ждет - не придет ли кто-то к нему лично - только к нему.
