Эксперты после трагических событий в Норвегии размышляют о характеристиках того типа террориста, который представляет собой Андерс Брейвик. Он хорошо образован, умен, расчетлив, излагает свои воззрения на концептуальном уровне и понимает, чего хочет добиться. Насколько распространен такой тип террориста-убийцы? Способен ли Брейвик подать пример другим? Как общество может бороться с таким видом социальной патологии?

Своими соображениями на этот счет с Радио Свобода поделился старший научный сотрудник московского Института психологии, эксперт по психологии терроризма Тимофей Нестик:

– Если вести речь об идеологическом терроризме, то есть несколько типичных черт, которые мы видим и в поведении Андерса Брейвика. Прежде всего, это разрыв социальных связей человека с остальными людьми. Личность террориста начинает как бы самоизолироваться, изображая внешне доступность и открытость, а на самом деле, все больше отчуждаясь от друзей, родственников, от тех людей, которых мы обычно считаем значимыми для себя. С другой стороны, мы здесь видим еще один типичный феномен – это человек образованный. Он во многом похож на многих террористов "Аль-Каиды". Среди таких террористов у очень многих была достойная работа, они получили хорошее образование. Да, меняется среда, в которой формируются террористы. Если раньше мы могли говорить о том, что их готовят в каких-то лагерях, в лесу, то теперь очевидно, что они могут формироваться, используя идеи, ресурсы, которые распространены во всем обществе. Большую роль здесь сыграли глобализация и переход к информационному, сетевому обществу.

– Важным фактором в формировании этого террористического имиджа является интернет.

– Не только он. Практически вся информационная среда, в которой мы находимся, так или иначе может содержать в себе такие ресурсы, которые используются совершенно неожиданно для их создателей и авторов. Террорист типа Брейвика вполне начитан и в курсе всех современных общественно-политических дискуссий. И тут дело еще и в том, что среда, в которой мы находимся, позволяет крайним радикальным идеям формироваться относительно самостоятельно. Скажем, если подобная идея овладевает человеком, то он может обучаться стрельбе, играя в компьютерную игру, готовиться к взрыву, изучая пособия по подготовке бомб в интернете.

– Тот факт, что Брейвик, будучи убежденным противником ислама, совершил нападение на своих, как-то мотивирован?

– Трудно сказать, в какой степени они были для него "своими". Информации пока слишком мало, чтобы говорить что-то наверняка. Члены Рабочей партии для него были не своими, а как раз теми самыми – чужими. Здесь выработан яркий образ врага, который вынашивался, культивировался, и, понятно, не только наедине с самим собой, но и в каких-то обсуждениях с праворадикальными группами. Хотя по большому счету механизмы ксенофобии, страха перед чужими, универсальны и легко могут переноситься на другие группы. То, что первоначальная ненависть была адресована исламу, не означает, что мишенью не могли стать свои же соотечественники.

– На ваш взгляд, этот человек с медицинской точки зрения здоров или речь идет о какой-то другой политико-социальной патологии?

– Утверждать что-либо слишком рано, хотя по тому, что мы знаем из его дневника, можно сделать какие-то предположения. Например, о склонности к агрессии, о существующих признаках авторитарной личности. Все это есть. О каких-то признаках психопатии, если судить по полному отсутствию сострадания... Грань между патологией и нормой в случае с террористами довольно зыбкая. Сейчас преобладает мнение о том, что большинство из них абсолютно здоровые люди.

– Такое клише как "белокурая бестия" подходит для этого норвежца?

– Возможно, если судить по его высказываниям, самовозвеличиванию. Но нужно изучать материалы.

– Общество может каким-то образом застраховать себя от появления такого вида патологии? Можно ли каким-то образом вычислять этих людей?

– Брейвик попал в поле зрения спецслужб, закупив крупную партию минеральных веществ. Но таких людей очень много. И какие бы фильтры мы не создавали, абсолютной гарантии никогда не получим. Нужно быть более ответственными за то, что мы пишем в интернете, на форумах, и тогда снижается вероятность неприятных последствий. Каждое слово, оказывается, отзывается самым неожиданным образом.

– Очевидно, что Брейвик рассчитывал на то, что его пример привлечет к нему не только большое внимание, но и позволит найти последователей. Велика ли опасность того, что такого рода акции могут повторяться?

– Безусловно, мы можем ожидать повторения таких событий. Трудно сказать – в какой форме. Не думаю, что это будет кем-то скопировано, но то, что в очередной раз подтвержден механизм, работоспособность схемы – это очевидно. Мы видим, что такое прагматичное и спланированное истребление людей с целью привлечения внимания используется уже в который раз и, как правило, успешно, для продвижения собственных идей. В конечном счете, это системная проблема. Решается она не борьбой с такими одиночками или даже с какими-то радикальными группами. Нужно выстраивать систему диалога – политического, межкультурного, межэтнического, который позволит сформировать ценности новой Европы, где различные культурные группы не превращались бы в гетто, как это получилось с мультикультурализмом в нынешней его форме, в нынешней его реализации.

Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"