После нескольких месяцев тупика в противостоянии между военными формированиями Каддафи и его противниками повстанцы неожиданно появились вблизи Триполи и даже пообещали до конца месяца войти в столицу страны.

О наступлении ливийских повстанцев на Триполи и о жизнеспособности как режима Каддафи, так и повстанческой коалиции в эфире Радио Свобода рассуждает арабист, британский журналист Андрей Остальский.

– Как можно объяснить такую активизацию повстанцев?

– Я думаю, что они накопили какие-то силы, и наоборот, ослабляется сторона Каддафи. Конечно, огромную роль играют бомбардировки со стороны НАТО, они подтачивают и инфраструктуру, и моральную решимость сторонников Каддафи. Сейчас повстанцы вдохновлены тем, что происходит, и надеются, что они скоро добьются полного успеха. Пока трудно сказать, то ли это желаемое, выдаваемое за действительность, то ли у повстанцев и в самом деле появились шансы на победу.

Вообще о ситуации в Ливии даже арабисты - и на Западе, и в России - знали очень и очень мало. И до сих пор сведения носят достаточно отрывочный характер. Сначала казалось, что режим Каддафи очень прочно управляет страной, здорово использует запутанную племенную структуру, использует одно племя в борьбе против другого, разыгрывает всевозможные карты, приближает к себе племенных вождей, – и поэтому вообще поделать с этим режимом ничего нельзя. Оказалось, что это устаревшие сведения. Но есть и другая крайность: теперь всем стало казаться, что ливийский средний класс восстал, что он действительно почти такой же, как в Тунисе, а племенная структура – это архаизм и о ней можно забыть. Но оказывается, что сейчас племенные факторы тоже играют большую роль. Почему режим Каддафи так долго мог сопротивляться, хотя, казалось бы, все было против него? Выясняется, что многие племена все-таки сохраняют верность Каддафи.

– То есть у режима Каддафи есть какая-то еще жизнеспособность, есть некий запас сил?

– Есть запас сил и, как ни парадоксально, сами повстанцы некоторыми своими действиями, в общем-то, укрепляют лояльность части населения Ливии по отношению к Каддафи. Посмотрите на убийство Абдель Фаттаха Юниса, который до недавнего времени был главнокомандующим войсками повстанцев. Он же был одним из очень близких Каддафи людей и многие не верили в его переход на сторону повстанцев, считая, как это часто бывает в таких ситуациях, что не должно быть никакой веры всем, кто сотрудничал с прежним режимом. Многие говорили, что таких надо если не убивать и не сажать, то, по крайней мере, не давать им никаких важных позиций в новых структурах. Соответственно, другие сторонники Каддафи, которые, возможно, подумывали о том, чтобы выйти из игры или даже перейти на сторону повстанцев, задумались: а не ждет ли их та же участь, что Абдель Фаттах Юниса?

А теперь посмотрим на ситуацию с племенами. Есть ряд племен, которые считаются очень верными Каддафи. И вот эти племена сталкиваются с тем, что когда в города или селения, где проживает достаточное количество представителей этих племен, даже если они ни в какой политике, собственно говоря, не участвовали, они, попав под власть повстанцев, подвергаются репрессиям. Сжигают их дома, выгоняют из этих городов, а некоторых и убивают, – по крайней мере, тех, кто считается непосредственно связанным с режимом. Это, разумеется, немедленно распространяется "сарафанным радио", и люди из этих племен, видимо, начинают считать, что у них нет никакого другого выхода, кроме как биться до последней капли крови на стороне Каддафи, потому что ничто хорошего при победе повстанцев их не ждет.

– Предположим, надежды повстанцев оправдаются и они займут Триполи. Каковы перспективы объединения разных сил в повстанческое движение?

– Я думаю, что это вопрос времени. Режим Каддафи все-таки обречен, но сколько он еще будет сопротивляться? Конечно, то, что повстанцы уже до конца месяца собираются быть в Триполи, - это очень оптимистический сценарий. Но в каком-то среднесрочном плане, конечно, вряд ли у Каддафи есть перспективы уцелеть. Весь вопрос в том, кто придет ему на смену, какого рода режим. Смогут ли люди из национального переходного совета и из других структур, которые этому совету не подчиняются, предложить какое-то подобие демократической структуры? В том числе, возникает вопрос, какова роль, например, "Аль-Каиды", которая там присутствует?

Правда, по тем достаточно скудным сведениям, которыми мы располагаем, "Аль-Каида" все-таки не решающая сила среди повстанцев. Но среди них есть люди самых разных убеждений. Есть берберы, которых столько десятилетий угнетали при режиме Каддафи и которые очень настроены на месть. Это очень опасно. Смогут ли все эти силы, разрозненные племена достичь какого-то единства? Не перессорятся ли они окончательно друг с другом? Конечно, очень велики шансы на то, что единства достичь не удастся. По крайней мере - сразу. Не дойдет ли дело до вооруженных конфликтов между ними? К сожалению, всего этого нельзя исключать.

Скептики говорят: а знает ли Запад вообще, кого поддерживает, уверен ли он, что то, что придет на смену Каддафи, будет намного лучше? Эти вопросы закономерны и ответов на них мы не знаем. Но, с другой стороны, это никоим образом не должно означать, что у Запада был какой-то другой, хороший выбор. Потому что альтернативой нынешней политики была бы такая: продолжать поддерживать в целом очень непопулярный режим Каддафи и закрывать глаза на все, что он творит с собственным населением.

Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы"