Состоялась встреча главного редактора радиостанции "Коммерсантъ FM" Дмитрия Солопова с начальником ГУ МВД по Москве Владимиром Колокольцевым. Напомним, Дмитрий Солопов обратился с открытым письмом к главе столичной полиции в связи с избиением полицейскими сотрудницы радиостанции Ульяны Малашенко во время акции 5 марта на Лубянке.
В интервью Радио Свобода Дмитрий Солопов рассказал о состоянии здоровья Ульяны Малашенко, а также о беседе с шефом московской полиции:
– Ульяна, к сожалению, пока еще в больнице. Надеюсь, что завтра-послезавтра ее выпишут. У нее взяты показания, идет исследование фото и видеоматериалов. На следующей неделе мы еще раз вместе с дознавателями поговорим с Ульяной о том, что происходило с ней в 5 марта на Лубянской площади. Ведется работа с сотрудниками, которые в этот момент были на Лубянке. Как сказал сам Колокольцев, через несколько недель можно будет уже говорить об оценке того, что произошло.
– Колокольцев не опровергает случившегося? Он уже знает, какая часть, отдел, взвод, какие люди конкретно были в том месте? Или это вопрос расследования?
– Это вопрос расследования. Глава ГУВД Москвы на встрече со мной говорил очень точно и не допускал каких-то общих оценок в этом вопросе. По тем показаниям, которые дала Ульяна, нельзя сказать, что ее ударили по голове дубинкой – она этого не видела. Ее чем-то ударили. Те фото и видеоматериалы, которые есть, не говорят о применении полицейской дубинки. Но все остальное прояснится по завершении расследования.
– Какой главный вопрос вы поставили на встрече перед Колокольцевым?
– Я попросил Колокольцева быть в как можно большем контакте с жителями города. Очень сложно понять действия полиции, не понимая большого количества нюансов. Но журналисты не могут быть адвокатами ГУВД, у них другая работа. Я прямо сказал Владимиру Александровичу, что вам нужно объяснить действия полиции. Мы договорились, что он придет с результатами расследования по Ульяне к нам в прямой эфир и ответит на вопросы.
– Какие гарантии дал Владимир Колокольцев относительно безопасности журналистов в будущем?
– Колокольцев прямо сказал, что регулярно проводит совещания по вопросу недопущения силового давления на журналистов во время митингов. Он издал на этот счет циркуляр, и каждый такой случай разбирается отдельно. Он не стал давать обещания, что такого больше не повторится, но давайте все-таки не будем забывать, что, например, на Пушкинской 5 марта был ОМОН не только московский, но и подразделения внутренних войск. Меня, честно говоря, убедила его заинтересованность в этой теме.
– Насколько можно верить этому человеку, учитывая, что решения не всегда принимаются на уровне полицейских начальников? Они все-таки люди подневольные.
– Владимир Колокольцев, как и любой чиновник такого ранга, находится в непростой ситуации сдержек и противовесов. Письмо, которое мы опубликовали, и в котором был вопрос о том, считает ли он возможным применение дубинки против женщины в Москве, задело его очень сильно. Поэтому, на самом деле, у нас был довольно эмоциональный разговор. И верить в искренность его намерений можно. Но, с другой стороны, у него есть четкий приказ: установить правопорядок к такому-то часу, и он не может его не выполнять. При этом я честно сказал ему, что мы будем нещадно критиковать полицию за подобные истории и будем добиваться санкций по отношению к тем, кто это допустил.
В интервью Радио Свобода Дмитрий Солопов рассказал о состоянии здоровья Ульяны Малашенко, а также о беседе с шефом московской полиции:
– Ульяна, к сожалению, пока еще в больнице. Надеюсь, что завтра-послезавтра ее выпишут. У нее взяты показания, идет исследование фото и видеоматериалов. На следующей неделе мы еще раз вместе с дознавателями поговорим с Ульяной о том, что происходило с ней в 5 марта на Лубянской площади. Ведется работа с сотрудниками, которые в этот момент были на Лубянке. Как сказал сам Колокольцев, через несколько недель можно будет уже говорить об оценке того, что произошло.
– Колокольцев не опровергает случившегося? Он уже знает, какая часть, отдел, взвод, какие люди конкретно были в том месте? Или это вопрос расследования?
– Это вопрос расследования. Глава ГУВД Москвы на встрече со мной говорил очень точно и не допускал каких-то общих оценок в этом вопросе. По тем показаниям, которые дала Ульяна, нельзя сказать, что ее ударили по голове дубинкой – она этого не видела. Ее чем-то ударили. Те фото и видеоматериалы, которые есть, не говорят о применении полицейской дубинки. Но все остальное прояснится по завершении расследования.
– Какой главный вопрос вы поставили на встрече перед Колокольцевым?
– Я попросил Колокольцева быть в как можно большем контакте с жителями города. Очень сложно понять действия полиции, не понимая большого количества нюансов. Но журналисты не могут быть адвокатами ГУВД, у них другая работа. Я прямо сказал Владимиру Александровичу, что вам нужно объяснить действия полиции. Мы договорились, что он придет с результатами расследования по Ульяне к нам в прямой эфир и ответит на вопросы.
– Какие гарантии дал Владимир Колокольцев относительно безопасности журналистов в будущем?
– Колокольцев прямо сказал, что регулярно проводит совещания по вопросу недопущения силового давления на журналистов во время митингов. Он издал на этот счет циркуляр, и каждый такой случай разбирается отдельно. Он не стал давать обещания, что такого больше не повторится, но давайте все-таки не будем забывать, что, например, на Пушкинской 5 марта был ОМОН не только московский, но и подразделения внутренних войск. Меня, честно говоря, убедила его заинтересованность в этой теме.
– Насколько можно верить этому человеку, учитывая, что решения не всегда принимаются на уровне полицейских начальников? Они все-таки люди подневольные.
– Владимир Колокольцев, как и любой чиновник такого ранга, находится в непростой ситуации сдержек и противовесов. Письмо, которое мы опубликовали, и в котором был вопрос о том, считает ли он возможным применение дубинки против женщины в Москве, задело его очень сильно. Поэтому, на самом деле, у нас был довольно эмоциональный разговор. И верить в искренность его намерений можно. Но, с другой стороны, у него есть четкий приказ: установить правопорядок к такому-то часу, и он не может его не выполнять. При этом я честно сказал ему, что мы будем нещадно критиковать полицию за подобные истории и будем добиваться санкций по отношению к тем, кто это допустил.
