Коридоры Администрации президента покрыты советскими красно-серыми коврами. Регулярно встречаются "уголки отдыха" — два кресла, диван, журнальный стол. Все старорежимное, кожаное и коричневое. Непонятно, кто здесь смотрится страннее: неформатные, интеллигентные правозащитники или регулярно встречающиеся одинаковые молодые люди в дорогих костюмах, очень озабоченные. До места назначения, зала заседаний, мимо кабинета Эльвиры Набиуллиной, доходят, естественно, только первые — начинается заседание Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека под названием "Проверки НКО: затраченные ресурсы и полученные результаты".
То есть может и не начаться: за час до назначенного времени пришел факс из Генеральной прокуратуры, от заместителя генпрокурора Чайки, Виктора Гриня — быть не можем, проверки не закончены. О чем разговаривать тогда — непонятно: "Заявленный ранее для участия в специальном заседании Совета... Жафяров А.Г. задействован в проверочных мероприятиях и в настоящее время не сможет выступить по указанному вопросу. Полагаем, что до окончания проверки обсуждение ее результатов нецелесообразно".
Поскольку и день заседания, и суть вопросов были заранее обговорены со всеми участниками, и в первую очередь с прокуратурой, подобное выступление выглядит по-хамски. Кроме того, это незаконно: совет имеет право приглашать представителей всех органов власти, отказываться нельзя. Но прокуратура при ее нынешнем статусе в государстве может позволить себе так поступать с Советом по правам человека. Собственно, и НКО они проверяют так же — мало заботясь о законности и приличиях.
Заседание все-таки начинается. Председатель Совета Михаил Федотов говорит, что думали отложить, но неудобно перед приехавшими из регионов. Пока он открывает заседание, буфетчицы разносят чай — натурально, рыбий, из советского детства.
Вслед за Федотовым, который иронизирует по поводу прокуратуры и говорит о том, что закон о прокуратуре до сих пор не приведен в соответствие с Конституцией, выступает уполномоченный по правам человека Владимир Лукин. Рассказывает, что проверяет для президента законность проверок, отправил запросы во все проверяющие органы, никто не ответил, кроме миграционной службы — дедлайн сегодня. Потом, в течение заседания, Минюст, Роспотребнадзор и МВД, которые сюда, в отличие от прокуратуры, явились, все перед Лукиным расшаркивались и обещали, что сегодня все пришлют непременно.
Елена Тополева-Содунова, руководитель специальной комиссии Совета по НКО, выступая, говорит, что проверки неоправданные, массовые, надо разбираться, надо, чтобы официальные органы объяснили, откуда взялась у Путина цифра в 28 миллиардов рублей иностранных пожертвований и информация о том, что 654 организации эти деньги получили за последние 4 месяца. Рассказывает, как плохо проверки влияют на мнение людей об НКО — приводя в пример историю, как какие-то люди с камерами сорвали деловой завтрак представителей одной организации. Ворвались с криками: вы шпионы, занимаетесь здесь подрывной деятельностью, мы все снимем. Просила составить отдельную резолюцию про НТВ, очень интересовалась, почему они знали про проверки заранее: "НТВ — теперь проверяющий орган, как Роспотребнадзор"? Тут Михаил Федотов вдруг превратился в кота Леопольда: "Давайте обратимся ко всем журналистам с просьбой объективно говорить о работе НКО", — решил попросить журналистов напоминать, что НКО — организации, призванные улучшать жизнь людей. Впрочем, до резолюции про НТВ или какого-нибудь документа, обращающегося к журналистам, дело вообще не дошло — через четыре с половиной часа заседания об этом никто не вспомнил.
В отсутствие прокуратуры члены Совета и приглашенные руководители НКО взялись за даму из Министерства юстиции, заместителя руководителя Департамента по делам НКО Татьяну Вагину. Ее здесь хорошо знают — она всегда представляет Минюст перед правозащитниками. Она же — автор административного дела против "Голоса". На трибуне ее держат больше часа — с шутками, что это можно рассматривать как пытки, а можно как защиту докторской диссертации. Вагину закидывают вопросами о "Голосе", о том, что такое политическая деятельность и кто такой агент, особенно иностранный. Один за другим члены Совета повторяют на разный лад одно и то же: наблюдение за выборами — не политика. Агент — некто, действующий от имени другого лица и получающий за это вознаграждение (здесь ссылаются на Гражданский кодекс). Вагина в ответ ссылается на разъяснение Минюста на сайте — и одновременно говорит, что они читают закон буквально. В законе написано, что НКО занята политической деятельностью, “если независимо от целей и задач, указанных в ее учредительных документах, она участвует (в том числе путем финансирования) в организации и проведении политических акций в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики, а также в формировании общественного мнения в указанных целях". Так что разработка Избирательного кодекса, которой занимался "Голос" (и который уже с 2012 года находится на рассмотрении в Госдуме, то есть к моменту принятия поправок про иностранных агентов они над ним уже не работали), — это политическая деятельность.
Теперь "Голосу" грозит штраф 500 тысяч рублей, а Вагина отказывается на Совете отвечать на вопросы, объясняя, что именно она будет выступать со стороны Минюста в суде. Еще часа через полтора после ответов на вопросы всех чиновников Лилия Шибанова, глава “Голоса”, расскажет, как у Минюста появилась возможность найти иностранное финансирование ассоциации. Это про "черную кошку в темной комнате" — норвежский Хельсинкский комитет в январе присудил “Голосу” премию Андрея Сахарова. Во избежание обвинений в иностранном финансировании, “Голос” решил премию вернуть, но не смог найти ее на своих счетах, хотя тщательно и несколько раз проверял в нескольких банках. На самом деле в одном из них они были — на транзитном счете, и он нашелся только по запросу министерства. То есть когда организация искала свои деньги, ничего не получалось.
Это главное впечатление от заседания: когда буквально в едином порыве все члены Совета и представители НКО пытаются вопросами или репликами защитить пострадавших товарищей, взывают то к разуму, то к закону, то к правоприменению.
Но взывать бесполезно: мы живем в стране, где прокуратура может все. Она вообще не прозрачна, вообще не подконтрольна ничему. Постепенно — из слов дамы из Минюста, из справок юристов, присутствующих на заседании, из выступлений разных людей становится ясно: прокуратура имеет право привлекать экспертов из любых ведомств для своих проверок (поэтому к НКО являлись столь разнообразные наборы чиновников: тут тебе и МЧС, и пожарные, и санэпидемнадзор), имеет право вести проверки параллельно с Минюстом — не важно, как давно проверки были, плановые они или нет. Вроде как должна представлять план проверок — но достаточно сказать: есть сигнал о преступлении, и представитель прокуратуры у вас на пороге. Апофеоз — выступление заместителя министра внутренних дел Михаила Ванечкина. Его спрашивают: но почему полицейские сопровождают прокурорскую проверку, ведь по закону не должны. А в ответ: по межведомственному соглашению. Ну и вообще, представьте, как в каком-нибудь регионе полицейские отказывают прокуратуре.
Ну а тем более трудно представить, как прокуратуре отказывают пожарные, когда их просят оштрафовать "Женщин Дона" в Новочеркасске за несоблюдение норм — алюминиевую лопату в подсобке, особо пожароопасную. Об этом и о своих пяти визитах на "опросы", длившихся от 3,5 до 6 часов, рассказывает почти под конец заседания председатель "Женщин Дона" Валентина Череватенко. Когда заседание закончится, она скажет мне: “У нас еще ничего — а вот в Краснодарском крае...” В начале заседания собирали подписи в поддержку краснодарского профессора Михаила Саввы — директор программ Южного регионального ресурсного центра должен был выступать, но не смог — арестован на 2 месяца ФСБ. Его преступление вроде как в том, что он должен был на бюджетные деньги провести социологический опрос и не сделал этого.
Именно про прокуратуру говорит Павел Чиков, руководитель правозащитной организации "Агора". Оказывается, такие же тотальные проверки были недавно в органах опеки и попечительства. Они были столь же политически востребованы, что и нынешние проверки НКО. Но просто прошли в тишине. Еще говорит, что несмотря на поправки к закону об НКО, в которых отдельно сказано, что иностранными агентами не могут быть религиозные организации — потому как не политика, — проверяют сейчас 400 представительств Свидетелей Иеговы по всей стране. Чиков предлагает не ограничиваться запросами про проверки НКО и внести в финальный доклад вопрос о законности тотальных прокурорских проверок.
Было еще несколько выступлений, более зажигательных и менее пессимистичных и наоборот. Ян Рачинский из общества "Мемориал" рассказал, что они подали в суд на прокуратуру за неправомерность проверок — но единственное, что на сегодняшний момент можно прокурорам вменить в вину, что они не имеют права без предупреждения приводить с собой других проверяющих. Физически приводить — проверять, запрашивать любые документы могут. Андрей Бабушкин, председатель комитета "За гражданские права", говорил об охоте на ведьм, которая в средние века тоже начиналась с регистрации, а через 30 лет дошла до костров. Григорий Свердлин из петербургской благотворительной организации "Ночлежки" говорил, что их не проверяли, но большинство НКО Петербурга сейчас объединились и пишут письма в защиту тех, кого проверяют. Этих выступающих, правда, слышали уже немногие — к последнему часу заседания в зале осталось не более половины от тех, кто был в начале.
Под финал принимают заявление о неявке Генпрокуратуры — о том, что это недопустимо и неприлично. Принимают основной текст — с тем чтобы доработать и опубликовать на сайте Совета в тот же день. Сегодня, правда, его еще на сайте нет, ни на первой странице, ни на специальной странице "Проверки НКО". Решают, что доклад об НКО, заранее подготовленный специальной комиссией, опубликуют через несколько дней, дополнив всем, что сегодня прозвучало. Там же будут требования Совета.
Федотов закрывает заседание, звучит очень благодушно: плодотворно повстречались, был кворум (32 члена Совета из 61), все определения вынесем, запросы отправим.
Сегодня утром стало известно, что прокуратура возбудила дело в отношении Костромского центра поддержки общественных инициатив и его руководителя Александра Замарянова, потому что они не зарегистрировались как иностранные агенты. Основания — проведение круглого стола “Перезагрузка перезагрузки: Куда движутся российско-американские отношения?”, куда пригласили выступать заместителя министра-советника по политическим вопросам Посольства США в России Говарда Соломона.
