Жительница американского штата Аляска Даниэлла Вильямс собирает в интернете деньги, чтобы продолжить в России поиски своего сына Анатолия Фомина, родившегося в США в 2007 году. Анатолия скрывают от матери родители ее бывшего российского мужа.

Даниэлла, которая сейчас уже в четвертый раз приехала в Россию, потратила на свою миссию в общей сложности более 20 тысяч долларов, но воссоединиться с ребенком, которого последний раз видела в январе 2015 года, так и не смогла.

Так получилось, что тогда еще 8-летнего Толю Фомина Даниэлла Вильямс привезла в Россию сама – вместе с двумя своими дочерьми от предыдущего брака. В июле 2014 года Вильямс и ее супруг Андрей Фомин приехали в Геленджик, чтобы познакомить всех трех детей с родителями Андрея. Вскоре знакомство переросло в настоящий кошмар: вымогательство денег у американки и ее родителей с угрозами навсегда разлучить ее с детьми. Сейчас Фомин находится в США под стражей из-за отказа содействовать поискам и возврату ребенка на родину. Мальчик по-прежнему находится у его родителей в Краснодарском крае. Бабушка и дедушка Анатолия называют его мать "проституткой", блокируют все попытки американки встретиться со своим ребенком и утверждают, что у их внука помимо американского есть и российское гражданство, хотя из официальных документов следует, что недавно он перестал ходить в школу именно из-за окончания срока действия его российской визы и, соответственно, временной регистрации по месту жительства в России.

Международные похищения детей (под словом "похищение" здесь имеется в виду не криминальное "похищение", а именно вывоз ребенка в другую страну) чаще всего происходят в семьях, где супруг и супруга являются гражданами разных стран. Для защиты интересов таких детей существует Гаагская конвенция "О гражданско-правовых аспектах международного похищения детей" от 1980 года (полный текст, англ.), участником которой является и Россия. Однако действие этого документа на территории России ограничено многими факторами – от нежелания судов и полиции заниматься подобными делами до несоответствия некоторых пунктов конвенции российским законам. Кроме того, конвенция предусматривает несколько исключений – например, если ребенок провел в новой стране, куда он был вывезен, более года, его возврат в страну рождения, на прежнее место жительства, может быть расценен как нежелательный.

Только в США каждый год регистрируются тысячи случаев международного похищения детей. В Государственном департаменте США существует отдел по делам ребенка, который каждый год – в соответствии с Законом об ассигнованиях на внешнюю политику – направляет Конгрессу доклад о положении дел, затрагивающих интересы несовершеннолетних американских граждан.

В 2015 году президент США Барак Обама подписал "Акт Шона и Дэвида Голдмана". Документ был разработан конгрессменом-республиканцем Крисом Смитом, главой Хельсинкской комиссии США. С подписью президента он получил статус федерального закона. Акт был назван в память об одной из самых нашумевших в США историй международного похищения ребенка –​ истории отца и сына Голдманов, воссоединившихся в 2009 году после похищения мальчика экс-супругой Дэвида, бразильянкой. Согласно "Акту Шона и Дэвида Голдмана", отныне глава Госдепартамента США обязан ежегодно отчитываться перед конгрессменами о том, в какие страны чаще всего незаконно вывозили детей из США. Закон даже позволяет вводить санкции против стран, граждане которых чаще всего оказываются в центре подобных историй. Сейчас в списке этих стран – Индия, Бразилия, Япония, Египет, Россия и даже один из ближайших союзников США – Великобритания.

Российские граждане действительно уже не раз оказывались замешаны в случаях международного похищения детей. Так, широкую огласку в прессе получила история гражданки США Рэйчел Нойштадт, искавшей в 2014 году в Москве двух своих сыновей – 7-летнего Даниэля и 5-летнего Йонатана. Они были вывезены их отцом из Великобритании. Вернуть мальчиков не помогло даже решение Московского городского суда, и лишь спустя несколько месяцев после его вынесения, в июле, Рэйчел смогла вернуться со своими сыновьями домой.

История же Даниэллы Вильямс такова: в 2004 году она познакомилась с гражданином России Андреем Фоминым. Даниэлла и Андрей вместе работали на разгрузке рыболовецких судов в американском портовом городке Уналашка, расположенном в штате Аляска на острове в Алеутском архипелаге. У Андрея была гринкарта, позволяющая ему жить и работать в США, но не было американского гражданства. В 2007 году у них родился сын, которого назвали русским именем Анатолий. На тот момент у Даниэллы уже были две дочери от предыдущего брака – Бриджит и Хэлли. В июле 2014 года Даниэлла и Андрей привезли всех троих в Россию, в Геленджик, чтобы познакомить с родителями мужа и оставить на несколько месяцев пожить в России. В августе супруги уехали обратно в США – работать и достраивать свой дом, воспользовавшись освободившимся от детей временем. В следующий раз Даниэлла и Андрей приехали в Геленджик в ноябре, на годовщину своей свадьбы, и оставались в России до середины января. В феврале в адрес девушки и ее родителей начали поступать угрозы от родственников Андрея, которые требовали денег, угрожая в противном случае сначала перестать водить детей в школу и кормить их, а затем и вовсе прямым текстом говоря о том, что не вернут Даниэлле ни дочек, ни сына. В феврале 2015 года Даниэлла и Андрей развелись, в мае мать приехала забрать своих детей, но ее муж предупредил своих родителей, и они вместе с Толей и двумя девочками уехали из города.

Забрать своих дочек обратно в США Даниэлле Вильямс в итоге удалось только в начале июня, после вмешательства в ситуацию американского посольства в Москве. Сына семья Андрея Фомина возвращать отказалась, да и сам Андрей Фомин в это время тоже был в России, так что Анатолий остался с ним. Однако на Аляску Андрей вернулся без ребенка и в итоге был взят под стражу по решению местного суда – за соучастие в его похищении. Через некоторое время он был отпущен под залог, но недавно вновь оказался в тюрьме: суд решил, что он не исполнил условий пребывания под залогом, одним из которых было содействие в возвращении на родину третьего ребенка, Анатолия.

В марте 2016 года Даниэлла Вильямс вновь приехала в Россию, в Геленджик, чтобы попытаться найти своего ребенка. Попутно она запустила компанию в поддержку этой задачи на фейсбуке и открыла сбор средств в интернете – так поступают практически все родители, ставшие жертвой международных похищений детей: проезд и длительное проживание в чужой стране обходятся недешево. Ситуацию осложняет и незнание русского языка: общаться с российскими правоохранительными органами и со своим адвокатом Даниэлле приходится через переводчика, которому тоже нужно платить.

"Мой сын, как и дочери, родился в США и является гражданином этой страны. Мне неизвестно, получал ли он, пока был в России, российское гражданство. Возможно, но я не уверена. У меня российского гражданства нет, оно есть у моего мужа – в США он жил и работал по "гринкарте". Мы отвезли всех трех детей в Россию, а потом начались проблемы: мать Андрея начала вымогать у меня и моих родителей тысячи долларов, якобы на оплату их проживания и питания, хотя мы с мужем оставили им достаточно денег для этого. Они (Татьяна Фомина, мать Андрея, и Андрей Фомин-старший, его отец) говорили, что, если мы не заплатим, я никогда больше не увижу своих детей.

Мой муж тоже подключился к этому вымогательству, кроме того, он успел выписать своей матери доверенность на представление прав моего сына в России. Позже одним из условий американского суда, когда он освобождал моего мужа под залог, стала как раз отмена этой доверенности и возвращение прав опекунства мне, матери (копия соответствующего документа есть в распоряжении Радио Свобода). Андрею было дано на это какое-то время, он ничего не сделал и недавно снова был взят под стражу. Кроме того, в числе предъявленных ему американским судом обвинений была кража – как-то раз он пробрался ночью в мою комнату через окно и украл деньги.

Надо сказать, что он еще раньше, где-то с 2012 года года пытался шантажировать моего отчима ограничением общения с моими дочками. Он требовал от него 100 тысяч долларов, говоря, что иначе не даст им говорить с ним по телефону и встречаться. Он угрожал и моей матери, говорил, что если она и ее муж, мой отчим, не дадут этих денег, он будет наказывать дочерей и бить их.

В полицию я тогда не пошла, решила подождать. И действительно, на тот момент, когда мы повезли наших детей в Россию, в июле 2014-го, все вроде бы успокоилось и шантаж прекратился. Но в наш очередной приезд, в ноябре, дома у родителей Андрея все началось снова. Его мать обращалась со мной как с горничной, мне нельзя было вместе с ними даже садиться за стол. Я сказала: "Мне это надоело, я забираю детей обратно". Тогда она взяла себе их паспорта, взяла мою кредитную карточку, сняла с нее все деньги, так, что я даже не могла купить себе билет домой.

Помимо этого снова пошли письма. Из России Андрей отправил моей матери по электронной почте письмо, в котором снова требовал денег. Я уже не помню точно, какую сумму, но помню, что речь шла о больших деньгах. Такие же письма моя мама получала и от его мамы, Татьяны. Я сказала тогда: довольно, вы снова шантажируете мою семью моими детьми, скоро я приеду забрать их. Он (Андрей) узнал, когда я приезжаю, предупредил своих родителей, и они исчезли из города. Я искала их в Санкт-Петербурге, куда они, судя по всему, уехали, поехала в Москву, чтобы обратиться в посольство США.

Только с помощью посольства мне и удалось вернуть дочерей. Они позвонили Татьяне и сказали ей, что если она не вернет чужих девочек, которые даже не являются биологическими детьми ее сына, против нее может быть возбуждено уголовное дело о похищении детей. Так мне удалось вернуть Бриджит и Хэлли в Америку. Мой муж тоже вернулся в США. Он и должен был привезти Анатолия, сына, но приехал без него. После этого я подала в полицию заявление о пропаже сына, рассказав им всю свою историю. Также я подала на развод, а процесс развода в США устроен так, что суд обязательно определяет, кто будет являться опекуном ребенка. Суд присудил опекунство мне целиком и полностью, а Андрею дал 10 дней, чтобы вернуть ребенка домой. Когда он не сделал этого, его взяли под стражу.

В конце февраля Андрей ходатайствовал об освобождении под залог. Его выпустили под залог в 10 тысяч долларов с условием приложить усилия для возвращения моего сына. Мы договорились с ним, что я приеду в Россию и заберу сына 7 марта. Когда я приехала, сына мне в оговоренном месте не отдали, дома у них никого не было. Мы с моим адвокатом пришли в школу, там нам выдали бумагу, что Анатолия забрали из школы, потому что "у него заканчивается срок действия российской визы". В последующие недели в Геленджике семья так и не появилась, хотя в прошлый мой приезд они редко выезжали куда-то, разве что на один-два дня в Краснодар или Новороссийск.

Я не видела и не слышала своего сына с января прошлого года. Каждый раз, когда я звоню Татьяне, она или кричит на меня, или просто бросает трубку, или не подходит к телефону. Она заблокировала меня во всех социальных сетях. В городе она распускает обо мне какие-то небылицы. Лишь один раз, когда я умоляла хотя бы прислать мне фотографию моего сына, они сделали это. Это был мой единственный контакт с ним – если, конечно, это можно так назвать".

На страничках матери Андрея Фомина, Татьяны, в "Фейсбуке" и "Вконтакте" есть множество фотографий похищенного мальчика – на линейке в честь первого сентября в школе, за столом, в парке, за игрой в шахматы с дедушкой. Радио Свобода удалось дозвониться до Татьяны Фоминой, которая заявила, что ее внук уже получил российское гражданство:

–​ Здравствуйте, беспокоит Радио Свобода, Марк Крутов. Правда ли, что у вас находится сын гражданки США Даниэллы Вильямс, Анатолий Фомин?

– Да. Что дальше?

–​ Я хотел спросить…

– (перебивает) Даниэлла Вильямс держит моего сына в Америке в тюрьме. Растоптала его, посадила в тюрьму и приехала сюда совершать противоправные действия. Что еще?

–​ Какие противоправные действия?

– Украсть ребенка. Вывезти против воли отца, гражданина России, второго гражданина России.

–​ То есть у ее сына, Анатолия, уже есть гражданство России?

– А что, вам Даниэлла не сказала? Вы непроверенную информацию говорите?

–​ Я как раз хочу выяснить это.

– Значит так, гражданин России Анатолий, гражданин России мой сын, Андрей, который сидит в тюрьме по ее заявлению, по ложному заявлению. Она – проститутка и гулящая женщина, с которой мой сын не захотел жить, занимается сексом у себя на работе в туалетной кабинке, и после этого решила мстить. Отомстила первому мужу, забрала у него двух детей, отомстила второму мужу и портит жизнь ребенку. Что еще?

–​ Ребенок…

– (перебивает) Я – опекун. Я – опекун, официальный.

–​ Она утверждает, что единственный законный опекун ребенка – она, мать, по решению суда.

– Вот с ней и общайтесь.

–​ Я с ней пообщался, теперь хочу пообщаться с вами, выслушать вашу версию.

– Я не знаю, хочу ли я с вами общаться. Еще раз представьтесь?

–​ Меня зовут Марк Крутов, я работаю в Москве на Радио Свобода.

– Радио Свобода… Вы представляете интересы американской стороны или русской?

–​ Я не представляю ничьих интересов, я хочу разобраться в этой истории.

– Значит так, историю сейчас рассматривает ФСБ. Все вопросы туда. До свидания (бросает трубку).

В управлении ФСБ по Краснодарскому краю не ответили на запрос Радио Свобода о том, занимаются ли делом Даниэллы Вильямс и ее сына.

Адвокат Даниэллы Вильямс в Геленджике Михаил Беньяш говорит, что после 4-часового опроса в полиции 30 марта, который осуществлялся с помощью нанятого переводчика, по ее заявлению была начата доследственная проверка:

–​ Какие действия сейчас предпринимаются для разрешения ситуации, в которой оказалась разлученная с сыном гражданка США? Что здесь вообще можно предпринять в российских условиях?

– Она обратилась в отделение внутренних дел по городу Геленджику с заявлением о розыске ребенка, поскольку неизвестно, где он находится. Ребенка от нее скрывают с 9 марта. Она также обратилась в Федеральную миграционную службу с заявлением о том, чтобы ей предоставили информацию о правовом положении ее ребенка и поставили ее в известность, если будут проводить какое-либо документирование статуса американского гражданина в России. Пока предприняты эти два действия.

–​ Как полиция отнеслась к этому делу? Видно ли с ее стороны желание разыскать ребенка, хотя бы найти место, где он сейчас находится? Где его, кстати, последний раз видели?

– Последний раз его видели в школе. По сведениям, которые предоставили в полиции, в городе Геленджике его нет. Полицейские связались с директором школы, возможно, разговаривали с бабушкой, но сейчас идет доследственная проверка, поэтому сведения проверки не разглашаются, и я не могу ничего точно вам сказать. Нас опрашивали с переводчиком инспекторы по делам несовершеннолетних, поскольку она мать, с достаточным сочувствием, но какое процессуальное решение будет принято, мы пока не знаем.

–​ Возможно ли теоретически внесудебное разрешение такой ситуации? Если нет, то какой суд, по идее, должен рассматривать это дело?

– Возможно, если лица, которые удерживают ребенка, поймут противоправность своих действий и просто возвратят его матери. Как пояснила мать во время опроса, изначально она прилетела в Россию, у нее должна была быть встреча в отеле на территории Геленджика, ей должны были привезти ребенка, но ее обманули и ребенка не привезли. Она долгое время пыталась связаться с кем-либо, но поскольку это все было тщетно, она обратилась в полицию. В рамках какого суда? Поскольку в данных действиях можно усмотреть состав преступления, это будет преступление, совершенное на территории Российской Федерации по отношению к гражданину США, и это, я так думаю, подсудно суду РФ. Несмотря на то что в отношении отца ребенка возбуждено уголовное дело в США. У нас, конечно, разные законодательства, но это можно рассматривать как отдельный эпизод отдельного преступления.

–​ Отец находится в США под стражей именно из-за того, что он недостаточно способствовал возвращению ребенка на родину?

– Да. Он был под стражей четыре месяца, потом был отпущен под залог в 10 тысяч долларов, и сейчас, поскольку он по факту препятствует передаче ребенка, его снова взяли под стражу. Это расценивается у них как неуважение к суду. В российском законодательстве аналогия этого – "воспрепятствование судебным решениям".

–​ Мать ребенка также заявляет о том, что бабушка и дедушка, родители ее мужа, вымогали у нее деньги. Подтверждаются ли эти факты? И будет ли этому делу дан отдельный ход?

– В данном случае есть только ее показания. Требования по вымогательству на сегодняшний день не заявлялись, и решение по этому поводу будет также приниматься в дальнейшем. Как она сказала при опросе, у нее нет никакого желания кого-то уголовно преследовать, кого-то наказывать, она только хочет, чтобы ей отдали ее ребенка.

–​ Могут ли в этом деле помочь международные конвенции, например, о защите прав детей, "Гаагская конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей" или что-то подобное?

– Я думаю, что да. И я думаю, что было бы замечательно, если бы больше внимания этому вопросу уделило еще и американское посольство, поскольку решается судьба несовершеннолетнего ребенка – гражданина США.

–​ Я так понимаю, что именно благодаря вмешательству американского посольства матери удалось вызволить из России двух других своих детей –​ дочек от предыдущего брака?

– Да, совершенно верно, именно так. Сына у нее не получилось сразу забрать. Но поскольку сейчас один родитель находится в США, под стражей, второй родитель приехал за своим ребенком, он хочет увезти его в США, никаких правовых оснований нахождения ребенка в России не существует.

–​ Бабушка и дедушка, у которых он предположительно сейчас находится, утверждают, что у него уже есть и российское гражданство. Важно ли это в данном случае?

– Это, конечно, важно, потому что, например, если у него есть российское гражданство, могут вмешаться дополнительные органы, например, товарищ Астахов (уполномоченный по правам ребенка в России Павел Астахов. – РС). Я подал запрос в УФМС по поводу гражданства ребенка, и в скором времени мы ожидаем ответ. По нашей информации, в ноябре 2015 года отец подавал заявление о предоставлении российского гражданства ребенку. Не знаю, насколько это возможно при отсутствии волеизъявления матери. Для этого должно быть волеизъявление обоих родителей. И это достаточно длительная процедура.

–​ Мать утверждает, что все права на опекунство ребенка находятся у нее, что они подтверждены американским судом. Бабушка и дедушка, у которых ребенок предположительно находится, утверждают, что права опекунства выписаны отцом на бабушку. Как эта коллизия может быть разрешена?

– Все очень просто. 20 августа 2015 года судом штата Аляска было принято решение, что до принятия окончательного решения по существу спора все права опекуна ребенка передаются матери, и ребенок должен проживать с матерью. В данном случае доверенность, которую мог выдать отец ребенка своим родителям, теряет свою правовую силу. То есть волю отец изъявил на то, чтобы передать ребенка бабушке, но правами на ребенка он уже не обладает. И по факту доверенность уже теряет свою силу. Достаточно сложный вопрос, конечно, но доказать это возможно.

​–​ То есть, по российским законам, подобное решение американского суда должно быть признано здесь, на территории России?

– По Гражданскому процессуальному кодексу РФ такие решения иностранных судов автоматически признаются в Российской Федерации, – уверен адвокат Михаил Беньяш.

В 2013 году Московский городской суд вынес решение по делу Рэйчел Нойштадт, пытавшейся вернуть своих похищенных детей из России, именно на основании Гаагской конвенции "О гражданско-правовых аспектах международного похищения детей". Впрочем, до момента, когда это дело может поступить на рассмотрение какого-либо российского суда, судя по всему, еще очень далеко, а пока Даниэлла Вильямс остается в России и собирает в интернете деньги на продолжение поисков своего сына. На данный момент ей удалось собрать через краудфандинговую платформу YouCaring уже более двух с половиной тысяч долларов. Кроме этого, в поддержку Даниэллы организован фонд в ее родном городе – Уналашке. Радио Свобода будет следить за развитием этой истории.