Отрывки из передачи

Владимир Абаринов:

«Антон Чехов никогда не учился игре ни на каком музыкальном инструменте. Но в детстве вместе с братьями он пел в церковном хоре. Церковное пение упоминается во многих текстах Чехова. А в рассказе «Певчие» указано конкретное произведение, которое разучивает церковный хор — «Херувимская» Бортнянского, № 7. Этот гимн еще называют по первым словам: «Иже херувимы»…Музыкальный обиход героев Чехова состоит из обычного набора: цыганских песен, популярных русских романсов, оперных и опереточных шлягеров. Чехов описывает музыку и пение довольно странно. Например, в повести «Моя жизнь» героиня поет романс Чайковского «Ночь» на стихи Полонского, а герой говорит: «Пока она пела, мне казалось, что я ем спелую, сладкую, душистую дыню». Есть у него рассказы о музыкантах, в этих рассказах музыка не имеет никакого значения, а есть страшный, странный, до сих пор до конца не истолкованный, мистический «Черный монах», в котором музыка играет ключевую роль. Жалко, что Карл Юнг его, кажется, не читал, во всяком случае не оставил нам своего толкования».

Радиоантология современной русской поэзии.

Стихи Владимира Друка. Поэт родился в Москве в 1957 году. С 1994 года живёт в Нью-Йорке. Автор книг «Нарисованное яблоко», «Коммутатор», «Одноразовые птицы» ( диплом премии «Московский счёт 2009).

МАЙ 89

в масштабе женщин и мужчин

в года обыкновенных бедствий

мы – поджигатели причин

и легкая добыча следствий

покуда следствие идет

и снайперы сидят на крышах

не делай вид, что ты не слышишь

не делай вид, что ты бетховен

не делай вид, что все пройдет

ещё в полях гуляет страх

а в чащах бродят террористы

они вообще-то пацифисты

но с бомбометами в руках

они сперва ушли в народ

а после вышли из народа

у входа в рай табличка «вход»

и запах сероводорода…

мы – провокаторы любви

и – гинекологи свободы

ещё умоются в крови

освобожденные народы

ещё не все разрешено

ещё не все запрещено

и в эту щелку как в кино

влезает каждое говно

мысль изреченная есть кровь

запекшаяся в штамп гослита

не проповедуйте её

в года иммунодефицита

раз не дано предугадать

чем наше слово отзовется

то пусть оно пока заткнется

и это будет благодать

освобожденная страна

вздохнув, развалится на части

но кто-то соберет запчасти

и вспомнит наши имена

1989 г.

«Наши современники».

Рассказывают вильнюсские таксисты.

«Мои любимые пластинки» с журналистом и музыкантом Юрием Векслером.

«Мне было 22 года. Это был Академгородок, 1968 год. Фестиваль бардов, на котором у Александра Галича состоялось несколько концертов. Я был сражён смелостью Галича. Все говорили одно и тоже: сейчас откроются двери этого зала, войдут вооружённые люди и всех нас арестуют».