Хиджаб с изображением Владимира Путина взволновал мусульманскую и немусульманскую Россию. Одни винят его автора Зухру Абушаеву в нарушении норм шариата, другие – в пресмыкательстве перед властью. Сама Зухра вины за собой не чувствует, любит президента Путина, мечтает о президенте Сталине и не исключает хиджаба с Рамзаном Кадыровым. Критикам же своим заявляет вполне по-христиански: увидьте брёвна в своих глазах.

Мы встречаемся с ведущим дизайнером фирмы Zuhra Зухрой Абушаевой в небольшом ателье на территории старого завода в Замоскворечье. Здесь только придумывают одежду, производство находится в Подмосковье, магазины же – в Москве, Махачкале, Казани, Грозном. Зухра – красивая женщина средних лет в синем платке и модных очках. Она наотрез отказывается фотографироваться, говорит живо, даже бойко, но каждый раз поправляется и просит не писать названия городов, фамилии – "чтобы никого не обидеть". Даже о себе как можно меньше: "Не люблю, когда на меня составляют досье" и совсем скупо о семье.

Родилась Зухра в Татарстане в семье строителя и фельдшера-акушерки, окончила педагогический институт, проработала год учителем истории, приехала в Москву, и здесь ей удалось реализовать давнюю мечту – стать дизайнером одежды. Зухра окончила несколько швейных и скорняжных курсов, потом – Международную академию бизнеса и управления. Поначалу шила обычную одежду, а 10 лет назад друзья из Дагестана открыли фирму Zuhra. Муж Зухры тоже из Дагестана, занимается бизнесом и загадочной "духовно-просветительской работой". Две дочери-подростки ходят в мусульманскую школу.

– Вы из обычной, не слишком религиозной татарской семьи. Как получилось, что надели хиджаб и посвятили себя дизайну мусульманской одежды? Замуж вышли?

– Нет, я пришла к этому до замужества. К сожалению, я не была практикующей мусульманкой с детства, было время, когда я одевалась, как обычные современные женщины. Я при этом читала намаз, держала пост, выполняла практически все обязанности мусульманки, кроме внешнего вида. И вот 10 лет назад у меня голова встала на место, и я перешла в степень практикующей мусульманки… Но такого не было, что я проснулась и решила: надо закрыться и выбросить всю одежду, это произошло не в один день.

Встал вопрос о том, что носить. Тогда другая обстановка была, мусульманок в платках было намного меньше, всю одежду привозили из Турции или из арабских стран. Там тепло, и мы по климатическим условиям не попадаем, получается, что у нас для зимы ничего нет. К тому же у них одежда восточная, она украшена стразами, бисером – это тоже минус: я работаю, я не могу вся блестящая пройтись по метро. Вот так получилась фирма Zuhra. Но ко мне название отношения не имеет. У нас поначалу вообще работали три женщины с именем Зухра.

– А почему мужской одежды у вас так мало?

– Мужчинам проще, они могут зайти в любой магазин, надеть любую рубашку и обычные брюки. У них не такие строгие требования, как у женщин. Мы же не должны носить обтягивающую, облегающую одежду, нужно, чтобы не читалась фигура женщины. Не должно быть видно тело, кроме овала лица и кистей рук. И одежда не должна быть похожа на мужскую, нежелательно носить брюки, даже широкие, пиджаки… Не такие, в общем, и строгие требования, но не как у мужчин.

– На сайте у вас я нашел хиджабы с российским триколором, с матрешками, а нашумевшего Путина нет. Решили не продавать?

– Нет, убрали только с сайта, в магазинах осталось, не убрали и не собираемся.

Кто вообще сказал, что это противоречит нормам ислама? Шамиль Аляутдинов (имам московской Мемориальной мечети. – РС) выступил в нашу поддержку, потому что фотографии разрешаются, мы не изображаем человека в таком виде, в каком он есть, это не живая фотография, там ведь все нарисовано в определенном стиле... Многие мусульмане носят мишек, мышек, какие-то изображения животных. Они говорят, это нереальные животные, а тут тоже – нереальная фотография. Я вообще не понимаю, откуда такой ажиотаж. Половина против, половина поддержали, другие до сих пор пишут эсэмэски неприятного характера, звонки с угрозами поступают…

Многие говорят, что это пиар. А на самом деле не было никакого пиара. Мне позвонила главный редактор журнала "Мусульманка" Екатерина Гайнетдинова, сказала, что в гостинице "Аэростар" проходит конференция "Вера, этнос, нация в эпоху кризисов и перемен" и предложила провести показ. Там были гости из стран СНГ, с Ближнего Востока, из Европы. Я подумала: им нельзя обычные платья показывать, будет неинтересно… Ну и вообще: приезжают иностранцы, а мы живем в такой стране, в огромной державе – Российской Федерации, я ее очень люблю, здесь родились мои предки, мои прадеды, деды, все они тут похоронены, я здесь родилась, училась, живу, получила образование, есть возможность хорошо жить. Я не жалуюсь на свою жизнь, как это, к сожалению, делают другие люди. Поэтому думаю: дай-ка мы покажем позицию по отношению к нашему президенту. Тем более, если учесть внешнюю агрессию, мы ведь переживаем не лучшие моменты: все пытаются напасть на Россию, все. Хотя Россия никогда ни на кого не нападала, но почему-то об этом забывают. И эта идея пришла мне за день до показа, я даже руководству ничего не сказала, мы эти принты быстро собрали и за вечер отшили коллекцию.

И вот на показе они стали обсуждать… А там же в основном мужчины. Один сказал, что это хорошо, приятно, что девушка одета по канонам, но вот платочек слишком яркий, платьишко немного приталенное. Хотя я – ярая сторонница неприталенной одежды, мы никогда такую одежду не выпускали. Про Путина они более корректно высказывались, потому что уровень другой и люди более образованные. Хотя и говорили, что президента мы, конечно, уважаем, но все же нежелательно.

А буквально на второй день началось.

– Название показа было "Своих не бросаем". А почему Путин-то?

– Ну а кто?

– Многие мусульмане ругают его за бомбёжки в Сирии, направленные, как пишут, не против террористов из ИГИЛ, а против суннитской оппозиции. Под русскими бомбами гибнут сотни мирных жителей, женщин и детей.

– Я не пойму, а моя какая реакция должна быть? Я что, должна говорить, что он плохой? Вы представляете, что такое война? Не дай бог нам участвовать в какой-то войне, хотя Россия сейчас под таким колпаком – вокруг России везде война: на Украине, в Сирии, в Ливии. Мы живем в России, слава богу, что у нас нет войн! Так что – сидеть и говорить, какой Путин нехороший? Но это же война, он специально их убил, что ли? Лес рубят – щепки летят. Я в политику лезть не хочу, но я уважаю своего президента. Он против терроризма борется, против экстремизма.

– Ну хорошо, мусульман притесняют и в России: на Кавказе, да даже в Москве. У нас на 2 миллиона мусульман 4 мечети, а в неофициальных мечетях проводят облавы, ни в чем не повинных людей таскают по полицейским участкам, сажают даже…

– Ну давайте все дружно соберемся и обидимся на Путина! А нельзя всем вместе объединить усилия и работать вместе сообща? Знаете… Это их проблемы. Я вот говорю: это ваши проблемы, что вы так живете. Я – практикующая мусульманка, я ношу платок любого цвета: красного, черного, какого угодно. Я живу в центре Москвы, и ко мне никогда не врывались ни полиция, ни ОМОН, никогда у меня не было проверок, хотя у нас постоянно бывают гости, соответствующе одетые, мужчины бородатые... И ко мне никогда в жизни никто не заходил. Может, потому что я веду себя не так, как они? Или просто наши органы знают, что ко мне не ходят экстремисты? Так зачем говорить, как мне здесь плохо, ненавижу Россию? Ну пожалуйста, есть огромный выбор, езжайте куда хотите, весь мир вам предоставлен. Хоть в Австралию езжайте, кто вас здесь держит? Тем более Москва один из самых дорогих городов в мире, если есть у тебя средства здесь существовать, сможешь так же жить и в другом городе. Почему вы здесь живете, раз вам здесь плохо? Мне здесь хорошо, я никакого дискомфорта не чувствую.

Хотя разные бывали случаи. Летели вот мы три дня назад в один город, уже сели в самолет, вдруг выбегает женщина и говорит стюардессе: "Я не могу лететь с ними". "С ними" – это со мной и двумя другими женщинами в платках. Она выходит из самолета, а стюардесса объявляет, что теперь всем надо покинуть самолет, он будет проходить повторную проверку. Я разозлилась поначалу из-за задержки, но потом поставила себя на ее место и подумала, а как бы я отреагировала: сама ведь боюсь. Так что я ее ни в коем случае не осуждаю, понимаю даже. Самой интересной была реакция других людей, я им говорю, вы нас извините, мы не можем к каждому подойти и сказать, что мы ничего вам не сделаем, а они отвечают: "Все нормально, мы вас понимаем".

– А когда дети страдают из-за миграционной политики, мусульманские дети? К примеру, нашумевший случай с таджикским мальчиком, которого в Петербурге полиция отобрала у матери, и он умер при невыясненных обстоятельствах?

– Такие истории будут всегда, мы же не можем за все отвечать.

– Власти могут.

– Власти могут... Ну да, жалко, что так случилось, это страшная история. А какой выход из этого положения? Давайте устроим переворот, революцию. Мы же знаем, чем оборачивается, когда люди восстают против правительств. У нас тут никакого повода для революции нет. О негативе говорит определенная кучка людей, но их немного, просто они очень громко об этом говорят. Выход есть: можно каждый день качественно выполнять свою работу. Мы, русские люди, привыкли, что нам все сразу подавай, что пришел Путин и должен все исправить за два дня.

– Так он уже 15 лет у власти.

– Вы представляете, что такое для России 15 лет? Это как два дня! Как он должен исправить все, что наворотили до него. Вы считаете что мы живем хуже, чем 20 лет назад? А это же не за один день происходит! Вы, значит, хотите сидеть в стороночке и обсуждать, что хорошо, а что нет, пока один человек вкалывает за миллионы? Так не получится! Люди, займитесь делом, приносите пользу! Сначала наведите порядок у себя в семье, потом по соседям идите, по селу идите.

– Некоторые комментаторы писали у вас на сайте: мол, она бы еще с Кадыровым сделала хиджаб. Собираетесь ли делать хиджаб с Кадыровым и как вообще к нему относитесь?

– Мысли о таком хиджабе посещали мою голову, я бы с удовольствием носила такую футболку, но я теперь не могу делать все, что хочу, надо советоваться. Я сразу извиняюсь за неформальное обращение к руководителю республики, я скажу одним словом… "Он красавчик". Пусть вот что хотят, то и понимают под этим.

– Ну вы уж поясните, пожалуйста.

– Представляете, молодой мужчина, который умудрился добиться авторитета у своих земляков. Чеченцы – они народ импульсивный, горячий, а Кадыров смог установить свои порядки. А как он борется против экстремизма, против терроризма!

– Какие же там у Кадырова порядки, что погибают журналисты и правозащитники, и все в Чечне боятся сказать против него слово?

– Ну если они говорили что-то против Кадырова, это же не значит, что Кадыров их убил… Вообще, политика это грязное дело, никогда там не найдешь концов...

Для меня пример руководителя… Сейчас меня опять камнями закидают… Но не страшно… Это – Сталин. Вот его бы, конечно, сейчас.

– ..?

– А войну кто выиграл? Я не говорю, что надо всех резать, я говорю про его твердый характер. Вот сейчас у нас демократия, мне кажется, что слишком ее много. Я думаю, цензура должна быть: у нас так много людей и такие разные мнения, что давать высказываться всем – так быть не должно. Каждая кухарка говорит сейчас что попало.

– Что же, на зону ее?

– На зону не надо, но надо объяснять, что все подряд говорить нельзя. Ведь мало того что мы говорим, мы же воспитываем детей, на нас большая ответственность. То есть я приду домой, буду говорить про правительство, про органы власти, про ту же полицию, что они негодяи, нехорошие, буду их обзывать, а мой ребенок завтра вырастет, выйдет на улицу, увидит нестандартную ситуацию и будет использовать те же слова. Воспитание идет из семьи, не дай бог я дома при своих детях буду кого-то ругать.

– А если представитель власти не прав?

– Ну можно же по-другому объяснить.

– Да Сталин вас бы прежде всех расстрелял. Сначала мужа вашего за "духовно-просветительскую работу", а потом вас как жену врага народа…

– Да? Ну не знаю... Ну не пишите тогда про Сталина, ладно.

– Хорошо, политика грязное дело, а когда кадыровские порядки и выстроенная в Чечне вертикаль власти врывается в личную жизнь? Вот в мае 47-летний (по другим данным, 57-летний) начальник РОВД женился на 17-летней девушке. Писали, что замуж она за него не хотела, у него была первая жена, а у нее другой избранник, но родители ее заставили, потому что все там боятся начальства.

– Не слышала про эту историю... Я не знаю… С точки зрения шариата, когда девушка из религиозной семьи, у нее спрашивают, хочет она выйти за этого человека или нет. Если она категорично не хочет, насильно ее не выдают. Может, это опять СМИ распиарили? Я уж точно не буду винить за это Рамзана Кадырова. Я не думаю, что президент республики будет такими мелочными делами заниматься. А чем закончилась история? Счастливо или нет?

– Ну как… Живут вместе. Выбора-то не было у девушки.

– Знаете, ни один мужчина не будет жить с женщиной, которая не хочет с ним жить. Вот представьте себе, вы живете с женщиной, которая с вами отказывается разговаривать, вообще на вас не реагирует…

– Я думаю, у взрослого мужчины к 17-летней девушке интерес вовсе не в разговорах.

– Ну посюсюкается он с ней какое-то время, а потом оставит ее…

– А кто ее замуж потом возьмет?

– Да возьмут, не переживайте.

– А если к вам муж придет и скажет: "Хочу вторую жену"?

– Как правило, у нас мужчины так не делают, они берут вторых жен, а потом это узнается через какие-то другие источники. Мужчина не обязан докладывать женщине, что он берет вторую, третью или четвертую жену.

– То есть вы бы не ревновали и смирились?

– Ревность и смирение – это не синонимы. Ревность – она будет всегда, если ты любишь своего мужа. Даже женщины нашего пророка, несмотря на то, что они были женщины другого уровня, они все равно ревновали его в качестве мужа. А смиренность – это другое. Я не могу противостоять тому, что позволил Всевышний: раз он разрешил мужчине иметь четыре жены, значит, он имеет на это право, а я не имею права ему запрещать. Можно либо смириться, либо уйти жить со своей мамой, я, естественно, выберу первое. Так что смириться в любом случае – другого выбора нет.

– Чем для вас закончилась история с Путиным?

– Много было угроз, писем, по всей России распространили листовки с призывами нас бойкотировать, миллион раз выписали нам такфир (обвинение в неверии. – РС). У нас упали продажи, от нас отказались наши представители в некоторых регионах. Но руководство у нас лояльное, они нас поддерживают, не было никакого выговора, ничего. Все по воле Всевышнего, значит, так должно было быть.