Саид Амиров – один из самых влиятельных дагестанских политиков, даргинец по национальности, возглавляет мэрию Махачкалы с 1998 года. Путь Амирова, в советское время работавшего в системе потребительской кооперации, в большую политику был непростым: на него совершено более дюжины покушений, он прикован к инвалидной коляске. Эксперты связывают арест мэра Махачкалы с относительно недавней сменой руководства Дагестана – во главе республики сейчас находится Рамазан Абдулатипов. В какой степени мэр Махачкалы может быть замешан в убийстве следователя? Есть ли политические причины его отстранения от власти? Об этом РС беседует с экспертом по северокавказской проблематике из московского Института востоковедения Русланом Курбановым.
– Амиров являлся одним из последних представителей старой когорты политических тяжеловесов, которые "поднялись" на всплеске активности национальных движений и на бизнес-операциях начала 1990-х годов. Представители других этнических политических группировок Дагестана или были убиты, или сошли "на нет" с политической арены (например, такие, как лидер лакского движения Магомед Хачилаев или лидеры кумыкского движения). Почему так долго сохранял свои позиции Амиров? В последнее десятилетие он попытался изменить свой имидж, отойдя от облика типичной политической фигуры 90-х годов. Он пытался максимальным образом интегрироваться в систему российских политических связей, налаживал отношения с Русской православной церковью, с ФСБ.
Тем не менее, учитывая, что политическое поле в Дагестане предельно фрагментировано, сегментировано по национально-политическому признаку, Амиров все равно воспринимался как представитель даргинских кланов, причем как одна из сильных фигур со стороны даргинских кланов. Я думаю, что причина его ареста – причастность к убийству следователя – всего лишь повод для лишения Амирова власти, причем это не связано с фигурой Рамазана Абдулатипова. Абдулатипов призван лишь обеспечить политическое сопровождение нового курса, который Кремль проводит в Дагестане. Это не Абдулатипов начал создавать контуры новой политики. Инициатива по устранению некоторых фигур, с которыми Москва уже не может работать, с этого политического поля исходила из Кремля.
– Кому и зачем потребовалось отстранять Амирова от власти?
– Я думаю, что сейчас, в преддверии Олимпиады, Кремль хочет в максимально сжатые сроки навести порядок в Дагестане. Под жесткую зачистку начали попадать все те сферы, в которых Москва недостаточно контролировала ситуацию. Во-первых, это, конечно, ситуация с лесным подпольем, с боевиками. Мы видим, что по всему Дагестану пошли массовые контртеррористические операции. Это и блокирование прежде неуловимого лидера боевиков, который, как выясняется, осуществлял операции и политические убийства под прикрытием представителей дагестанской политической элиты и даже чинов из дагестанского МВД.
Следующей сферой, в которой Москва хотела бы добиться максимального подчинения всех фигур себе, является клановое этнополитическое поле Дагестана. И на этом поле наиболее сложной для Кремля фигурой был, конечно, Саид Амиров. Не потому что он не работал в системе – нет, он старался выстраивать отношения со всеми влиятельными институтами российского государства. Но он был сложной фигурой в том отношении, что Кремлю не удавалось, не учитывая интересы Амирова, реализовывать политику в Дагестане. Ситуация, при которой первое лицо Дагестана вынуждено считаться с другой фигурой на этом поле, я думаю, не устраивала Москву. Потому что в правовой логике "вертикали власти" не должно быть никаких иных фигур, которые мешают реализации политической воли Кремля. Именно поэтому в Кремле родился запрос на отстранение Амирова или на его устранение тем или иным способом. Я думаю, что рассматривались разные варианты. Наверное, пробовали с ним договориться, предлагали уйти. Я думаю, что понимания они не нашли, поскольку Амиров достаточно крепко сидел на своем месте, был уверен в себе и не собирался досрочно слагать полномочия. Возможно, в этой ситуации и был реализован такой жесткий сценарий его задержания.
– Путь Саида Амирова во власть был непростым, драматическим, мягко говоря. Он пережил не одно покушение в 90-е годы, прикован к инвалидной коляске. Мне доводилось в Дагестане встречаться с Амировым. Я помню атмосферу благоговения, которое испытывали к Амирову люди из его окружения. Есть влиятельные силы, которые могут поддержать его внутри республики? Может дойти до беспорядков?
– Я думаю, что до беспорядков не дойдет, поскольку Амиров всегда старался, уже будучи системной политической фигурой, играть по правилам системы. В момент вторжения боевиков из Чечни в Дагестан в 1999 году он создал одну из первых интербригад в республике. Он всегда последовательно выступал в защиту прав русского населения, православного населения в Дагестане, за что удостоился наград со стороны РПЦ. Он – не та фигура, которая будет инициировать беспорядки, как это делали братья Хачилаевы. Братья Хачилаевы были брутальными политическими персонажами, которые ради достижения своих целей могли нарушать неписаные правила, но Саид Амиров в политическом поле вел себя корректно. Что у него было за пределами нашей видимости – это должны выяснять компетентные органы, следственные органы, но в политическом поле он всегда был корректен. Амиров никогда открыто не шел на нарушение закона. Я не думаю, что он будет выводить людей на улицу, тем более инициировать какие-то беспорядки.
– Амиров – один такой в Дагестане или есть еще крупные фигуры, деятельность которых Кремлю требуется подкорректировать?
– Я думаю, что Дагестан – это невероятно богатый регион для работы правовых структур. В этом заповеднике дольше, чем в других регионах России, сохранялись фигуры, которые в бурные 90-е годы вызывали вопросы у следственных органов. Кого-то из этих людей убили, но другие сумели встроиться в политическую систему. Поэтому разговоры о коррупции в республике, о сращивании криминала с политической элитой не прекращаются. Я думаю, что если бы Кремль ставил своей целью тотальную зачистку всего и вся в Дагестане, то пришлось бы практически процентов на 90 менять всю элиту. Но, думаю, таких целей Москва ставить не будет. Арестами двух-трех влиятельных прежде людей Кремль заставит остальных прийти в полное подчинение. Такого рода сигналы в Дагестане читать умеют.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
В программе «Лицом к событию» 4 июня в 19 часов: Арест Саида Амирова. Поворот в политике Путина на Северном Кавказе?
В прямом эфире обсуждаем ситуацию с руководителем Центра социально-экономических исследований регионов RAMCOM Денисом Соколовым и директором проекта по Северному Кавказу Международной кризисной группы Екатериной Сокирянской. Ведет передачу Михаил Соколов.
Начало видеотрансляции в 19:05 МСКhttp://www.svoboda.org/content/transcript/25005588.html
– Амиров являлся одним из последних представителей старой когорты политических тяжеловесов, которые "поднялись" на всплеске активности национальных движений и на бизнес-операциях начала 1990-х годов. Представители других этнических политических группировок Дагестана или были убиты, или сошли "на нет" с политической арены (например, такие, как лидер лакского движения Магомед Хачилаев или лидеры кумыкского движения). Почему так долго сохранял свои позиции Амиров? В последнее десятилетие он попытался изменить свой имидж, отойдя от облика типичной политической фигуры 90-х годов. Он пытался максимальным образом интегрироваться в систему российских политических связей, налаживал отношения с Русской православной церковью, с ФСБ.
Тем не менее, учитывая, что политическое поле в Дагестане предельно фрагментировано, сегментировано по национально-политическому признаку, Амиров все равно воспринимался как представитель даргинских кланов, причем как одна из сильных фигур со стороны даргинских кланов. Я думаю, что причина его ареста – причастность к убийству следователя – всего лишь повод для лишения Амирова власти, причем это не связано с фигурой Рамазана Абдулатипова. Абдулатипов призван лишь обеспечить политическое сопровождение нового курса, который Кремль проводит в Дагестане. Это не Абдулатипов начал создавать контуры новой политики. Инициатива по устранению некоторых фигур, с которыми Москва уже не может работать, с этого политического поля исходила из Кремля.
– Кому и зачем потребовалось отстранять Амирова от власти?
– Я думаю, что сейчас, в преддверии Олимпиады, Кремль хочет в максимально сжатые сроки навести порядок в Дагестане. Под жесткую зачистку начали попадать все те сферы, в которых Москва недостаточно контролировала ситуацию. Во-первых, это, конечно, ситуация с лесным подпольем, с боевиками. Мы видим, что по всему Дагестану пошли массовые контртеррористические операции. Это и блокирование прежде неуловимого лидера боевиков, который, как выясняется, осуществлял операции и политические убийства под прикрытием представителей дагестанской политической элиты и даже чинов из дагестанского МВД.
Следующей сферой, в которой Москва хотела бы добиться максимального подчинения всех фигур себе, является клановое этнополитическое поле Дагестана. И на этом поле наиболее сложной для Кремля фигурой был, конечно, Саид Амиров. Не потому что он не работал в системе – нет, он старался выстраивать отношения со всеми влиятельными институтами российского государства. Но он был сложной фигурой в том отношении, что Кремлю не удавалось, не учитывая интересы Амирова, реализовывать политику в Дагестане. Ситуация, при которой первое лицо Дагестана вынуждено считаться с другой фигурой на этом поле, я думаю, не устраивала Москву. Потому что в правовой логике "вертикали власти" не должно быть никаких иных фигур, которые мешают реализации политической воли Кремля. Именно поэтому в Кремле родился запрос на отстранение Амирова или на его устранение тем или иным способом. Я думаю, что рассматривались разные варианты. Наверное, пробовали с ним договориться, предлагали уйти. Я думаю, что понимания они не нашли, поскольку Амиров достаточно крепко сидел на своем месте, был уверен в себе и не собирался досрочно слагать полномочия. Возможно, в этой ситуации и был реализован такой жесткий сценарий его задержания.
– Путь Саида Амирова во власть был непростым, драматическим, мягко говоря. Он пережил не одно покушение в 90-е годы, прикован к инвалидной коляске. Мне доводилось в Дагестане встречаться с Амировым. Я помню атмосферу благоговения, которое испытывали к Амирову люди из его окружения. Есть влиятельные силы, которые могут поддержать его внутри республики? Может дойти до беспорядков?
– Я думаю, что до беспорядков не дойдет, поскольку Амиров всегда старался, уже будучи системной политической фигурой, играть по правилам системы. В момент вторжения боевиков из Чечни в Дагестан в 1999 году он создал одну из первых интербригад в республике. Он всегда последовательно выступал в защиту прав русского населения, православного населения в Дагестане, за что удостоился наград со стороны РПЦ. Он – не та фигура, которая будет инициировать беспорядки, как это делали братья Хачилаевы. Братья Хачилаевы были брутальными политическими персонажами, которые ради достижения своих целей могли нарушать неписаные правила, но Саид Амиров в политическом поле вел себя корректно. Что у него было за пределами нашей видимости – это должны выяснять компетентные органы, следственные органы, но в политическом поле он всегда был корректен. Амиров никогда открыто не шел на нарушение закона. Я не думаю, что он будет выводить людей на улицу, тем более инициировать какие-то беспорядки.
– Амиров – один такой в Дагестане или есть еще крупные фигуры, деятельность которых Кремлю требуется подкорректировать?
– Я думаю, что Дагестан – это невероятно богатый регион для работы правовых структур. В этом заповеднике дольше, чем в других регионах России, сохранялись фигуры, которые в бурные 90-е годы вызывали вопросы у следственных органов. Кого-то из этих людей убили, но другие сумели встроиться в политическую систему. Поэтому разговоры о коррупции в республике, о сращивании криминала с политической элитой не прекращаются. Я думаю, что если бы Кремль ставил своей целью тотальную зачистку всего и вся в Дагестане, то пришлось бы практически процентов на 90 менять всю элиту. Но, думаю, таких целей Москва ставить не будет. Арестами двух-трех влиятельных прежде людей Кремль заставит остальных прийти в полное подчинение. Такого рода сигналы в Дагестане читать умеют.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
В программе «Лицом к событию» 4 июня в 19 часов: Арест Саида Амирова. Поворот в политике Путина на Северном Кавказе?
В прямом эфире обсуждаем ситуацию с руководителем Центра социально-экономических исследований регионов RAMCOM Денисом Соколовым и директором проекта по Северному Кавказу Международной кризисной группы Екатериной Сокирянской. Ведет передачу Михаил Соколов.
Начало видеотрансляции в 19:05 МСКhttp://www.svoboda.org/content/transcript/25005588.html
