Пальмира – и современная ее часть, и древний город – снова занята боевиками группировки "Исламское государство". С момента торжественного концерта виолончелиста Сергея Ролдугина и оркестра Мариинского театра в честь взятия Пальмиры сирийскими войсками прошло ровно 7 месяцев и 7 дней. С момента, когда ИГИЛ получил контроль над Пальмирой первый раз, – полтора года.

Наступление исламистов началось в конце прошлой недели. Поначалу из Пальмиры поступали противоречивые сообщения о происходящем, но уже к вечеру воскресенья стало ясно, что сирийская армия полностью потеряла контроль над городом. Российская авиация пришла на помощь оборонявшим город сирийцам, но слишком поздно – спустя двое суток после первых новостей о начале атаки. По мнению экспертов, с которыми поговорило Радио Свобода, произошедшее – серьезнейший удар по имиджу "антитеррористической коалиции" Сирии и России и свидетельство того, что с помощью одних лишь бомбардировок Асад и помогающие ему российские войска не способны удерживать даже те 20% территории страны, которые сейчас формально находятся под их контролем.

Карта российских авиаударов в Сирии за последний месяц – лишь один из них был нанесен по позициям исламистов в районе Пальмиры:

Главная причина стремительной сдачи Пальмиры, по мнению экспертов, проста: основные силы Сирийской арабской армии сейчас переброшены для наступления на отряды сирийской оппозиции в Алеппо, а оставшиеся в Пальмире военные и ополченцы попросту проспали наступление ИГИЛ. Теперь амфитеатр древнего города из концертного зала может снова превратиться в место массовых казней – если исламисты, конечно, не решат сравнять с землей те архитектурные памятники, которые они пощадили в прошлый раз.

Почему Пальмиру сдали быстро и практически без боя? Отвечает аналитик международной расследовательской группы Conflict Intelligence Team Кирилл Михайлов:

​

– Наиболее боеспособные части, которые весной участвовали в освобождении Пальмиры от боевиков, были переброшены в Алеппо, где сейчас активно участвуют в довольно успешно развивающемся наступлении сторонников Асада на своих оппонентов. По информации немецкого военного аналитика Тобиаса Шнайдера, которую он получил от своих сирийских источников, там оставались в основном местные ополченцы и наемники, то есть недостаточно дееспособные войска, которые побежали при первом контакте с боевиками ИГИЛ. Несмотря на то что из Хамы и других мест им на помощь выдвигалось какое-то подкрепление, оно, видимо, не смогло переломить ход событий. Это, на самом деле, одна из основных проблем российских союзников в Сирии: они не могут покрывать все фронты, то есть если они сосредотачиваются на Алеппо, то они теряют Пальмиру, и так далее.

– Сколько боевиков штурмовали Пальмиру? 200, как говорилось в пятницу, или более 5000, как утверждает Министерство обороны РФ?

– Сложно судить. По фото- и видеоматериалам видно, что там нет каких-то толп боевиков. Названная цифра – это заявление российского Центра по примирению враждующих сторон при Министерстве обороны РФ, который, очевидно, пытается оправдать этой цифрой фиаско российского военного ведомства. Люди, которые находились на месте событий, называют цифры от 300 до 1000 боевиков. Стоит учесть, что свою малочисленность эти боевики компенсируют такими вещами, например, как массовое применение "шахид-мобилей" и самоподрывов. Это то, с чем не могли бороться немногие боеспособные части, которые находились в Пальмире на тот момент.

– В интернете есть фотографии брошенной в Пальмире военной техники, которая досталась "Исламскому государству". Это российская техника или сирийская?

– Из российской техники там на 100% есть КамАЗ-43269 "Выстрел". Интересная машина, которая в свое время успела "засветиться" в Луганской области. Сейчас она оказалась в Пальмире. Скорее всего, учитывая, что российские силы ушли из Пальмиры заранее, либо в преддверии наступления, чтобы не пострадать, либо для того, чтобы направить силы на Алеппо, можно предположить, что эта машина была оставлена сирийским союзникам "в подарок" или была повреждена. Я не думаю, что кто-то из российских военных вообще находился там в момент наступления. Но при этом в захваченной боевиками Пальмире оказалось огромное количество и другой техники, до 30 танков, целый батальон. По-видимому, он просто оставил позиции. Это довольно старые сирийские танки. Есть также сообщения об оставленных артиллерийских орудиях, о пикапах с установленными на них зенитными установками. Там действительно был захвачен довольно большой арсенал, но российская техника из него составляет меньшую часть.

– Почему силы Асада бежали из Пальмиры? Неужели о готовящемся наступлении боевиков не было известно заранее? Вокруг – пустыня, все должно быть видно как на ладони. Что делала разведка?

– Боеспособных частей в Пальмире было немного. Когда это произошло, они, скорее всего, были сосредоточены в Алеппо. При этом стоит помнить, что цифра в 5000 нападавших была заявлена российским Минобороны без каких-либо доказательств. Во-вторых, вполне возможно, что и значительная часть средств разведки и объективного контроля была также сосредоточена на работе в районах, контролируемых сирийской оппозицией. Карты авиаударов показывают, что продолжительное время все российские силы были сосредоточены именно в Алеппо, где отсутствуют боевики ИГИЛ, в то время как Пальмира, скорее всего, оставалась неприкрыта во всех смыслах. Плюс к тому, налицо некая несработанность, некое отсутствие связанности России и ее местных союзников. Массированные бомбардировки российской авиацией позиций исламистов, о которых говорилось, что они остановили первую атаку на Пальмиру, происходили в тот момент, когда вторая атака уже достигла своей цели. Но даже эти бомбардировки начались только через двое суток после начала наступления боевиков. Это говорит о том, что информация передается медленно, что в некоторых случаях военным приходится действовать практически вслепую, без какого-либо плана. Так или иначе, несмотря на то что эти удары остановили одну атаку, авиаударами невозможно достигнуть полного успеха в любой операции.

– Правда ли, что силы исламистов не остановились на взятии Пальмиры, продолжают движение в западном направлении и уже дошли до авиабазы Тияс, где было сосредоточено большое количество российской авиации?

– Да. Еще пару дней назад близкое к ИГИЛу агентство "Амак" заявляло, что они уже обстреливают авиабазу Тияс. Сейчас они публикуют карту, согласно которой они продолжают наступление к западу и практически дошли до авиабазы. Но, во-первых, о ее захвате еще никто не сообщал. Во-вторых, сирийские источники и российские журналисты, которые там сейчас находятся, пишут, что авиация, в том числе сирийские "МИГи" и российские вертолеты, были оттуда эвакуированы. По некоторым источникам, в том числе по спутниковым снимкам, понятно, что техники и людей на этой базе и так было довольно мало. После взрыва, который в мае уничтожил на базе Тияс порядка четырех российских вертолетов, эта база была сравнительно пустой. Сейчас, после наступления ИГИЛ и эвакуации, там, скорее всего, никакой техники уже не осталось. В данный момент российские МИ-8 АМТШ, например, поддерживают оборону сирийских войск, сторонников Асада, с другой авиабазы, Шайрат, на которой также были ранее замечены российские вертолеты. База Шайрат пока находится в относительной безопасности от "Исламского государства", – говорит аналитик Conflict Intelligence Team Кирилл Михайлов.

Какими могут быть политические и военные последствия потери контроля над Пальмирой войсками Башара Асада и его союзниками, в том числе Россией? Отвечает Цви Маген, эксперт израильского Института проблем национальной безопасности, бывший глава одной из израильских разведслужб и посол Израиля в России в конце 90-х годов:

– Что, на ваш взгляд, произошло в Пальмире? Внезапное наступление боевиков, пропущенное разведкой? Осознанная сдача города в условиях дефицита сил на других направлениях, например, под Алеппо? Или что-то еще?

– Я бы не очень винил разведку, но тут они, конечно, проморгали подготовку этого наступления. В этом отношении ИГИЛ еще раз доказал, что у него есть возможность действовать внезапно, действовать успешно, действовать активно. С другой стороны, те, кто защищал или удерживал этот город, в военном отношении стоят не очень многого. Так быстро его сдать – это тоже надо уметь. По-моему, как говорят, они просто "заснули на вахте", решив, что раз город уже в их руках, то беспокоиться не о чем. Все думали, что ИГИЛ под давлением. Что у него больше нет настроения действовать активно. Его выбивают из других мест. И вдруг оказывается, что все наоборот. Они очень активно использовали этот момент. Другой вопрос – для чего все это сделано? С ИГИЛ понятно – они хотят отвлечь внимание, создать военную дилемму для коалиции, которая против них воюет, поднять свой престиж. Ничего конкретного в этом нет, это никуда не ведет. Пальмира – это тупик. Неплохое место, но в основном его значение – символическое. В этом отношении они достигли успеха. Теперь все взирают на их достижение с изумлением, с вожделением, с ненавистью, но они на повестке дня. Из этого ничего не будет, потому что любые действия только приведут к усилению давления на них.

– Когда войска Асада и их союзники брали Пальмиру, было много разговоров о том, что это может быть частью сделки между Асадом и ИГИЛом, поскольку основные враги Асада – это отряды вооруженной сирийской оппозиции, а не боевики "Исламского государства". Может ли и нынешняя сдача города быть частью какой-то тайной договоренности?

– Если в тех слухах еще просматривался какой-то смысл, то здесь я смысла не вижу. Договориться, чтобы Асад сдал им Пальмиру и ушел, поджав хвост, не солоно хлебавши? Это не очень позитивный ход. Я в этом сомневаюсь. В этом сумасшедшем мире все может быть, но, по-моему, ни то, ни другое не реально.

– Складывается ощущение, что Сирия – это такой "тришкин кафтан" для войск Асада, что у них просто физически не хватает военных сил, чтобы одновременно вести операции и в Идлибе, и под Алеппо, и тем более в Пальмире. Как можно этот тришкин кафтан сшить? С помощью сухопутной операции, в которую может быть вовлечена Россия? Где еще Асаду взять резервы, чтобы удерживать позиции на всех фронтах?

– На данном этапе у него резервов негусто, не хочу сказать, что их нет совсем, но их немного. Те вооруженные силы, которые остались ему верны, на данном этапе истощены и разбросаны по разным местам. Они ведут боевые действия на очень немалой площади. Поэтому у него не очень большие возможности. На тех 20% территории Сирии, которые он удерживает, идет постоянная гражданская война. Основная часть Сирии – это пустыня, кроме оазисов, как та же Пальмира и другие подобные города, которые захвачены ИГИЛом. Чтобы достичь этих мест или точек, нужны эффективные сухопутные войска, их недостаточно бомбить с воздуха. Нужны "boots on the ground", нужно посылать туда сухопутный контингент. Если Асад сумеет взять Алеппо и освободить свои войска, реорганизует свои вооруженные силы, то он сможет заново вступить в противостояние в других регионах бывшей Сирии. Но на данном этапе он не может делать точечные операции. Вопрос – что будет в будущем со всей Сирией, даже если Асад сумеет закрепиться там, где он находится при помощи российских войск, и даже при каком-то содействии США – если Трамп и Путин договорятся о будущем, а такие слухи тоже ходят. Что тогда будет с остальной частью Сирии? Непонятно. Сейчас эту остальную часть в основном контролирует ИГИЛ, но на нее претендует несколько региональных игроков. Что-то хочет себе забрать Турция, что-то – тот же Иран, есть саудиты, которые не хотят отдавать ее ни тем, ни другим, есть и другие игроки. Тут все непросто и пока непонятно, кому и против кого в будущем надо будет воевать в Сирии. Поэтому Пальмира – это, может быть, лишь интересная прелюдия к другим событиям, – считает Цви Маген.

Тем временем сирийское военное командование объявило об установлении полного контроля над "98 процентами" территории восточного сектора Алеппо, который контролировали отряды вооруженной сирийской оппозиции. По словам сирийских военачальников, в руках ополченцев остался лишь "крохотный участок территории города". В официальном заявлении генералов отмечается, что войска заняли район аль-Фардус, один из самых крупных на востоке Алеппо. Противники Асада контролировали его с 2012 года. По сведениям сирийского Центра мониторинга нарушений прав человека, бои в этом районе еще продолжаются.