Мещанский суд Москвы 28 апреля продлил до октября арест художника-акциониста Петра Павленского. Это решение было принято в рамках предварительного слушания по делу о поджеге двери здания ФСБ на Лубянке (акция "Угроза"). Павленский был задержан 9 ноября, ему предъявлены обвинения по статье "Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия". Предварительные слушания по этому делу продолжатся в Мещанском суде 4 мая. Параллельно с этим Преображенский суд Москвы рассматривает дело по другой акции Павленского под названием "Свобода". Его обвиняют в вандализме за поджог автомобильных покрышек на Малом Конюшенном мосту в Санкт-Петербурге в 2014 году. Павленский в этом разбирательстве не участвует, однако, когда суд предложил закрыть дело за истечением срока давности, художник через своих адвокатов выступил против этого. Защита начала допрашивать свидетелей, среди которых оказались и секс-работницы. По словам, адвоката Павленского, этот суд – "продолжение его политического искусства".

Сейчас в отношении Петра Павленского проходят два уголовных процесса. Оба в Москве, поскольку художник с 9 ноября 2015 года находится в столичном следственном изоляторе "Бутырка". Его арестовали после акции "Угроза", во время которой он поджег дверь первого подъезда здания органов госбезопасности на Лубянке, а после этого встал перед горящей дверью с канистрой в руках. Как объяснял сам Павленский, "горящая дверь Лубянки – это перчатка, которую бросает общество в лицо террористической угрозе. […] Страх превращает свободных людей в слипшуюся массу разрозненных тел. Угроза неизбежной расправы нависает над каждым, кто находится в пределах досягаемости для устройств наружного наблюдения, прослушивания разговоров и границ паспортного контроля".

За эту акцию в отношении Павленского возбудили дело сначала по статье "Вандализм", затем переквалифицировали его действия на статью "Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия". При этом сам Павленский во время одного из заседаний по продлению ареста, просил суд изменить статью на "Терроризм".

28 апреля Мещанский суд продлил арест Петру Павленскому на полгода - до октября 2016 года.

Преображенский суд Москвы в эти дни также рассматривает дело в отношении Петра Павленского. Оно касается акции "Свобода" 2014 года. Акция состоялась 23 февраля 2014 года на Малом Конюшенном мосту в Санкт-Петербурге, помимо Павленского в ней участвовали и другие акционисты. Они принесли на мост автомобильные покрышки, сложили из них баррикады и подожгли. Кроме того, акционисты били палками по металлическим листам, создавая "характерное звучание киевского Майдана". В манифесте акции говорилось: "Горящие покрышки, флаги Украины, чёрные флаги и грохот ударов по железу – это песня освобождения и революции. Майдан необратимо распространяется и проникает в сердце Империи. […] Мы боремся за нашу и вашу свободу. В этот день, когда государство призывает праздновать день защитника отечества – мы призываем всех встать на праздник Майдана и защиту своей свободы. Мосты горят и назад дороги уже нет".

Несколько участников акции, включая Павленского, были задержаны. В отношении художника был составлен протокол об административном правонарушении, однако вскоре дело было закрыто за отсутствием состава правонарушения. Но уже через месяц Следственный комитет возбудил против Павленского уголовное дело по статье "Вандализм", с художника была взята подписка о невыезде.

26 апреля в Преображенском суде Москвы в формате выездного заседания 199-го судебного участка Санкт-Петербурга начались слушания по акции "Свобода". (Из-за ареста Павленского 9 ноября в Москве слушания по этой акции в Питере прервались.) Суд поставил вопрос о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности, однако Петр Павленский через своего адвоката заявил, что он против такого решения. Адвокат Дмитрий Динзе сообщил, что защита хотела бы допросить свидетелей. 27 апреля в Преображенский суд явились свидетельницы защиты – три проститутки, которым заплатили, как признался Павленский, за участие в процессе. Девушки сообщили, что не считают акцию "Свобода" искусством, а две из них сочли акцию оскверняющей.

Адвокат Дмитрий Динзе в интервью Радио Свобода пояснил, что этот судебный процесс – продолжение акций художника:

– Петр Павленский сам определяет для себя, что для него польза. Он считает, что только свободные люди могут оценивать его акцию, соответственно, по его инициативе был организован сбор свидетелей, которых пригласили в судебное заседание, и они дали показания по акции Павленского. Как он пояснил в конце судебного заседания, оказывается, это были секс-работницы, и он считает, что это одна из категорий людей, которые могут оценивать его искусство и дать ему более-менее объективную оценку, в отличие от остальных людей, которые работают в различных бюрократических системах либо живут по каким-то канонам культуры и морали и не смогут надлежащим образом дать оценку его искусству.

– Насколько я знаю, суд предлагал закрыть это дело в связи с истечением срока давности, а Петр отказался. Какова его цель в этом процессе?

– Продолжение данного судебного заседания – это продолжение его акции, и он хочет реализовать в рамках этой акции все те замыслы, которые он для себя считает необходимым воплотить в жизнь. Поэтому для него бюрократическая волокита, прекращения, продолжения, приговор не имеют никакого значения. Для него важно, чтобы акция завершилась определенным логическим итогом, и этот логический итог – опрос этих лиц. Это продолжение его политического искусства.

​– По вашим оценкам, как суд относится к этому? Какие у вас ожидания как у адвокатов?

– Как адвокаты мы хотим, чтобы Павленского оправдали. А Павленскому, в принципе, без разницы, какой будет результат – обвинительный или оправдательный. Но я как профессионал, как его адвокат, хочу, чтобы его оправдали, и делаю все, чтобы было принято решение в пользу моего подзащитного.

– На следующих заседаниях вы также намерены допрашивать свидетелей?

– Да, мы приведем очередных свободных людей, которые должны будут свидетельствовать по акции. Как они будут это делать, отрицательно или положительно свидетельствовать – это неизвестно. Люди, которые приходят и дают показания по Петру Павленскому, являются свободными людьми и могут высказывать свое индивидуальное мнение без какой-либо подтасовки как со стороны обвинения, так и со стороны защиты.

– И этих людей так же выбирает Петр?

– Абсолютно верно, да.

Следующее заседание по акции "Свобода" состоится в Преображенском суде Москвы 16 мая.

Правозащитник, бывший директор Музея и общественного центра имени Сахарова Юрий Самодуров полагает, что процессы против Петра Павленского носят политический характер – речь идет не о доказательстве своей невиновности, а об отстаивании принципов:

– Поведение Павленского в суде прежде всего говорит о том, что его задача – защищать принципы, которые для него важны, а не стремиться минимизировать наказание. И это главная особенность этого суда, потому что подсудимый не ставит своей целью получить максимально низкое наказание, его задача – защитить определенные принципы. В связи с этим в прямом очевидном смысле слова этот процесс можно назвать политическим. Потому что обычно люди защищают принципы на политических процессах, а в обычных процессах люди защищают свою невиновность.

​– Как интерпретировать тот факт, что Павленский отказался, например, в суде вообще разговаривать, отвечать на вопросы суда?

– Ну, это уже детали. Адвокаты говорят, и он обсуждает с адвокатами то, что они говорят. Вполне возможно, его линия поведения определяется тем, что он не считает нужным на данной стадии процесса что-то пояснять. Человек защищает то, что он сделал, защищает свое дело, но как он это делает – это можно делать по-разному. Просто мой опыт участия в двух судах – по выставке "Осторожно, религия!" и "Запретное искусство" – в качестве обвиняемого показывает, что можно себя вести по-разному, но главный водораздел проходит между подсудимым, который стремится к тому, чтобы вылезти сухим из воды, и подсудимым, который стремится защитить свое дело и те принципы, в которые он верит и исповедует.

– Можно ли сказать тогда, что такой суд – это продолжение акционизма Петра Павленского?

– Этого я не знаю. Я же не художник, я гражданский активист с опытом подсудимого на политических процессах по выставкам "Осторожно, религия!" и "Запретное искусство" в 2006 году. Мне не приходило в голову превращать это в художественную акцию, но, наверное, художнику может такое прийти в голову. Наверное, на тех, кто присутствует в зале, это производит сильное впечатление, и поэтому так много вопросов. Поскольку я не был в зале, я слежу за процессом со стороны, для меня главное не то, что он молчит, а для меня главное, что он не стремится к тому, чтобы суд его оправдал. Молчание – это тоже способ выстраивать определенные отношения с судом, который ты считаешь несправедливым, неправильным. Самое главное, что этот способ допускает закон, и не он первый это делает, и не последний.

– Как вы думаете, его могут оправдать?

– У него же несколько судов. Вот то, что суд по акции с покрышками проходит в Москве, для меня это нонсенс вообще. Я думаю, что раз он происходит в Москве, то, скорее всего, его признают виновным. Но вообще поджог покрышек на мосту никакого материального ущерба никому не принес. Можно квалифицировать это как нарушение какого-то общественного порядка, во всяком случае, нарушение общепринятого течения дел. Но все это ерунда, вообще говоря. Максимум, что может быть: ну, штраф какой-то небольшой, вот и все. Это если нормальный суд. А поскольку процесс-то политический, и политический не только в силу позиции Павленского, но и в силу того, что он арестован в связи со второй акцией. Понятно, что вторая акция – поджог дверей ФСБ – очень важна, значима, это, наверно, самая яркая акция в сфере паблик-арт последних двух-трех лет, ее можно сравнить только с выступлением Pussy Riot на амвоне в храме Христа Спасителя с песней "Богородица, Путина прогони". Более ярких акций не было вообще в истории нашего отечественного паблик-арта.

Он покусился на все наше кощейство, это как Кощеева игла – все наши наиболее серьезные преступления в отношении десятков миллионов людей совершались сотрудниками органов НКВД, ГПУ, МГБ, КГБ. И ФСБ себя объявляет открыто их правопреемницей. И Павленский выступил против этого. Нельзя объявлять себя правопреемником преступных организаций! То есть он создал образ как бы входа в ад – горящие двери, ночь... Это мнение разделяет громадное число художников. Было ведь письмо, которое подписано боле чем 130 деятелями современного искусства, художниками, галеристами, музейщиками, кураторами, масса имен людей первого ряда, которые занимаются современным искусством. Они расценивают эту акцию с поджогом двери ФСБ как художественный жест, а не как вандализм. Причем значимый художественный жест, смысл которого – привлечь внимание к тому, что невозможно, чтобы в правовом государстве существовала организация, миссия которой вроде бы защита государства, но которая объявляет себя правопреемником преступных организаций. Невозможно чисто технически! Действительно, это был намеренный поджог дверей ФСБ, но этот пожар продолжался несколько минут. Это же не был поджог здания ФСБ. Ну, плеснули бензина, загорелись двери, и через несколько минут они были потушены. Но этот образ, который за эти несколько минут был создан, – одинокий, беззащитный человек стоит на фоне горящих этих дверей, входа в ад, с канистрой бензина в руках… Это было снято на видео, и это видео разошлось везде, это была документация этой акции. То есть 130 деятелей современного искусства считают эту акцию художественным жестом, который, безусловно, принадлежит к сфере искусства, сфере высказывания, искусство может делать и такие вещи. Но поскольку там действительно есть поджог, и в этом плане это действительно нарушение общественного порядка, должна быть реакция ФСБ, но соразмерная. С моей точки зрения, и с точки зрения людей, которые подписали это письмо (я один из подписавших его), – ФСБ должна была обратиться с иском о возмещении материального ущерба в размере стоимости реставрации этих дверей. Причем реставрация там самая незначительная, просто там что-то закопчено. Это не акт вандализма. Но вместо этого из этого делают какое-то невероятное покушение на основы... Ведь ФСБ – это у нас самая сакральная точка в государстве, и человек, который покусился, открыто сказал: "Я не боюсь! Я считаю, что эта организация преступна" – и выразил это в такой очень яркой художественной форме, конечно, он, как Давид, вышел на борьбу с Голиафом.

Мне кажется, что приговор, конечно, будет обвинительным, но вопрос – каким он будет. Как ни крути, процесс политический и со стороны государства, и со стороны Павленского. Речь идет о принципах. И в этом письме, которое подписали 130 художников в защиту Павленского, тоже речь идет о принципах, там дана принципиальная оценка этой акции. Нет одной причины, какой-то главной причины, по которой то или иное историческое событие происходит. Вот здесь сошлась масса причин: и смелость этого человека, и то, что это здание ФСБ, и то, что в нашей стране такая ситуация, когда ФСБ начинает закручивать гайки, вообще говоря, принимаются репрессивные законы. Сейчас создана национальная гвардия, которая проводит учения по разгону массовых митингов. Ситуация такая, что искрит. Он попал в болевую точку, и все это понимают. Я просто уверен, хотя я не могу это доказать, считайте это моей экспертной оценкой, личным мнением, что каким будет приговор – будет решать не судья. Так же как и на процессе Ходорковского, на процессе Pussy Riot. Я думаю, это решалось в Администрации президента. А от судьи может зависеть только решение, на сколько сажать. А сажать или не сажать – решает не судья,– заключает Юрий Самодуров.

По предъявленным обвинениям Петру Павленскому грозят крупные штрафы, общественные работы или лишение свободы на срок до трех лет.

Помимо акций "Угроза" и "Свобода" Петр Павленский известен еще несколькими громкими акциями. В 2012 году он провел свою первую акцию под названием "Шов", во время которой зашил себе рот, чтобы, как он сам объяснял, показать "положение современного художника в России – запрет на гласность". Акцию Павленский провел в поддержку группы Pussy Riot, участниц которой тогда судили в Москве. Следующей громкой акцией Павленского в мае 2013 года стала акция "Туша" против репрессивной политики российских властей. Обнаженный художник, обмотанный колючей проволокой, некоторое время лежал без движений у здания Законодательного собрания Санкт-Петербурга. В ноябре 2013 года Павленский прибил гвоздем свою мошонку к брусчатке на Красной площади в Москве. Акция получила название "Фиксация" и была приурочена ко Дню полиции. Как пояснял Павленский, "голый художник, смотрящий на свои прибитые к кремлевской брусчатке яйца, – метафора апатии, политической индифферентности и фатализма современного российского общества". Во время следующей акции, которая назвалась "Отделение", в октябре 2014 года Петр Павленский, сидя обнаженным на заборе института имени Сербского, отрезал себе мочку уха. Таким образом от выразил протест против возвращения в России института карательной психиатрии.

Самого Павленского несколько раз отправляли на психолого-психиатрические экспертизы, медики приходили к выводу, что художник вменяем.