Общественность Германии весьма критически восприняла слова Владимира Путина по поводу убийства Анны Политковской, высказанные им во время пребывания в этой стране.
Свое заявление о том, что степень влияния Политковской на политическую жизнь была крайне незначительной, а убийство журналистки нанесло российским властям больший урон, чем ее публикации, Владимир Путин произнес в Дрездене, отвечая на вопрос немецкого журналиста.
Главный мотив комментариев на вчерашнее заявление российского президента в Дрездене (вместе с вечерним совместным интервью Владимира Путина и Ангелы Меркель оно было показано по первому телеканалу общественного телевидения ARD) можно выразить следующим образом: недоверие снова вернулось. С выстрелами в Анну Политковскую немецкие предприниматели, мечтающие прибыльном бизнесе в России, имеют основания испугаться и поразмыслить. Владимир Путин произнес в Дрездене абсолютный минимум приличествующих в такой ситуации слов: он осудил убийство, как мерзкое преступление. Те, кто ждал от него слов сожаления и сострадания, были разочарованы: Путин пытался приуменьшить значение деятельности Политковской. Он сказал, что Политковская была острым критиком правительства, но ее влияние было ничтожным. По-человечески это было непорядочно. Известно, насколько нетерпим Путин к критике. И сказанное им просто не соответствует действительности.
На этом фоне выделяется комментарий журналистки и политолога Сони Микич, автора книги «Планета Москва - истории из новой России», написанной под впечатлениями от работы корреспондентом в Москве в 1992-98 гг.
- Если бы я была политической реалисткой, или циником, или, к примеру, думала только о своем счете за газ, то тогда в отношении Путина и Меркель мне не пришло бы в голову ничего, кроме: „Как мило, что вы опять друг с другом поговорили“. Но мне не дает покоя убийство Анны Политковской, потому что она бесстрашно и просто доказывала своей жизнью, что журналистика и мораль все-таки имеют между собой нечто общее. И еще потому, что это убийство является символом для смертельно больной демократии в России.
- И тогда я придумала речь для Ангелы Меркель. Вот она: "Дорогой Владимир Путин! Свобода прессы и мнений в России не под угрозой, она просто мертва. Мы, немцы, должны исходить из того, что это убийство заказали те круги, которые точно знали, насколько раздражающе надоела тебе и всем твоим подручным эта женщина. Оппозиционер Политковская не первая, кому заткнули рот. Преступники, совершавшие эти убийства, все еще на свободе, потому что твоя юстиция и твоя полиция не функционируют". И еще: "Ничего не стоит поклониться памяти убитой, которая была российской совестью. Поклониться, даже если ты и подчеркнуто принижаешь ее роль”.