В соцсетях продолжают обсуждать дело Кирилла Серебренникова, руководителя "Гоголь-центра". Вечером 24 мая деятели культуры были приглашены в Кремль на церемонию вручения государственных наград, и актер Евгений Миронов воспользовался этим, чтобы вступиться за Серебренникова перед Путиным – шепотом.
Но больше всего обсуждали реакцию Путина, о которой стало известно из репортажа "С кем вы, мастера прокуратуры" специального корреспондента "Коммерсанта" Андрея Колесникова:
А когда церемония закончилась и началось распитие шампанского (ну да, не распитие, а пригубление), Евгений Миронов снова подошел к Владимиру Путину и на этот раз стал говорить с ним жарко и даже громко.
— Вы знали? Знали об этом?!
— Да,— подтвердил президент.— Вчера узнал.
То есть, видимо, как обычно, из СМИ.
— Зачем? Ну зачем это делать?! Вы же во Францию в понедельник летите! Вам-то это зачем?!
— Да дураки,— неожиданно сказал Владимир Путин.
Он таким образом дал понять, что сам-то, конечно, ни при чем.
Расходимся, короче. Царь хороший, просто бояре плохие!
То есть Миронов в первую очередь переживает, что Путину во Франции неприятные вопросы зададут?
- Зачем? Ну зачем это делать?! Вы же во Францию в понедельник летите! Вам-то это зачем?!
- Да дураки.
Точно такой же диалог мог состояться и о приговоре суда в Екатеринбурге за "ловлю покемонов", и о тысяче арестованных 26 марта за "гуляния по Тверской", и про штурм фанерного Рейхстага в Кубинке, и про попытку сноса хрущевок в Москве на основе отменённого полтора века назад крепостного права, и про обливания мочой в галереях, и про многое, многое другое. Разница только в том, что не каждый раз это случалось перед полётом во Францию. А в остальном результат был бы тот же: дураки продолжают принимать свои дурацкие решения и производить свои дурацкие действия. Так, будто совершенно посторонний человек отреагировал репликой, мол, ну чего от них ещё ждать - дураки же…
- Граждане, а почему вы на самом деле считаете, что для него это неожиданные события? Почему пишите письма и всерьёз надеетесь, что он начнёт сурово наказывать допустивших и сотворивших дурость?
- Да дураки…
Поговорка про дураков и дороги заиграла новыми красками
царь играет дурочку?
- Да дураки;
- Да жулики;
- Да мракобесы;
- Да негодяи;
- Да обманщики;
- Да алчные и нищие духом;
- Да не элита, а говно;
- Да катимся непонятно куда.
- Владимир Владимирович, с кем вы говорите? - Сам с собой. Ладно, поехали на прямую линию рассказывать об успехах страны, патриотах во власти и образе будущего.
как-то фраза быстро разрастается.
И теперь она уже звучит так:
"Да, дураки, тьфу на вас, но без излишней жестокости".
Новый мем гармонично вписался в подборку крылатых фраз, запущенных в народ Сергеем Лавровым, Дмитрием Медведевым, Рамзаном Кадыровым и Алишером Усмановым – и самим Путиным.
Дебилы, *** (с). Козлы, ***** (с). Тьфу на вас (с). Да дураки (с).
Да дураки, но вы держитесь. Тьфу на оба ваших зама. Кто понял, тот всегда поймёт.
Отдельные комментаторы спорили о том, кого в этой ситуации считать дураками.
Ни одно СМИ не уточнило, кого Путин назвал дураками в беседе с актером. Вовсе не факт, что силовиков
"Да дураки" - это Путин не про следователей, это он про Миронова, Хаматову и далее по списку.
Не униженно просить надо, а от наград отказываться и не приходить на церемонию, пока у Серебренникова обыски, а Мединский - министр. Поздновато уже, конечно, и чревато, но надо же хоть когда-нибудь начинать.
Возмутил поступок актера и патриотическую общественность:
Если власть, включая Путина, будет жамкаться с богемой в десны, рано или поздно потеряет народ.
Потому что достало.
Потому что все эти игры в Навального, который в Испанию летает и с десятью условными сроками ходит, на глазах у всех идут.
Потому что весь этот хоровод правозащитников, актеров, режиссеров и проч. вокруг трона с кукишами в карманах голову кружит.
Телефонное право, о котором нам так часто сообщают наши доблестные интеллигентики, - оно вот оно. Диаспора творческая за своего вступилась. Шушушу на ушко тирану. Сталина ненавидят, а играют в кого?
При этом вся эта [свинская] шушера реально думает, что если Путин людям прикажет, то люди вновь полюбят всех этих возвышенных вкупе с их голым творчеством, миллионами от государства на продвижение себя, дорогих.
Конечно, возможен еще вариант, что Коммерсант с Колесниковым тупо врет. Может и такое быть, с них станется.
Но если не врет, то мы-то все, получается, действительно дураки. Я уж точно дура.
Уверенность в том, что Миронов поступил правильно, высказывал на BFM.ru Георгий Бовт:
Вокруг петиций взволнованных деятелей культуры уже пошли споры. Одни осуждают подписантов за излишнюю подобострастность по отношению к президенту. Другие выступают в более традиционалистском духе: мол, следствие во всем разберется, просто так уголовные дела не заводят. И вообще, если сажают губернаторов, то почему это какие-то там режиссеры-авангардисты должны быть «равнее других»? Все должно быть по закону, если уж либералы — защитники Серебренникова так любят рассуждать о равенстве перед ним.
Впрочем, даже призывающие уравнять в правах перед следствием яркого режиссера и губернатора-взяточника сами вряд ли верят в то, что говорят. Все прекрасно понимают — и либералы, и «ура-патриоты», и защитники «Гоголь-центра», и его ненавистники: точную меру того, кто у нас кому и чему равен, знает, на самом деле, только один человек. Потому ему и пишут и только на него и надеются.
Были и сомнения в том, что шепот на ухо Путину каким-то образом повлияет на ситуацию.
А зря вы думаете, что Серебренников это уровнь первого лица.
Вообще, возможно, Путин опричнину и пропесочит по первое число, а может и нет. В любом случае это не на что не повлияет, ибо система уже сама по себе работает и остановить ее кивком головы не получится.
В том, что брошенное вскользь замечание Путина уже возымело действие, не сомневается Ольга Романова:
По ситуации с Кириллом Серебренниковым с большим театральным делом.
После меткого замечания В.В.Путина в адрес следственной бригады («Дураки») стало понятно, что никакая «Русь Сидящая» тут рядом стоять не может. Сегодня утром адвокат Андрей Золотухин, который защищал Кирилла Семёновича на обыске, допросе и т.д. не смог связаться со своим доверителем. Через третьи руки ему передали, что друзья Кирилла заключают большой адвокатский договор с конторой «Гриднев и партнёры».
Это очень сильная контора, мощная, с родственными связями в Генпрокуратуре. Была бы я влиятельным опекуном, я бы точно так же сделала. Только не сегодня, после путинских «дураков», а вот тогда, когда поднялся было крик «Ату его».
Ну ладно. Мы пошли работать дальше. Звоните, пишите, вызывайте на обыски и ночные допросы, мы всегда на связи.
Хочу поблагодарить за труд, неравнодушие и профессионализм адвокатов Андрея Золотухина, Илью Уткина, Ульяну Флёрову, которые в нужные момент помогли Кириллу Серебренникову и его сотрудницам и соратницам. Уверена, что когда-нибудь к моей личной благодарности присоединятся и ваши подопечные из театрального дела.
Споры о том, может ли деятель культуры брать деньги у государства, между тем продолжаются. Оригинальную перспективу предлагает Егор Холмогоров на сайте телеканала Царьград:
Кирилл Серебренников, некогда вознесенный желанием городничего понравиться хипстерам на высоту главного театрального режиссера Москвы, теперь может быть заподозрен в хищении 65 миллионов государственных рублей. Казалось бы - чего проще, бери деньги и неси гей-, би-, транс- и квир- культуры в массы, показывай задницы, воспевай Pussy Riot, и скоро в каждом провинциальном городке вместо одного трансгендера будут целых два.
Но нет, деньги, по всей видимости, были незамысловато украдены. Ну так это же ха-ра-шо! Вместо трансгендера - домик, банька, крыжовник - глядишь, при таком наследстве и детей будет обидно не завести... И вот уже вместо содомии - демографический рост. Да тому, кто эти деньги украл, медаль нужно давать, за заслуги 10 степени - кольцо в нос. А вы - с обыском.
Поэтому я последний, кто кинет в расхитителей камень. Они сделали очень хорошее, нужное для страны дело. Свободу Серебренникову!
Многие уверены, что источник финансирования не должен влиять на свободу самовыражения, а последняя – на то, к кому приходят с обысками.
В Гоголь-центре вполне могли быть нецелевые траты, откаты, распилы и всякое такое. Финансирование театров - это вообще сфера исключительно творческая.
Точно так же нет сомнений, что Юкос в девяностые славно наприватизировал всё, что плохо лежало, и налоги платил тоже творчески.
Вопрос в том, почему пришли к Серебренникову, а не к Залдостанову с его театрализованными выносами мозга. Как прежде - почему к Ходорковскому, а не Абрамовичу.
И ответ очевиден.
Избирательное правоприменение.
В СВЯЗИ С НАЕЗДОМ на @ Кирилл Серебренников (Kirill Serebrennikov) снова пошли разговоры типа раз ты свободный художник и не славословишь начальство, то нечего и брать у государства его деньги. Крепко вбилось в голову, что все деньги в стране принадлежат начальству. И оно щедрой рукой отсыпает, кому его левая нога пожелает. В образе начальства уже все слилось - и деньги, и ресурсы, и Фемида, и чайные ложечки. Понятно, что начальство давно перепутало, где его шерсть, а где государственная, и стрижет везде, где дотянется. Но нам-то зачем смешивать?
Бюджетные деньги и деньги, которые лежат у начальников на личных счетах, - это все -таки пока еще разные деньги.
И кто бы не выдал дотации прославленному режиссеру,- Собянин ли, Мединский ли - это были деньги налогоплательщиков. Наши с вами деньги. И никакого права диктовать, какие смыслы художник вкладывает в свои произведения у начальников нет. Их единственная задача проследить, чтобы художник эти деньги не пропил.
А мнение о спектаклях может высказывать только его зритель. И все.
Приходи, Мединский на спектакль и высказывай, как частное лицо. Можешь и ребят из ОМОН в первый ряд посадить. Им полезно.
А деньги - не ваши. Это мы их заработали. И я не против. чтобы на мои налоги ставили спектакли, на которые не достать билета. И чтобы на них говорили и показывали правду.
Немного странно, что режиссера театра упрекают в том, что частью театр финансировался государством. Вы эти упреки несите в либеральные страны. У нас все существенное монополизировано либо госкомпаниями, либо государством, либо аффилированными лицами.
В этом философском вопросе главное понять две вещи. Первое - деньги народные, а не абстрактные "государственные". Театральным деятелям эти деньги принадлежат больше, чем Мединскому и компании. Второе - как ты тратишь эти деньги. Если тратишь на хорошее - отлично. Если будучи бюджетником ты еще не трусишь выходить на митинги, поддерживать угнетаемых и преследуемых - вообще прекрасно.
Да, государство так устроено, что оно тебя может прижучить за бюджетные деньги. Но не будьте наивными, в тюрьму государство не менее успешно отправляет и тех, кто совершает сделки на свободном рынке.
В общем, для меня лично главное, чтобы человек не терял своих убеждений.
Формально конечно можно уйти отовсюду и стать дворником или кочегаром. Только и тут есть существенная проблема. Дворником и кочегаром вы будете работать на госпредприятии.
О том, почему экспериментальные театры в России зависят от государственного финансирования, говорится в докладе "Россия, 2016-2017. Нарушения и государственные ограничения свободы слова, свободы печати, свободы художественного творчества", опубликованном 16 мая, еще до скандала с "Гоголь-центром".
Существует проблема госмонополии на театральную деятельность в России. В стране существует едва ли больше дюжины частных некоммерческих театров. Даже в относительно либеральные времена государству не удалось создать систему, при которой было бы возможно сносное существование частного театра, а инвестирование в частную инициативу в области культурной или социальной работы было бы выгодно бизнесу.
В этих условиях государство применяет устрашающий аргумент — лишение финансирования независимых театров. Объявив о «пользе» искусства, государственные институции настаивают на прекращении госфинансирования эксперимента и искусства критического направления. Возрождаются традиции социалистического реализма. При этом социокритика не воспринимается госинституциями полезной для государства. В такой парадигме сатира оказывается злом, а пользой признается восхваление.
Условий для существования частного театра в России (тем более в провинции) нет. В области театра — вида искусства очень затратного — отказ от господдержки фактически означает потерю права на профессию.
Авторы доклада отмечают:
Театр оказался одним из важнейших полигонов войны государства и культуры. Собственно атака охранителей и консерваторов на новый режиссерский театр (а именно он — главная мишень) сигнализировала о том, что театр после долгого перерыва стал серьезно влиять на общественное сознание.
Все театральные феномены, которые испытали на себе репрессивные меры воздействия (Театр.doc, Кирилл Серебренников, Константин Богомолов, Тимофей Кулябин, Российская Национальная театральная премия и фестиваль «Золотая Маска»), прежде всего связаны с социокритическим направлением театра. Разговор о нарушении «традиционных ценностей», аморализме нового театра — прикрытие. На самом же деле луч цензуры направляется в сторону наиболее заметных и социально заостренных художников.
В заметности Серебренникова сомневаться не приходится. Одну из распространенных точек зрения формулирует Александр Баунов:
Серебренников (не он один, но сейчас про него) - это и есть настоящая слава России, внутренняя и внешняя. Те, кто готовы ей пожертвовать ради собственного мелкого удовольствия, и есть настоящие, а не вымышленные национал-предатели, Дантесы и жирные товарищи Ждановы , немытые дехкане, рвущие непонятного им Грибоедова. Читать бы сперва научились, подтираться и руки мыть.
Юрий Сапрыкин в The New Times поражается размаху операции против режиссера:
Ни дело “Башнефти”, ни дело “Домодедово”, ни арест Улюкаева ни в какое сравнение не идут; по размаху силовой операции, пожалуй, Москва не видела ничего подобного с первого дела “Юкоса”. И все это, как декларируют пресс-релизы СК, в связи с предполагаемым хищением средств, выделенных на театральный проект “Платформа” 5 лет назад? Как будто танковый дивизион вывели из ангаров, чтоб раздавить бабочку; что-то тут не сходится. <...>
Все эти нестыковки и несоответствия, вся эта демонстративная жестокость требует какого-то объяснения — и за недостатком информации мы ныряем в мутную воду конспирологии. Это одна башня мочит другую, это из- за Капкова, это из- за Суркова, это из- за здания, это из -за политической позиции, это из- за такого-то места в таком-то интервью, это из- за поста будущего худрука МХАТа — вокруг обысков в “Гоголь центре” множатся сплетни в виде версий, почему-то кажется, что если мы узнаем точный повод, мотив, по которому долго собиравшейся папочке с материалами на Серебренникова решено было дать ход, это изменит ситуацию — поможет фигурантам нынешнего дела из него выпутаться, а их коллегам не повторять ошибок. Почему-то кажется, что если сделать из этой коллизии правильный этический вывод — например, “не надо брать деньги у государства” — это тоже объяснит, поможет и предостережет. Почему-то кажется, что в этой ситуации можно разобраться и извлечь урок на будущее.
Именно в том, что Серебренников был таким заметным, особенно за рубежом, видит источник проблем режиссера Александр Морозов. В статье на РБК он пишет:
Кому нужен Кирилл Серебренников и такой звонкий погром в его театре? Юрий Сапрыкин с горечью говорит, что режиссера тем самым подталкивают к отъезду, примерно как в недавнем прошлом известного экономиста Сергея Гуриева. Дело не в том, что Серебренников давно раздражает консервативную общественность, а в том, что, как многие сейчас подчеркивают, его театр стал одним из главных представителей российского театрального искусства на мировых площадках. Вот это уже сильно угнетает ту «партию», которую олицетворяет собой, например, министр культуры Владимир Мединский.
Если я правильно понимаю, то речь идет вот о чем -- партия Мединского, которая сегодня явно играет первую скрипку внутри коробка власти, устраивает наезд на режиссера с мировым именем, чтобы он испугался, и уехал за границу, и делает это так шумно, что защитить его влиятельные друзья не могут.
И напрасно Евгений Миронов идет к Путину с письмом от артистов, шум слишком силен, теперь президент вынужден дистанцироваться?
И кто в выигрыше? (Это я уже додумываю за автора). В выигрыше те, кто сделал ставку на режим "ручного управления" в интересах нескольких десятков лиц. Сопротивляться бесполезно, дело проиграно.
Морозов анализирует реакцию московского культурного сообщества и предлагает свои варианты возможных моделей поведения, часть из которых так или иначе сводится к эмиграции – внешней или внутренней.
Это событие падает прямо в центр уже три года идущей дискуссии, как вообще продолжать культурную деятельность в той атмосфере, когда все чувствуют себя лягушкой на медленном огне. Все это касается жизненного выбора каждого. Одни уже покинули котел с кипятком и смотрят снаружи с позиций «мы же предупреждали». Другие остаются внутри с ясным пониманием, что дальше будет хуже. На этой почве вырастает и своего рода ахматовский патриотизм: примем свою судьбу как должное. Третьи пытаются как-то организовать меры «защиты» — к сожалению, эмоциональные, наивные и не ведущие ни к какому оформлению общественных институтов, способных противостоять повышению градуса кипятка в котле.
"Повышение градуса кипятка" регистрирует и Сергей Пархоменко – с присущим ему сарказмом:
Интересные, содержательные, очень полезные для выработки реалистичного мировоззрения дни наступили вчера у тех, кто надеялся отсидеться в холодке и тенечке. У тех, кто, тряся бородами и буклями, глядя с трибуны поверх очков, заверял - "мы вне политики! мы вне политики! не дело художника - вмешиваться в это вот всё грязное! творцы - они творят, и всё!"
Серебренников как раз вовсе не из тех кто надеялся на тенечек. В действительности он никогда в этих войсках покорности и подобострастия не служил. Но они-то его держали за своего. И предъявляли в виде примера того, "как можно и нужно в наше время", "кто мудро и осторожно служит искусству", кто "как у Пушкина - не колеблет ничей треножник" (это цитата, своими ушами слышал).
Вот теперь получайте. Хлебайте полной ложкой.
Ну да, "пархомбюро" - это все равно опять я. Но именно от пархомбюро получите, лицемерные лакеи и трусливые дряни, совет: постарайтесь очень крепко, очень тщательно, во всех деталях запомнить ощущение, которое вы сейчас переживаете. Это для вас будет важный жизненный опыт. Он вам много раз еще пригодится.
Юрий Сапрыкин считает, что придут не только за "лакеями":
Оперативники СК и ФСБ показали, кто в доме хозяин; вслед за бизнесменами, политическими активистами, пользователями “Вконтакте”, которые запостили не ту картинку, этот урок приходится усваивать и театральной общественности.
Если вы берете деньги у государства — вы под угрозой.
Если вы не берете деньги у государства — скорее всего, вы не занимаетесь театром, но если занимаетесь, то вы опять же под угрозой: посмотрите на независимый в финансовом плане “Театр.док”.
Если вы за современный театральный язык и европейские ценности — вы под угрозой. Если вы за традицию, православие и Донбасс — вы под угрозой, просто на следующем витке.
Оперативники плохо различают, кто прогрессивный режиссер, а кто традиционный, у них работа такая — раскручивать людей “согласно прейскуранту”.
Единственное спасение от этого — залезть в нору, уйти в подвалы, улететь к чертовой бабушке, прикрыться ветошью и не отсвечивать; и даже если организаторы силовой акции в “Гоголь-центре” ничего подобного не имели в виду, послевкусие от нее остается именно такое.
О сложностях жизненного выбора рассуждает Ольга Бешлей:
Какой грустный текст написал Александр Морозов. Ну то есть грустно там от последней главки — о том, какие у нас есть варианты действий, модели поведения. <...> Ещё одна мысль — что надо «участвовать во всех формах активности «нет четвертому сроку». Толку, по словам Морозова, от этого не будет никакого, кроме как — уйдем из истории поколением, которое «сопротивлялось как могло». Это все тоже замечательно, но вот как быть с тем, что, например, мое поколение уже не мыслит поколениями? И что своя жизнь и ее частные смыслы кажутся куда более важными, чем историческое значение некой группы? Более того, если спросить, к примеру, моих родителей, жалеют ли они, что недостаточно сопротивлялись, они ответят — жалеем, что не уехали любой ценой, потому что всю жизнь как раз и сопротивлялись окружающей действительности. Во многом поэтому для меня эта тема — очень болезненная. С одной стороны — я чувствую странную, не до конца понятную мне ответственность за будущее страны. Ответственность эту и бросить как-то неловко, и взваливать на себя тяжело. А следом, к тому же, идёт справедливая ярость из-за того, что меня как будто и подталкивают «на выход», и провоцируют на сопротивление. С другой стороны — не могу не думать о том, что жизнь одна и, возможно, куда больше смысла в том, чтобы прожить её если не в счастье, то хотя бы вне страхов, которые насаждает государство.
Наконец, если эти варианты не подходят, то, по мнению Морозова, следует «задраить все люки» и тихо переждать весь кошмар как природное явление. И тут я опять расстроилась. Потому что, конечно, можно и переждать. Да что уж там — можно даже очень тепло устроиться и переждать даже с выгодой. Но тут я уже ощущаю себя героем «Носорога»: я вроде бы и не против, но у меня почему-то рог не растёт. <...>
Не нравятся мне все эти варианты! Нужно какой-нибудь свой сочинить.
Олег Кашин в платном разделе Republic рассуждает о том, почему дело Серебренникова вызвало настолько масштабный резонанс:
Как бы обидно ни звучали такие слова для тех, кого сажают по делу о митингах или, скажем, за репост, их проблемы действительно давно стали привычной рутиной в российской реальности, а Серебренников проходит совсем по другой категории. Новые приговоры для рядовых незнаменитых оппозиционеров – это уже привычная часть общественного договора. И власть, и общество прекрасно знают, что если слесарь Шпаков получит полтора года колонии, то миллионы людей не выйдут на улицу и не пойдут рушить тюрьму, в которой он сидит. Про лояльных государству деятелей искусства в общественном договоре до сих пор ничего сказано не было.
Но можно смотреть на ситуацию проще, что демонстрирует "Комсомольская правда":
Будничную процедуру обысков в организации театральные звезды обратили в шоу «Свободу Юрию Деточкину!»
Будничный обыск в театре. Всем спасибо, все несвободны.