Во Франции продолжаются акции протеста против нового закона, который разрешает работодателям без объяснения причин увольнять молодых людей в возрасте до 26 лет, взятых на работу меньше двух лет назад. Большинство участников этих акций - студенты. В понедельник в Париже для разгона толпы полиция применила слезоточивый газ. Около 200 студентов прорвались через полицейские кордоны и заняли здание Коллеж де Франс. Во вторник беспорядки в центре французской столицы возобновились.
Последние молодежные волнения в Париже, тем более в Сорбонне, заставляют вспомнить знаменитую студенческую революцию мая 1968 года. Насколько эти события похожи? Об этом Радио Свобода рассказывает политолог, специалист по молодежным движениям Михаил Габович.
- Давайте начнем с истории. События последних двух недель в Париже (топографически дело происходит в Сорбонне, где забаррикадировались студенты, протестующие против нового закона) заставляют вспомнить, хотя и в совершенно других масштабах майские события во Франции 1968 года. Тогда студенты также выступали вместе с французскими профсоюзами. Есть ли какие-либо еще сходства между этими двумя событиями?
- Я бы сказал, что сходства есть, но не только между этими двумя событиями. Дело в том, что исторические параллели гораздо шире. Сегодняшние события вписываются в такую длительную французскую традицию, я бы сказал, народных выступлений, которые начались во времена Великой Французской революции в 1789 году, но проявления которой мы видели и в 1848 году, и во времена Парижской коммуны, и в 1968, и, собственно, в прошлом году, когда были выступления молодежи во французских пригородах. Поэтому, я думаю, что такие более или менее поверхностные топографические параллели с 1968 годом менее важны, чем такая общая традиция - выходить на улицу с тем, чтобы отстаивать свои права.
- Давайте теперь поговорим об отличиях. Идеология 1968 года, идеология тотальной революции понятна. Сейчас можно что-либо определенно идеологически сказать о нынешних бунтовщиках?
- Нет. Я думаю, что идеологического проекта, конечно, за этим не стоит. Это такие микротребования, скорее. Тут совершенно конкретно речь идет о том, что французское правительство предложило очередной закон, который воспринимается как антисоциальный, как ограничивающий возможности социального продвижения, как атака на социальные гарантии, укорененные во французском законодательстве. Собственно, против этого и выступают студенты. Естественно, в этих волнениях участвуют и какие-то идеологизированные организации. Но, я думаю, что их исчезающее меньшинство, в основном, речь идет о совершенно конкретном законе, совершенно конкретных требованиях.
- То есть можно сказать, что после тотального идеализма 1968 года наступила эпоха малых дел, эпоха прагматики?
- Насколько это можно назвать прагматикой, не очень понятно. Все равно все-таки это бурные массовые выступления. Насколько такие выступления являются лучшим средством для того, чтобы добиться таких микроцелей, я не знаю. Я не знаю, можно ли это назвать прагматическим подходом в том смысле, что это лучший способ решить проблему. Но это, конечно, гораздо более прагматический подход, чем идеология 60-х годов, когда бунтующие хотели изменить сразу все.
- Можно ли сказать, что идеология переместилась из Сорбонны, из центра Парижа, из большого Парижского университета, в пригороды? Я вспоминаю волнения прошлого года в пригородах, где участвовали в основном дети мигрантов или внуки мигрантов.
- Да, конечно, все время приходится напоминать, что Парижского университета как такового, который раньше назывался Сорбонной, уже не существует. То, что сейчас мы называем Сорбонной - это просто здание, в котором расположены факультеты разных университетов. И естественно, этот центр Парижа с остатками прежнего большого университета - это вовсе не средоточие сегодняшнего социального напряжения во Франции. Тут вы совершенно правы. Конечно, такими центрами сегодня стали пригороды больших городов (не только Парижа и не только мигрантские, как мы видели в прошлом году). Именно там, я думаю, решаются самые главные вопросы будущего французской социальной системы.