Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Марьяна Торочешникова.
Марк Крутов: Министерство юстиции России намерено внести свой вклад в либерализацию уголовного законодательства. Накануне российские газеты сообщили о готовящемся в Минюсте законопроекте, в соответствии с которым из Уголовного кодекса будет исключен ряд статей - они перейдут в Кодекс об административных правонарушениях. Все это происходит в рамках озвученной президентом Дмитрием Медведевым программы гуманизации наказаний за нетяжкие преступления и расширения применения альтернативных наказаний. Прокомментировать возможные поправки в Уголовный кодекс моя коллега Марьяна Торочешникова попросила члена Независимого экспертно-правового совета, судью в отставке Сергея Пашина.
Сергей Пашин: Вот представьте себе - мы упраздняем ответственность за оскорбление представителя власти. Это означает, что подобного рода деяния становятся административными проступками, и, значит, гражданин, которого обвиняют в том, что он обидел чиновника, утратит целый ряд гарантий, свойственных уголовному судопроизводству. То есть его дело будет разбираться в упрощенном, незамысловатом порядке с минимумом гарантий. Пусть его нельзя будет осудить к лишению свободы, но осудить его к штрафу, а может быть, и к административному аресту вполне возможно. Значит, сразу же резко вырастет число административных производств об оскорблении работников милиции. А в области уголовного судопроизводства это может привести к завышению квалификации, то есть оскорбление больше не преступление, так будут привлекать за попытку насилия по отношению к работнику милиции или другому должностному лицу.
Марьяна Торочешникова: То есть правильно ли я вас понимаю, что в российских условиях гораздо важнее то, как сложится правоприменительная практика, чем то, как та или иная статья будет прописана в законе?
Сергей Пашин: Это абсолютно точно. Законы надо писать так, чтобы они были защищены от агрессивной среды правоприменительной. Наша правоприменительная среда очень неблагоприятная, она неправовая. Поэтому если закон просто декларирует отмену, допустим, ответственности или смягчение наказания, надо просто посмотреть: а как реально это будет восприниматься? Ведь было грандиозное смягчение уголовной ответственности в начале этого века, в том числе ответственности за самые распространенные преступления, за кражу в том числе. Но к чему это привело? К некоторому снижению числа осужденных к лишению свободы. Но сейчас мы опять набрали число тюремного населения - почти 650 человек на 100 тысяч населения у нас сидит. А в царской России это было 60 человек с небольшим, потом выросло до 120. Но все равно это в разы меньше, чем теперь. Так что поправки в законы обычно дают очень кратковременный эффект, если только практика не меняется.
Марк Крутов: Министерство юстиции России намерено внести свой вклад в либерализацию уголовного законодательства. Накануне российские газеты сообщили о готовящемся в Минюсте законопроекте, в соответствии с которым из Уголовного кодекса будет исключен ряд статей - они перейдут в Кодекс об административных правонарушениях. Все это происходит в рамках озвученной президентом Дмитрием Медведевым программы гуманизации наказаний за нетяжкие преступления и расширения применения альтернативных наказаний. Прокомментировать возможные поправки в Уголовный кодекс моя коллега Марьяна Торочешникова попросила члена Независимого экспертно-правового совета, судью в отставке Сергея Пашина.
Сергей Пашин: Вот представьте себе - мы упраздняем ответственность за оскорбление представителя власти. Это означает, что подобного рода деяния становятся административными проступками, и, значит, гражданин, которого обвиняют в том, что он обидел чиновника, утратит целый ряд гарантий, свойственных уголовному судопроизводству. То есть его дело будет разбираться в упрощенном, незамысловатом порядке с минимумом гарантий. Пусть его нельзя будет осудить к лишению свободы, но осудить его к штрафу, а может быть, и к административному аресту вполне возможно. Значит, сразу же резко вырастет число административных производств об оскорблении работников милиции. А в области уголовного судопроизводства это может привести к завышению квалификации, то есть оскорбление больше не преступление, так будут привлекать за попытку насилия по отношению к работнику милиции или другому должностному лицу.
Марьяна Торочешникова: То есть правильно ли я вас понимаю, что в российских условиях гораздо важнее то, как сложится правоприменительная практика, чем то, как та или иная статья будет прописана в законе?
Сергей Пашин: Это абсолютно точно. Законы надо писать так, чтобы они были защищены от агрессивной среды правоприменительной. Наша правоприменительная среда очень неблагоприятная, она неправовая. Поэтому если закон просто декларирует отмену, допустим, ответственности или смягчение наказания, надо просто посмотреть: а как реально это будет восприниматься? Ведь было грандиозное смягчение уголовной ответственности в начале этого века, в том числе ответственности за самые распространенные преступления, за кражу в том числе. Но к чему это привело? К некоторому снижению числа осужденных к лишению свободы. Но сейчас мы опять набрали число тюремного населения - почти 650 человек на 100 тысяч населения у нас сидит. А в царской России это было 60 человек с небольшим, потом выросло до 120. Но все равно это в разы меньше, чем теперь. Так что поправки в законы обычно дают очень кратковременный эффект, если только практика не меняется.