"Эта система пытается сломать"

Раздольненский районный суд Крыма приговорил украинского активиста Владимира Балуха к трем годам и семи месяцам колонии-поселения по обвинению в незаконном приобретении и хранении боеприпасов и взрывчатых веществ. В декабре 2016 года сотрудники ФСБ и полиции заявили, что нашли на чердаке дома Балуха в селе Серебрянка 70 патронов от автомата Калашникова, 19 гильз и пять тротиловых шашек. Как они там появились, следствие так и не смогло установить. Балуха арестовали и судили дважды: в августе 2017 года его приговорили к трем годам и семи месяцам лишения свободы в колонии-поселении. На апелляции выяснилось, что судья вообще не могла принимать участие в этом процессе. Через пять месяцев уже другая судья Елена Тедеева повторила приговор вплоть до дополнительного штрафа в десять тысяч рублей. Балуха, которого за полтора месяца до этого отпустили из СИЗО под домашний арест, вновь взяли под стражу в зале суда.

Первый конфликт Балуха с местной полицией, которая вдруг стала российской, произошел в июле 2014 года, когда в Серебрянку приехал спикер крымского парламента Владимир Константинов, сохранивший во время аннексии свой пост благодаря подписи под "Договором о принятии Республики Крым в Российскую Федерацию". Он собирался выступить перед жителями села, а Балух хотел задать ему несколько "неудобных вопросов". В селе активного фермера знали хорошо: Балух не скрывал, что состоял в партии "Конгресс украинских националистов", несколько раз баллотировался на местных выборах, но неудачно. В селе уже после ареста рассказывали, что он строил местную церковь и вообще много помогал односельчанам. На встречу с Константиновым Балуха не пустили, полицейские попытались его остановить, не нашли подходящих причин, и тогда арестовали его на трое суток и выписали штраф на пятьсот рублей "за неповиновение". Впоследствии его арестовывали по тому же обвинению еще дважды. Когда против Балуха уже было возбуждено уголовное дело, выяснилось, что в Раздольном не осталось судей, которые хотя бы раз его не судили.

На доме Балуха с декабря 2013 года развевался украинский флаг. Односельчане смотрели на это настороженно, но когда он повесил на дом табличку в память о "Небесной сотне" – активистах, погибших во время Евромайдана в Киеве, к нему с разговором приехал глава сельсовета Василий Степанюк, Балух его слушать не стал. "Может, ты уже определишься и уедешь или ты сидеть хочешь?" – говорил ему сельский голова. В суде Степанюк выступил потом в качестве свидетеля обвинения и, в отличие от односельчан, дал фермеру отрицательную характеристику. До аннексии Балух пытался избраться на его место.

Первый обыск в доме Балуха прошел в конце апреля 2015 года, когда стало понятно, что ни уговорить, ни запугать его не удастся. Балух отказывался получать российский паспорт, снять с крыши украинский флаг и считался нелояльным. Формально обыск был затеян в рамках расследования кражи: полицейские заявили, что к ним обратился гражданин, утверждающий, что Балух пытался продать ему краденые запчасти от трактора Т-74. В хозяйстве фермера нашли два таких трактора и никаких запчастей, зато обнаружили черно-красный флаг и тут же начали проверку по материалам "указывающим на его участие в деятельности экстремистской организации "Правый сектор". Проверку начинали еще несколько раз, но безрезультатно, возбудить дело по обвинению в экстремизме против Балуха так и не смогли. В апелляционной жалобе на приговор сторона защиты указывала, что отказ в возбуждении уголовного дела об экстремизме подтверждает, что "версия оперативных сотрудников ФСБ являлась надуманной и ложной, вводила суд в заблуждение и была направлена на борьбу с политическими взглядами подзащитного".

Кроме флагов из дома Балуха после обыска пропали его украинские документы. Но российский паспорт он оформлять все равно не стал и семь месяцев прожил вовсе без удостоверения личности "Мне все равно ездить некуда", – говорил он. В итоге его попросили восстановить хотя бы украинский паспорт, раз российский он брать отказывается. Через семь месяцев силовики пришли к Балуху с очередным обыском. Ничего нового придумывать не стали, заявили, что расследуют дело о похищении автомобиля с парковки местного Дома культуры, а он подозреваемый. Полицейские пришли рано утром, Балух с женой Натальей спали. "Слышу голоса какие-то, Наталья пошла открыть, а они уже дома стоят. У нас вообще никогда ничего не закрывается. Через полминуты в комнате появляется ментёнок, которого я якобы оскорбил, – рассказывал Балух. – Зашел в обуви, говорит мне: "Ты кто?" Я ему говорю: "Слушай, это ты кто, зашел в спальню в обуви". Он опять: "Я сказал, ты кто?" – "Да иди ты в жопу, еще я буду говорить тебе, кто я, у себя дома", – говорю ему. Он был в гражданке, с синей папочкой в руке. Он махнул рукой, залетают омоновцы, давай меня крутить. Я как был в кальсонах, тельняшке, в галоши меня обули и вывели. В машине добавили. То, что они оккупанты, я кричал. А матерился... Ну, может. Когда тебя бьют, то будешь ругаться. Но не помню, состояние было такое: залетают домой, избивают, никаких документов не представляют". "Ментёнком" оказался младший оперуполномоченный угрозыска Евгений Бобров, который посчитал себя оскорбленным. Балуха осудили на 360 часов обязательных работ, он их исполнять отказался, и ему назначили сорок суток ареста. Стало понятно, что украинского фермера просто так сломить не удастся.

Почти сразу после административного ареста состоялся третий обыск, снова по подозрению в участии Балуха в "Правом секторе", несмотря на доследственные проверки, которые ничего не дали до этого. Зато это позволило участвовать в деле сотрудникам ФСБ, впрочем, обыск проводили полицейские и все тот же обиженный Евгений Бобров. "Они приехали утром, еще темно было. Стали обыскивать. Я их спрашиваю: "Что вы ищете?" Они мне: "Патроны". А у нас патронов никогда не было", – рассказывала мама Балуха Наталья, ее дом также обыскали, но формально, на ее чердак даже не заглянули. Фермер сидел в это время в комнате, его не выпускали, телефон отняли, Бобров забрался на чердак и спустился с пакетом, в котором оказались 70 патронов калибра 5,45, 19 гильз и пять тротиловых шашек. Откуда они взялись у фермера, так и осталось неизвестным, его следов на патронах и взрывчатке с помощью судебной экспертизы обнаружить не удалось. Несмотря на требования адвокатов, исследовать взрывчатку и патроны, пригодны они к использованию или нет, суд отказался. Экспертиза показала, что патроны были изготовлены в 1982 году в Барнауле, но как попали в Серебрянку, осталось невыясненным.

"Нет ни одного доказательства, что эти патроны и боеприпасы принадлежат моему доверителю", – выступал в суде адвокат Балуха Тарас Омельченко. "Суд, как и орган предварительного следствия, не интересует факт приобретения боеприпасов подзащитным, как ему вменяется в рамках обвинения, а также суду не интересно, откуда данные боеприпасы и взрывчатые вещества могли появиться у Балуха, если следовать логике обвинения. При таких обстоятельствах нельзя утверждать, что указанные предметы действительно были приобретены подзащитным и хранились именно подзащитным", – отмечала защита в апелляции на первый приговор. В решении суда так и осталось: приобрел у неустановленных лиц, в неустановленное время и при неустановленных обстоятельствах.

Мать Владимира Балуха

​Балуха после обыска арестовали, доставили в СИЗО, в тот же день возбудили дело, а 16 марта судья Раздольненского районного суда Мария Бедрицкая начала рассматривать его дело. Подсудимый заявил о невиновности и предположил, что патроны и взрывчатку ему подбросили. Назвал при этом начальника угрозыска местного отдела полиции Дмитрия Попова. "Дом мог быть приобретен с этими боеприпасами, или они были подброшены недоброжелателями, потому что я всегда вел и веду активную жизнь, в том числе и политическую, – выступал Балух во время прений сторон. – У меня есть политические оппоненты, есть недоброжелатели, и есть правоохранительные органы, которые выполняют заказ – это что, из области фантастики? Или таких случаев, доказанных сотнями, если не тысячами, нет в истории юриспруденции?" Дом Балуха не закрывается, сам он последний год почти все время жил у матери на другом краю села. Эти обстоятельства суд не интересовали, на просьбу допросить обвиняемого с помощью полиграфа последовал отказ. Балух рассказал суду, что до того, как на чердак поднялся Бобров, туда уже залезал некий сотрудник полиции. Проверять его показания суд не стал, так же как и угрозы сельского головы Степанюка, который говорил, что если Балух не перестанет демонстрировать свою нелояльность, ему подбросят оружие и наркотики. "Это по своему содержанию и фактам подтверждает версию подсудимого, что ему подкинули запрещенные к обороту предметы, с целью инициирования его незаконного уголовного преследования и заключения под стражу за политические взгляды и убеждения", – писали адвокаты Дмитрий и Ольга Динзе в апелляционной жалобе, анализируя материалы дела.

В августе 2017 года последовал первый приговор: три года и семь месяцев колонии-поселения. Во время апелляции прокурор повторил то, что адвокаты говорили до этого несколько раз: судья Бедрицкая уже судила Балуха раньше и не могла принимать участие в процессе. Приговор отменили, только затем, чтобы повторить его в январе следующего года. Впрочем, прокурор просил для Балуха больше возможного максимального срока: пять лет и месяц лишения свободы и штраф в 20 тысяч.

За полтора месяца до приговора Балуха отпустили из СИЗО. Дома его ждала престарелая мать, которая почти ослепла и с трудом передвигается. Сын звал ее уехать из Крыма еще в 2014 году, но тогда она отказалась. Балуху запретили выходить из дома даже во двор, где находится туалет, помогать матери вести хозяйство он тоже не мог. Здоровье его за время, проведенное в СИЗО, оказалось подорванным: на одном из заседаний ему стало настолько плохо, что судья прервала работу и отправил Балуха под конвоем в больницу. На другом заседании он не смог стоять из-за болей в спине и лег на пол. Дома он пробыл всего полтора месяца.

Дом матери Владимира Балуха, где он жил большую часть времени

"Еще когда мне шили предыдущее дело по 319-й статье, (...) перед вынесением приговора прокурор запросил 360 часов обязательных работ. У меня тогда спросили, как я к этому отношусь. Я дал ответ, который сейчас находит подтверждение везде: что эта система пытается уработать, сломать, заставить молчать, не высказывать своих взглядов и не проявлять свои убеждения людей, которые в здравом уме, которые понимают, что все произошедшее весной 2014 года – это большое преступление, за которое рано или поздно будут наказаны все. Если не наказаны при жизни, то история всем расставит правильные акценты, – кто как поступал. И должная оценка историей будет дана однозначно. Здесь другого мнения быть не может. Был большой гоп-стоп мирового масштаба. Политический гоп-стоп, с отжатием, как любят повторять вот эти вот фигуранты, с отжатием территорий. Такое вот слово употребляют: "Красиво отжали у Украины Крым" – этому всему история еще даст оценку. Но система будет перемалывать в своих жерновах и простых адептов Путина, так называемых "ура-патриотов", – последнее слово Владимир Балух посвятил политике, сразу заявив, что обращается не к судье, решение которой заранее известно. "Должны быть приговоры в отношении людей, которые все это действо организовывали", – добавил он.

Сразу после приговора прокуратура Крыма, которая располагается сейчас в Киеве, заявила, что "бывшим работникам правоохранительных органов Украины, которые перешли на службу к незаконно созданным на временно оккупированной территории Крыма органам, сообщено о подозрении в совершении уголовного преступления". Российские силовики подозреваются Украиной в незаконном проникновении в его жилище, незаконном проведении обыска с угрозами насилия. Подозрения вынесены и старшему оперуполномоченному ФСБ, который принимал участие в деле Балуха. В числе подозреваемых – Бобров, которого из органов уволили, а в ноябре 2016 года против него возбудили уголовное дело, которое рассматривалось в том же Раздольненском суде. Генерала Виктора Палагина, возглавляющего Крымское управление ФСБ и санкционировавшего преследование Балуха, суд допросить отказался.

"Мы ожидали сфабрикованного, незаконного решения. Других решений оккупационная власть не принимает и использует наших граждан как заложников своей агрессии… Фактически Балух осужден за патриотическую позицию, за флаг в своем доме. Ни у кого иллюзий нет – Россия старается уничтожить украинское, крымско-татарское население в Крыму", – прокомментировали второй приговор Белуху во внешнеполитическом ведомстве Украины.

На оглашение приговора вместе с украинскими и крымско-татарскими активистами пришел Крымский архиепископ УПЦ КП Климент, который после заседания напомнил о необходимости поддержки политзаключенных на полуострове и их семей. "Нам нужна поддержка. Поддержка семье, поддержка маме, которая еле ходит, жене, – и уже обращаясь к министерству оккупированных территорий Украины. – Где деньги на поддержку семей? Где поддержка всех, кого сегодня судят?" Отреагировали активисты в самом Крыму, объявившие о сборе помощи для Балуха и его семьи. В Москве средства для Балуха продолжает собирать бывший "болотник" Владимир Акименков.

Президент Украины Петр Порошенко после приговора Балуху написал на своей странице в Facebook под фотографией активиста из-за решетки в зале суда: "Оккупанты никогда не сломают украинский дух! Судилище над Владимиром Балухом тому подтверждение. Украина продолжит борьбу за освобождение Крыма и всех незаконно заключенных на полуострове".

После приговора Балуха доставили в Раздольненский ИВС, оттуда переведут в СИЗО Симферополя. Защита намерена подать апелляцию, но кроме этого его ждет еще один процесс. За время, что он провел в ИВС Раздольного, бывший начальник изолятора Валерий Ткаченко успел заявить о нападении на него Балуха, было возбуждено еще одно уголовное дело, следствие по которому уже завершено. По словам Ткаченко, Балух напал на него, ударил локтем в живот, а потом еще раз флаконом моющего средства по правой руке. Сам бывший фермер рассказал, что Ткаченко провоцировал его, постоянно оскорбляя украинцев и самого Балуха, а в какой-то момент настолько разозлился, что сам напал на заключенного. Балух направил жалобу в полицию, тогда Ткаченко подал свою.

Другого приговора не ждали ни адвокаты, ни сам обвиняемый. Перед последним заседанием процесса архиепископ Климент, который долго добивался от ФСИН разрешения на посещение Балуха, исповедовал и причастил его. Перед тем как на Балуха в который уже раз надели наручники, он сказал: "Мне остается добавить только то, что все равно победа будет за разумом и за духовностью, поэтому слава Украине". После этого его увел конвой.