Программу «Итоги недели» ведет Дмитрий Волчек. Принимает участие журналист Григорий Белонучкин.
Дмитрий Волчек: Прошедший на этой неделе съезд «Единой России» закрепил монополию партии парламентского большинства на власть. Избранный председатель партии Владимир Путин становится премьер-министром. Воплощение в жизнь сложной схемы по передаче президентских полномочий Дмитрию Медведеву с сохранением огромного объема власти у Владимира Путина входит в заключительную стадию. Голоса тех, кто сомневается в законности этой схемы, слышишь все реже и реже. Даже оппозиционеры обсуждают в основном слухи о трениях между Путиным и Медведевым, не ставя под сомнение саму правомерность всего процесса передачи власти. Появившиеся в первые дни после прошлогодних парламентских выборов и недавних выборов президента свидетельства многочисленных фальсификациях результатов голосования забыты. Забыты, но не всеми. На этой неделе программист Сергей Шпилькин представил на семинаре, проведенном Центром Карнеги, результаты анализа данных голосования за Дмитрия Медведева. Он подсчитал, что на избирательные участки пришло всего 56% россиян, а не 69,7, как гласит официальная статистика Центральной избирательной комиссии, то есть за Медведева проголосовала лишь треть из ста миллионов избирателей в России, что мало похоже на заявления Кремля о поддержке со стороны подавляющего большинства. При этом почти 15 из 52 с половиной миллионов голосов, отданных за Медведева, считает Шпилькин, ему приписаны. «Это смесь фальсификации с административным ресурсом, различить их между собой трудно. Каждый третий голос не поддается логическому объяснению, а административный фактор, наверное, обеспечил чуть больший объем результатов», - пояснил Сергей Шпилькин. Наш сегодняшний гость журналист Григорий Белонучкин несколько месяцев пытается доказать факт масштабных подтасовок во время парламентских выборов второго декабря. Он стал свидетелем фальсификаций в Подмосковье и решил обратиться в суд. Его решение оказалось опасным.
Давайте вернемся в декабрь прошлого года. Итак, вы были наблюдателем в городе Долгопрудном. Когда вы заметили что-то неладное?
Григорий Белонучкин: Я был наблюдателем на участке, на котором ничего ужасного не происходило. Но потом я был в городской комиссии, куда приносили результаты с 38 участков и с 8 принесли совсем не те результаты, которые наблюдатели получили на участках наблюдатели от коммунистической и других партий.
Дмитрий Волчек: Какие цифры?
Григорий Белонучкин: Например, на 400 или на 350 голосов увеличился результат «Единой России». По другим партиям почему-то такого не было, по другим партиям результаты только уменьшались.
Дмитрий Волчек: У кого отобрали больше всего?
Григорий Белонучкин: Отбирали у «Справедливой России», потому что у нее было, что отбирать, около 8%. КПРФ практически не трогали, ЛДПР почти не трогали. Видимо, потому что от этих партий есть представители во всех участковых комиссиях, и они могли возмутиться.
Дмитрий Волчек: Всегда исключительно все фальсификации были в пользу «Единой России»? Я слышал, говорили, наоборот: что «Справедливой России» натягивали по всей стране результат, чтобы она смогла пройти в думу.
Григорий Белонучкин: Я не знаю, как было в других регионах, но у нас в Долгопрудном у «Справедливой России» больше всего отнимали, и «Справедливая Россия», точнее ее представитель в городской комиссии сыграл ключевую роль в том, что по 4 участкам этого сделать не смогли.
Дмитрий Волчек: Расскажите, пожалуйста, о технологии фальсификаций.
Григорий Белонучкин: Технология на тот раз была совершенно очевидной и грубой. После того, как комиссия подписывала протокол о результатах выборов на участке, выдавала его копии наблюдателям, комиссия приходила в здание администрации города и территориальной избирательной комиссии, что одно и то же, и исчезала в коридорах администрации по дороге в избирательную комиссию. Оттуда она выходила с другим протоколом, с другими цифрами. Вот можно заметить, что на президентских выборах в марте такого уже не было. На президентских выборах в марте в Долгопрудном были другие странности. Например, одна комиссия успела обойти 280 людей на дому и это примерно пятая часть избирателей этого участка, и я думаю, что реально ей бы не хватило суток на то, чтобы это сделать.
Дмитрий Волчек: Вот вы говорите: выходили с другими протоколами. А вы, как наблюдатель, пытались как-то помешать этому?
Григорий Белонучкин: Мой статус был, я там был на птичьих правах, я там был как журналист. Этому пытались помешать члены территориальной комиссии с совещательным голосом от «Яблока», от КПРФ, от «Справедливой России». И на четырех из восьми участков это им удалось, они отбили первоначальные результаты. То есть председатели участковых комиссий, когда положили перед ними два протокола с совершенно разными цифрами, засмущались, ушли, потом пришли с первоначальными цифрами, которые и вписали в большую таблицу на стене.
Дмитрий Волчек: Нашему гостю Григорию Белонучкину посвящена статья Глеба Черкасова, опубликованная в «Газете.ру», интернет-издание, она называется «Дотошный человек». Давайте послушаем отрывок.
«Георгий Белонучкин вряд ли хотел покуситься на устои или совершить диверсию против организации избирательного хозяйства. Он сначала решил посмотреть, как это все выглядит на самом деле, потом описать, а потом подтвердить или опровергнуть полученное знание в суде. И делал он это все по своему обыкновению дотошно. Он вообще очень дотошный человек, внимательный к мелочам и подробностям. Уже одним этим он должен был вызывать раздражение у тех кто, за ним собирался наблюдать. Потому что система ничего не имеет против краснобаев, горлопанов, агитаторов, их заливистый крик не просто безопасен, но и способствует пищеварению. Дотошный человек представляет куда более значительную угрозу, потому что теперь доподлинно известно, что наблюдение не за выборами вообще, а на конкретном участке позволяет получить вполне определенные результаты. И не просто сетовать на то, что выборы идут как-то не так, но знать, как это делается на самом деле. А попытка ознакомить с ними тех, кого это интересует, влечет вполне определенные последствия. Видите, как много знаний мы получили благодаря работе всего одного дотошного человека. И даже если бы Григорий Белонучкин не сделал ничего до того (а это не так, его справочниками пользовалось и пользуются тысячи людей) и не сделает ничего в дальнейшем (и это не так, я уверен), все равно он очень большой молодец. Дотошные люди по нынешним временам на вес золота. И вдруг к следующим выборам их станет чуть больше, чем сейчас».
Дмитрий Волчек: Это был отрывок из статьи Глеба Черкасова «Дотошный человек», посвященной нашему гостю Григорию Белонучкину. Григорий, когда вы впервые почувствовали, что ваше дотошное расследование фальсификаций на выборах кому-то не нравится, когда вам начали угрожать?
Григорий Белонучкин: Во-первых, спасибо Глебу на добром слове. А почувствовал я где-то через неделю после выборов, 13 декабря, когда мне позвонили, уже вышла моя статья в «Долгопрудненских страницах» с фотографиями протоколов первых и вторых, позвонил неизвестный и вежливым голосом сказал: Григорий, перестаньте мутить воду в городе, а то голова отлетит.
Дмитрий Волчек: Что случилось дальше?
Григорий Белонучкин: Дальше были мартовские выборы, за день до которых звонили не только мне, но звонили лидерам городских коммунистов, которые делегировали, в частности, меня на участок, Николаю Рябову и Анатолию Аржанникову, и говорили примерно одно и то же: не ходи на выборы, а то башку отобьем.
Дмитрий Волчек: Но вы пошли?
Григорий Белонучкин: На тех выборах я не был наблюдателем, как избиратель, конечно, пошел. На тех выборах я скажу, что прогноз Глеба отчасти оправдался, дотошных людей стало больше, к коммунистам пришло довольно много молодых людей, не только молодых, которые выразили готовность пойти наблюдателями на президентские выборы. И на президентских выборах ни на одном участке такой грубой подтасовки, подделки протоколов уже не было.
Дмитрий Волчек: Послушаем звонки слушателей. Яков из Москвы, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Могу вам сказать, что я был на обоих выборах - это мой долг, я всегда хожу. В первом проголосовал за коммунистов, во втором испортил бюллетень. И на моем участке в Измайлово я, конечно, не сидел, но не наблюдал больших фальсификаций. Единственное, что могу сказать, что на вторых выборах поведение членов избирательных комиссий было пофигистское, что называется. Было ощущение, что они к этому относились как к балагану, хотя я ничего сказать не могу, у меня фактов никаких нет, я говорю с чисто эмоциональной точки зрения. А, мол, опускайте, что хотите, то и делайте, нам на все наплевать – вот такого типа. Родственница у меня близкая работает в государственном учреждении, ее действительно принуждали на президентских выборах голосовать, вплоть до того, что идти брать открепительный талон. Она сказала: открепительный талон брать не буду, но голосовать пойду.
Дмитрий Волчек: Спасибо, Яков. Вот Яков сказал, что относятся члены избирательных комиссий к выборам как к балагану. И сейчас действительно циничное, или может культуролог скажет, постмодернистское время, когда все состоит из видимостей. Выборы в парламент – это не выборы, безусловно, но и парламент - это не парламент. И «Единая Россия» - это не политическая партия, и «Справедливая Россия», у которой на глазах у нашего гостя Григория отнимали голоса, тоже не политическая партия, а какой-то политтехнологический конструкт. Честно скажу, Григорий, что завораживают такие люди, как вы или те люди, о которых вы говорили, дотошные люди, которые пытаются противодействовать обману. Вы считаете, что эта система в принципе реформируема?
Григорий Белонучкин: Я не могу предложить методов ее реформирования до тех пор, пока голоса считают люди, находящиеся в глубокой зависимости от администрации и от бюджетного финансирования со стороны этой администрации. Если будет больше людей ходить на выборы с таким настроем как я, то, может быть, что-то медленно будет меняться.
Дмитрий Волчек: Вы давно занимаетесь парламентской статистикой, а были вообще в новевшей истории России честные выборы, выборы, которые можно назвать честными? Может быть, в 93 году?
Григорий Белонучкин: Я бы не назвал выборы 93 года такими уж честными, учитывая, что коммунистическая партия, в частности, была лишена газеты «Советская Россия», которая до 12 декабря была запрещена, а в газету «Правда» был направлен внешний управляющий, который сам голосовал за ДПР. И уж если вспомнить, что указ о назначении выборов был одновременно с разгоном парламента, трудно так хвалить эти выборы. Я бы сказал, что самыми честными были выборы 91 года в Верховные советы России, Украины и Белоруссии и в местные советы в этих республиках. Потому что еще на предыдущих выборах в Верховный совет СССР были такие окружные предвыборные собрания, на которые собирали общественность по списку, которая могла отсеять какую-то часть депутатов. На выборах 91 года этого не было, и в них действительно участвовали практически все, кто хотел.
Дмитрий Волчек: Мы начали разговор о том, как вам угрожали в марте. А что произошло 1 апреля?
Григорий Белонучкин: 1 апреля было судебное заседание по моему делу об обжаловании выборов на двух участках, в ходе которого сторона территориальной избирательной комиссии, которая нам оппонировала, выглядела довольно кисло. Судья спросила, есть ли у нее какие-то доказательства своей правоты, и она ничего не ответила. А вечером того же дня мне позвонил молодой человек, сказал, что ему очень надо со мной встретиться, что только я ему могу помочь. И я вышел к нему, после чего подбежал второй, меня повалили и побили ногами по голове. То есть угрозу «голова отлетит» пока не реализовали, но угрозу «башку отобьем» реализовали вполне.
Дмитрий Волчек: Есть у вас догадки, на каком уровне принимаются такие решения отбить голову?
Григорий Белонучкин: Я думаю, что это на уровне тех же самых людей, которые запугивали сотрудников участковых избирательных комиссий тем, что им снизят финансирование или снимут с должности.
Дмитрий Волчек: Почему вы решили обратиться в суд, не просто опубликовать статью, скажем, в местной газете или в «Коммерсанте», а именно судиться? Что это может дать?
Григорий Белонучкин: Знаете, мне всегда казалось, что люди, которые говорят, что были какие-то нарушения, что они их заметили, и ничего не предпринимают для того, чтобы признать официально и юридически, казались в некоторой степени пустозвонами. Мне не хотелось быть таким, хотелось доказать свою правоту юридически. Но не удалось.
Дмитрий Волчек: Попыток опротестовать итоги выборов было немало, но вряд ли их можно назвать удачными. Послушаем, что об этом говорит Борис Надеждин, секретарь федерального политсовета СПС.
Борис Надеждин: Было огромное количество попыток оспаривать результаты голосования на конкретных участках в районах и городах. Результат один: даже если у вас на руках заверенная комиссией копия протоколов, где «Единая Россия» получает не очень много голосов, а другие партии побольше, потом оказывается, что публикуются данные, где по этому участку у «Единой России» 60-70%, у других партий гораздо меньше, даже в этих случаях в суде ничего доказать не можете, потому что вам там показывают другие протоколы, тоже с печатями и так далее. А вызванные в суд члены комиссии все как один начинают говорить, что их бес попутал, они вообще ничего не помнят. Точно так же, когда потом пересчитываются бюллетени, это было и когда пересчитывались после моих заявлений в ряде подмосковных городов, в частности, Железнодорожный, Химки и так далее, и там глазами хорошо видно, что бюллетени, которые за «Единую Россию» якобы люди опускали в урну, они очевидно вброшены, потому что это такой не тронутый рукой избирателей лист бумаги. Неслучайно суды наотрез отказываются разрешать видеозаписи всего этого, чтобы потом стыдно не было. Что я могу сказать? Остается надеяться, что это черная печальная страница в российской истории, связанная с желанием получить «Единой Россией» 70% голосов, она закончена и перевернута. Надеюсь, что следующий президент России в этом вопросе наведет порядок какой-то, чтобы хоть считали честно.
Дмитрий Волчек: Григорий, расскажите, пожалуйста, как происходил ваш суд.
Григорий Белонучкин: На суде сначала выступили наблюдатели от коммунистической партии, которые усомнились в том, что был какой-то пересчет голосов на этих участках, потому что их на него не приглашали. В том числе одна из них - это член участковой комиссии с решающим голосом, без которой в принципе не должны были проводить никакой пересчет голосов. Ее подпись под протоколом отсутствует. И в частности, один из наблюдателей от КПРФ подтвердил, что он видел, что в пачке погашенных бюллетеней, то есть неиспользованных, у которых отрезан левый уголок, он видел больше двухсот бюллетеней, а потом в итоговом протоколе почему-то оказался только один, остальные перекочевали в строку «Единая Россия». Правда, этот наблюдатель потом, поговорив с одним их руководителей администрации, от своих показаний отказался. Он сказал, что точно видел, что один бюллетень погасили, а вот погасили ли остальные, он не уверен.
Дмитрий Волчек: И какое же было принято решение?
Григорий Белонучкин: После этого заслушали свидетелей, то есть тех самых членов участковых избирательных комиссий, которые считали голоса. Очень интересно, что они говорили. Одни говорили: мне все равно, какие там были цифры, для меня это подработка. Я подписал то, что мне дали секретарь и председатель комиссии, а в цифры не заглядывал. Другие говорили: ну да, ошиблись на 400 бюллетеней, насчитали вместо 800 400 или вместо 400 800, ну с кем не бывает? А затем судья лично затребовал бюллетени в территориальной комиссии, где они хранились. Причем очень интересный эпизод, который показывает, какая у нас иерархия структур власти. Помощник главы города, главы администрации города категорически отказывался выдавать бюллетени избирательной комиссии, собственностью которой они являются. Сначала он говорил, что ему нужно письменное определение суда. Когда его принесли, ему нужно было письменное разъяснение. Потом он сказал: предъявите мне договор с охранной фирмой, которая будет 50 метров от администрации до суда охранять бюллетени. А в конце концов он нанял двух милиционеров, которые помогли отнести бюллетени в суд. Судья их пересчитал, и все сошлось с той цифрой, которая была в повторном протоколе, с цифрой, которую отстаивала территориальная избирательная комиссия. При этом мы заметили, что было то же самое, о чем говорил Борис Надеждин. На значительной части бюллетеней за «Единую Россию» не было сгиба посередине, то есть эти бюллетени скорее всего не побывали в урне. Кроме того эти бюллетени склеивались между собой марками, из чего мы сделали вывод, что возможно эти марки были наклеены совсем недавно.
Дмитрий Волчек: Мы сейчас говорим о Долгопрудном, я думаю, что за время вашего расследования вы и ваши коллеги собрали немало свидетельств нарушений и в других регионах и, вероятно, есть и вопиющие?
Григорий Белонучкин: Да, я знаю, что коммунистическая партия подала больше ста исков. Но это упирается и в то, что сейчас возникла коллизия между уголовно-процессуальным кодексом и законом о выборах, по которому непонятно, кто - прокуратура или следственный комитет - должен привлекать к ответственности членов избирательных комиссий даже в тех случаях, когда фальсификация доказаны. И они спихивают друг на друга. В Татарстане, в Хабаровском крае, где такие нарушения доказаны, те, кто это делал, остаются безнаказанными.
Дмитрий Волчек: Вы знаете хоть об одном случае, когда суд признавал, что были крупные фальсификации, пусть даже не за партию власти, просто какие-то фальсификации?
Григорий Белонучкин: В 2004-2005 году Центральная избирательная комиссия трижды или четырежды вносила изменения в протоколы думских выборов 2003-го и президентских выборов 2004-го года. Больше всего таких исправлений было по республике Адыгея, где выявлены масштабные фальсификации в пользу «Единой России» и президента Путина, в меньшей степени в районах Тропарево, Никулино и Раменки города Москвы и каком-то районе Подмосковья. Я помню, как Александр Альбертович Вешняков расспрашивал председателей избирательных комиссий Адыгеи по телемосту: а вот те люди, которые фальсифицировали выборы, они продолжают работать в избирательных комиссиях? И выяснилось, что некоторые продолжают. Адыгейский председатель говорил: понимаете, они раскаялись, они очень переживают, и мы их простили. Некоторое количество людей действительно были наказаны, в основном они получают штрафы или условные месяцы тюрьмы. Это, наверное, где-то порядка ста человек.
Дмитрий Волчек: Но в вашем случае в Долгопрудненском суде решение было принято в пользу того, что фальсификаций никаких не было?
Григорий Белонучкин: Да.
Дмитрий Волчек: На каком основании?
Григорий Белонучкин: На основании пересчета бюллетеней, количество которых совпало с тем, которое было в окончательных протоколах.
Дмитрий Волчек: То есть все ваши свидетельства вообще не были приняты во внимание?
Григорий Белонучкин: Почему? Судья внимательно выслушивал обе стороны и сделал, наверное, все, что мог сделать в своем положении.
Дмитрий Волчек: То есть вы даже и не обвиняете его?
Григорий Белонучкин: Пожалуй, что нет.
Дмитрий Волчек: И что вы теперь намерены делать? Намерены ли подавать апелляцию, есть ли в этом смысл?
Григорий Белонучкин: Я думаю, особого смысла подавать апелляцию нет. Не только я, но и все, кто наблюдает за честностью выборов, учтем этот бесценный опыт, которым мы обзавелись.
Дмитрий Волчек: Я уже говорил вначале об исследовании Сергея Шпилькина по президентским выборам. Мы знаем его только в изложении газеты «Таймс», сам доклад не опубликован, но общий вывод понятен. Тут, конечно, возникает ироническое отношение: как это человек без доступа к каким-то тайным данным взял и определил, что 15 миллионов голосов Медведеву приписали. Вам кажется убедительными его выкладки?
Григорий Белонучкин: Дело в том, что я именно из-за заседания суда опоздал на доклад в Фонд Карнеги, я его не слышал. Но математические выкладки, доказывающие маловероятность того или иного расклада на выборах, никогда не являются основанием для суда. Я думаю, что правильно все-таки фальсификаторов ловить за руку, как это было сделано в том же Долгопрудном на четырех из 38 участков. А математическими выкладками мы никому ничего не докажем.