Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие независимый военный обозреватель Александр Гольц.
Марк Крутов: Тема военной реформы в России и ее последствий вновь выходит на первые места в газетах и информационных агентствах. Сегодня в Совете федерации с большим докладом о ходе реформы выступит министр обороны Анатолий Сердюков. А вчера несколько громких заявлений сделал начальник Генерального штаба Российской армии Николай Макаров. Приходят и сообщения из российских регионов. Мы уже рассказывали на днях о ситуации в Ульяновске, где из-за предусмотренного реформой сокращения военных училищ сотни квалифицированных специалистов могут остаться без работы. Обсудить ситуацию с военной реформой в России мы пригласили независимого военного обозревателя Александра Гольца.
Давайте посмотрим, что говорил вчера начальник Генштаба Николай Макаров. Очевидно, что его задачей как раз и было развеять опасения, связанные с самой болезненной частью реформы, то есть с сокращениями личного состава в армии. В частности, было сказано: "Все права военнослужащих в ходе планируемого сокращения будут обеспечены. Все офицеры будут обеспечены жильем и соответствующими денежными выплатами". Всего будет сокращено, напомню нашим слушателям, около 200 тысяч человек. Правильно, из них в ближайшее время - 100 тысяч?
Александр Гольц: Нет, это не совсем так. Будут сокращены 205 тысяч человек, и в ближайшее время сократят только тех, кто выслужил полностью срок службы, то есть 25 лет, и увольняется с пенсией и квартирой. Потом будут увольнять тех, кто выслужил 20 лет, и тоже должен быть уволен с пенсией и квартирой. И самая беззащитная часть - это 57 тысяч офицеров, которых будут увольнять до того момента, как они выслужили положенную пенсию. И вот вопрос с их квартирами до сих пор, как я понимаю, не решен.
Марк Крутов: Давайте послушаем мнение американского эксперта, профессора политологии, специалиста по российским вооруженным силам из Университета штата Канзас Дэйла Херспринга.
Дэйл Херспринг: С точки зрения российских военных, августовская война в Грузии была катастрофой. Как заметил один из экспертов, я, к сожалению, не помню его имени, воевала не армия ХХ I века, а советская армия, накопившая в себе самые разные модели управления от 1960-х до 1980-х годов. Именно по этой причине в Грузии мы увидели не современную бесконтактную войну, а классическую военную операцию с использованием всех видов вооружений. Вот почему Россия старается как можно активнее осуществлять план по модернизации своей армии и приведение ее к мировым стандартам к 2020 году.
Марк Крутов: Вопрос Александру Гольцу. Согласны ли вы с такой оценкой нынешней российской армии?
Александр Гольц: Да, я совершенно согласен с этим. Война в Грузии показала, что наши военные до сих пор даже не понимают, что такое так называемая объединенная операция, когда все силы и средства - авиации, сухопутных войск, флота - подчинены единому командованию и выполняют общие приказы, которые даются из единого центра. Эта операция показала, что российская армия не обладает современными средствами разведки, связи. И штука-то как раз в том, что, даже если бы случилось чудо - и вся эта военная техника вдруг упала бы с неба, армия в той форме, в которой она существует сегодня, не способна применять эти средства. Поэтому так жестко ломают структуру вооруженных сил.
Марк Крутов: Вот еще одно заявление начальника Генштаба Николая Макарова: "К 2020 году Вооруженные силы будут на 70 процентов оснащены новым вооружением и техникой". При нынешних темпах модернизации армии эти сроки и объемы реальны хотя бы в какой-то степени?
Александр Гольц: Я думаю, это заявление ничем не подкреплено. Ситуация, когда денег на производство вооружений вкладывается все больше, а вооружений мы получаем (в смысле единиц танков, самолетов) все меньше, но все более дорогих, эта система сохраняется. Чтобы переломить ее, нужно деньги вкладывать не в производство вооружений, а развивать промышленность. К сожалению, ситуация сложилась таким образом, что в 90-е годы была уничтожена система кооперации в производстве вооружений. Когда нужно было произвести, там, три-четыре-пять самолетов, все комплектующие производились на заводе конечной сборки. Но как только оборонный заказ вырос, все эти предприятия конечной сборки благополучно захлебнулись и не могут его выполнить. Это сейчас мы наблюдаем в самых разных отраслях военного производства. Я не очень понимаю, на чем основан в этом смысле оптимизм генерала Макарова.
Марк Крутов: Послушаем снова мнение профессора Дэйла Херспринга...
Дэйл Херспринг: С момента распада Советского Союза было несколько неудачных попыток осуществить военную реформу. Поэтому многие эксперты считают, что и на этот раз ничего не получится. Я, напротив, считаю, что успех возможен, если администрация президента Медведева вложит достаточно денег в создание профессиональных воинских формирований, если будет прорыв в разработке современных вооружений и если офицерских корпус убедят в необходимости передать часть ответственности младшему командному составу. Можно сказать с уверенностью: нынешние российские власти гораздо серьезнее, чем кто-либо из их предшественников, настроены на кардинальные изменения и создание боеспособной армии по западному образцу.
Марк Крутов: Александр, вы также оптимистично настроены в отношении военной реформы в России? Дэйл Херспринг на первое место ставит финансовый аспект, а начальник Генштаба Николай Макаров сказал вчера, в частности, что "мы под ядерным щитом гарантированно должны выполнить задачи по реформированию армии и флота в заявленные сроки". Что важнее для армейской реформы - ядерный щит или модернизация устаревших простых вооружений и что дороже?
Александр Гольц: Нет, конечно, дороже ядерный щит, но он же и важнее. Ведь, если очень коротко, в чем главный смысл этой военной реформы, о котором и генерал Макаров, и Сердюков старательно молчат? Это конец массовой мобилизационной армии. Еще несколько месяцев назад все планы обороны страны базировались на том, что в угрожаемый период можно призвать 4-8 миллионов человек. И именно поэтому у нас было избыточное количество офицеров, которые должны были возглавить дивизии резервистов. Именно поэтому у нас было огромное количество кадрированных частей, где не было солдат, а просто военная техника и штат офицеров, чтобы вот туда пришли резервисты и развернули эти дивизии. От этого всего сегодня отказываются. И в этом смысл реформы. Но об этом не говорят по одной простой причине - ровно в тот момент, когда об этом ясно сказать, возникает вопрос: а вы, собственно, как коварной НАТО собираетесь противостоять? Вот президент и премьер дня не проводят, чтобы не сказать, как нас окружает НАТО. А вы ей как будете противостоять с таким превосходством, если вы так сокращаете армию, и НАТО обладает таким превосходством в танках, самолетах и личном составе? И ответ здесь прост: Россия будет в этом деле опираться на свой ядерный щит. Это единственный логический вывод и выход из вот этого тупика.
Что касается финансов, по-моему, самое опасное, что сказал вчера Николай Макаров, это что они посчитали и им на реформу не потребуется никаких дополнительных средств, и они уложатся в существующий военный бюджет, где средств на реформу, подчеркиваю, не выделено. Вот это понять невозможно, потому что совершенно очевидно, что все эти гигантские перетурбации должны потребовать большого количества денежных средств.